Часть 2

Быть ангелом-хранителем, наверное, не так уж и плохо. Хоть люди и неидеальны, тем не менее, быть рядом с ними очень интересно. Такие мелочные проблемы их волнуют...
Аскольд по обыкновению сидел на облаке, смотря на свою подопечную. Она стала совсем взрослой. Но чем взрослее, тем сложнее стало за ней присматривать. Вечно куда-то лезет. О чем-то мечтает. Конечно, можно было бы узнать ее самые сокровенные мысли, но Аскольд не хотел этого. Слишком жестоко.
Легкое дуновение ветерка сказало, что рядом кто-то есть. Аскольд обернулся.
- Я не помешал? – Михаэль радостно улыбнулся.
- Я рад тебя видеть. Что нового?
- Ты совсем не бываешь в Поднебесной. – Михаэль оторвал небольшой кусочек облака и стал его комкать. – Поговаривают, что ты часто ходишь в телесной оболочке по лесам.
- Там еще не говорят, что я решил стать человеком? – улыбнулся Аскольд.
- Правда? Ты это решил? – Михаэль испуганно посмотрел на ангела. Аскольд рассмеялся.
- Мой милый Михаэль!
- Ты как всегда шутишь надо мной! Ты обижен на меня? – неожиданно спросил архангел.
- С чего ты взял?
- Ты совсем не приходить в мои покои. Не стремишься к общению со мной…
- Твои покои – покои архангела. Ты же знаешь, что ангелам запрещается там бывать.
- Перестань, Аскольд! Ты ведь не ангел.
- Нет! Я ангел! – со злостью ответил Аскольд. – Это мое проклятие! – Аскольд отвернулся. Если бы он мог плакать, то по его щекам бы текли слезы.
Михаэль неуверенно притронулся к руке ангела, потом сжал слегка холодные, тонкие и длинные пальцы.
- Аскольд. Хочешь, я поговорю с Равви. Я думаю, он изменит свое решение.
Ангел усмехнулся.
- Нет. Равви никогда не поменяет своего решения. Да и грех мой слишком большой.
- Ангелы безгрешны.
- Может мне на самом деле стать человеком? Думать о том, что будет со мной после смерти. Думать о любви, о предательстве… Как ты думаешь?
- Неужели ты способен покинуть Поднебесье? Покинуть меня? – в голосе Михаэль прозвучало отчаяние. Аскольду стало тяжело. Где-то в груди стало очень холодно от этого отчаяния.
- Наверное, нет…
Они сидели молча. Каждый думал о своем.
- Как твоя подопечная?
- Ее зовут Анюта.
- Она красивая?
Аскольд прикоснулся к виску архангела, передавая ему образ своей подопечной.
- Аскольд! – с ужасом воскликнул Михаэль. – Ведь она похожа на твою последнюю подопечную… Марию, которая умерла из-за… - Аскольд резко обернулся на Михаэля. Встал и довольно грубо сказал:
- Не смей больше никогда произносить мой грех! Архангелу никогда не понять простого ангела. Так что тебе лучше уйти.
Михаэль вскочил, взмахнул своими крылами:
- Не позволяй себе слишком много! Ты прав, я – архангел. И я могу наказать тебя! Прощай, ангел! – последнее слово Михаэль произнес с презрением.
«Да… Не совсем удачный вышел разговор». Аскольд опять уставился на землю…
Что-то болело в груди и очень сильно. Аскольд страдал. Все чаще и чаще он вспоминал лик прекрасного ангела, родного, близкого. Но никак не мог вспомнить  - кто же это? Наверное, Михаэль мог бы помочь Аскольду, ведь он был другом, но другом на расстоянии. Михаэль как никак архангел. А после греха Аскольда молодой архангел стал очень осторожен. Боится, наверное, что гнев Равви может пасть и на него.
Почему Аскольд решил вернуться к Равви? Так уж это было необходимо? Да и возможно ли было покинуть его навсегда? Равви теперь не доверяет Аскольду. Он никогда не доверял. Наверное, даже и не любил. Да и не за что. Грех, совершенный Аскольдом, страшен. И не простителен. Человек умер по вине ангела. Тогда многие поговаривали, что следует применить высшую меру наказания для ангела – сделать его смертным.
Но тогда – это было не наказание для Аскольда, а наоборот, спасение. Видимо и Равви это понимал.
Интересно, Равви знает, что ангелы смертны? А другие ангелы знают об этом? Наверное, знают. Ведь раз в сто человеческих лет «старые» ангелы уходят куда-то. Там – смерть. А может они уходят к ангелу смерти?
- Аскольд? – позвал звонкий голосок.
- Что тебе надо? – Аскольд вовсе не хотел разговаривать с Арией.
Ария присела рядом и попыталась посмотреть в глаза ангела. Бесполезно. И почувствовать его состояние она тоже не могла. Не тот уровень.
- Мне сказали, что ты должен учить меня…
- Я никому ничего не должен!
Аскольд вскочил, собираясь улететь:
- Есть Аркус. Пусть он тебя учит.
- Но Аркус намного моложе тебя. Твои силы велики. А учиться надо только у великих.
Аскольд посмотрел на нее и горько усмехнулся. Он хотел что-то сказать ей в ответ, но тут почувствовал зов подопечной.
- Подопечная…
Один взмах крыльев и он был совсем рядом со своей подопечной. Она сидела в большом белом автобусе и впервые за столь долгое время обратилась к ангелу. Аскольд быстро оценил опасность. Автобус ехал быстрее положенной скорости. А навстречу ему неслась легковая. Впереди обе машины ждал резкий поворот. А сразу за поворотом начинался мост. Водитель автобуса заметил легковушку, когда та была уже на мосту. Нажал тормоз. И оглушительный рев тормозов заполнил окружающее пространство.
Аскольд опустился незаметной дымкой перед своей подопечной, окутав ее своими крыльями.
- Ничего не бойся, Анюта. Держись крепче за сидение.
Конечно, девушка не могла услышать своего ангела-хранителя, но она крепко сжала руки на спинке впереди стоящем сидения. Сердце бешено билось в груди в ожидании чего-то плохого. Но чего?
По ушам ударил пронзительный звук тормозов автобуса. Слабый (а может вовсе и не слабый) удар. Зад автобуса занесло в левую сторону, и колеса очертили полукруг на асфальте. Но тут машина наклонилась и со скрежетом и воем упала на бок.
Легковая машина, встретившись нос к носу с автобусов, полетела в куверт. Сделав несколько оборотов, она остановилась у самой кромки небольшой речушки. Вид машины был ужасен. Такой вид говорил о том, что надежды на жизнь у ее пассажиров нет.
Аня ничего этого, конечно, не могла видеть, но, казалось, каждая клеточка ее организма ощущала все: и то, как автобус медленно переворачивался на бок, и то, что легковая машина скатилась с обрыва… В голове что-то неприятно бухало, не хватало воздуха и почему-то захотелось есть. Жуткая потребность в еде. Но уже через мгновение Аня успокоилась. Она не понимала, что она делает, но она попыталась встать и, пролезая через разбитые окна, выбралась наружу. И тут ее слух пронзили плач и детские крики.
Аскольд раскрыл свои объятья только тогда, когда подопечная была достаточно далеко, чтобы ее ничем не повредило. Он стоял рядом с ней и не мог сдвинуться с места. «Сейчас, - думал Аскольд, - она услышала жестокие звуки правда. Бедная моя девочка». Он чувствовал, как сильно бьется ее сердце, как слезы текут по измазанным чем-то черным щекам, как горячая кровь сильным потоком бежала из раны на руке, как ноги не слушались ее и подгибались в коленях, как боль от ожогов и порезов набирала свою силу, будто просыпаясь. «Может защитить ее до прихода других людей?» И он уже расправил свои крылья, чтобы укрыть подопечную от внешнего мира, как услышал легкое шуршанье.
Меньше всего на свете он хотел видеть Арию сейчас и здесь. Аскольд опустил крылья, взглянул на ее удивленное лицо, слишком человеческое ее лицо. Тут же заметил, что прилетели другие ангелы. Они помогали душам умерших найти свет, предназначенный только для них. Вот один ангел держит за руку водителя автобуса. Душа умершего удивленно смотрела по сторонам и непрерывно качала головой, словно не веря в то, что покинула свое бренное тело навсегда. Знакомый Аргус держит за руки двух мальчиков. Странно, но они были счастливы. «Неужели дети в столь юном возрасте мечтают о смерти?» - в ужасе подумал Аскольд.
Ангелов было много. Они летали везде: помогали умершим, помогали еще живым на мгновения забыть свой страх и боль. Пролетел мимо ангел, держа женщину за руку с ребенком. «Значит, женщина в легковом автомобиле ждала дитя? А это, должно быть, ее муж. Почему его не берут ангелы? Неужели это он виновен в катастрофе?» Душа водителя легковой как-то неестественно висела в метре от земли, со злостью смотря на свою жену и дитя.
Тут появились демоны. Их было всего два. Наверное, прислуга Скорвальда. Нельзя сказать, что демоны были ужасной наружности. Оба в пепельных одеяниях с черными шнурками на шее, на локтях, на запястьях и на поясе. Их крылья были большими, но без перьев, как у ангелов. Один из демонов сразу же направился к душе водителя легковой. А другой (выше рангом) остался в воздухе. Он неотрывно смотрел на Аскольда, словно решая что-то для себя. Потом коротко кивнул в знак приветствия, развернулся и улетел. Аскольд тоже ответил кивков. Ах, демоны, демоны! Наверное, нет более на свете существ столь искренних в своих желаниях! И почему их все ненавидят?
- Стервятники! – прозвучал звонкий голос Арии. – Аскольд! Скажи, почему ты это сделал?
Аскольд удивленно посмотрел на нее.
- Ты же мог спасти всех! У тебя бы хватило силы!
- А зачем мне спасать всех? – Аскольд взглянул на подопечную, которая прижалась к дереву и свернулась калачиком, напевая себе что-то.
- Что? – От возмущения у Арии перехватило горло. – Да как это зачем? Ты же ангел!
- Я – ангел-хранитель, а не ангел-спаситель!
Аскольд оттолкнулся от земли, направляясь в Поднебесную. Мимо пролетали удивленные ангелы. Но они ничего не говорили ему. Видимо, боялись, или просто не могли себе позволить сказать слово в его адрес.
Он мягко опустился на золотой пол Поднебесной, быстро пройдя в свои покои. Мягкое облачко уже ждало его. Он движением руки вызвал себе бокал вина. Обычного, человеческого вина. Хотя ангелы и не могли есть человеческую пищу и для этого они немного видоизменяли ее, но, тем не менее, Аскольд обожал этот горячащий кровь напиток.
Аскольд целиком и полностью сосредоточился на подопечной. Ее окружало большое количество людей. Совсем истерзанная, но не испытывающая страха. Это хорошо, что в ее душе нет страха. Люди глупеют, когда в страхе. Какая-то мысль тревожила ее сердце. И Аскольд не мог вполне точно разобрать эту мысль. Она была еще не полностью сформу-лирована. Насколько мог судить Аскольд, это была страшная и глубокая боль. А еще осознание того, что Аня могла умереть.
Теперь подопечная Аскольда серьезно задумалась о смерти. Но стоит ли о ней так думать, если все равно выжила? Все-таки Аскольд иногда не мог понять людей. Стоит ли отказываться оттого, что дарует Равви? Хотя (что уж тут скрывать) сам Аскольд отказался бы от дара Всевышнего.
Его размышления прервал архангел. Он медленно зашел в покои Аскольда, не решаясь вымолвить слово.
- Присаживайся, - Аскольд махнул рукой, и рядом  с ним появилось еще одно легкое облачко. Архангел опустился на предложение сидение, расправив свои крылья за спинкой. Михаэль все молчал, хотя множество вопросов теснилось в его сознании.
- Желаешь выпить нектара? – вежливо поинтересовался Аскольд.
- Было бы не плохо.
В руке архангела появился бокал с темно-желтым нектаром.
- Интересные иногда люди изобретают вещи, - промолвил Аскольд, вертя свой бокал в руке. – Вот, например, вино…
Михаэль обеспокоено посмотрел на ангела.
- Оно дурманит разум, притупляет волю и чувства… - Прошептал Аскольд.
- Это вино? – неуверенно спросил архангел.
- Да… Но приготовлено специально для ангелов.
- Где же ты взял его?
- Ты на самом деле считаешь, что я скажу тебе это? – Аскольд печально посмотрел на Михаэля. – Ты ведь знаешь, что это запрещено.
- Я думал, что мы друзья, - очень тихо заметил Михаэль.
- Дружба будет забыта, когда ты придешь к этому ангелу с уничтожением.
Михаэль хотел что-то возразить, но Аскольд остановил его взмахом руки. Архангел в знак примирения кивнул головой, поинтересовался:
- Как твоя подопечная?
- Замечательно…
- Это хорошо…
Наступила удушающее молчание. Аскольд знал цель визита архангела, но не хотел ему в этом помогать. Пусть сам пересилит себя и скажет все прямо в глаза Аскольду. Но Михаэль молчал, вздыхая и изредка поглядывая на ангела. Все-таки он не выдержал:
- Страшная была авария…
- Раньше такие мелкие проблемы архангелов не волновали, - учтиво заметил Аскольд. Архангел смутился, отвернулся.
-Аскольд, милый, пойми! – Взмолился Михаэль. – Это было просто глупо с твоей стороны. У тебя хватило бы сил спасти всех!
- Всех? А зачем мне спасать всех? – удивленно вскинул брови Аскольд.
- Как? Как зачем? Ты же ангел!
- Я – ангел-хранитель! И свою работу я сделал. В Заветах Ангела сказано, что ангел-хранитель должен спасать своего подопечного при любой ситуации, в независимости оттого, что подопечный не просил помощи у своего хранителя! Не надо, Михаэль, винить меня в чем-либо! Я выполнял именно то, что мне предназначено. И будь уверен: я пре-красно знаю Заветы Ангела.
Михаэль беспомощно смотрел на Аскольда и совершенно не узнавал его. Почему он та-кой жестокий?
- Я не жестокий! – Аскольд поднялся, расправил свои крылья, которые до этого бело-снежной накидкой висели на плечах. – И не забывай, я не потерял связи с архангелами…
Михаэль совершенно смущенный потупил свой взор.
Аскольд не смотрел на друга, но видел, а точнее ощущал тяжесть Михаэля. Не надо быть с ним так резко. Он же не виноват в том, что Аскольд теперь ангел. Он очень любил и ценил Михаэля. Он необычайно светел и чист своим сознанием. И никогда не скажет того, что отравило бы сознание.
Ах, этот прекрасный, молодой архангел! Молодой… Ведь никто не знает точно, сколько кому лет. А сколько самому Аскольду? Наверное, около четырех тысяч. Или больше? И почему вдруг его взволновал этот вопрос? Разве ангелам позволено думать о такой мелочи, как возраст? Аскольд встряхнул головой.
- Кто это был? – спросил он, только чтобы не думать дальше.
Михаэль не решался назвать имя, и Аскольд помог ему:
- Можешь не произносить его. Я знаю – кто. Но не знаю – зачем? Что я ей сделал?
- Она молодой ангел и многого не знает.
- Стоит ли в этом винить возраст?
- Она любит тебя, Аскольд! Хочет быть такой же, как ты!
- Стать изгоем? – Аскольд невесело засмеялся. – Да...
- Ты все еще винишь себя? – Михаэль скорее произнес это как утверждение, нежели вопрос.
- А что? Должен был простить – и радостно жить дальше? Хотя… Разве мы живем? У нас есть жизнь?
- О чем ты, Аскольд?
- Люди, когда говорят, что они живут, имеют в виду, что они любят и любимы, что у них есть цель, средства, опора… Есть дети…
- Дети?.. – Михаэль обеспокоено посмотрел на ангела. – Но ангелы не могут иметь де-тей. Ведь ангелы…
- Творение Божье… Я знаю… Я не хочу быть его. Я устал. Попрошу сделать меня чело-веком…
- Человеком? – в ужасе воскликнул Михаэль. – Но… Но ты же… все забудешь…
- Именно этого я и желаю… Забыть абсолютно все!
Архангел смотрел на друга и не мог понять его. Впервые за все годы он не мог понять Аскольда.
А ангел стоял неподвижно около облачка, все еще крутя в руках бокал с человеческим вином. Тяжело вздохнув, Аскольд расправил свои крылья, сделал несколько взмахов и сказав на прощанье архангелу: «Не жди меня!» - улетел.
Он медленно спускался к земле. И с каким-то облегчением почувствовал ее твердость. Оглянувшись вокруг и убедившись, что никого из людей здесь нет, Аскольд принял те-лесный вид, опустив свои крылья на плечи.
Ангел медленно подошел к дереву, притронулся к нему рукой. Он ощутил смертельный холод. Дерево умирало и совсем скоро последняя капля жизни уйдет из его корней. Стало больно. Почему деревья умирают? Потому что они – живые! Все живое умирает.
А я сам? Живой? Или может уже давно мертвый? Ведь я живу почти пять тысяч лет! И никогда не умру. Значит, я не живой… Я не от этого мира!..
Стоит ли тогда повелевать этим миром? Может люди сами справятся? Ведь большинст-во из них не верят в ангелов. Они даже не понимают, как нам больно! Но что им! Люди стали настолько жестокими и бессердечными, что ничью боль они уже не способны вос-принимать. А мы из-за них страдаем!
Легкий шорох за спиной заставил Аскольда обернуться. Перед ним в нескольких метрах стаял мужичок. Он не был ничем привлекателен и, наверное, если увидеть его один раз, то можно тут же забыть про него. Мужичок невысокого роста, слегка сутулый, в поношенном тулупе, рукава которого были ободраны. На ногах калоши, одетые правая на левую. В седой короткой бороденке и в волосах был мусор. Лишь только глаза светились ярким, наверное, даже новым светом.
Мужичок качнул головой и лукаво улыбнулся:
- Что ж ты здесь грустишь? – спросил он. Протянул руку над землей, и тот час же вылез пенек, на который, как на трон, сел мужичок.
- Я не грущу, а просто думаю, - ответил Аскольд. Он все еще не мог решить – стоит ли доверять незваному гостю, или нет.
- А дерево это нечо тебе жалеть. Прожило оно и так слишком много.
- А разве может что-то прожить слишком много? – удивился Аскольд.
- Да. – Просто ответил мужичок, приглашая ангела сесть с ним рядом.
- Значит, я тоже прожил слишком много? Почему же я не умру?
- Ангел, а интересный! – Удивился мужичок. – Разве ангелы умираю?
- Конечно, умирают. Только когда их Равви отпускает.
- А тебя значит, не отпускает?
- Не любит он меня! Смеется только… Все смеются. – Аскольд тяжело вздохнул. – А ты видел Смерть?
- А то! – многозначительно воскликнул старик. – Совсем недавно приходила ко мне. В образе милой женщины. Девочка здесь заблудилась. Вот Смерть и пришла за ней…
Аскольд в ужасе посмотрел на мужичка:
- Неужели и люди не помогли?
- Люди – глупы. Ты им знак, а они в страхе убегают…
- А куда же ее ангел смотрел?
- А он был рядом с ней. Не отпускал, не хотел. Себя отдавал за место ее. Но потом послушал Смерть, что так девочке лучше будет. Отпустил...
Аскольд опустил голову. Перед глазами появился образ его подопечной. Стало слишком тяжело где-то в груди, чтобы свободно дышать. Он бы не согласился. Не смог бы перенести ту боль, которая возникает, когда умирает подопечный.
- Вот я, например, - начал мужичок, почесывая свой заросший подбородок, - живу здесь, как первое деревце взросло. Стал следить за ним. Находил ему друзей. Теперь уж скока лет пролетело, от того деревца не осталось ничего. – Мужичок тяжело вздохнул, потом его старческое лицо просветлело: - Как же не осталось? И память во мне осталась, и, как людишки говорят, правнуки его туто же растут. Вот туда смотри!
Мужичок указал на большое извилистое дерево – дуб. Величественная крона, хоть и не-много обтреплена ветрами, да дождями. На верхушке лениво колотил дятел, а около кор-ней в суете и заботе бегала белка.
- Ох! – Вскочил мужичок. – Опять. – Он с какой-то тоской посмотрел на юг и медленно побрел в ту сторону.
- Что случилось? – Удивился Аскольд, направляясь за хранителем леса.
- Почему-то людишки всегда приходят в лес не для того, чтобы полюбоваться красотой его и могуществом, а для того, чтобы убить в себе жизнь. – Мужичок печально покачал головой.
- Кто-то хочет умереть?
Но старичок ничего не ответил. Он не стал прогонять ангела, и Аскольд решил, что ему можно присутствовать с ним вместе. Мужичок через каждые три метра останавливался, прислушивался, вздыхал, иногда хватался за близ стоящие деревья, будто что-то страшное видел или слышал. Так продолжалось недолго. Вскоре он остановился, смотря в одну точ-ку. Аскольд вначале ничего не заметил. Но легкое шевеление впереди показывало, что там действительно кто-то есть. Человек, невысокого роста, в темных одеждах, с пакетом в руке. Он медленно доставал из пакета какие-то предметы. Немного отойдя в сторону, Ас-кольд понял, что это была веревка, которую человек упорно пытался закинуть на высокую ветку дерева. Человек выругался, скинул капюшон с лица, и Аскольд с ужасом понял, что это его подопечная.