Алекс Мартов. -5

Он быстро зашептал на ухо Краснову. Но черт успел кольнуть меня в задницу, своим трезубцем, секундой раньше.
Или уровень коктейлей перевалил за критическую отметку.
- About our children! In fact all children on the Earth, our children! Whether not so?
(О наших детях! Ведь все дети на Земле, наши с Вами дети! Не так ли?)
Нагло, с самой обворожительной улыбкой, на которую был способен, вышел я к ней на встречу.
-Мисс . э..?
- Линда! Миссис! Линда Траст! – слегка неуверенно пробормотала она.  Наглости её, немного поубавилось.
 - Свободная пресса…
Смотри у меня! Мысленно продолжал я диалог с ней. Иш! Распустились, там у себя за океаном. Русскому человеку слово не дадут сказать, чтоб не переспросить: «А, что вы имели в виду?»
А, что имею, то и введу! Распалился я не на шутку, хорошо, что не вслух.
Краснову, тоже перевели мой ответ империализму. Он с широкой улыбкой хозяина положения, вышел на середину, образовавшегося круга. Раскинул свои ручищи, приобнял, нас с ней, как своих лучших друзей. Ну и лапища у него, медведю можно больно сделать. И мисс или миссис «свободная пресса», тоже это почувствовала.
-Да. Моя дорогая! – обращаясь к американке, рявкнул он
- Мы не делим детей, на своих и чужих! Мы помогаем всем!
- И наша молодежь - тут он впервые уставился на меня, мол, ну ты даешь парень!
- Во всем нас поддерживает! – закончил он голосом, которым можно командовать артдивизионом во время бомбежки, безо всяких средств усиления. Как оказалось впоследствии, я был не далек от истины.
-Да! Да! – закивала, бывшая союзница по антигитлеровской коалиции. Признала в нас победителей.
- Это так трогательно, помогать детям! - Её русский был неплох, наверное «предки» из эмигрантов первой волны. Они ещё старались сохранить в детях, «великий и могучий».
- Мы призываем присоединиться к этому благому делу…- завелся по - новой Краснов.
Но тут грянул оркестр и мы так и не услышали, к чему призывал Краснов, но из классики я знал: делать вклады, конечно.
Наступал апогей вечера и вот тут-то, и предлагалось делать эти самые вклады, в большую, стилизованную под русскую матрешку, урну.
Все потянулись к сцене. Краснов, сразу потеряв часть интереса к журналистке и совсем ко мне, расправив покатые плечи, двинулся вперед. Вся «стая» рванула за вожаком, и я остался один, со своим коктейлем, переваривать, куда же я опять вляпался. Ну, не могло же это все, так просто, сойти мне с рук. И как бы в подтверждение моей мысли, незнакомец в сером костюме, резко обернулся ко мне и  в упор посмотрел на меня. Глаз его не было видно за дымчатыми стеклами, выражение лица было бесстрастным, но что-то ёкнуло у меня в районе селезенки и как оказалось не зря.
Вот, теперь он сидит напротив и предлагает мне сущий пустяк – стать миллиардером.