Наследники банды шамана. левит-5. бамлаг

ГЛАВА 4. Логово мафии
      Ферма, несмотря на безлюдие и таинственность, все же жила. Первые впечатления оказывались обманчивыми. Соба¬ка кинолога рвалась с поводка, чувствуя присутствие людей и разного запаха. Кузнецов послал кинолога вовнутрь на разведку.
    Прошло около получаса тревожного ожидания. Ус¬лышав истошный визг собаки, Кузнецов понял, что с ней и кинологом что-то случилось. Его потрясло сознание своей чу¬довищной оплошности, просчета и недооценки ситуации, которые, возможно, привели к трагическим последствиям его товарища. Едва справившись с шоком, Кузнецов побежал к торцу сарая, где скрылся солдат, держа в руке пистолет наготове. В любой момент может произойти неожиданная встреча с обитателями этого подозрительного притона. Огромным усилием воли, Кузнецов опрометью ворвался в настежь распахнутую дверь. Во мраке трудно определить, что к чему. Шаг за шагом он двигался наощупь вперед, руководимый одним желанием - найти кинолога и собаку, а заодно, и Щербакова, если он здесь.

    Через несколько шагов Кузнецов ощутил под ногами нечто мягкое. Кровь стремительным потоком ударила в виски от предчувствия беды. Осенила догадка: «Это собака кинолога», а следом ворвалась шальная мысль о гибели солдата...

    По-прежнему гробовая тишина, мрак и тревога. Кузнецов зажег спичку. То, что предстало перед его взором, еще в большей степени шокировало. Рядом с собакой лежал кинолог. Не раздумывая, он упал на колени и прильнул ухом к его груди. Слышно было едва уловимое биение сердца. Кузнецов воспрянул духом: кинолог жив! С собакой разбираться не оставалось времени. Не ровен час, его может постичь точно такая же участь. Беспечность обычно обходится дорого. Ситуация требовала осторожности, и в то же время, решительных действий.

    Пренебрегая опасностью, Кузнецов украдкой шагнул в едва освещенное лунным светом от окна в наружной шахте помещение. Все это время пистолет был в его руке, приготовленным к отражению нападения. Он водил им по^ сторонам, отыскивая цели. Но здесь господствовала все та же напряженная тишина. Опасность подстерегала на каждом шагу. С такой же осторожностью, оглядываясь по сторонам, почти наощупь, Кузнецов прошел еще в одно смежное помещение. На всякий случай он для острастки требовательно выкрикнул вовнутрь:
«Руки вверх! Лицом к стене!» Но команду, как оказалось, некому выполнять. Одной рукой Кузнецов продолжал держать пистолет наизготов, а другой стал шарить по стене, возле дверного косяка с целью найти выключатель.

   Наконец он нашел его и включил свет. Долго мигая, с треском, от незримых источников вспыхнул неоновый свет. Перед ошеломленным взором Кузнецова предстала страшная картина...

      В бронетранспортере находились трое плененных бандитов, которых  удалось поймать на пустыре, когда  они  спрыгнули  с поезда. Им допрос устроил лейтенант - помощник Кузнецова, по его поручению. Документов у бандитов не оказалось, да и фамилии они свои не называли, только свои клички. Один — Рябой, другой - Копченый (кстати, эта кличка широко распространена в уголовном мире, видимо, по причине того, что часто «сгорали» их владельцы в делах, и поэтому «закоптились»). Третий - Седой. Ему эта кличка подходила в самый раз. Он был действительно седой, как лунь, и старше всех по возрасту. На вид ему можно было дать все семьдесят лет. Вот он больше всех свидетельствовал, как выразился сам, ему терять нечего. Бомбить поезда ему давно надоело, жить в вечном страхе - тоже, хотелось на покой, все равно, где именно.

   Зона его не страшила. В ней он провел больше трети своего века. Сама система государства загнала его на нары. Седой не стеснялся своих откровений. Он поведал: «Мне пришлось за свою жизнь пережить десяток вождей, начиная от Сталина и кончая...

    Между ними не было разницы по отношению к народу. Вы, хлопцы, молодые, - Седой небрежно махнул рукой на свою братву, - ничего не знаете. кроме школьной программы по перевранной истории, в которой одна лапша. А в экономике - и того хуже. Вы не стояли в бесконечных очередях за хлебом, не ели колбасу из туалетной бумаги, крахмала и червей (биомассы). Не носили обувь на три-пять размера больше. Производителям платили  за вал, то есть за количество, а не за качество. Вы не могли рассказать смешной анекдот, не смели критиковать правительство и своих руководителей. Вы не ходили по принуждению на демонстрации первого мая и седьмого ноября под лозунгами и плакатами, восхваляющими прекрасную жизнь, не пели идиотские песни вроде «Думай прежде о родине, а потом о себе...» или «Где бы я ни был, что бы ни делал, перед Родиной вечно в долгу». Это слова не точные, но смысл такой. Мы были рабами. Кто против политики, их всех на «БАМ», в лагеря для перевоспитания. Побыл там и я, нашего брата из Украины там набито битком. Много погибло их. Светлая память моим землякам».

    Установилась напряженная пауза. Все понимали Седого, сочувствовали, в какой-то мере, но не оправдывали.
- Почему вы не прекратили участвовать в разбоях и не пошли на отдых раньше? - поинтересовался лейтенант, задав вопрос Седому.
- Раньше, говорите? - с возмущением переспросил тот. Попробуй, уйди... финач найдет тебя где угодно. 

   Кузнецов ужаснулся. Посредине комнаты, как показалось ему, сидел неподвижно безжизненный человек, привязанный веревками к спине массивного стула. На голове провода, отходящие от датчиков огромных размеров, осциллограф, который, видимо, в спешке, не был выключен. На его экране застыло изображение какого-то глубокого оврага, с отвесными стенками и дном, сплошь изрытым, словно после бомбежки. Видны на откосах глубокие промоины. Все изображалось голографически.
Это был Волчий Яр. Его начало, походившее на узкую горловину, отмечено красной точкой. На стоящем рядом компьютере; повторялся один и тот же текст. Не трудно было
 
догадаться Кузнецову, что это была снятая брейнограмма с мозгов Щербакова. Кузнецов, будучи сотрудником уголовного ведомства, имел дело с детектором лжи, но то, что он увидел, превосходило все имеющиеся технические средства для этих целей. Кузнецов стал читать: «чертежи на «адскую машину» спрятаны в могиле Кулика», затем текст обрывался. Шли какие-то вспышки, кривые, синусоиды и так далее... Но после следовало: «...помню, не доверяя Шаману, я вернулся и перепрятал их в другом месте, кажется... кажется... кажется...» Кузнецов понял в этих чередующихся словах то, что Щербаков вспоминал именно то место, где он спрятал чертежи... Дальше запись была стерта. Но на экране светилась точка, явно свидетельствовавшая о месте нахождения чертежей.

   Кузнецов тут же, осененный догадкой, вслух прокричал: «Они узнали место! Вот почему быстро ретировались!» Неожиданно погас свет, и Кузнецов ощутил  в полной темноте присутствие еще кого-то. Нервная дрожь молниеносно пробежала по всему телу, совсем не от страха, а скорее всего, от неожиданности и неопределенности. Кто-то приближался к нему сзади, уже чувствовалось его натруженное дыхание. Вот-вот Кузнецов попадет в чьи-то цепкие объятия. Раздумывать не пришлось. Не оборачиваясь, он произвел два выстрела через свое плечо. Раздался приглушенный стон и какой-то шум. Одновременно, совсем неожиданно вспыхнул свет, и на пороге, словно призрак, появился лейтенант-помошник Кузнецова.

  Ошеломленный происходящим: выстрелом, привязанным к стулу без сознания Щербаковым и встревоженностью Кузнецова, обеспокоенно крикнул в его сторону:
- Вы в порядке, майор?
- Да... надо оказать помощь кинологу, - приказал Кузнецов.
- С ним все в норме, а собака мертва, - доложил лейтенант, и тут же поинтересовался:
- Кто лежит под столом? В кого вы стреляли? Что произошло со Щербаковым?
-Не знаю, — отрешенно ответил Кузнецов, пряча пистолет под мышку в кобуру под курткой. - Сейчас разберемся...
 
   Ты, лейтенант, займись типом, который угодил под стол от страха, а я займусь Щербаковым, если смогу его привести в чувства. Впрочем, мне интересно взглянуть на свою жертву. Вытаскивай его. Лейтенант, подбежав к указанному месту, вытянул на свет пострадавшего, развернул его лицом к Кузнецову. Тот от удивления чуть не присел. Едва урезонив восторг, он истошно вскрикнул: - Ба!.. Да это же старый знакомый, Аркашка! Я же его, подлеца, сдал на станции в ж/д милицию... Ну и ну! Чудеса, да и только... Кузнецов явно лицемерил.
- Что, знакомый ваш? - Не менее удивленно восклик¬нул лейтенант. - Из зэков?
- Не знаю, из зэков он или нет, но вот в этой банде он состоит... Сейчас мы его выведем на чистую воду. Он тут над Щербаковым потрудился изрядно... Приведи, лейтенант, его в чувства. Но Аркадий и сам уже отошел от шока.

  Щербаков по-прежнему находился в коматозном состоянии. Кузнецов не знал, как поступить. Единственный, кто мог это сделать — Аркадий. Он, по-видимому спец в этом деле. Сделав ему, соответствующее внушение относительно его преступления, Кузнецов начал допрос:
- Итак, дружище, - панибратски, с язвительным акцентом обратился Кузнецов к виновнику, ~ требую давать правдивые ответы на все мои вопросы:
 -      Что изображено на экране компьютера?
- Разве ты не догадался? - возмущенно буркнул Аркадий. - Впрочем, стреляй на месте. Отвечать не буду, проситься не стану тоже.
- Хорошо... Тогда поступим так. Сейчас приведут сюда твоих знакомых с вагона, которые требовали от тебя полторы тысячи баксов... Они живо выпотрошат твое нутро.-    Лейтенант, приведи задержанных - приказал Кузнецов.
- Не надо! - взмолился Аркадий... - Расскажу все... Спрашивайте...
- На экране что изображено? - Повторил более настойчиво свой вопрос Кузнецов.
- Волчий Яр - пояснил Аркадий.
- Я так и понял. Хорошо. Теперь приведи в порядок Щербакова. Что с ним?
- Я не знаю... Им занималась мадам, хозяйка этой фазенды...
- Имя?
- У нее кликуха Тонька, а по-настоящему здесь никто не обращается друг к другу.
- Где она сейчас?
- Без понятия... я ведь здесь маленький винтик. Она узнала у него всю тайну.

    Аркадий небрежно кивнул подбородком на Щербакова.
- Что, вот так, добровольно он и рассказал? - назидал Кузнецов. - Кто тебе поверит. Здесь нет дураков.
- А кто сказал, что добровольно? Вон на нем все приспособления для этого. А я здесь просто охранник.
- В поезде ты знал своих вымогателей баксов?
- Нет... у нас знают друг друга только тройка.
- Ладно, разберемся. Работай над Щербаковым... он лучше знает, что к чему.
- Вы сами снимите с его головы систему электросна. Выключите питание от аккумулятора... вот тумблер с красной лампочкой.

    Кузнецов произвел все действия. Эффекта никакого. Щербаков по-прежнему был обездвижен.
- Он придет в себя через пять-десять минут. Вы не тяните времени. Тонька со своими братками опередит вас... тогда плакали ваши чертежи...
~ Успеем, - заверил Аркадия Кузнецов...
    В это время Щербаков приоткрыл глаза, поднял устало голову с груди, на которую упиралась она подбородком, затем повел глазами по сторонам, тяжело вздохнул и произнес:
- Где я?
-  Щербаков, это я, - обрадовался Кузнецов, - слава  огу, что жив... мы уж тут перепугались!..
Щербаков, уже толком поняв все происходящее вокруг, неожиданно, видимо, вспомнив что-то, крикнул:
- Ловите ее!
- Кого? - обеспокоено уточнил Кузнецов:
- Ну, ее... Тоньку!
 
    Сразу состоялось совещание. Вел его Кузнецов:
- Ты, Щербаков, сейчас полетишь на вертолете в Волчий яр. Возможно, бандиты опередили нас. Надо помешать им, а я на бронетранспортере поеду сдавать, куда следует, эту банду вместе с Аркашкой. Там возьму наряд спецназа, и двинусь к тебе на помощь...
- На каком вертолете7 - удивился Щербаков.
~ Я вызвал по радиостанции на бронетранспортере вер¬толет из своего управления. Там тоже есть такая техника. Позывные ее я знаю. Сейчас с минуты на минуту он прилетит. Там будет «Беркут» - спецназ. Возьмешь лейтенанта в помощь... Понятно? Жди, а мы поехали...


 Кузнецов по-дружески попрощался с Щербаковым и ловко вскочил в люк машины. Аркадий был уже там.