Чернокнижник. Часть 2. Глава 5

                Глава 5
                Резонанс
Ардик Лиспет, стоя возле дубового стола, внимательно разглядывал разложенные перед ним на красной материи черные осколки меча, прищурив карие глаза. Краснолюд по очереди поднимал каждый обломок, что-то бубнил и клал обратно. Получалась причудливая мозаика. Металл был хорош. Даже навскидку можно было определить, что ему уже несколько сотен лет. Карлик недовольно буркнул и помотал головой. Стоявшие за его спиной чернокнижники тихо перешептывались, что сильно раздражало.  Ардик кашлянул в кулак, взял рукоять с частью гарды и бочком отковылял к окну, делая вид, будто хочет осмотреть повреждения на солнце. Положив эфес на каменный подоконник, он натянул на лоб бинокуляр, вставил нужные линзы в оправы. Увеличение лишь подтвердило его догадки. Меч был разрушен изнутри. Как будто его что-то разорвало. Однако никаких микротрещин, ржавчины или налета. Пальцем он проверил заточку, и удовлетворительно кивнул. Сам Ардик ковал оружие, доспехи, наконечники стрел, подковы вот уже полтора века и свое дело знал хорошо. Даже намного лучше, чем его отец или дед. И ему достаточно было одного взгляда, чтобы отличить магическое оружие от не магического. По-крайней мере Лиспет с уверенностью мог сказать, что этот меч когда-то таковым был.
— Ну что скажете мэтр? — спросил подошедший чернокнижник. Сион Себил, высокий и широкоплечий, возвышался над краснолюдом словно гора. Он был наг по пояс, а его замечательное, атлетическое тело покрывали сплошные мускулы. Магистр Ордена Белиала, никак не выглядел на пять с лишним веков, но дварф был не простак, и знал что секрет его молодости, не строгая белковая диета и ежедневные физические нагрузки, а адская кровь, текущая по венам. Ардик кашлянул и продолжал разглядывать обломок.
— Что тут можно сказать… — наконец решил прервать молчание кузнец и посмотрел на магистра сквозь линзы бинокуляра увеличенными глазами. На правой стороне лица Сиона от самого подбородка до затылка, шёл ужасный рубец, пересекающий глаз. Око со временем регенерировалось, но так и осталось молочно белым. Дьявольским. Чуть выше бровей располагались рожки отливаемые серебром.
— Что тут можно сказать… — повторил карлик, подняв оправы, и потерев глаза. — Ранняя технология выплавки, не отличающаяся совершенством. Кусочки стали с примерно одинаковым содержанием углерода насыпались на пластину из того же металла, в едином блоке всё нагревается до тысячи трехсот градусов и ударами молота сваривается вместе. Далее процесс проковки заготовки. Заготовка плющится и сворачивается вдвое, затем снова плющится и сворачивается вдвое в другом направлении. В результате многократной проковки получается многослоистая сталь, окончательно очищенная от шлаков. Легко подсчитать, что при пятнадцатикратном сворачивании заготовки образуются почти тридцать три тысячи слоёв стали. Ковкой сформировалось лезвие клинка, что-то около…хм … хм… двух с половиной миллиметров. Да именно так.
— Мэтр, нас не итерируют технические аспекты, или процесс изготовления тогайских мечей, — один из адептов в черном балахоне, взмахом руки не позволил карлику продолжить. Как и у остальных трех присутствующих здесь адептов, у этого наблюдались явные демонологические атавизмы: длинные черные ногти на пальцах, выступающие скулы, удлиненные клыки, красные глаза, острые уши и небольшие рожки. — Скажи, ты сможешь, восстановить меч или нет?
Краснолюд поморщился, недовольно буркнул и сплюнул в окно. Похолодало. Зима в этом году будет ранняя.
— Терпение, Галиф, — Себил через плечо посмотрел на адепта белым глазом. Тот быстро поклонился, как бы извиняясь. — Искусство не терпит спешки. Мы по кусочкам собирали его одиннадцать лет,  и загубить наш труд сейчас маленькой оплошностью, будет верхом безответственности. Мэтр прошу простить невежество моего слуги.
— Забыли Сион, — отмахнулся Ардик, направляясь к столу не смотря на остальных чернокнижников. — Дело не в том, смогу ли я его восстановить или нет, а в другом.
— Ты меня заинтриговал. Продолжай.
— Знаешь, глядя вот на этот, прости меня, пожалуйста, мусор… — он бросил эфес на осколки, и обвел всех присутствующих взглядом. Некоторых карлик знал, о некоторых был наслышан. Ведунья Сапфира Айронхарт, амбициозная, жестокая и хитрая. Неро Ванатар. Мясник, безумец и кровавый берсеркер. Галиф Лахтинен, глава темных адептов. Валарант Сильверстайн и Амея Каро рядовые чернокнижники. Урагон Йост оракул. Остальных краснолюд видел впервые. —  Я думаю, стоит ли  оно моего времени или нет. Я люблю кузнечное дело, но убивать семь-восемь дней на этот самородок у меня нет желания. Расскажи мне о нем Сион и тогда я подумаю, стоит он того или нет.
— Какова наглость! — взорвался Лахтинен. — Как ты, вшивый и неотесанный карлик, можешь говорить в таком тоне с магистром!? Это реликвия, священна! Ей нет цены!
Адепт захлебнулся словами. Себил нанес точный удар кулаком в живот. Захрипев, колдун повис на руке магистра. Изо рта побежала струйка крови. Шепот мгновенно прекратился.
— Я же просил, терпение, Галиф, — Сион бросил Лахтинена под ноги, тот свернулся в позу зародыша и тяжело задышал. — Прости еще раз мэтр. Уверяю что история этого клинка насыщенная и живописная. Это не простое оружие. Но для начала давай выпьем. На сухое горло, сказ не скажется.
Щелкнув пальцами, магистр подозвал к себе молоденького пажа лет четырнадцати, который до этого момента скромно стоял за спинами братии. На серебряном подносе поблескивали новые золотые кубки. Взяв два бокала, колдун один протянул краснолюду.
— Это Фольквин, наш последний чернокнижник, — печально заметил магистр, смотря как, мальчишка носится среди остальных чернокнижников, разнося вино. — Мы вымираем мэтр Лиспет. Думаю, еще два-три десятилетия и чернокнижников можно будет поставить в один ряд с единорогами и драконами. Время безжалостно. Наш контингент насчитывает шестьдесят пять колдунов. Лэур Дланор сто семьдесят восемь.
— И чего ты хочешь от меня услышать? — карлик отер усы и рыгнул. — Слова сожаления или поддержки? Ты давно в зеркало на себя  смотрел? Вы якшаетесь с демонами, вливаете их кровь себе в вены, и только знаете, что по вечерам трахать грудастых суккубих. Не пойми превратно,  я не расист, но это все выглядит аморально. По-крайней мере с точки зрения обычного человека. От того то в каждой деревня вас встречают с палками, собаками и камнями. Еще  и матом обкроют с три короба, а Священная Инквизиция, порази ее холера, точит на вас зуб, да такой длины, что любой вомпер обсерится от зависти.
— А я вот считаю, что краснолюды комплексуют по поводу размера своего достоинства, —  магистр смотрел на свое отражение в красном напитке. — Вы неудовлетворенная раса. Скажи, ты вот когда в последний раз прелюбодействовал?  Молчишь. А я вот, говоря твоим языком, трахал суккубиху вчера, позавчера, буду сегодня и завтра. Потому что не считаю аморальным, подобный способ удовлетворения  своих желаний. Это природа. Есть способы, куда намного, безнравственные и не пристойные. Ну, довольно о секс-статистике. Оставим ее на совести летописцев. Ты хотел услышать историю Бишамонтена?
— Да и желательно в подробностях, — карлик ничуть не был расстроен колким замечанием в адрес его племени. Он знал, что самые прекрасные и страстные в мире это карлицы.  — С чего все началось, кто его создатель, где был выкован и как его разрушили. Чем больше искренности я услышу от вас, тем больше будет вероятность того, что я возьмусь за энто дело. Оно ведь непростое? Иначе ко мне, вы бы не обратились.
Магистр поставил бокал на стол и смерил шагами комнату. На спине Себила виднелись два симметричных тонких зарубцевавшихся шрама идущих от лопаток до самой поясницы.
«Выходит колдун обзавелся парой крыльев, — думал краснолюд. — Магистр уже не человек. И душой и телом он превратился в d’yaebl». 
Галиф, поднявшийся на ноги, старался держаться подальше от Себила, схватившись обеими руками за живот.
— Началось это все давным-давно, когда никого из нас еще не было, — магистр улыбнулся. — Знаешь, я некогда не был хорошим повествователем. Сапфира, будь добра, подмени меня. Твой прекрасный голос скрасит столь мрачную атмосферу.
Волшебница наклонила голову в знак согласия. На ней было элегантное  платье с виниловой бретелькой на одно плечо и высокими разрезами, подчеркивающими все достоинства своей хозяйки. Присев на резной стул она закинула ногу на ногу, демонстрируя всем окружающим свое бедро, и одарила Ардика обворожительной улыбкой, показав небольшие клыки.
— Бишамонтен, как уже заметил мой коллега Галиф, для нас считается реликвией, — начала она, рассматривая свой маникюр, — и восстановить его, наш долг. Этот легендарный меч был выкован легендарной рукой. Героем, родившимся в трущобах, и  воспитанным при храме Латандера. Тем, кто продал свою душу дьяволам, дабы спасти остальных. Вы, наверное, уже догадались, что он никто иной как наш повелитель, Белиал. 
Лиспет кивнул, отпив из бокала. Сапфира продолжила.
— Мы не знаем точно, как он оказался в Тогайе. Самая распространенная версия на этот счет, та, где он отправился на восток, по просьбе своей сестры Немезиды. Но как бы, то, ни было, Белиал прибыл в страну сакуры, с целью обучится искусству меча. Там же и был выкован его клинок - Бишамонтен. Кстати Бишамонтен в тогайской религии, один из семи богов счастья, податель духовных и материальных богатств. Он является покровителем воинов и людей, занимающихся боевыми искусствами. Позднее началась война, именуемая в летописях Войной Отречений. Белиал возвращается в Алторию, но прекрасно осознает, что против демонов, ни один мастер меча не выстоит. И он заключает договор с антиТри’аксфиловской коалицией. В последствии этот поступок, обзовут предательством, не приняв во внимание тот факт, что оно принесло победу над Честолюбивым.  Все, и короли, и оборванцы, будут хвалить, и возносить Немезиду. Ведь её удар сразил Три’аксфила. Но никто из них и не задумается над тем, что именно Белиал научил её искусству убивать, что именно он провел её обряд Крещения, что именно он вложил в её руку Бишамонтен. Да, Властелин Огня останется в тени своей сестры навечно, превратится в демона, и нечестивца. В сагах и легендах, ему будет отведена только отрицательная роль. Кто бы мог подумать, что спустя всего лишь один век эта учесть постигнет всех чернокнижников. После победы Белиал окунулся  во тьму времени, и никто не знает, где колдун  нашел свое последнее прибежище. Насколько нам известно, из летописей,  некоторые осколки Бишамонтена были найдены в руинах Алора археологом Франтисеком де Чассуаром. Вполне возможно, там и состоялся последний бой Повелителя Огня. Дальше можно только строить теории о том, как их разбросало по свету. Скорее всего, их раскупили на талисманы и обереги. Вот такая вот история, мэтр Лиспет. Я ответила на все ваши вопросы?
Краснолюд угрюмо закивал, поигрывая пустым кубком. Себил присел на стол рядом с Ардиком, скрестив на груди руки. Стоявшие чернокнижники молчали.
— Благодарю за столь увлекательный и подробный рассказ Сапфира, — поблагодарил магистр, на что ведунья ответила своей обворожительной улыбкой. — Все, что было сказано мэтр, это истинная правда. Но как говорится, написанного пером не вырубить топором. Темный образ Белиала сильно засел в души простолюдинов, и как бы мы ни старались, нам его, увы, уже не обелить. Однако для нас он герой. Владыка. Спаситель. И соответственно как преданная  паства, мы просто обязаны сохранить и восстановить любою частичку, связанную с жизнью нашего кумира. Надеюсь, ты меня понимаешь?
— Да понимаю, — карлик отставил бокал и посмотрел на осколки. — Я возьмусь за работу, Себил. Но не из-за того, что ты мне пообещал щедрое вознаграждение. Нет. Просто вещи со столь яркой историей, не должны умирать. Никогда. Но ты смыслишь, что меч, это не антикварная шкатулка или коллекционная бутылка вина. Бишамонтен оружие. И оно будет требовать крови. И ты, несомненно, выполнишь эту просьбу. А чтобы утолить его жажду потребуется море. Никак не меньше.
Магистр покосился на него и холодно засмеялся. Паж вернулся с новыми кубками вина и смиренно поднес их Себилу и Ардику. Краснолюд вежливо отказался.
— Это уже наши дела мэтр, — произнес Сион, поднимая кубок, смотря на Сапфиру — но будь уверен, ты послужишь правому делу. Сколько точно времени уйдет на реконструкцию?
— Считай, — буркнул карлик. — Трое или четверо суток я буду добираться до Орон-Нара, дабы здесь нигде не найти достойной печи, а в ваших «каминах» даже свинца не расплавишь. Две трети катаны утеряны, значит, придется делать новую заготовку, плюс я никогда не работал по тогайскому методу. Это еще неделя или две. Сверх этого нужно изучить те чертежи, что ты дал мне вчера. И еще одно Сион, этот меч некогда дышал магией, а с ней я не владах…
— На этот счет не стоит беспокоиться, — сказала Сапфира, водя пальцем по кромке бокала. — Магическим аспектом займемся мы. Вам лишь нужно полностью восстановить меч.
— Что ж тогда недостающие части я заменю обычной, черной, легированной, малоуглеродистой сталью. Конечно, клинок потеряет в  стойкости и прочности, прибавит в весе, но это все что я могу сделать.
— Хорошо. Можешь приступать к работе.
Карлик почесал затылок и быстро начал сворачивать красную материю как сверток. Мэтру не терпелось покинуть душные стены Лэур Дланора. Хоть он пробыл здесь всего два дня, этот замок насточертел ему по самое горло. За спиной вновь перешептывались. Одни говорили, что «спешка может погубить дело». Другие что «не стоило доверять столь ювелирную работу краснолюду». Третьим «нет особой разницы что, где и когда». Краем уха Ардик услышал несколько непристойных слов в свой адрес от Галифа, но не отреагировал,
— Позвольте мне сказать магистр, — перед Сионом предстал молодой чернокнижник, до этого стоявший в дальнем конце комнаты. В его красных глазах, мэтр уловил холодное, даже могильное спокойствие. Он не любил таких взглядов. За ними всегда скрывается безумное желание убийства.
— Да, Абель. Что ты хотел?
— Насчет осколков. Думаю, что еще несколько частей нам удастся вернуть и мэтру не пристанет ковать новую заготовку.
Среди чернокнижников прошлась волна ропота. Сапфира усмехнулась и закатила глаза. Себил был удивлен, хотя и не показывал этого.
— И каким это образом? Ты же знаешь, где находятся последние осколки. Достать их не представляется возможным.
— Достать? — Карвинус отрицательно покачал головой. — Это слишком муторно и отнимет наше драгоценное время. Нам их просто принесут.
_________________________
Каркинос откинулся на спинку стула и потер уставшие глаза. Солнце уже клонилось к закату, но на его столе высокой горкой все еще лежали не просмотренные отчеты, ходатайства, жалобы и просьбы. Потянувшись, он глубоко вздохнул и кинул косой взгляд в окно. Назойливый дождь закончился и сквозь последние тучки, текущие на север, пробивались янтарные лучи заходящего солнца.
Взяв свою деревянную трубку в виде головы орла, он плотно набил ее табаком. Щелкнув над ней пальцами, лорд выбил столп искр. К потолку поползла тоненькая струйка дыма, и комната начала заполнятся едким запахом.
Неохотно Валерий взял верхний листок пергамента и пробежался по нему глазами.
“Третьему Лорду Ордена Чернокнижников Немезиды, Валерию Каркиносу, от рядового чернокнижника Иеремии Уэйанса.
Прошу предоставить выше подписавшемуся право на основание контруберния…”
Дальше лорд дочитывать не стал. Взяв фазанье перо он, несколько раз окунул его в позолоченную чернильницу. Подождав пока стечет немного чернил, Валерий,  четким, косым почерком написал одно единственное слово «Отказано» и поставил рядом подпись. Иеремия слишком молод, чтобы основать собственное братство. Все молодые любят погеройствовать. И порой это плохо заканчивается. Положив пергамент на стопку «просмотрено» лорд взял следующий из стопки «в ожидании».
“Третьему Лорду Ордена Чернокнижников Немезиды, Валерию Каркиносу, от рядового чернокнижника Этаны Кальб.
Прошу выделить выше подписавшейся на предстоящий рейд, в Леса Долгих Зим, сумму эквивалентную пятистам дириям…”
Брови лорда поползли вверх. Прикинув примерное расстояние от Лэур Дланора до Лесов Долгих Зим, и время достаточное для выполнения задания, он пришел к выводу, что сумма в пятьсот дириев проста баснословна. Окунув перо еще раз в чернильницу, он в самом низу листа написал:
« Рассмотрено. Выделить на рейд сумму эквивалентную двухсот двадцати дириям».
Поставив подпись, он отправил пергамент в стопку с просмотренными отчетами. Пустив колечко дыма, лорд поморщился. В комнате становилось все темнее и углы уже тонули в сумраке. Вздохнув Валерий, пришел к заключению, что оставшуюся работу можно доделать завтра. Или даже послезавтра. Машинально схватив последний, как он решил на сегодня, листок, колдун из-под полуприкрытых век прочел:
“Третьему Лорду Ордена Чернокнижников Немезиды, Валерию Каркиносу, от Седьмого Лорда Сэкай Сайто.
Валерка, я тебя люблю! Приходи сегодня вечером ко мне. Я соскучилась. Только не опаздывай! Твоя С.”
Чернокнижник улыбнулся и дописал снизу «Одобрено». Сложив все листы вместе, он убрал их в верхний ящик стола. Закрыв позолоченную чернильницу и отерев кончик пера, лорд положил их в деревянный бокс. Поднявшись, Каркинос подошел к окну и распахнул ставни. Холодный воздух ворвался в комнату, разгоняя едкий, табачный запах. В отличие от спальни, окна его кабинета выходили не на торцевую сторону замка, а на заднюю. Здесь открывался прекраснейший горный пейзаж. Выстучав пепел на подоконник, он вновь наполнил свою трубку табаком. Глубоко затянулся, вспоминая былые времена. В кого он теперь превратился? В обычного банковского клерка. Все, что можно получить от такой работы это сколиоз, да геморрой. А раньше, когда он был молод и полон энергии, он и дня не проводил в стенах крепости. Даже на зимовку и то редко возвращался. Большак.  Его романтика. Дороги и неутолимая  жажда охоты. Каркинос вспомнил тот необычный и занятный контракт в Адальстейне, во время которого он и повстречался с Максимусом. Валерий много раз обдумывал эту случайную встречу. Лорд скептически относился к судьбе, чудесам или предназначению. Все, что происходит, зависит только от человека и ни от кого больше. Ни от богов, демонов, судьбы, талисманов. Только от человека. Он сам кузнец своего счастья. Но он и не отрицал, того, что где-то существуют какие-то, пока недоступные пониманию разума, связи. Невидимые нити силы, переплетающие мир. Нельзя сказать, что его мучила совесть. Наоборот. Валерий видел, с каким рвение его ученик познавал азы искусства чернокнижия и даже, одно время увлекался алхимией. И его, как учителя это сильно радовало. Но какой путь ждал Максимуса, если бы Каркинос не повернул тогда лошадь. Если бы не вернулся за ним?
Вдалеке на ветру парил ворон. Траур оперенья ярко блестел. Птица была огромной и легко боролась с порывами ветра. Каркинос потер глаза и прищурился. Потом глухо выругался. Зрение уже начинало подводить.
В дверь постучали. Валерий поник головой. Молчал.  Постучали еще раз и более настойчиво.
— Да, да. Входите, — лорд нахмурился и даже не повернулся к пришельцу. Войдя в комнату, тот аккуратно прикрыл дверь и сделал несколько осторожных шагов.
— А… я прошу прощения мой лорд, — начал пришлец неуверенно. Валерий так и не оборачивался. Голос принадлежал юноше. Был ломкий и немного охрипший.. — А… я вам не помешал?
— Помешал, — недовольно буркнул Валерий и повернулся. Как он и предполагал, перед ним стоял послушник в коричневом, запыленном  и заляпанном чернилами кимоно. Юноша явно нервничал и постоянно дергал правый рукав. — Но коли уж пришел, то говори, что случилось. Только покороче, без эпоса и баллад. Знаешь, устал. И садись, что стоишь как вкопанный.
Юноша быстро присел на лавку. Валерий оперся на подоконник. Пустив облачко в потолок, лорд покосился на колдуна.
— Ну? Я тебя слушаю?
— А…ну… понимаете, я сейчас прохожу практику в хранилище, — юный чернокнижник теребил свой рукав, — в третьем, если быть точным. Ну, вот я вчера проводил перепись хранящихся там экземпляров. Это стандартная процедура ничего особенного, но я недосчитался двух вещей. Сначала думал моя оплошность, но лорд Каркинос я пять раз всё пересматривал, их нет!
— Так, успокойся мой мальчик, — Валерий посмотрел в окно. Солнце уже практически село. — Конечно, раз что-то пропало это не очень хорошо, но ведь в третьем хранилище, насколько мне известно, ничего ценного нет? Думаю, тебе голову не отрубят и кожу лоскутами спускать не станут. Напишешь рапорт леди Сайто. А если возникнут затруднения, то я все улажу.
— Я был уже у леди Сайто и она меня направила к вам, — юноша в первый раз отважился посмотреть Валерию в глаза. Лорд сделал удивленную мину и кивнул, давая тем самым понять, чтобы колдун продолжал.
— Знаете, я ничего не хочу сказать плохого, но просто вчера последним кто посещал третье хранилище, был ваш бывший ученик Максимус. Он долго, около двух часов, ходил между стендами и стеллажами что-то высматривая. Когда я спросил, не нужна ли ему помощь, он смерил меня презрительным взглядом и вышел прочь. А кроме меня и Анжелики, моей напарницы, там никого не было.
— Понимаю, куда ты клонишь, — Каркинос постучал по подоконнику чашкой своей трубки. Получилась небольшая пепельная горка. — Мой ученик может и самый глупый из учеников, но он не вор. Может еще кто-то заходил? Не заметили или не обратили внимания?
— Нет, мы у самого входа сидим, а вход там только один, мой лорд.
— Ладно. Коли ты такой упертый,  как только мой глупый ученик вернется, поговорю с ним. Если выяснится, что взял без спроса и не вернул, подвесим его за пятки в катакомбах. А теперь иди.
— Есть мой лорд, — юноша вскочил со скамьи и быстрым шагом направился к двери.
— А кстати, — Валерий окликнул послушника, когда то уже был на пороге. — Что хоть пропало?
Колдун остановился, закусил губу и нервно оглянулся по сторонам. В коридоре было пусто.
— А ну… осколки Бишамонтена, мой лорд.
Валерий как громом пораженный соскочил с подоконника. Тихо выругался. С минуту смотрел себе под ноги. Потом в третий раз стал набивать свою трубку табаком.
— Кто еще об этом знает?
— Ну, кроме вас и леди Сайто никто. Я даже Анжелике ничего не сказал.
— Молодец! Прости, не расслышал твоего имени? — Валерий присел на стул и жестом указал послушнику на скамью.
— Антоний…
— Прекрасно Антоний, — лорд щелкнул пальцами над трубкой. — А теперь мой мальчик, во всех подробностях от начала и до конца. И можешь не скупиться на эпитеты.
_________________________
Неро шлепком прикончил назойливого комара. Почесав и без того зудевшую шею он бросил злобный взгляд на небольшое болотце, над которым хищной стаей кружили насекомые.  Слева из кустов осоки  послышалось мелодичное «ррюю-рю-ррюю». Из зарослей высокой травы на колдуна смотрела птица зеленовато-бурой окраски и белым брюшком. Открывая черный клюв с красным основанием, щеголь насвистывал свою песню.
Ванатар оскалился. Схватив небольшую корягу, он со всей дури запустил ее в щеголя. Промахнулся. Птица, маша крыльями, скрылась в зарослях осоки. Грязно выругавшись, капитан сел на пожухлую траву и отхлебнул из фляги. В последнее время он был весь на нервах.  Его всё раздражало  и все бесили. Не проходило и дня, чтобы чернокнижник не сцепился с кем-нибудь на кулаках. Еще и сверх того командующей операцией назначили Айронхарт. Скрипнув зубами, Ванатар сплюнул в сторону.
— Не стоит так горячиться, капитан, — недовольно посмотрел на него Джастин Лоу. — Нам через два часа в рейд, а ты уже на ногах еле стоишь. Мало тебе проблем что ли?
— Бывший капитан, — хрипя, поправил чернокнижника Неро. — Все эта траханая сука Айронхарт! Знает, где и когда своей жопой вильнуть! Ну что там, твой ход?
— Мы прошлую партию уже доиграли, — улыбнулся Лоу, перемешивая кости в левой руке. — Еще одну?
— Давай. Ставка?
— Сорок дириев.
— Идет. — Ванатар отсчитал нужную сумму и положил блестящие монеты рядом с игровой доской. Джастин проделал то же самое. —  Начинай.
Колдун сложил ладони в замок. Потряс и бросил белые кости на искусную деревянную дощечку для игры. Пять. Три. Пять. Три. Единица. Две пары. Выгодная комбинация. Можно вытянуть на фул хаус. Убрав свои кости в небольшие ячейки расположенные на кромке дощечки, Лоу сверкнул красными глазами. Неро загреб свои пять костей, черной окраски и даже не мешая их, сделал ход. Два. Три. Пять. Четыре. Четыре. Практически пара. Теоретически малый стрейт, если перебросить одну четверку на единицу или большой, если ту же четверку перекинуть на шестерку.
— Повышаем? — Лоу потрепал темные, короткие волосы.
— Да. Двадцать.
Досыпали монет. Получилось славная горка. Джастин взял кость с гравировкой один. Бросил. Тройка. Итого – фул хаус. Ванатару оставалось надеяться только на стрейт. Любой из них мог спасти чернокнижника. Подняв четверку он, не мешкая, отправил ее на дощечку. Выпало два. Пара против фул хауса. Первый раунд за Лоу.
— Сдаешь позиции Неро.
— Заткнись. Джастин, с тобой дерьмо жрать хорошо ты вперёд батьки с ложкой бежишь. Убери-ка эту ухмылочку с лица, пока я ее сапогом не стер. Двадцать.
— Колирую.
Лоу вновь первый бросал кости. Шесть. Четыре. Три. Четыре. Два. Пара. Напрашивается большой стрейт. Рука Неро и в этот раз не отличилась силой. Три. Один. Три. Два. Пять. Намного слабее, чем у Лоу. Он решил перебросить все кости.
— Повышаю. Десять, — пробубнил Неро, отпивая из фляги.
— Колирую.
Джастин подперев подбородок кулаком, с минуту думал и решил пойти на стрейт. Перебросил четверку. Судьба выкинула единицу. Рука колдуна обнулилась. Ванатар скривил губы. Он фактически победитель второго раунда. Лишь исходя из правил, чернокнижник перебросил единицу, двойку и пятерку. Выпало - единица и две тройки. В итоге у него каре. Лоу хмыкнул носом.
— А? Вот о чем я тебе говорил! Давай, решающий сет.
— Повышаем?
— Да. Шестьдесят.
— Шестьдесят? — растерянно переспросил  Джастин. — Это ведь все твои командировочные.
— Ты что моя жена? Ведешь счет моим личным финансам? Доходом и расходам? Нужно было тогда в налоговые консультанты идти, а не в чертовы чернокнижники. Колируешь или пасуешь?
— Колирую, — нервно бросил Лоу, досыпая в уже приличную кучку, золота. Взял кости. Закрыл глаза. Долго мешал. Кинул.  Два. Два. Шесть. Единица. Тройка. Не очень сильная рука. Одна пара. Нет явного стрейта. Ванатар, с присущим ему не терпением, сделал свой ход. Два. Шесть. Три. Пять. Шесть. Напрашивается  большой стрейт, да еще и пара старше.
— Повышаем?
—Нет.
— Принято, — Лоу прикусил большой палец правой руки. Пришел к единственному выходу. Перебросить единицу и тройку. Вариаций много. Каре. Фул хаус. Сет. Кости звякнули по дереву. Пять и два. Сет. Ванатар оценивающе посмотрел на Джастина. Скривил губы и взял шестерку. Повертел ее в пальцах. Бросил. Опять поставил на стрейт. Четверка. Его спасет четверка. Кость ударилась и покатилась. Белые точки мелькали. Завертевшись на угле кубик, стукнулся о грань доски. Отскочил и остановился. На лицевой стороне была начерчена одна единственная точка. Он проиграл. Весь свой месячный заработок. Пожав плечами, Лоу загреб все золотую кучку.
— Не принимай близко к сердцу Неро, — подмигнул колдун, бледнеющему Ванатару — это всего лишь игра. Не повезло сейчас, повезет в другой раз. Нашел не веселись, потерял не смутись.
На удивление капитан отреагировал спокойно. Не было ни крика, ни взмахов руками, ни мата. Он просто поднялся и поковылял прочь. Джастин тем временем, начал щарить глазами по лагерю в поисках очередной жертвы.
Неро отошел к поросшему травой берегу болота. Из зарослей осоки на него, все также с недоверием, глядел щегол, но больше не пел. Присев на корточки колдун посмотрел в зеленоватую гладь. Уставшее лицо покрывала сплошная щетина. Светлые волосы, потемнели от грязи и висели мышиными хвостами. Лишь алые глаза сверкали как угольки. Капитан скривил губы и потер подбородок. Набрав в ладони воды, он ополоснул лицо. Она была просто ледяной и приятно бодрила. Затряс головой, громко ругаясь и отплевываясь. Вытащив из кожаной кобуры кинжал Ванатар начал аккуратно бриться, искоса глядя в свое отражение.  Первым делом снял бакенбарды. Он просто не мог терпеть растительности на щеках и всегда сравнивал таких людей со свиньями.
— Кхе-кхе… красоту наводишь Ванатар? — прокряхтел подошедший сзади Комудус Мьёллнир с чугунным котелком в руках. Мьёллнир  служил при Лэур Молохе алхимиком. Чернокнижник небольшого роста, от которого вечно пахнет резкими химикатами, с лысой головой, чересчур худощавого телосложения, из-за чего одежда на нем весела как на вешалке. В дополнение к этому колдун был очень сильно сутуловат и обычно ходил, глядя себе под ноги. Его морщинистое, желтое лицо, с впалыми щеками и глубокими красными глазами, на котором сильно выделялся длинный нос, а оттопыренные уши делали старичка, похожим на гоблина или хохлика. Погладив себя по лысине, Комудус отошел от капитана подальше, ибо Неро высморкался и плюнул в воду. Опустив котелок в болото, алхимик смерил капитана холодным взглядом.
— И долго мы будем здесь стоять, словно хер на именинах? — прорычал тот, снимая растительность с подбородка. — Уже раз пять можно было в подземелья слазить, да еще и покемарить часа два. Чего она телится?
Комудус вцепившись в ручки котелка, потащил его на траву. Не удачно поставив чугунок, алхимик, немного намочил свои штаны.   
— Ты или перепил или от рождения дурак. Ты где-нибудь видел призраков, которые днем разгуливают подле своих могил? Призрак он навроде козодоя, животное ночное. Днем спит, ночью охотится.
— Да? — капитан ополоснул кинжал, — Тогда всёзнающий и всёведующий засранец, ответь мне несмышленышу, почему это они днем не охотятся? Днем то вон, сколько народа бродит, жри не хочу.
— А потому, что при дневном свете они просто погибнут. Да-да. Призраки, приведения, духи, баньши, полтергейсты - существа, состоящие из эктоплазмы. А эктоплазма есть форма материи, в своем первоначальном состоянии неосязаемая и невидимая, но затем способная принимать газообразное, жидкое и твердое состояния. Но основной характеристикой этой формы материи является люминесценция. Да-да, она светится в темноте как фосфор. Поэтому бывают случаи, что на третий-четвертый день после похорон над могилой покойника образуется белый дымок. Вот обыватели хватаются за сердце, себя серебром обвешивают, чеснок во все дыры запихивают, красные повязки на руки, ноги повязывают… но я отвлекся от темы. Доказано, что эктоплазма очень болезненно реагирует на яркий свет или неожиданную вспышку.
— Тебе бы в Штафценбергском институте преподавать, — Неро умылся и обтер лицо рукавом. — Но вот во всей твоей болтовне не промелькнуло и слова о том, что в руинах, оказывается темно. Света там нет, ну хоть кругом обосрись. Нет Комудус, мы не зазря тут яйца протираем. Эта жирножопая сука что-то выжидает.
— Интересно, что же? Есть идеи?
— Пока не знаю, — Ванатар провел ладонью по щекам и подбородку, оценивая качество бритья. — Что с разведкой Комудус? Уж это ты хоть знаешь, гигант мысли чертов?
— Говорят, что четверо ушли, но кто точно не интересовался. Сапфира считает, что нечисти там будет предостаточно. У нее имеется какой-то план. Сказала, что просветит нас перед началом операции.
— План? — Неро дико заржал. — Не смей мне говорить Комудус о женском интеллекте. Бог дал им такое количество мозгов, сколько хватит право от лева отличить.
Алхимик пожал плечами взял свой котел и поковылял к лагерю. Ванатар усмехнулся, провожая его взглядом. Такой масштабной операции он не мог припомнить. Почти сорок чернокнижников собрались на один рейд. Что же такого в этих старых, эльфийских руинах зарыто?
По всей поляне, на которой они разбили лагерь, небольшими группками, по три-четыре человека, сидели чернокнижники. Возле каждой горел костер, слышались веселые разговоры и ругань. Кто-то играл в покер, кто-то рассказывал анекдоты, а кто просто, как капитан, заглушал ожидание самогоном. И посреди всей этой походно-полевой обстановки, величественно возвещался белый шатер. Сапфира любила путешествовать с комфортом. От одного воспоминания о ней, живот Ванатара подпрыгнул к горлу. Отхлебнув из фляжки, он решил лично переговорить с ведуньей. Расставить все точки над «и».
Поднявшись, Ванатар отряхнул темные штаны и направился к шатру. Галдеж среди чернокнижников усиливался, и капитан пришел к выводу, что если в руинах Алора вправду обитают призраки, то от такого пьяного гоготания они со страху обделаются, забившись в свои старые склепы, и навряд ли покажутся. А может даже наоборот.
Подойдя к шатру, колдун припомнил все самые страшные оскорбления, какие он только слышал за свою жизнь. С Сапфирой он разговаривал коротко. И обычно матом.
— Добрый вечер капитан, — окликнул его за спиной бодрый голос Абеля. — Пришли уточнить планы предстоящего рейда?
Капитан шикнул под нос и обернулся. Хотел скривить губы, но улыбка моментально сползла с лица капитана, когда он увидел второго чернокнижника стоящего за спиной Карвинуса. Оскалившись как волк, Ванатар медленно направился к нему, сжимая позолоченную рукоять меча.
— Ты!? — Ванатара аж перекосило. — Сучий потрах! Какого лешего здесь забыл!? Думаешь, око Белиала нацепил, так ошиваться тут право имеешь…
— Успокойся капитан, — Абель попытался преградить ему дорогу, но Неро оттолкнул его.
— Накой черт ты его притащил щенок!? — прыснул в сторону чернокнижника Ванатар, потом посмотрел на пришельца который, скрестив на груди руки, никак не реагировал на выпады капитана. — Видать дела твои действительно хреновы, раз Ваше Величество самолично притащил сюда свою задницу.  С позором взашей выгнали, а Максимус? Ну же ответь?
— Когда я подхожу к пастырю, — спокойно начал чернокнижник — то алчу разговаривать непременно с ним. А не с его бараном. Отойди Неро. Я пока прошу. И вежливо.
— Сволочь… — капитан кулаком заехал Максимусу в челюсть. Потом прыгнул на него как волк и повалил наземь. Посыпались удары. Сидящие вокруг чернокнижники побросали свои дела и бросились к дерущимся. Образовалось плотное кольцо. Абель хотел вмешаться, но один из колдунов, высокий и широкоплечий с рыжей шевелюрой, удержал его за плечо, отрицательно покачав головой.
Максимусу удалось скинуть с себя Ванатара. Вскочив на ноги, он, блокировав атаку, потом раскрытой ладонью заехал ему в лицо. Быстрый удар в живот и пока капитан находился в согнутом положении, Максимус влепил ему коленом в лоб. Карвинус только сейчас ощутил, что по подбородку бежала струйка горячей крови. Оттерев ее, он стал ждать, пока поднимется Неро.
Встав на ноги, капитан дико засмеялся и выхватил из ножен меч. Толпа ликовала. За два дня пока они сидели посреди болот, измученные холодом и комарами, подтачивали свой радикулит, это событие стало маленькой искоркой веселья. Максимус не обнажил катаны. Сложив на груди руки, он просто стал ждать.
— Что гад считаешь себя настолько самоуверенным? — Неро обеими руками сжал рукоять меча. — Но сейчас мы это проверим.
— Убери оружие. Мечи детям не игрушка. Можно порезаться.
— Ублюдок! — Ванатар кинулся на Карвинуса. Каково же было удивление толпы когда, ноги Ванатара оторвались от земли, а сам он, пролетев двадцать пять футов, врезался в сосну и со стоном упал на землю. Абель, рыжеволосый, и другие посмотрели на Максимуса, а он глядел на Сапфиру показавшуюся из шатра. На ней было платье цвета морской волны, украшенное брошью в виде розы, а в длинных черных волосах красовался гребень в виде дельфина.
— Благодарю тебя Неро, за то, что не позволили нашему гостю скучать, — холодно проговорила волшебница. — А вам всем господа и дамы, выговор. Нет, чтобы разнять их, стояли, как самая настоящая чернь и рвань, привольно хохоча. Не стану взывать к вашей совести. Она у всех вас чиста, потому что вы ей просто не пользуетесь.
Чернокнижники начали расходиться, явно расстроенные прерванным поединком. Лоу подбежал к Ванатару и помог ему подняться. Тот оттолкнул его и с гримасой полной ненависти, хромая на левую ногу подошел к Айронхарт.
— Так вот кого ты ждала, — шипел капитан. — Шлюха дранная. Решила дезертира пригреть!? Не получится. Так дела не делаются.
Сапфира вновь взмахнула рукой обрамленной в синюю перчатку, но Максимус ловко перехватил ее, заключив в ладонь.
— Иди, умойся Ванатар, — Карвинус взглянул на колдуна, — а то от такой кислой рожи, грибы в округе сами замаринуются. Будут вопросы, я отвечу на них. Но после.
— С нетерпением буду ждать, — прыснул он и пошел прочь. Подобрав его меч, Джастин только глуповато улыбнулся и поспешил за капитаном.
— Как всегда, получилось очень экстравагантно, — вздохнул Абель.
— Мне не привыкать, — Максимус отпустил руку ведуньи. — Давно не виделись Сапфира. Вижу пошла на повышение?
— А ты как всегда сама галантность, — Айронхарт показала ему небольшие клыки. — Ладно, не будем стоять на пороге. Проходи в шатер. Абель ты тоже.
— Нет. Нужно переговорить здесь в лагере с парой-тройкой друзей относительно нашего рейда. Да и еще нужно объяснить весь этот инцидент, пока Ванатар не слепил какую-нибудь, из рук вон выходящую, историю.
Кивнув, чернокнижник развернулся и направился к ближайшему костру, где сидел рыжеволосый.  Встретили его весьма и весьма оживленно. Сапфира вошла в шатер. Максимус с минуту присматривался к белиалопоклонникам. Большинство делали вид, что не замечают его, но искоса посылали ему испепеляющие взгляды. Подняв полог, чернокнижник решил поскорее скрыться с их глаз.
Внутри шатер был намного больше чем снаружи.  Каменные стены, на которых весело различное оружие и геральдические шиты, дышали древностью. Сквозь витражные окна на блестящий мраморный, выложенный шахматной мозаикой, пол падали янтарны лучи. Слева возле стены стоял небольшой книжный шкаф, полки которого прогибались под тяжестью пыльных и старых фолиантов. Чуть дальше между окнами стоял резной, лакированный стол из красного дерева и три стула с позолоченными подлокотниками в виде грифонов. По центру располагалась небольшая клумба с пионами, кои наполняли окружающую атмосферу тонким ароматом. Прямо напротив окон располагалась большая, двуспальная кровать, на которой был настоящий бедлам. Шелковые подушки цвета неба, валялись в беспорядке на смятом одеяле. Справа от входа располагалась изящная ширма, стенки которой украшало начертание тогайского дракона. Пока Максимус разглядывал обстановку к нему подошел блондин с голубыми глазами и поклонился.
— Добро пожаловать в шатер госпожи Сапфиры! Приветствую тебя господин! — торжественно произнес он.
— Как ты уже смог догадаться, это всего лишь иллюзия, — улыбнулась Сапфира, присаживаясь на стул и демонстрируя свое изящное бедро.
— Все это иллюзия!?
— Да, но это мой дорогой, иллюзия высшего класса, — она окинула шатер взглядом. — Почти неотличимая от реальности. Чувствуешь, как благоухают пионы? А эти книги можно полистать. А вот на этой кроватке, можно привольно поразвлечься с, вот этим вот,  блондинчиком. Правда, он мне уже наскучил.
 — Ладно, мне все равно. — Максимус потер глаза. — Перейдем к делу.
— Хорошо. Прошу присаживайся, — она жестом указала на один из стульев. — Прости я забыла какое ты предпочитаешь? Красное норллингардское «Дие Фламме Лейденшафт»?  Алторское «Ле Чевалье Роюг»? Или может белое Конниберрское?
— На твой выбор. Мне нет разницы, я в винах не разбираюсь. Лишь бы не отравленное было, — Максимус присел на стул и устало провел рукой по волосам.
— Тогда возьмем норллингардское, — волшебница щелкнула пальцами и на столе материализовалась темная бутылка и два изящных хрустальных фужера.
— Не волнуйся оно настоящее, — улыбнулась девушка, наполняя бокалы. — Ты всегда был компетентным человеком Максимус, а вот в винах разбираться не научился. Как же так?
— Кто знает, — колдун взял фужер и легонько покачал его. Потом оценивающе посмотрел сквозь красную жидкость на свет.
— Ну, так что у тебя? — Сапфира пригубила напитка. Блондин достал лютню и тихо в уголке наигрывал мелодию. Максимус осушил полфужера и извлек из кармана небольшой сверток старой, выцветившей материи. Положив его на стол, он откинулся на спинку стула и посмотрел в серые, блестящие глаза ведуньи.  Он любил этот взгляд. Профессионально скрыв удивление Айронхарт, развернула сверток.
— Не ожидала, — с ноткой иронии проронила она, на что Карвинус парировал усмешкой. На лоскуте материи лежали два темных осколка. —  Стащить обломки Бишамонтена из-под носа оракулов Лэур Дланора. Ты умеешь удивлять Максимус. Скажи, как тебе это удалось? Ты ведь знаешь, что меня заест любопытство, и я не отстану.
— Все очень просто. Пришел и взял. — Карвинус допил вино. — Я работаю быстро, тихо и чисто. Но пропажу, скорее всего уже обнаружили и на меня объявят охоту как на предателя. Притом эти осколки никогда не считались у нас реликвиями. Они – всего лишь мусор. Но факт остается фактом. И даже предполагаю, кто придет по мою душу.
— Сколько людей столько и мнений, — холодно бросила Сапфира. — Этим поступком ты доказал, что твои намерения вступить в ряды Белиала серьезны. Однако это еще не все…
Максимус наполнил свой бокал. Блондин на лютне продолжал играть, но уже более минорную мелодию. Как успел заметить колдун на шатре помимо иллюзорного заклинания, лежало еще и звукоизоляционное. Гомон чернокнижников сюда не проникал.
— Продолжай Сапфира, я весь во внимание.
— Как ты уже мог догадаться, — она поднялась и зашла за ширму — мы планируем организовать рейд в руины Алора. По предположениям наших оракулов там скрыто нечто важное. Видишь ли магистр Себил жаждет восстановить Бишамонтен. Кузнеца мы уже нашли, — синие платье перевесилось через стенку ширмы, — но он сможет восстановить только оболочку. А что до магического зачарования, то здесь нужно нечто большее, нежели профессионализм и смекалка. И это как раз мы должны отыскать в подземельях эльфийского города.
Карвинус привстал и стал рассматривать стенд с мечами, алебардами, кинжалами и геральдическими щитами, весящими на стене. Дотронувшись рукой, он удивленно хмыкнул. Оружие было холодным, а заточка острой. Сапфира глубоко продвинулась в искусстве колдовства.
— Как только вернуться разведчики, мы разделимся на два отряда по пятнадцать человек в каждом, — продолжала ведунья, — и я хочу, чтобы ты возглавил один из них. Это будет твое крещение в Орден. Плюс ты должен убедить всех присутствующих в своей верности. Это будет неплохой возможностью. Ну как тебе?
— Нет, — ответил Максимус, снимая со стенда дарахский изогнутый керис. — Знаешь, я не люблю, когда на меня взваливают чужую работу. Нетрудно догадаться, что вести второй отряд должен Ванатар, и я не хочу прибирать чужую славу. Притом он умеет руководить людьми, а я нет. Я не лидер, меня не услышат, мою страсть не поймут.
— Ладно, — она вышла из-за ширмы в стандартной черной форме чернокнижников. Единственное, что сильно выделялось, так это сильно углубленное декольте.  — В таком случае пойдешь под началом Неро. Нужно же когда-нибудь начинать учиться искусству тактики.
 Максимус вздохнул и вернул иллюзорный клинок наместо. Потрепав волосы, он усталым взглядом посмотрел на волшебницу.
— Это все, Сапфира?
— Я еще хотела спросить, ты тоже из тех, кто предпочитает девушкам оружие?
— Я люблю девушек также как оружие, — он ощутил на своей шее ее нежные объятия. Легкий запах вишнёвых духов. — Кто же ты, ангел или демон? Сколько я тебя знаю, все не могу решить.
— У нас еще есть час, — она смотрела в его алые глаза. — Среди всего этого хлада, так хочется немного человеческого тепла. Обычной любви и ласки.
Они стояли неподвижно. Аромат пионов и вишни. Легкая мелодия лютни.
— Прости Сапфира, — он высвободился из ее объятий. — Может быть в другой раз. Сейчас я не могу.
— «Прости Сапфира», — она передернула его слова, кривя губы. — Ты в своем амплуа. Коротко и доходчиво.
— Из этого не выйдет ничего хорошего…
— Правда? Ха, позволь-ка немного откинемся в прошлое. Когда тебя бросила Крея, то ты как побитый щенок, поджав хвост и скуля, прибежал ко мне. Искал поддержки. Сколько ночей, ты как младенец засыпал, припав губами к моей груди? А понимаю, ты мог меня возненавидеть тогда в башне, но ведь теперь мы снова вместе. Теперь мы по одну сторону баррикад. Так что же тебе мешает?
— Давай оставим этот разговор, Сапфира. Прошлое прошло. Нужно принять его и отпустить. В будущее тоже не стоит опускаться. Мечты и желания они хуже яда отравляют душу. Дают ей мнимые крылья. А это ведет к падению, иллюзии полета, как обстановка твоего шатра. Махни рукой и все пропадет. Я живу настоящим. А настоящее — это рейд в подземные лабиринты.
— Знаешь сколько мужчин от меня, на коленях требовали то, что я тебе отдавала даром? — она переходила на крик. — Скольких я отвергала, храня тебя в своем сердце? И что ты говоришь жить настоящим? Забыть о прошлом, и не смотреть в будущее? Ты дурак! Я не могу все взять и перечеркнуть, потому что я люблю тебя. Черт тебя побери, я люблю.
Наступила тишина. Долгая. Тягучая и давящая. Иллюзорный блондин ничего, не замечая, тренькал на лютне, что-то напивая себе под нос.
— Сапфира ты не против, если я позаимствую эту бутылочку и два бокала, — отводя глаза, спросил Карвинус. — Вести мужской разговор всегда легче под выпивку.
— Бери и уходи, — она прикрыла глаза рукой. Взяв вино и фужеры, Максимус поблагодарил ведунью и покинул шатер. Поднимая полог, он краем уха услышал тихое всхлипывание. Как только он покинул шатер иллюзия, наложенная на фужеры развеялась и они стали обычными глиняными бокалами, однако бутылка не изменилась. Максимус надеялся, что и содержимое тоже.
Пробежав взглядом по лагерю, он обнаружил Ванатара сидевшего на берегу небольшого болотца. Капитан потирал ушиблено колено и сильно сквернословил сам с собой. Стараясь держаться в стороне, он быстро направился к нему, игнорируя недобрые взгляды и колкие замечания в свой адрес. Максимус вполне понимал белиалопоклонников. Он – чужак. И наверняка никогда не станет своим. Возможно, сегодняшний рейд что-нибудь и изменит, но он не сильно на это надеялся.
Неро исподлобья посмотрел на Карвинуса когда тот присел возле него. С минуту молчали.
— Всё перетер с этой шлюхой? — сплюнул капитан, растирая ногу. — Всё темните, строите какие-то планы, стратегию, словно все остальные вокруг вас ничего непонимающие идиоты. Видишь, что происходит с войском, когда во главе встаёт стервозная баба. Как мне все осточертело! Вот хер ей в сраку! Если нужно пусть сама в свои руины тащится, а я здесь останусь. Мне доставит большее удовольствие, когда я услышу, как ее кожу будет раздирать какой-нибудь упырь. Да, это захлестнет похлеще оргазма!
— Самолюбия у тебя, Неро, как у кота блох, — Максимус растягивал слога — но вот в руины ты полезешь, независимо от желания. Во-первых, на этом настоял магистр Себил, а во-вторых, я. И не выкатывай глаза, словно тебе в зад кол воткнули. Выпьем?
Чернокнижник показал бутылку. Ванатар зашипел как уж, но согласился. В его фляге было также сухо, как в пустыне Дарах. Карвинус наполнил бокалы. Выпили. Молчали. Назойливые насекомые окружили их тучей. Слышались шлепки.
— Знаешь, я скорее поверю, что я эльфийская танцовщица, нежели то, что Карвинус предал Немезиду, — Ванатар пальцем позвякивал по кружке. — У тебя там девушка, ученик, друзья, на кой черт, тебе лезть в наш гадюшник? Слишком от много отказываешься. Вот так просто променять чистое добро на последнее зло. Чушь!
— Нельзя судить о зле или добре только с одной стороны, — философски ответил Карвинус. — Добро и зло понятия очень относительные. Но если тебе интересно знать, почему я решил примкнуть в ряды белиальцев, то я отвечу. Давно, еще до того как мой брат покинул Немезиду, я видел всю ту грязь, чернь и пошлость, что творят лорды Ордена. Да я знал, что убивают ни в чем неповинных детей, из-за ошибки или невнимательности крестителя у коих выявлялись демонические атавизмы. Я видел и как в алхимических лабораториях изготавливают наркотики, дабы одной охотой не проживешь. Сколько раз мы устраивали облавы на иноземных купцов, грабили и убивали их, поскольку нужны были деньги. А высшие мира сего, толкуют о долге, чести и нейтралитете. Его цена обуславливается кровью.
— А ты, видать, думаешь, что у нас будет все по-другому? — капитан выдавил одну из своих ехидных улыбок. — Считаешь, что мы здесь пансионат благородных девиц, которые помогают всем нуждающимся? И-хе, ты не в ту организацию пришел. Нужно было топать к латендерцам. Это по их части.
Щеголь вновь затянул свою песню. Стая уток, крякая, косяком пронеслась по небу. Солнце село, оставив на западе блекло-оранжевую полосу. Похолодало.
— Нет, Неро, не думаю, что белиальцы далеко ушли от немезидцев. Скажем различие только в геральдике и названии. Но здесь у меня будет, то чего не было там. Свобода, простая свобода действий. Никаких приказов, обязательств или велений. «Свободен словно птица в небесах», как у того барда.
Капитан хмыкнул. Карвинус вновь наполнил бокалы доверху и швырнул пустую бутылку в болото. Выпили. Молчали.
— Скажи, ты знаешь, зачем Сиону понадобился Бишамонтен? — спросил Карвинус, счищая большим пальцем грязь с носка ботинка. — Я так подозреваю, это не просто, нездоровая любовь к антиквариату.
— И правильно подозреваешь, — Ванатар скрипнул зубами. — Но сначала ответь мне, каким путем идешь ты. Демона или воина? Я должен знать.
— Путь? — колдун посмотрел на Ванатара. Тот был серьезен. — Риторический вопрос. Скажем так, я удерживаю их оба, как есть. Не склоняюсь ни в одну из сторон. Это половинки одного целого, они неразделимы. Начнешь рушить прямую ступая по кривой и погибнешь… или будешь мечтать о смерти.
Ванатар захохотал и допил вино. Потом запустил бокалом в кусты, где «урюрюкал» щегол. Опять промахнулся.
— Вот как… — задумчиво произнес капитан. — А я воин. До мозга костей. Я ненавижу всех чернокнижников и ложась спать знаешь о чем мечтаю? Чтобы проснуться и увидеть гниющие трупы всех этих ублюдков в собственном дерьме. Они исковеркали мою жизнь. Сделали из меня такое же чудовище, на коих охотятся. Но я борюсь. Я пытаюсь остаться человеком. А Сион еб… пардон трахать его не лево, стремиться стать демоном. О да это его желание. Но знаешь в чем ирония? В том, что демона может убить только человек, простой воин сечешь? А он не может этого понять. Он грезит манией величия, хочет стать Вторым Белиалом. Идиот! Скоро грянет такая война, что ни магические мечи, ни демоническая кровь, ни даже сами Боги, не смогут нам помочь. Только ты сам и твое умение убивать.
Гомон в лагере усилился до невообразимого. В ход пошло пьяное хоровое пение. Максимус жалел о том, что не владеет звукоизоляционными заклинаниями.
— Я понял тебя Неро, — поднявшись, сказал он. — И отчасти разделяю твои взгляды. Скоро грянет война, и мы не останемся в стороне. Нейтралитет будет невозможен. Но что-то мне подсказывает, что она будет для нас последней. Наше время прошло. Мы постепенно становимся лишь пылью на дороге истории.
Ванатар тоже поднялся. Два колдуна смотрели на зеленую гладь болота.
— Сегодняшний рейд покажет, насколько мы поняли друг друга, — капитан посмотрел Карвинусу в глаза. — Уж поверь мне, я тебе спуску не дам. И запомни, выкинешь какой-нибудь фокус, мой меч расчет тебя раньше, чем ты услышишь свист лезвия о воздух.
— Посмотрим, — совершенно спокойно ответил Максимус. — А теперь пошли, сыграем в покер и проветрим голову. Лезть пьяным в руины мне что-то не льстит.
— А у меня денег нет. Тю-тю, в кармане хоть шаром покати.
— Значит, будешь просто болеть за меня.
_________________________
Тернистый Алор, Shelshene Alore – такое название в свое время носил этот великий и огромный оплот созидания. Некогда над хмурыми соснами, и прекрасными стройными грабами возвышались белоснежные мраморные башни, а порфировые мосты, искусными дугами соединяли берега каналов. По красивым аллеям умиротворенно прогуливались эльфы и эльфийки. В мраморных беседках велись философские разговоры на разные темы. Казалось время, в этом месте, течет по-другому. Или оно здесь вообще не имеет значения. Это был один из самых великих эльфийских городов севера. Никто не знает, почему эту «жемчужину» постигла столь печальная участь. 
Целые институты пытались разгадать тайну гибели города. Вначале возникали легенды, потом мифы, дальше строились теории и аксиомы. Каждый историк ворошил иссушенные и пожелтевшие страницы древних фолиантов, пытаясь найти то, что ускользнуло от глаз его предшественников. Строил вариацию, при этом опровергал все остальные, и тем самым защищал свою профессорскую диссертацию. Иногда, она заключалась в естественном движении тектонических плит, а иногда уходила в область магической катастрофы. Однако ни один из этих напыщенных ученых-профессоров, не подходил к руинам и на полет стрелы. Если гибель города была загадкой, то существование разной нечисти и монстров на его развалинах было сущей правдой. Это знали все и мал и стар. Поэтому только самые отчаявшиеся, глупые или храбрые, решались нарушить сон Алора.
Пятнадцать минут назад первый ударный отряд чернокнижников, состоящий из тринадцати воинов, двух адептов, двух разведчиков и одного алхимика, вошел через северную пещеру в руины. Условно они разделились на три группы. Первый, под командованием капитана Неро Ванатара должен был расчистить дорогу. Второй, под предводительством Сапфиры обязан доставить девятерых  адептов в самую середину города на Tarafal’gruar ar’e, для проведения какого-то ритуала, в подробности Максимуса не посвятили. Третий же должен был охранять лагерь до возвращения первых двух и приготовить все необходимое для реанимации раненых. А в том, что таковые будут, не сомневался никто.
Впереди их вели два разведчика, молодых эльфа. Как все представители Высшего народа они были высоки, стройны и худощавы. Обмундирование разведчиков состояло из легких, кожаных курток, коричневого цвета, надетых поверх белых рубах,  штанов для верховой езды и высоких сапог с множеством ремешков. Судя по акценту, с которым перешептывались лазутчики, Максимус сделал вывод, что они принадлежат к роду Исилов. У каждого за спиной на кожаном ремне, покоились два изогнутых клинка.
Пещера сильно петляла, а ее свод пестрил от сталактитов, напоминающих кривые зубы.  Снизу к ним тянулись сталагмиты и порой попадались толстые до фута в диаметре сталагнаты. По пещере разносился звук капели. Но помимо этого слышался гаркающий шепот. Еще в лагере эльфы рассказали, что в пещерах поселились гоблины, отвратные и хитрые создания. Иногда, среди каменных зубов, мелькали тени с горящими глазами, которые грязно ругались и плевались, но близко не подходили.
Максимус потянул носом и поморщился. Здесь стоял затхлый, противный, режущий нос, запах. И только когда он подскольнулся и чуть не упал, то понял, - большая часть пола загажена фекалиями.
«Некогда восхитительный город эльфов, стал обычным, загаженным, нужником гоблинов, — подумал он, счищая экскременты с подошвы об камень. — Как же просто в нашей жизни прекрасное сделать дерьмом. Разрушить и раздолбать. Когда же до разумных существ дойдет, что природа это храм, а не мастерская. В ней нужно молиться, а не созидать».
Чем глубже они спускались, тем шире становилась пещера. Вскоре стали попадаться фосфоресцирующие  грибы и растения, стеблями напоминающие морские водоросли. Одни светились бледно синеватым или желтоватым светом, другие нежно-розовым. Увидев растения, Комудус Мьёллнир довольно потер руки и бросился их собирать в большую, потертую, кожаную сумку, перекинутую через плечо. Многие из идущих чернокнижников одарили старичка испепеляющими взглядами.
— О какой прекрасный экземпляр Laminarius Fosforescus! — восхищался алхимик, отправляя длинный лист в сумку. — О, и этот прекрасен! Ах, почаще бы бывать здесь. А вон смотрите грибы щибальцы!
— Комудус старый осёл! — гневно бросил через плечо Неро. — Мы не в палисаднике! Смотри как бы из-за того вон угла, не вылез гоблин с вот таким шишаком, — капитан показал согнутый локоть — и не отодрал тебя во все щели!
Среди чернокнижников послышались одинокие, приглушенные смешки. Алхимик гордо поднял голову, насколько ему позволяла его сутуловатость, и полностью игнорировал окружающих.
— А из чего прости, пожалуйста, мне зелья варить? — он упер руки в бок. — Из воздуха? Зима на носу, а запасы нашей лаборатории оставляют желать лучшего. Конечно, если ты самолично будешь спонсировать нас ингредиентами, то я не против.
— Всё, всё, всё понял я тебя! — Ванатар отмахнулся. — Но только если отстанешь, ждать тебя никто не будет. Эй, Нелириен, долго нам еще тут плутать?
Один из эльфов прервав разговор с товарищем, посмотрел на капитана миндалевидными глазами. На его треугольном лице читались высокомерие и гордыня, так сильно присущие Высокому роду.
— Мы идем всего полчаса, а ты уже скулишь как побитый haor, — холодно ответил разведчик. — Мы дойдем до Tarafal’gruar ar’e точно в срок, если ты не будешь мешать и отвлекать глупыми вопросами. Знай, даже ветру непросто обуревать сосны.
Капитан тихо шикнул, и пнул первый попавшийся кусок гранита. Тот отлетел за сталактит и с треском раскололся. Спустя мгновение, из-за глыбы крича и маша руками, выскочила лопоухая тень, которая быстро скрылась во мраке, но прежде навела много шума среди колдунов. Неро и Максимус обнажили мечи, Комудус взвизгнул и спрятался за высокого, рыжего чернокнижника, который с самодовольной миной сжимал огромный сигилль, эльфы выхватили свои изящные мечи и встали в боевые стойки. С полминуты все стояли неподвижно, вслушиваясь в далекое, неумолкающее руганье гоблина.
— Мантил иди, проверь что там, — Нелирин кивком головы указал на сталактит. — Только осторожно. Никогда не знаешь, что скрывается у orcule в их маленьком мозгу.
— Когда ступаешь по тонкому льду, все спасение в быстроте, — улыбаясь, ответил второй эльф, но под строгим взглядом собрата быстро спрятал эту улыбку и медленно двинулся к глыбе. Хотя эльфы и не стареют, Максимус понял, что Нелирин намного старше и опытнее Мантила. Оба разведчика двигались, грациозно, бесшумно и легко, но у Нелирина чувствовалось больше уверенности. Его осанка, его жесты, его взгляд говори о том, что этот воин повидал множество битв.
— Почему медальоны не сработали? — шепотом спросила Максимуса колдунья, стоявшая за его спиной.
— Здесь слишком много статичной магии, — не оборачиваясь и также шепотом ответил он. — То место где мы сейчас, находимся можно условно назвать «магической ямой». Волшебство здесь практически не работает, ни в каком его проявлении. Особенно неуютно тут себя будут чувствовать люди, имеющие непосредственное отношение к чародейству. Но не удивляйся, если через шагов сто, ни с того ни с сего, амулет начнет дергаться как сумасшедший. Это скажет только о том, что мы попали в зону магических вихрей турбулентности.
— Понятно, спасибо, — поблагодарила девушка, на то Карвинус ответил коротким кивком. Он внимательно следил за тем, как разведчик направляется к той точке, где сидел гоблин. Вполне вероятно, что их ожидает засада. Нет, их наверняка ждет засада. Не клеилось только одно. Ни один гоблин, не высидел бы столько времени в полной тишине. Зная их исступленный темперамент, колдун крепче сжал рукоять катаны и приготовился к тому, что скоро со всех сторон на них могут полететь камни, стрелы и копья.
Лазутчик двигался медленно и тихо как кошка. Обходил валуны и сталактиты, сжимая свои мечи. Напряжение среди чернокнижников росло. Все внимательно следили за эльфом. Комудус что-то невнятно бормотал под нос. Рыжий громила цокал языком. Джастин нервно играл со своим медальоном, а Ванатар опершись на меч, тихо насвистывал дурацкую мелодию. Девушка поравнялась с Максимусом, и тот заметил, как лихорадочно блестят ее глаза и как трясутся сжатые в замок руки. Оценив ее взглядом и не обнаружив оружия, он пришёл к выводу, что она связной адепт. На вид ей было всего восемнадцать, и возможно это ее первый рейд. Но удивляло, то, что на ней не было никаких признаков демонических атавизмов. Видимо старшие чины еще не успели толком поработать над девушкой. И лучше бы не успели никогда. Из всего отряда только один Нелирин стоял неподвижно как статуя. Он один проявлял могильное спокойствие.
Мантил запрыгнул на плоский как стол камень. Быстренько пробежался по нему, перепрыгнул  на небольшую глыбу и в три шага достиг того места, где сидел гоблин. Стал осматриваться. Даже на столь большое расстояние Максимус увидел, как его лицо исказила гримаса отвращения. Повернувшись к Нелирину, он грязно выругался на родном языке.
— Mani tilma Mantil? — спросил Нелирин убирая мечи за спину. Он был явно удивлен.
— Ho eller spol’ere! — гневно ответил эльф — Этот orcul просто spol’ere!
На лице старшего эльфа отобразилась усмешка, Ванатар откровенно захохотал, а девушка оракул облегченно вздохнула. Карвинус тоже не смог сдержать улыбки, возвращая катану в ножны.
— Что? Что там произошло? — рыжий, который, по всей видимости, не знал эльфийского с удивленной физиономией, бросал растерянный взгляды то на капитана, то на эльфов, то на стоящего за ним алхимика. — Чего вы все ржете словно кентавры!
— Да он там просто срал! — сквозь смех протороторил Ванатар. — Да, насолили мы ему хорошо, он нам это припомнит. Ну, что вы с такими кислыми минами стоите? Радоваться надо, что не ловушка. А то, знаете ли, копье в башке смотрится не очень. Так ладно. Давайте двигаться, а то чувствую от этого запаха, весь мой ужин запротестует и покинет желудок.
— Скоро будут Aiya Irma Haeannon, Врата Приветствия, — Нелирин даже не смотрел в и сторону отряда. — За ними мертвый город. Я вам советую чернокнижники быть готовыми к тому, что вы там можете встретить. Жизнь покинула Алор, но память и злоба остались. Отвратные твари теперь населяют улицы и дома города. Твари, которые обитают глубоко в недрах Матери-Земли.
— А вот в этом с остроухим можно согласиться, — капитан окинул взглядом колдунов. — Мало ли кто там еще, кроме срущего гоблина окажется. Может срущий демон-призрак? Это намного страшнее друзья, поверьте. Комудус, нука живенько всем зелья раздай. Времени и так в обрез.
Старичок затряс лысой головой и стал копошиться в своей засаленной сумке. Потом алхимик стал быстро раздавать эликсиры всем колдунам. Предложил даже эльфам. Те оказались. Молча.
Максимус принял из худощавых рук, небольшую баночку, кивком поблагодарив Мьёллнира. Ничем непримечательный бутылек из гладкого зеленого стекла. Отвинтив крышечку, Карвинус поморщился, пахло снадобье еще хуже, чем все ароматы, скопившиеся в данной пещере за последние несколько веков. Сама жидкость была цвета ртути и тянулась как мед.
Чернокнижник сделал несколько глотков. Вкус зелья ничуть не уступал запаху. Худшей гадости ему пить, еще не доводилось. Отбросив баночку в сторону, он почувствовал, как его желудок сводит судорога. Резкая боль пронзила всю брюшную полость. Карвинус  захрипел. В глазах забегали красные пятна, в ушах зазвенело. Демон внутри сознания взвыл, протяжно и горько. В горле запершило. Ноги колдуна подкосились, однако он не упал. Кто-то схватил его за плечо и помог удержать равновесие. Схватившись за спасителя, чернокнижник выпрямился и стал глотать воздух. Его бросило в жар.
— Вы в порядке? — встревожено спросила адептка поддерживая бледного, как смерть Карвинуса. — Стойте не двигайтесь, иначе вы в конец концов упадете.
— Что…что, дьявол его побери, со мной, — тяжело спорил он. — Я не припомню, чтобы на даже очень сильные эликсиры у меня была такая реакция.
Девушка помогла ему добраться до ближайшего валуна, и он присел, обхватив голову руками.
— У вас, наверное, аллергия на пыльцу водосбора, — она присела рядом. — Сила действия зелья благодаря нему возрастает в десятки раз, но организм с непривычки, может вызвать рефлексное извержение содержимого желудка. Но не волнуйтесь, никаких серьезных последствий еще не наблюдалось. Однако сегодня больше не употребляйте никаких эликсиров. «Экстракт Кастро» очень токсичен. Очень.
Максимус сплюнул. Слюня, стала такой же тягучей, как и зелье. Блики пропали, и он заметил, что не одному ему досталось от Комудосова варева. Рыжего откровенно вырвало, и он матерился на норманнском наречии. Джастин мотал головой в разные стороны и шлепал себя по щекам. Один колдун лежал на полу и бредил. Девушка, сидящая рядом с ним на коленях, отчитывала алхимика, который, по всей видимости, своё варево не пил. Он только пожимал плечами и научно объяснял ей «такое в принципе возможно». А вот капитан с самодовольной ухмылочкой, прохаживался между чернокнижниками и острил:
— Неудачники. Молокососы. Щенки. И вот кого мне дают под командование? Да если гоблины прознают, что тут с вами творится, они вас сушенным дерьмом заколотят. Вы сейчас навроде сидячей утки. Подойди и забей…
— Заткнись Неро! — прокряхтел рыжий, отирая усы от желтовато-зеленой жижи — Иначе я тебя сам сейчас удавлю!
— Тише Хёгни не баси, — сверкнул зубами Ванатар. — А то чего доброго, еще свод рухнет и вот тогда действительно станет хреново. И у тебя вот тут на бороде кусочек недопереваренной ветчины.
Норманн показал ему жест в виде согнутого локтя и рукавом вытер лицо. Максимус неуверенно встал. Побочный эффект вроде бы уже отступил и пришло истинное действие эликсира. Слух и зрение обострились в несколько раз. Теперь даже на дальних сталактитах и сталагнатах, он мог различить мельчайшие трещинки. Он слышал, как по земле  ползают мокрицы и другие насекомые. Передвижение других чернокнижников стали какими-то скованными и медленными, хотя в нем самом энергия била ключом. Как он понял «Кастро» это практически та же «Пума» только модифицированная.
— Спасибо тебе… — он посмотрел на колдунью.
— Эльфрида  Мангрет, — она поднялась и улыбнулась. — Да не за что, господин чернокнижник. Рада была помочь. Если еще понадоблюсь, то не стесняйтесь, общайтесь
— Я Максимус. И давай перейдем на «ты». Это твой первый рейд?
— Нет  второй, — девушка погрустнела и опустила глаза. — Кажется, что сила есть только в моем имени. Я, как это говорят учителя ээээ… побочный продукт.
— Твои учителя неучи, — Карвинус сложил руки на груди. — Если кузнец вечно сетует, что у него плохой металл, то это говорит только о том, что он должен был стать бондарем. Мастерство прийдет со временем Эльфрида.
— Да, наверное, — она немного зарумянилась. — Извините… то есть извини можно задать вопрос?
— Задавай.
— Ты ведь из Лэур Дланора? Орден Немезиды, какой он? Расскажи, пожалуйста. Он сильно отличается от нашего? Он лучше?
— Чернокнижник, это чернокнижник, — Максимус улыбнулся. — Неважно, под каким стягом, под какой верой или предводительством. Колдун остается истребителем демонов  и приверженцем тьмы. Если сравнивать немезидцев и белиальцев, то я бы сказал что у нас больше общего, нежели различного. Не суть важно, по какую ты сторону баррикад, важнее оставаться человеком. Не дать демонической сущности поглотить себя.
— Вот значит как, — она посмотрела ему в глаза. — А вот из-за того, что моя демоническая сущность очень слаба, меня и считают второсортной. Надомной, с самого ритуала издевались и смеялись. Меня называли «гадким утенком», «белой вороной»… Прости, у тебя, наверное, своих проблем полно, а еще и со своими лезу.
— Все нормально, — он положил ей руку на плечо. — Как я уже сказал, главное оставаться человеком. А знаешь почему?
Она отрицательно покачала головой. Карвинус только сейчас заметил, как в действительности шлифует колдунов Лэур Молох. Им с детства вдалбливают, что чем больше у тебя от демона, тем лучше. Ему же с детства говорили совсем наоборот.
— Потому Эльфрида, что только человек может убить демона. Никак иначе, — повторил он слова Ванатара.
— А почему ты тогда перешел на нашу сторону? — спросила она. — В обитель тифлингов, если сам так рьяно чтишь человеческую сторону?
Он никак не ожидал такой прямоты от этой девушки, поэтому был, немного ошарашен вопросом. С секунду повременив с ответом, он  пожал плечами.
— Кто знает. Просто когда ты прослужишь ордену чуть больше тридцати лет, то поймешь, что тебе не хватает разнообразия, — соврал он. — Жизнь, короткая штука и в ней хочется попробовать все.
— Но получается что ты еретик, — она  задрала курносый носик. — Ты предал друзей и веру. Разве это тебя не волнует? Ты не чувствуешь угрызений совести? 
Молоденькая адептка, ржавым крюком прошлась по незажившей ране старого волка. Максимус сжал зубы с такой силой, что в ушах затрещало.  Да, он предатель, он дезертир, но так нужно. По - крайней мере, на первое время. Колдун отвел взгляд. Что о нем подумает Ирен, когда до нее это дойдет? А дойдет обязательно. Возненавидит ли она его? Скорее всего, да. Сначала будет боль и обида, а потом проклюнется ненависть. А Иолаус? Он сейчас, скорее всего уже в Барук-Думе и до него вести дойдут нескоро. Тем лучше. Фрерин позаботится о нем. А если что, то Марко поставит его на ноги. Он обещал.
Адептка, видя перемену в Максимусе немного растерялась.
— Прости я, наверное, сболтнула лишнего, — она опустила взгляд. — Я не хотела. То, что ты с нами, это хорошо и всё.
— Нет, ты совершенно права, — он свел брови к переносице. — Есть раны, которые должны кровоточить. Чтобы боль напоминала нам о той боли, какую мы можем причинить близким. За поступки нужно расплачиваться. Усвой этот урок Эльфрида. Смотри на меня и сделай выводы. Жизнь прожить, не поле перейти.
Мангрет открыла рот, чтобы ответить, но не смогла. В мгновение, её взгляд остекленел, а руки потянулись к вискам. Губы безмолвно зашевелись. Сейчас Эльфрида напоминала молящуюся. Потом она резко вскинула голову и немигающим взглядом уставилась на Ванатара.
— Капитан, — посторонним голосом начала она. — Адепт Галиф докладывает, что второй отряд вступил в пещеры. Он просит подтверждения…
— Что уже? — Неро шарахнул рукой о сталактит. — Едрить его телегу! Поднимайтесь слюнявчики, привал окончен. Так, Эльфрида скажи, что добро даю, но про здешний гадюшник молчи. Пусть это будет секретом. Не одни же мы должны ездить на заднице по дерьму!
— Нелирин! — он обратился к разведчику, а адептка тем временем телепотировала обратно — Долго нам еще плестись? Я знаю, что твоё чертово «скоро» может растянуться и на два, и на три дня. Короче и яснее. Мне нужны цифры.
Эльф недовольно посмотрел на него, но сдержался. Перекинулся парой фраз, на родном языке с Мантилом. Потом присел на глыбу и задумался.
 — Если идти по прямой, — Мантил рукой указал в темноту пещеры, — то мы достигнем города минут, через тридцать. Однако это пещера имеет несколько рукавов. По большей части они заканчиваются тупиками или пластами руды. Но нам удалось выяснить, что один тоннель может вывести нас прямо в район Мыслителей. Оттуда до Tarafal’gruar ar’e рукой подать.
— Везде ведь есть подводные камни, — язвительно заметил Ванатар. — Я прав, эльф?
— Да чернокнижник. Этот туннель очень неустойчив и узок. Очень велик риск обвала сводов. Идти придется быстро и по возможности бесшумно. За время доводится платить.
Капитан задумался. Повсюду в темноте слышался каркающий шепот гоблинов. Отвратительный и грубый. Медленно, но верно, они брали колдунов в кольцо. Порой за камнями промелькивали их отвратные рожи и блестящие глаза. Гуманоиды старались держаться на расстоянии, не подходили близко. Как будто чего-то выжидали. Неро не стал заставлять отряд ждать. Быстрым жестом дал знак эльфам вести их по злополучному тоннелю.
Нелирин горько посмотрел на чернокнижников. Окинул их пронизывающим взглядом своих темных, бездонных глаз. Но смолчал. Не стал спорить. Поднявшись с валуна, он тихо что-то пропел и повел за собой отряд.
Пошли быстро. Много петляли. Всюду за ними следовали блестящие глаза и каркающие голоса. Максимус старался не придавать этому значения, но зелье настолько обострила его слух, что это было просто невозможно. Он попробовал погрузить себя в мысли, уйти в глубины сознания, но от этого стало еще хуже. Ему привиделась Ирен. Ее лицо полное разочарования. Она верила ему, любила его. А он предал ее. Ему плевать на Орден, на догмы, на уставы. Только она. Иолаус, Марко, Сидере они смогут понять, но она нет. Он клялся ей в верности, во время долгих, холодных ночей, когда они согревали друг друга, но все, же предал. Максимус ненавидел себя за это. Но он должен был совершить эту жертву. Должен был пойти на нее. Возможно, судьба предоставит ему в будущем шанс извиниться, упасть на колени перед  ней и попросить прощения. Из паутины мыслей его вырвал мощный хлопок по плечу, от которого Карвинус сильно покачнулся, и налетел на небольшой камень.
— Здоров колдун, — пробасил за его спиной рыжий гигант. — Мы ведь еще не знакомы, а?
— И тебе привет норманн, коль не шутишь, — несмотря на свой рост, Максимусу все же приходилось смотреть на него снизу вверх.
— А, сразу раскусил, — рыжеголовый показал ему свои столь же желтые зубы — Да я викинг. А кличут тут меня все Хёгни Рыжий. Ну, понятно почему, так кличут. Я, стало быть, родом из племени Кровавых Вепрей буду. Да, с Драконьих гор.
— Максимус Карвинус, — колдун пожал здоровенную руку викинга. У него было настолько сильное рукопожатие, что суставы хрустнули, — чернокнижник из Ордена Немезиды. Ну и что же за ветер, позволь узнать, норманна занес в столь далекие края от родных берегов?
— Жажда приключений, — лицо гиганта расплылось в улыбке. — Мои соплеменники бегают и дробят головы другим племенам. Устраивают облавы на караваны. Иногда нападают на Алторские поселения. Но ведь это докучает как прокисший хмель за три дня. А я вот решил на чудищ всяких пойти, стало быть, на драконов и страховил. Меч булатный есть, руки тоже, так чего на печи бока отлеживать?
— И верно, — Максимус усмехнулся. — А не задумывался ты, что всякое чудище, с когтистыми лапами и зубами с десять дюймов, руку отцапать может? И там уже ни меч булатный, ни звон доспехов, не спасет, ведь эта тварь, их как кувалда орехи. Я вижу ты не крещенный, не чернокнижник. Обычный человек. А обычным воинам, сулит обычная сеча. Если в детстве тебе наболтали разных бредней про великих героев-драконоубийц, спасающих принцесс из запертых башен, то я скажу, что у тебя было счастливое детство. Но те, кто ведется на эти бредни, либо олухи, либо психи.
— Умные вещи молвишь. У нас, стало быть, в племени, наукой владеют друиды. Они - мудрецы. Общаются с духами и летописи ведут. А я простой солдат. И сильнее всего мне хоцца биться. Неважно с кем, где и как. Главное шоб биться, пока есть мясо на костях. Могет, мне скоро это надоест, и я притопаю домой, заведу жену и детей, буду пасти коров. А пока есть сила, ее надыть использовать. Правда, она ведь в кулаках Максимус.
Карвинус кивнул. Они такие разные, колдун и норманн. Но у Хёгни есть выбор. Он нормальный человек, не оскверненный дьявольской кровью. А у Максимуса его уже нет. Одиннадцать лет назад,  он бы высмеял того, кто ему напророчил бы тягу к семейной жизни. Сейчас он грезил о ней. О спокойной, размеренной жизни. О том, что вставая поутру и ложась спасть, не стоит прятать под голову катану. Не думать о том, что каждый твой шаг, может стать роковым. Семья, дети, спокойствие. Ничего этого у него не будет. Так уж ему суждено, сгинуть в какой-нибудь канаве, истекая кровью в зубах мерзкого упыря.
— Да Хёгни, ты прав. Стоять до последнего вздоха. Сделаем так, чтоб приход в руины Алора, надолго запомнился его обитателям.
— Ты это предложил, — захохотал рыжий — а потом нажремся до белой! Да так шоб горло свело!
Норманн ныне сильно походил на Марко. Тот тоже любил напиваться после рейда. Хотя в принципе мог и до, и даже вовремя. Веселое было то время, когда они вдвоем бороздили зеленые моря лесов, и холодные пики гор. Молодое и бесшабашное. Тогда казалось, можно перевернуть мир, если найти точку опоры.
Проход, которого они вскоре достигли, был очень узок. Отряду пришлось вытянуться в колонну по два человека, и держать расстояние друг от друга, семь футов. Однако потолок уходил далеко вверх, теряясь в сумраке. Иногда все же попадались широкие, плоские площадки, искусственного происхождения. На серых стенах, покрытых лишайниками и мхом, виднелись небольшие дыры, в которые при желании мог пролезть ребенок. Порой из той или иной дыры слышалось противное кваканье, чмоканье или шипение. Они шли по небольшому кварталу гоблинского городка. Под ногами то и дело хрустели кости, преимущественно небольших животных. Но иногда попадались человеческие черепа и ребра.
— А ты колдун, здорово Ванатару врезал, — откашлявшись, прогоготал норманн, совершено игнорируя то, что капитан находился в семи футах от него и злобно сверкнул в его сторону. — У нас на севере любые вопросы, будь то скотина, земля иль баба на ночь решаются  с помощью кулаков. Быстро, весело и эффективно.
— Поэтому вас варварами и называют, — Максимус покосился на Хёгни. — Если все вопросы будут решаться только кулаками, то так и мозги растерять недолго. Повыбивают.
— А что ваша эта…бюрдократея лучше?
— Бюрократия. Не спорю, в памяти многих она обычно выплывает, как картина канцелярской волокиты, плохой работы, бесполезной деятельности и многочасового ожидания в получении форм и справок. Все это действительно бывает. Однако первопричиной всех этих явлений, является не бюрократия, а недостатки в реализации правил работы и целей организации. Обычные трудности, связанные с размером организации и поведении самих людей. Бюрократия это некая нормативная модель, идеал, к которой должна стремиться организация. Ты понимаешь, о чем я?
Норманн посмотрел на Максимуса как на идиота, и отрицательно покачал головой. Тот лишь вздохнул, с хрустом раздавливая очередной скелетик неизвестного животного.
Чем глубже они продвигались, тем сильнее начинали вибрировать медальоны. Как он и предполагал, они попали в зону турбулентности магических вихрей. В ушах слышался легких шум, а волосы отдавали потрескиванием статики.
— Похоже, они рады нас видеть, — Карвинус с улыбкой кивнул в сторону одной из нор, где только что скрылась ушастая зеленая морда. — Вот только что-то мне подсказывает, с правилом гостеприимства они незнакомы.
— В эком случае надыть их научить, — варвар сунул голову в одну из нор и плюнул туда. — Ну и вонища! Как из-под хвоста старого яка.
— Как ты думаешь Хёгни, в чём цель нашего рейда?
— А мне откедава знать? Сказали, лезь в руины, я лезу. Говорят лешего иль кикимору прирубить, я рублю. Не люблю вопросы. Они заставляют думать, а от этого башка пухнет.
— Ясно, — Максимус и не надеялся получить вразумительный ответ. — Но чувствую, что в этот раз мы будем иметь дело не с инсектоидами. Ты когда-нибудь встречался с созданиями из планарных плоскостей?
— Чаво?
— Демонов встречал?
— А… не.  Старейшины поговаривали, что на вершинах гор живут дьяволы бури. Они насылают на нас снега, метели и бури. Иногда в ветре, слышится их дикий вой. Сам же я их не видывал. Но хоцца, мочи нет
— Понятно, — Максимус помрачнел. — Значит d’yaebl ты даже и не видел. Это усложняет дело. Будь настороже Хёгни. Дьяволы, это не те враги, с которыми сражаются, лишь одним мечом. Нужно бить еще и духом. Если воля даст трещину, считай что проиграл. Только сильное и решительное сердце сможет выстоять.
— Силен тот, кто валит, сильнее тот, кто поднимается. Так молвят у меня на родине Максимус. Демон ли, муж ли, рубани, и кровь захлещет фонтаном.
— Только этот удар нужно нанести, — как бы уже себе, сказал Максимус. Нелирин  шедший впереди, дал знак остановиться и вся колона разом замерла. Медленно вытащив мечи, он стал прислушиваться. Мантил проделал то же самое.
— Стало тихо, — эльф ответил на нарастающее нетерпение отряда.
— Слишком несвойственно для orcule, — подтвердил Мантил. — Они к чему-то готовятся. Я так и знал, что не стоило волновать тихие воды.
— И что будем делать? — Ванатар сплюнул себе под ноги. Прежде чем Нелирин успел ответить, в конце колоны раздался крик. Кричала девушка. Чернокнижники синхронно обнажили оружие. Со всех нор, как муравьи, на них полезли гоблины, крича и стуча ржавыми топорами о треснувшие дубовые щиты. У некоторых на головах были бараньи черепа с загнутыми рогами, служившие шлемами.
Максимус вернул катану в ножны. Молниеносно выхватил ее, проведя баттодзюцу, и уродливая голова врага полетела прочь, вырисовав на стене кровавую дугу. Выбирать предпочтение между Джуо или Гатотсу не было времени. Оба стиля ненадежны и работают в случае столкновение с одним, могущественным противником. Поэтому в ход пошли классические приемы.
Нового врага Максимус рассек вдоль груди. Тот даже не успел заслониться щитом. Стоящего за ним, просто насадил на меч. Гоблин уперто схватился за лезвие и истошно кричал. Тяжелым сапогом, Карвинус нанес удар, в лицо, превращая его в сплошное месиво. Высвободив катану, Карвинус кинулся в конец колонны, где было жарче всего.
 — Хёгни за мной! — прокричал он. — Ванатар уводи всех отсюда на более открытое пространство, мы прикроем!
— Иди в жопу Максимус! — орал в ответ капитан, рубящим ударом сминая гоблина. — Все лавры себе хочешь прикарманить! Мантил, Нелирин  живо на площадь! Комудус, не стой как пень! Ноги в руки и марш за эльфами! Если через десять минут нас не будет, значит выпейте за наши души! Ха-ха-ха!
Максимус и викинг прорывались в конец колонны, сминая врагов. Алхимик,  панически крича сумкой, отбивался от кривого топора гуманоида, покрывая его проклятиями. Карвинус столь сильным ударом полоснул врага что тот, выпучив глаза, налетел на алхимика и обхаркал его кровью. Трое чернокнижников, искромсанные и в луже крови, своей или вражьей, лежали на земле. Узнать их лица было невозможно. Даже в таком месиве, зеленые монстры успели снять скальпы. Хёгни поймав одного гоблина, сжал его горло, ломая шейные позвонки, а для ещё пущей уверенности, два раза долбанул его головой о стену, вычертив мозговым веществом каракуль.
На одного колдуна набросились сразу трое врагов и повалили наземь, кромсая его небольшими копьями. Карвинус как кошка прыгнул на выручку. Прикончил одного, еще до того, как, его ноги коснулись земли. Два других резко отпрыгнули и ощетинились как крысы. Проделов пулупируэт  чернокнижник заставил их отступить. Резкий удар и у того, что стоял слева, часть лысой головы с правым ухом, отлетела прочь. Второго мастерски рассек  Хёгни. Чернокнижник тихим хрипом успел поблагодарить спасителей, прежде чем его взгляд остекленел, а сердце остановилось.
— Отступайте мать вашу за ногу! — Ванатар расталкивал колдунов. — Феотонис, Мельт нефига геройствовать! Это далеко не последняя битва на сегодня! Отходим!
Гоблины постепенно задавали позиции. Многие уже не всовывались из своих нор. Вдалеке Максимус заметил слабый блик. Краем уха, в этой какофонии, уловил тихий свист. Сработал рефлекс и злополучный дротик отлетел в сторону, долго кувыркаясь в воздухе. Вскоре на них обрушился целый град маленьких дротиков, блестящих в темноте. Яд. Одна девушка не успела отскочить, и ей в спину вонзилось смертельное жало. Викинг подхватил ее на руки, не дав упасть.
— Уноси ее! — Максимус закрыл их собой, мастерки вращая катаной, отбивал летящие стрелы.
— Ты не выстоишь один!
— Он не один, — Неро пинком отправил назад в дыру  вылезшего на половину гоблина. — Давай варвар, мы прямо за тобой!
Хёгни прыснул, отправил свой сигилль  за спину. Взяв девушку, которая корчилась от боли и ногтями впилась норманну в руки,  бросился догонять отряд. Обстрел прекратился. На минуту все стихло. Они уже потеряли четверых чернокнижников. Неизвестно сколько ранены и насколько тяжело.
— Ну что, как в легендах, — усмехнулся Ванатар. — Вышли двое против целой черни, кой не было видно ни конца, ни края…
— Каждому небо дает жизнь, — Максимус рассек катаной воздух, смахнув с нее кровь и вернул в ножны. — Каждому земля готовит смерть. И не в таких передрягах бывали. Тебе ли не знать, что и из преисподней есть дороги назад.
— Тогда Макс, со щитом иль на щите? — Неро кивнул вперед, на новую группу гоблинов, быстро приближающихся к ним. Не стоило оборачиваться, чтобы понять, их окружили. Ванатар сильнее сжал рукоять меча. Сильно матерился. Максимус немного согнул колени и приготовился к баттодзюцу. Враги, подобно зеленой волне, ударились об двух чернокнижников, стоявших точно скалы. Ударили и захлебнулись.
Двое упали замертво, третий увернулся, махнув топором. Максимус хотел блокировать, но пришлось нагнуться, ибо сзади зеленый уродец, пытался достать его кортиком.  Сделав финт колдун выпрямился, резко проведя  подплужный отножной удар. Гоблина развернуло, и он шмякнулся на землю, протяжно крякнул и затих. Стоявший за спиной Карвинуса, не упустил такой возможности и прыгнул ему на спину. Чернокнижник попытался стянуть его, но маленький гаденыш крепко держался. Отовсюду напирали его сородичи. Единственное, что оставалось, кружится в пируэтах пытаясь сбить вражий натиск. Максимус почувствовал, как ему за шиворот потекла липкая жидкость. Обернувшись, он увидел, что у висящего на нем, зеленном теле отсутствует верхняя часть черепа. Ванатар сразивший очередного гоблина рубящим сверху вниз, улыбнулся и показал оттопыренный большой палец. Капитан выглядел, так, как будто искупался в бассейне крови. Хотя и сам Карвинус выглядел ничуть не лучше.
Они стояли, плечом к плечу, сдерживая смертельный натиск. Кровь бежала по гравию, капала со сталактитов, образуя огромные лужи. У их ног покоились кучи трупов, изуродованных, с отсутствующими частями тел. Эликсир придавал силы, но гоблины брали числом. Ванатару рассекли правую ногу.
— Кажется вот и все, — Неро навершием рукояти раскроил череп гуманойду. — Причел час казни. Твою мать, такие герои как я, не подыхают среди гоблинского дерьма! Как в чертовом анекдоте!
— Побереги воздух в легких, — Максимус парировал удар. — Он тебе еще понадобится.
Свод пещеры сотряс ужасный рев, заставивший гоблинов на секунду опешить. Это дало возможность Максимусу и Неро перегруппироваться и пойти в контратаку. Очнувшись, гуманоиды, пытались закрыться щитами или отпрыгнуть в сторону, но для многих было уже поздно. Со стороны, куда ушел отряд, на помощь колдунам, истошно вопя как истинный вепрь и размахивая сигиллем, несся Хёгни, подминая под себя всех, кто оказывался на его пути.
— За Локи! — орал викинг. — Отца Огня!
Неро подал знак Карвинусу, и они быстро стали прокладывать себе дорогу к Рыжему. На пути Карвинуса возникала высокая фигура, двигающаяся как метеор. Ванатар получил в лицо ногой и отлетел в сторону. Максимус нанес секущий удар, но незнакомец оказался проворным. Схватив чернокнижника за горло, он  выпрыгнул из месива и шарахнул его спиной об стену. У колдуна перехватило дыхание. Незнакомец отпрыгнул дико смеясь. Максимус быстро поднялся. Враг как, оказалось, был демоном. Высокий, стройный одетый в яркие ламинарные тогайские доспехи, основным отличием коих всегда являлась декоративность и подвижность. Темные волосы были коротко острижены, прямой нос подчеркивала тонкая полосочка усиков, а глаза скрывала красная повязка. В одной руке он держал тансо, а в другой круглый металлический щит с выгравированным оком посередине.
Демон скривил губы и бросился на колдуна. Секущий справа, за ним рубящий по диагонали сверху вниз. Максимус парировал. Катана протяжно зазвенела. Дьявол был умелым воином и скорее всего, своей волей подчинил слабые разумы гуманоидов, так как никто из них не подходил к нему на расстояние ближе, пяти шагов. А может его просто боялись.
Карвинус вознес катану над головой и рубанул. Противник закрылся щитом и мгновенно пошел в контратаку, сделав толчок. Чернокнижник отскочил назад. Тансо с устрашающей скоростью направлялась ему в голову. Он успел блокировать полупируэтом. Перегруппировавшись, Максимус встал в боевую стойку Гатотсу. Сорвался с места. Четыре шага. Слишком короткое расстояние для Исики. Удар, направленный в правую ногу был отражен. Дьявол, несомненно, был слеп, но в тоже время чувствовал каждый его удар. Колдун медленно стал обходить его.
— Разве ты пришел не сражаться, — спросил он. — Твоя голова ждет не дождется мига, когда она станет моим новым трофеем. Ну, нападай вновь.
— Спешка дело хорошее, — Максимус сверкнул глазами, — но она полезна лишь при ловле блох. Я выпущу тебе кишки. Не сомневайся.
— Кишки? Так-так. Нервничаешь?  Значит ли это, что ты хочешь отомстить за убийство тех четверых? Пусть я слеп, но я вижу все твои чувства как на ладони. Однако грех жаловаться на такого противника, как ты, колдун. Я умоюсь твоей кровью, хитокири.
Шквал ударов, который Максимус никак не ожидал. Левое плечо, правый локоть и бедро, отдались болью. Три попадания, совсем неплохо. Как будто укусы лисицы. Дьявол захихикал и слизал кровь с лезвия тансо.
Выставив щит вперед, он вознес оружие, над головой, и немного согнул колени. Колдун ответил тем же. Согнул колени и отвел левый локоть назад, выставляя катану перед собой, расположив правую руку параллельно лезвию.
Противники, подобно волкам, одновременно бросились друг на друга.  Катана была намного длинней тансо. В этот раз чернокнижник решил пробить ржавый щит, ударив точно в выгравированное око. Неважно, что за ним так упорно скрывала эта тварь, Гатотсу Исики разрубит все, что будет у него на пути.
Острие катаны, скользнула по щиту. Со скрипом чиркнуло, но не пробило. Меч ушел по выпуклой форме щита вниз. Демон скривил губы. Его копье точным ударом вонзилась в левое бедро чернокнижника. У Карвинуса вырвался стон. Боли и удивления. Враг с ликующим смехом отпрыгнул назад.
Он чувствовал, как по ноге течет кровь, но не ощущал боли. Ванатар и Хёгни сдерживали натиск гоблинов. Но подземным тварям не было конца. Колдун в третий раз встал в боевую стойку. Рванул на противника. Вновь удар в щит. Точно в око. Безрезультатно. Правое бедро отдалось эхом боли. Демон выставил щит прямо перед  лицом колдуна. Ограничил ему видимость. Последний удар из-за щита, точно в лицо. Дьявол замахнулся.
Око, немигающим взглядом смотрела на Максимуса. Все что смог заметить глаз колдуна, это маленькую трещинку, появившуюся точно в зрачке, которая моментально разрослась в огромную молнию, расколовшую щит пополам. Он увидел красную повязку и изумленное лицо дьявола. Враг отлетел к противоположной стене. Врезавшись в нее, он не упал на землю, а повис. Из его груди, торчала рукоять катаны.
У Гатотсу есть несколько вариантов. Первая стойка – Исики. Основная. Прямой удар в голову грудь, плечо или ногу. Вторая – Нисики, удар сверху вниз по диагонали. Сансики, - третья - отражает атаки с воздуха. Дьявол знал об этих стойках. Знал о трех. Но о терминальной, Зеросики, которая требует максимальной силы рук при ближнем бое, когда нет места для маневра, видимо, наслышан не был.
Колдун подошел к дергающемуся в конвульсиях врагу. Он кашлял кровью и мотал головой. Что-то бубнил на родном наречии.
— Человек … победил… смешно… — он оскалился в улыбке.
— Человек? — бровь Карвинуса поползла вверх. — Нет. Я такой же монстр, как и ты. Я так же жажду крови. Так же беспощаден к врагам. Однако тот, кто изменяет своим принципам не более чем жалкое ничтожество. Хоть живой, хоть мертвый.
— Воистину в тебе нет… — демон дернулся и захрипел, — ни капли милосердия.
— Уж не слов ли сожаления ты от меня ожидал? — колдун холодно улыбнулся.
— Шутить изволишь. Всегда следовать своим принципам без малейшего сомнения, это легко только на словах, на деле же – практически невозможно, — он наклонил голову. — И сколько ты еще так продержишься? Как долго сможешь следовать своему пути…меча?
Демон застонал и опустил голову. Руки престали дергаться. Сердце отстукало последних три удара. Карвинус взявшись за рукоять катаны, уперся ногой в грудь дьяволу и вытащил оружие.
— Пока не умру, естественно, — он взмахнул катаной, очищая ее от темной крови. Гоблины, видя, что их командир пал, бросились в слепую яростную атаку, как будто их охватило безумие. Неро и Хёгни сдавали позиции, да и сам Максимус начал ощущать, как эффект зелья потихоньку спадает. По крайней мере, они сделали все. что могли.
— Все плохо? — Ванатара шатало как пьяного. — Пришел час расплаты, а я без выпивки. Черт! Худшего конца я и не представлял!
— Среди них был демон, — Максимус кивнул в сторону поверженного врага.  — И думаю не последний. Говорил же в этом рейде не все так тривиально. Хотя, какое теперь это имеет значение. Заберем этих поганцев с собой в Нифльгейм столько, сколько сможем! Продадим наши жизни дороже, нежели за хароновский медняк!
— Да чтоб прадеды на Великом пиру не краснели за нас! — поддержал варвар.
Их  прижали к стенке. На полу пещеры образовалась настоящая куча из трупов, лежащих в озере крови. Но гоблины продолжали идти. Кричали.
— Не думал, что до такого докачусь, — Ванатар прирезал гоблина, — но я был рад служить с вами, и сдохнуть в одной яме.
— Становишься сентиментальным Неро, — Карвинус разрубил деревянный щит, а потом проткнул гуманоида. Дальние ряды гоблинов внезапно стали разбегаться в стороны, прятаться в пещерки, создавая настоящую давку. Послышались протяжные визги. В следующее мгновение раздался грохот. Свод пошатнулся, посыпались камни вперемешку с кровью и отдельными частями тел гоблинов. Поднялась серое облако пыли. Глаза заслезились.  Из легких начал вырываться непроизвольный кашель.  В горле першило.
Гоблины, спасаясь от неизвестно кого, подняли настоящий хаос. На чернокнижников теперь никто не обращал внимания. Каждый спасал свою шкуру.
— Что, курва мать, это было? — прокричал Неро, закрывая голову от летящих камней.
— Нидхёгг, великий вирм севера! — со вздохом проронил варвар — Страж Иггдрасиля и враг Орла.  Мы с честью встретим этот бой братья! Мы сразимся с драконом!
— Нет, это не дракон, — Максимус прищурился. — Это Комудус, собственной лысой персоной!
Алхимик держал в правой руке некое подобие металлической коробочки, а левой подзывал их к выходу. Колдуны, не раздумывая, бросились к нему. У Неро сильно была повреждена правая нога, поэтому Карвинус поддерживал его. Хёгни бежал впереди и расчищал путь. Максимус краем глаза увидел, как на него пригнул гуманоид, перепачканный кровью и пылью. Взмахом катаны он рассек его в воздухе. Неро матерился, прихрамывал и стонал.
— Живо, живо за эту глыбу, — Мьёллнир указал на камень, вращая крышечку стальной коробки. Та издавала громкие щелчки. — И не высовывайтесь! Сейчас эти невежды узнают силу прогресса. Семь ударов сердца.
Он бросил коробочку и спрятался вместе со всеми за камнем. Три. Алхимик закрыл уши ладонями, присел на корточки, и опустил взгляд. Четыре. Вопли гоблинов. Топот. Сумятица. Пять. Коробочка звякнула по земле. Шесть.  Неро грязно выругался относительно чьей-то матери. Семь. По пещере вновь прокатился грохот. Чернокнижников обдало волной пыли и камней. В ушах зазвенело. С потолка посыпались сталагмиты. Какое-то время еще слышались крики и стоны гуманоидов. Потом все стихло окончательно. Лишь изредка шум осыпающихся камушков. Первым решил выглянуть Комудус. На его оттопыренных ушах, и лысой голове покоились горки пыли. Сейчас он еще пуще походил на кобальта.
— Per aspera ad astra , — с ноткой гордости проговорил алхимик, осматривая завал, полностью отрезавший гоблинов от колдунов. — Вот так неустанный прогресс, двигатель цивилизаций, изничтожает язвы застоя на дороге истории. Прекрасно, просто прекрасно!
— Чаво это было!? — варвар с неподдельным ужасом смотрел на глыбы камней. — Прям рык Нидхёгга, клянусь Бородой Локи! Более страшного чародейства очи мои неведовали.
 — Я её еще никак не окрестил, — Комудус достал небольшой блокнот, и присев на камень принялся что-то чиркать в нем карандашом, — но думаю, Рык Нидхёгга подойдет. Это не магия Хёгни, а многокомпонентная твёрдая взрывчатая смесь, способная к закономерному горению параллельными слоями без доступа кислорода извне, с образованием главным образом газообразных продуктов. Порох, механическая смесь калиевой селитры, угля и серы. Данный рецепт нам так любезно предоставил мэтр Лиспет. Так, а если еще под оболочку добавить подшипников или иголочек, то получится вполне весомый фугасный противопехотный снаряд…
Алхимик начал бубнить себе под нос, уже что-то невнятное и бешено строчить карандашом по бумаге. Глаза его горели диким огнем. Хёгни так ничего и, не поняв, чесал затылок и смотрел на груду камней. Максимус поднявшись, стал вытряхивать пыль из волос. В его ордене тоже промышляют изготовлением подобных штучек. Но вход их пускают редко. Ибо если подобное «детище прогресса» дойдет до сильных мира сего, может начаться настоящий террор. Порох – дьявольская пыль. И от грязных рук его нужно беречь рьянее, чем от искры. Бомбы страшнее всех драконов вместе взятых.
— Комудус дай самогон, — протянул Неро, морщась и сжимая обеими руками раненую ногу, — И не отнекивайся, знаю что есть. Иначе я тут издохну!
— Может тебе кровоостанавливающее? — быстро спросил алхимик не поднимая головы. — Или обезболивающее? Рану еще нужно продезинфицировать. Вдруг начнется заражение?
— Хватит с меня твоих зелий на сегодня! Дай водку!
Мьёллнир запустил руку в сумку, позвенел там баночками и бросил фляжку капитану. Тот схватил ее и жадно стал пить.
— Сапфира уже достигла пункта назначения? — Максимус спиной прислонился к стене.
— Ага, — кивнул алхимик. — Благодаря вашим стараниям, вы обеспечили командующей и адептам «зеленый коридор», за что она просила вам выразить, искреннюю благодарность и передать воздушный поцелуй.
— Пусть меня эта квадрантия  знаешь куда поцелует!? — оскалился Ванатар. — Мне ее благодарности и признательности до одного места! Ну и стервозная же у нее натура.
— Я это знаю. Даже очень хорошо. —  Хмыкнул носом Карвинус. — Нам следует поторопиться, иначе пропустим самое интересное.
— А это… — Хёгни уставился на Максимуса бородатой физиономией. — Ну, мне на минуту. Перед рейдом не успел. А потом как-то задерживать всех неудобно было. Эээ… ссать хоцца.
Отойдя в сторону гигант, расстегнул ширинку и со стоном облегчения, стал справлять нужду, за что получил укоризненный взгляд от Комудуса. Максимус помог встать Неро. Кровотечение остановилась, но все же рана была достаточно серьезной. Он предложил ее перебинтовать, на что капитан только шикнул, мол, на себя посмотри. И смотреть было на что. Плечо, локоть и оба бедра. Радовало то, что эликсир притуплял боль, а раны уже покрылись тонкой, застывшей коркой крови.  Отправив свои записи в сумку, Мьеллнир лихо соскочил с камня, и бодрым, размашистым шагом, пошел вперед. Сзади их догнал весьма повеселевший норманн. Колдуны держали курс на Tarafal’gruar ar’e.


Квадрантия   – (здесь) продажная женщина.

Per aspera ad astra   - через тернии к звездам (лат).

Эльфрида  - Сила Эльфов (древне-англ).