Сказка. Ч. 5. гл. 47. раздел 1

ГЛАВА 47. СКВОЗЬ ТЕРНИИ…

РАЗДЕЛ 1. БУДНИ ВЕЛИКИХ БЕДСТВИЙ, ИЛИ С МИРУ ПО НИТКЕ – МЕРТВОМУ ПРИПАРКА.


       Так,  в непрерывных бедствиях, продолжалась  так называемая жизнь переходного периода. Улучшений все не было, как не было, а кары Господни не заставили долго ждать. Бог начал почему-то припоминать  прегрешения, когда-либо имевшие место в истории нашего государства, а их, ясное дело, скопилось к тому времени даже больше, чем нужно. И попали мы в шкуру нашкодивших древних египтян, последовательно переживших семь одноименных казней. Не хватало только тощих коров, да и то, наверное, потому лишь, что некого им было пожирать. Вероятно, следовало дождаться их появления на исторической сцене начала третьего тысячелетия Новой Эры, да вот беда:  этим несчастным крупным рогатым скотам у нас жиреть  последние  столетия вообще не приходилось; следовательно, ожидания могли себя и не оправдать. Впрочем, нищета часто соседствует и мирно уживается с оптимизмом: никто так не беспечен, как тот, кому уже нечего терять.
- Пусть нувориши дрожат за свои шкуры и богатства, - разглагольствовал Азазелл, меряя скачкообразными шагами огромный зал, где  Джахангир устраивал очередной прием, - а нам терять давно уже нечего, а приобрести мы можем…      
Тут он запнулся: видно было, что дьяволу очень не хотелось цитировать Маркса, и он нашел изящный выход:
- … вечное блаженство, переходящее в Нирвану!
- Послушай, ты не мог бы помолчать хотя бы минуту? – не совсем вежливо прервал его излияния Бука, - у меня связь с Пегасом пропала, а он тут разговоры разговаривает! И так ни черта не слышно!
- Ты это что, моншер? – опешил от этой неожиданной выходки  Дух, - забываться стал? Или немного напомнить, кто ты есть в этом мире?
- Нет, позволь тебя спросить: сам-то ты кто? -  вызверился Пришелец, - я-то знаю, кем и когда был определен на вечную вахту распространения Жизни в этой чертовой Вселенной, а вот ты какого дьявола тут торчишь? И чего тебе в Аду (где, между прочим, таким, как ты, и место!) не сиделось? Без тебя воздух бы чище был!
Старый дьявол ошеломленно молчал, словно забыв, как он всегда выходил из подобных дискуссий – без изящества, но зато и без поражений; ему хотелось что-то возразить без мордобития, но почему-то не получалось.
- Парамоша, - неожиданно обратился этот прохвост ко мне, - ты бы ему разъяснил, что к чему, а то, боюсь, мои аргументы могут оказаться слишком убийственными!
И старый черт загоготал, довольный своим плоским каламбуром.
- Что бы ты хотел услышать, мой любезный старый друг? – откликнулся я, - оценку ситуации или ваши взаимные характеристики?
- Не надо характеристик, - хором закричали Пришельцы и Азазелл, - мы и так все друг о друге знаем… лучше скажи, кто сейчас прав?
- Друзья! -  торжественно обратился я к присутствующим, - дорогие товарищи! Господа! Граждане, наконец! Неужели вы до сих пор не поняли, что ваши функции и судьбы находятся в руках Господа? В этом отношении Бука не прав: что за такой вопрос: “А почему ты здесь, а не в Пекле?” Между прочим, не всем и не всегда во все времена  удавалось и сейчас удается находиться там, где очень хотелось бы. Думаете, мне  ваша милая компания кажется Эдемом? Опасное заблуждение! Бог, товарищи, знал, зачем он низверг в свое время юного херувимчика Азазелла в Геенну огненную; так неужели, господа Пришельцы, можно хоть на миг вообразить, что он бы осмелился покинуть свой ответственный пост в этом печально известном учреждении без приказа Свыше? Да ты, Бука, как  посмотрю, еретик!   Но и  дорогой товарищ демон не во всем прав. Как ты посмел позволить себе усомниться в праве Буки осуществлять таинственные обязанности, возложенные на него Всевышним? Другими словами говоря, каждый из нас знает, для чего был заброшен в этот мир; если не догадывается о своем предназначении – это его трудности, и пусть ему же будет хуже. Незнание не освобождает от ответственности – я правильно говорю, Хомяк?
- Да, это так, и вам всем вскоре предстоит в этом убедиться, - как-то зловеще усмехнулся  имам-папа, - так что смотрите, не слишком  увлекайтесь своими поисками псевдоистины!
- Что ты этим хочешь сказать?! – взревели все хором, - тебе что-то известно о планах Господа?
- Ну, зачем же сразу “Господа”? – не растерялся старик, - я говорю всего-навсего о новом уголовном кодексе! Почитайте-ка на сон грядущий!
И протянул нам проект указа о внесении коренный изменений в УК. Дух, вырвав документ из  скрюченных рук служителя двух враждебных культов, забегал маленькими  козлиными глазками по заголовкам соответствующих статей.
- Не пойму, а при чем здесь мы? – бормотал он, изучая разного рода статьи и подстатьи, - здесь речь идет о вполне конкретных правонарушениях и мерах воздействия на правонарушителей… если не ошибаюсь, над нами властен только  Божий Суд?
- Так и не так! – торжествующе взвизгнул Хомяк, -  с одной стороны, здесь нет наших имен, кличек, служебных телефонов и адресов; с другой стороны, если вглядеться повнимательнее, дух захватывает! Кажется, будто составители с нами бочку  вод… то есть, нектара выпили, всю жизнь  в замочную скважину подсматривали, и вообще… вот, посмотри, Азазелл, словно про тебя писали:
Старик нацепил очки и монотонным  голосом  забубнил:
Статья  127, пункт третий. Запрещается ходить на четвереньках. К нарушителям применяются следующие меры воздействия:
- административные, предусматривающие отстранение от занимаемой должности и денежный штраф в размере 10 минимальных окладов;
- уголовные, предусматривающие взятие под стражу и заключение в места изоляции от общества сроком до десяти лет;
- физические, предусматривающие силовое воздействие на нарушителя в форме причинения  повреждений его организму…
- А при чем тут, повторяю, мы?! – возвысил свой голос демон.
- Посмотрел бы ты на себя в нетрезвом виде, старина, - парировал  Хомяк, - и ты бы понял, что все вышеназванные меры воздействия на тебе подобных  излишне гуманны!
- А что ты там еще про нас вычитал? – любопытствовал Дух, -  зачитывай, не стесняйся!
- Хорошо, - протянул старый имам, - сам напросился!
И стал перечислять дальше:
- Запрещается лакать воду языком, а также вязать вышеназванным органом лапти, молоть, чесать и осуществлять  прочие несвойственные ему функции; к нарушителям применяются административные и физические меры воздействия в форме:
- прикусывания и держания за зубами в принудительном порядке;
- урезания на пол-аршина;
- розог в количестве 25 “горячих”.
- По-твоему, у меня слишком длинный язык?! – выдохнул демон, – по-вашему, я плету лапти языком?!  - произнося эту тираду, дьявол на наших глазах наливался черной сатанинской злобой, и стало ясно, что опубликованный закон для него – не указ.   -   Как бы мне не пришлось прибегнуть к некоторым мерам физического  воздействия на ваши неверно функционирующие организмы!
- Подожди, Азазеллушка, я еще не закончил! – взвизгнул старый понтифик-имам, - там имеются еще указы насчет борьбы с шумом, нецензурной бранью… словом, будто с тебя портрет писали!
Дух опустил  двухпудовые кулачища, и, казалось, глубоко задумался, хотя всем была известна его полная неспособность к каким бы то ни было мыслительным процессам.
- Что ж, - пробормотал он, наконец, -  в конце концов,  незнание законов действительно не освобождает от ответственности за его нарушения… а мы все только тем и занимаемся,  что неправомерно осуществляем противоправные мероприятия…словом, старина, можешь продолжать!
- На сегодня довольно, - отрезал Хомяк, - а не то ваш слабый рассудок может опасно перегрузиться, а это было бы нежелательно.
- Мы ушли в сторону с нашей вечной колеи! – гаркнул Бука, - настолько, что не только утратили связь с Господом, но и потеряли в космическом пространстве нашего Пегаса. Вы не будете возражать, если Бяка уделит часок-другой попытке поймать пеленг заблудившейся тарелки?
- Валяйте! – милостиво повелеть соизволил Азазелл.
- Валяем! – одновременно и весело выкрикнули космические хулиганы, и удалились куда-то в уголок.
  А Дух  все продолжал томиться загадкой, на что же намекал старый имам-папа, перечисляя соответствующие статьи; через полчаса, сообразив, что  этот труд ему не по силам, дьявол махнул рукой и убрался в свою дворницкую келью. События продолжались своим чередом. Где-то вдалеке гремел гром, но как будто бы сам по себе, не связанный с очередным явлением Господа, что неизбежно повлекло бы за собой тяжелые увечья и весьма вероятные епитимьи Господни. А Хомяк так увлекся изучением УК, что и сам не заметил, как захрапел в своем уютном кресле.
За дверями послышался шум; охрана тщетно пыталась кого-то удержать, но, судя по всему, посетитель был  столь же настойчив, сколь и силен.
- Марш с дороги, бездельники! – восклицал он, - или еще не поняли, с кем дело имеете?
- Не положено! – кричали охранник, - предъявите пропуск!
- Я вам сейчас устрою аусвайс! – прогремело им в ответ,  -  сейчас удостоверитесь!
Грянул гром, в комнате воссиял свет, и, сметая на ходу охранников, в наше скромное жилище ураганом влетел Бог.
- Болваны, еретики, - восклицал он, - олигархов, небось, пропускаете и так! Теперь я, кажется, понимаю, как могло произойти такое преступление, как казнь сына Божьего! Ну, держитесь!
И, щедро раздавая подзатыльники, Всевышний быстро прочитал всем присутствующим краткую нотацию:
- Возлюбленные чада мои, которых я когда-то имел несчастье сотворить по образу и дух своему! Как часто я жалел, что избрал на роль венца природы таких жалких и недостойных тварей, как вы! После первородного грехопадения сердце мое содрогнулось, и решил я тогда, грешным делом, что хуже этой пары грешников ничего уже быть не может. Как же я мало знал тогда свои и ваши возможности! Каждое последующее поколение, каждая последующая цивилизация ухитрялись существенно превзойти своих печально знаменитых предшественников. Создав однажды, по недоразумению, иудеев, воскликнул я: что может быть хуже вас? Затем мне довелось вывести этих чертовых ассийрийцев, и опять восстал мой разум, отказываясь верить, что существование подобных извергов вообще возможно. Думал ли я, что когда-нибудь встречу народ хуже их? Это я о вас, любезные мои! И к тебе, дражайший Парамоша, это относится…но не стоит отвлекаться на лирику. Слушайте, внимайте глас Всевышнего, он дурного не посоветует. Разверзните свои подслеповатые и вечно налитые кровью и спиртными напитками, не говоря о прочих видах дурмана, глаза и спросите сами себя: а правильно ли мы живем? Подсказываю: далеко не правильно, скорее даже наоборот! Особенно это относится к тебе, Душок и…    
При этих словах Господь резко повернулся и  громко произнес:
- Эй, Джахангир с нукерами, Пиан Рашид, нечего подслушивать за дверями – смелее входите сюда! По одному и с поднятыми руками!
И засмеялся, довольный произведенным эффектом: за дверью послышался шум падения грузного тела, а в зал, низко кланяясь и бормоча что-то наподобие: “о, Господи!”, вкатился резвый, хотя и заметно напуганный. Кощей Второй. Тут из своей кельи-дворницкой, причитая и лебезя, выкатился Азазелл:
- А, Господь, - вопил он, - вот радость-то! Вот не ждали! Позвольте ручку-то поцеловать…
- Не “ручку”, болван, а десницу, - поморщился Бог, - и к тому же…сколько раз можно объяснять, что ваш дешевый подхалимаж  мне не мил, а пошлая лесть ничего, кроме омерзения, не вызывает?
- Прости, Господи, - вопил Дух, все норовя приложиться к деснице Демиурга, - запамятовал что-то… но что уж тут поделаешь, коли так сильно тебя уважаю! натуру, как говорится, не переделаешь!
- Кстати, - оживился Бог, - за четыре-то миллиарда лет мог бы и переделать: времени для эволюции было куда как достаточно! Да за этот период из простейших одноклеточных приматы образуются – верно я говорю, Бука?
- Архиверно, Господи, - отозвался из импровизированной радиорубки Пришелец, - ты, как всегда, прав!
  Бог промолчал, но заметно поморщился от столь неуместной лести. К разговору подключился  молчавший до этого Хомяк:
- Слушай, Бог, что тебе приготовить на обед? Самый именитый повар Вселенной ждет твоих ответственных указаний!
- Как всегда -  индейку с орехами, ананасы в шампанском  и  птифурчиков! – пошутил  Господь, а затем, внезапно помрачнев, добавил:
- Не папское это дело – горшки из печи таскать; поменяю-ка вас с Азазеллом местами! Дух!
- Слушаю, ваше степенство! – бодро рявкнул старый дьявол, - какие будут указания?
- Считай, что указание ты уже выслушал, - невозмутимо парировал Творец, - так что можешь приступать к чистке ботинок и стирке онучей своего нового повелителя; заодно приготовь нам обед из перечисленных блюд, а мы тут побеседуем с его святейшеством о догматах веры. Устраивайтесь, господа, поудобнее и приготовьтесь к длительным слушаниям.
Дух с перекошенным рылом молча козырнул и убрался на кухню.
Религиозный диспут начался.