Ласковый Тай

Тайландские хроники – 2008-2009

Обычный изнурительный предотлетный марафон. Витя работает до последнего, потом еще отвозит на вокзал своих орлов, уезжающих домой, на Украину. Я с утра – как обычно – на рабочем месте, за столом. Последнего оболтуса провожаю в четвертом часу. В пять выходить. Хорошо, монстр уже собран, как всегда, заранее.  Правда, он теперь больше похож на тайского бродягу – потрепанный и побитый в перелетах и переездах.

 Мы так давно мечтали об этом на самом деле, но все время откладывали – дорого, никак не могли решиться, а потом и вообще потеряли надежду. В основном рвался Витя. Что-то его там очень привлекало. Именно сейчас все сложилось как-то странно: разразившийся кризис, куча проблем, нерешенные  и недоделанные дела. Сначала я узнаю, что свободна в своем экстернате аж с 26 декабря по 12 января. Гуляй – не хочу!  А тут Витя где-то в Ашане увидел распродажу путевок чуть ли не по двадцать тысяч и загорелся. Все это в самый разгар тамошних беспорядков. По телеку постоянно показывают забастовки, беспорядки, блокированный аэропорт,  толпы скопившихся туристов. Тут еще в Израиле, куда я очень хотела поехать как раз, разбивается автобус с нашими, в Египте – то же самое. Короче, караул! Сиди дома и не высовывайся. Пора доводить свой план с глазами до конца. А то переживала все лето, с самой операции, и всю осень. Квартира пустует. Никто не снимает, не покупает. Кризис. Короче, никто никуда лететь не собирался.

Но Витя завел меня. Велел срочно узнавать, что где почем. Я рванула в СКМ, но там застала уже приличную цену. А когда приехала заказывать конкретно, были уже обычные высокие цены, т. к. заварушка подходила к концу и все возвращалось на круги своя. Витя дрогнул и дернулся было уже отказаться, но процесс уже пошел, отступать было уже поздно. Выскребали и выметали по таким сусекам, что и не знали, что они есть. И… «запели тесаные дроги»… Я дочитала последнюю лекцию про Есенина, распихала колбасу, хлопья, сухарики, коньяк и все остальное. Побросала давно готовые шмотки – старая привычка держать вещи в порядке и в полной боевой готовности. Витя приехал уже, как всегда, на готовый чемодан. Глядя удрученно на старого приятеля, мы всерьез задумались о том, что ему пора на пенсию.
В Домодедово покатили на метро. На улице -10. В дьютифри хватаем две бутылки ликера и долго ждем посадки. Туалет – место обязательных приколов. Помятуя про дорогие моему сердцу Полароиды, пропавшие в Шереметьевском туалете, как в Бермудском треугольнике, я с опаской приближаюсь к двери с нарисованной юбочкой, чтобы переодеться. Заморочка зимних отлетов –  все теплое шмотье лишним грузом. В момент переодевания, и так слишком неудобный из-за малого места, меня застает запланированный прикол. Не понимаю даже, как мне удалось услышать и достать звонящий мобильник, трудно даже описать, в какой позе я была на тот момент. Детка Антошенька приехал домой, пожарил картошечки и лег спатеньки. А теперь: мама, позвони скорее Женьку, пусть приедет откроет квартиру, а то я на лестничной клетке в тапочках, дверь захлопнул, короче, пусть едет братана выручать. Я одной рукой натягиваю штаны и пихаю в сумку теплые шмотки, другой - набираю Женю – не контачит. Выползаю из туалета, снова набираю. Говорит, что уже едет «выручать братана». Ну, ладно…

Загружаемся в Боинг со всеми рюкзаками, сумками, бутылками, куртками и штанами. На сей раз у нас шикарная закуска к Беллису: красная рыба своего посола, сыр и чернослив. Около 10 вылетаем навстречу солнцу. Изучаем путеводитель, купленный в Ашане. Сразу понимаем, что там будем практически в свободном плаванье. Очень хочется на острова и к дельфинам. Заранее узнали, куда надо поехать, настраиваемся на приличные поскакушки. Решили лететь в Бангкок, потом – в Паттайя. Смутно подозреваю, что поваляться на пляжике не светит.

1. 28.12.08. Бангкок.  Свободная страна. Первые впечатления.
Прилетели в аэропорт - самый большой в мире. Он просто гигантский. Едем в отель Ибис. С нами всего четверо. Погодка облачная, не жаркая. Наш гид здесь Женя. Выбираем экскурсии. Сначала думали две дешевые, но потом решаем взять одну дорогую, в которую входит все: храмовый комплекс, королевский дворец, океанариум. Отель довольно скромный. В номере отключаемся ровно на два часа. Мы в свободной стране. Тайланд – Тхай Лэнд – Свободная страна.

Выходим в город в поисках ченча, но вскоре теряем надежду, т.к. его нигде нет и никто не знает, где он может быть. По-английски здесь понимают с трудом, по-русски – тем более. Здесь настолько все свое, девственно чистое и далекое от перекрестков мировой цивилизации. Я почему-то вспоминаю Москву времен Олимпиады и раньше. Тогда  нас тоже полностью обескураживал вопрос какого-нибудь случайного встречного иностранца, где можно поменять деньги. У нас-то не было необходимости, и мест по городу было не так уж много. Даже во время работы в Спутнике мы направляли их менять только в отелях, в Украине, например, но сами даже не приближались к этим заветным местам. Теперь я один к одному почувствовала себя в том времени, только наоборот.

Идем смотреть Памятник Победы. Движение здесь более чем оживленное. Тротуаров практически нет. Узкие полоски, оставленные для пешеходов, сплошь заняты развалами в стиле китайского рынка. Лавируем между толпой шопоголиков и мчащимися тойотами ярко-розового и бирюзового цветов. Это наш первый вопрос: откуда эти сплошные тойоты? Движение левостороннее, очень непривычно переходить улицу. Прямо на улице, т.е. на узкой полоске между проезжей частью и фасадами домов, готовят еду. В аквариумах шевелят пластинами огромные сороконожки,  гигантские крабы и омары машут клешнями, на сковородах жарится нечто неопознанное, похожее на колбаски, пельмешки, блинчики. Все это обильно поливается жгучими соусами, нанизывается на шампурчики и поедается тут же, под колесами авто.

Вдоль фасадов висят толстые связки и пучки проводов, они тянутся вдоль всех улиц, опутывая дома и свисая до земли, подхваченные подвязками в некоторых местах. Это пока тоже загадка. Ведь в сезон дождей все это превращается в мокрое месиво. Дома некрашеные, местами покрытые плесенью, которая, похоже, здесь мало кого волнует. Сейчас парко и тепло, можно только догадываться, что творится, когда неделями льет.
 
Почти около каждого магазинчика или офиса замечаем игрушечные домики разной величины и конструкции, какие победней, какие побогаче,  но в одном  стиле. Они все резные, без стен, под крышей – фигурки людей, животных, цветы, подносы с едой. Мы еще не знаем, но догадываемся, что это почитание местных домовых. В некоторых сидит огромный слон с тремя головами.

Пройдя вверх до моста и сфотографировав памятник Победы на круглой площади, возвращаемся обратно до парка, обходим его вокруг и решаем передохнуть. Над входом множество каких-то объявлений и знаков, но мы не  обращаем на них внимания. Плюхаемся на свободную скамейку, и я с наслаждением вытягиваю ноги и достаю долгожданную сигаретку. Множество людей бегают вокруг прудика с фонтаном. Одеты местные очень скромно, многие по-спортивному. Преобладают джинсы, майки, короткие штаны, многие с плейерами. Все бегут не спеша, трусцой, в одну сторону. На берегу прудика валяется парочка. Вдруг от бегущих отделяется солидный дядечка – и прямо ко мне. Лопочет что-то, руками машет, делает страшные глаза, тычет на вход, потом на сигарету. Тут мы догадываемся, что курить здесь запрещено и, более того, какие-то сумасшедшие штрафы. Я жестами показываю, что поняла, но он не отходит, пока я не вдавливаю окурок в землю. Да… Люди тут, понимаешь, здоровье поправляют, трусцой бегают, воздухом дышат, а сволочи иностранцы, развращенные европейцы - со своими дурными привычками порочной цивилизации.

Очень быстро становится темно, небо накрывает туча, такое впечатление, что вот-вот пойдет дождь. Мы уже знаем в лицо практически всех бегущих. Один (или одна?) очень худой, все на нем болтается, бежит медленно, но есть и явные спортсмены, жилистые, накачанные. Вдруг как по команде все останавливаются, поворачиваются лицом к репродуктору, из которого несется торжественная музыка. Шесть вечера. Даже парочка под фонтаном стоит. Под косые взгляды аборигенов мы тоже решаем встать на всякий случай из уважения к святости момента. Похоже, это гимн. Теперь мы окончательно понимаем, что попали в страну древних традиций, тотального патриотизма и абсолютной стойкости к европейскому модусу вивенди. Нам еще предстоит убеждаться в торжестве идеи государственности на каждом шагу.

В темноте что-то красочно вспыхивает и сверкает наподобие рождественской елки. Это рядом с торговым центром Виза. Направляемся туда, но думаем, что все уже закрыто. Здесь все работает до семи. Но, к нашей радости, тут как раз все наоборот. Обретаем наконец обмен и тут же хотим направиться в шикарные торговые залы. Но не тут-то было! Надо оформлять карту, оплата – безналичкой. Мы решаем, что это нам ни к чему, и, поглазев просто так, выметаемся, отложив шопинг до лучших времен.

На обратной дороге выторговываем один огурец на открытом лотке, где делают салаты из свежих овощей. Мимо плавно проплывает слон с мальчишкой на спине. Движение к ночи не ослабевает. Работяги заполняют забегаловки, ужинают привычными креветками, пивом, колбасками. А мы по традиции устраиваем вечерний романтик в номере. Завтра у нас тяжелый день.

2. 29.12.08.  Город Ангелов. Ват Сутат. Океанариум. Байек Скай.   
В 7-50 за нами приходит очень приятная гид Лена. Сначала направляемся в Галерею Камней. Это основной ювелирный промысел. Здесь добывают знаменитые сапфиры и рубины. Все так же, как в Турции и Египте. Огромный торговый зал, мастерские. В основном огромные сапфиры, рубины, топазы. Жемчуг в невероятных количествах. Золото, серебро, бриллианты,  слоновая кость, бивни, шелк, сумки, ремни из крокодила, змеи, ската. Все очень дорого.  Похоже, что у меня уже выработался иммунитет к подобного рода зрелищам. Я бесстрастно лавирую между сверкающими витринами, спрашиваю, примеряю, отдаю назад - прививаю себе противоядие. Дамы из группы толпятся у витрины с серебром, там цены не такие запредельные. Одна счастливица, любовно глядя на своего спутника, примиряет фантастические сапфиры.  Достойное приобретение! Вырвавшись из плена «скромного очарования буржуазии», отправляемся в храмовый комплекс Ват Сутат.

Там нас встречает веселая, улыбчивая гидша среднего возраста. Впрочем, с определением возраста здесь проблемы: все тайцы выглядят очень молодо, как подростки, лет до тридцати, а потом как-то быстро стареют.  Она довольно шустро тараторит по-русски, шутит, смеется. Наш язык для них невероятно труден. Владение русским я считаю просто подвижничеством для народностей с тональными языками. А постоянная широкая и искренняя улыбка – это визитка Тая. Здесь все всем улыбаются. Но это не значит, что вас обожают. Это не мешает серьезно торговаться и ни в чем не уступить. Просто здесь это все равно что быть одетым. Хотя сейчас-то как раз хочется быть максимально раздетым. Самое неприятное для меня то, что заставляют закрыть плечи, и мне приходится напялить черную шерстяную кофту в адское пекло.

Сначала идем в Храм Золотого Будды. Посередине огромная сидячая золотая статуя со скрещенными ногами. Можно сесть вокруг нее и помедитировать, но только ноги надо поджать под себя, что мне особенно трудно. Ноги нельзя показывать Будде. Босиком обходим весь храм. У выхода два монаха в оранжевых балахонах пристроились пообедать чем Бог послал. Вернее, тем, что пожертвовали горожане с утра пораньше. Монахи рано утром проходят по городу, собирая еду. Ни покупать, ни готовить ее им нельзя. Но мы посмотрели: довольно приличная закуска. Подать монаху – великая честь и пропуск в лучшую жизнь. Люди несут в храмы деньги и подаяние в надежде на удачу, безопасность и счастье в следующей реинкарнации. Прикосновение к женщине для монаха – особо тяжкий грех, который он будет отмаливать всю оставшуюся жизнь. Об этом нас сразу предупредили. А вообще-то побыть монахом здесь считается обязательным для каждого мужчины, даже для короля. Через храмовое отшельничество и аскезу должен пройти каждый. В этом что-то есть. Иначе не постичь главные религиозные догмы, надо все испытать на себе.

Фигура Короля – здесь особая статья. Так же, как и вся королевская семья. Его портреты – молодой, красивый, ушастый, поднятой рукой благословляющий свой народ -  повсюду: с женой, королевой Сирикит,  и по отдельности. Сейчас Рама Девятый – глубокий старик, сильно больной, редко показывающийся на публике. Но ни одному тайцу даже в голову не придет обсуждать, кто будет после него. Каждый из Семьи занят своим делом, почитается за особые заслуги перед народом, имеет свой цвет и флаг. Сам король – бог,  всенародный кумир и любимец. Неподдельная любовь к своему королю – отличительная черта тайцев. Нам, привыкшим к постоянному презрению и критике наших правителей, генсеков и президентов, с нашим исторически сложившимся саркастическим недоверием к любой верховной власти, это поистине удивительно. Тайский король – самый богатый монарх мира. Народ уважает его за то, что огромную долю своих богатств он тратит на благотворительность и  нужды народа. Королевство пережило 17 переворотов и 20 конституций, а когда-то за один взгляд на монарха полагалась смертная казнь.

Большой королевский дворец – настоящий центр королевской власти. В центре трон, вернее, целых два : старый и новый. Старый – в виде огромной золотой ладьи. Здесь проходят приемы послов. Торжественные церемонии, в обычные дни – паломничество туристов со всего мира. В дни рождения короля – толпы тайцев, с ночи занимающих места, чтобы лицезреть своего живого бога. Золото и роскошь древнего Сиама.  Сам дворец имеет вполне европейский вид, но венчают его сказочные шпили, ступенчатые  разноцветные крыши.
Идем смотреть главную святыню – храм Изумрудного Будды. Это самый почитаемый образ. На самом деле фигурка довольно небольшая, 75 см.,  и вырезана из нефритового монолита голубоватого цвета. Сам король три раза в год переодевает Будду. Сейчас – зима. Поэтому Изумрудный Будда в теплой золотой накидке. Еще есть одежда на сезон дождей и летнюю жару. Изумрудный Будда – залог свободы и процветания. Внутри снимать нельзя. Пытаемся что-то снять через золотые двери. Перед входом стоит чан со святой водой и лотосами. Нужно окунуть лотос в воду и постучать по голове, загадать желание. Мы с восторгом проделываем эту процедуру.

Снаружи – огромные статуи демонов. Все сверкает золотом, красочным многоцветьем эмали, мозаики. Галереи расписаны сюжетами Рамаяны – древнего эпоса о нескончаемой войне людей, демонов и обезьян. Причем, в основном там мутили бабы, как я поняла. Один из входов охраняет суровый мальчишка-гвардеец. Фотографируюсь с ним. Но даже мои комплименты не могут заставить его улыбнуться.  Тут все серьезно.

После дворца отправляемся на автобусе к реке Чаупхрая. Она очень напоминает Нил. Широкая, мутная, темная. По берегам – небоскребы. Панорама с мостами довольно внушительная. На носу лодки замечаем тарелочку с фруктами и стаканом сока. Это духам, конечно. Глядя на все это, чувствую непреодолимое желание тоже завести себе такой домик с духами. Хочется какой-то защиты. Здесь все это реально, на самом деле. Духам ставят даже фигурки животных и танцовщиц – для развлечения. Сегодня понедельник – день желтого цвета. Это цвет короля, родившегося в понедельник. Рама 9 уже два раза ходил в монахи.
Обедаем на реке в ресторане. Конечно же, пиво и острая свинина. Обязательное фото для коллекции постеров с видами великих рек.

Океанариум Бангкока – один из самых больших в мире. Похоже, что здесь все – самое-самое. Мне раньше не везло с этими чудесами. Почему-то никогда не удавалось дойти до них ни в Севастополе, ни в других городах. Моему восторгу нет предела. Вся океаническая живность за толстенным стеклом – прямо перед носом! Если бы знала, что камера сядет, начала бы с нижнего этажа, прямо с акул! Но я еще не знала об этом сюрпризе… Поэтому долго и с наслаждением снимала огромных омаров, фантастических рыбок, мурен. Эти твари меня особенно умилили. Такие грациозные! Движенья плавные, спиральные, завораживающие. Кожа бархатная, серая, в белых яблоках. Одна, видно, любит позировать, так и вилась перед камерой, показала все свое великолепие. Если на них смотреть долго, они уже не кажутся такими страшными, наоборот, хочется их погладить, поласкать. Стояли в очереди на лодку с прозрачным дном, о чем потом сильно пожалели. Просто время потеряли, а видно вниз сквозь воду плохо, только спины акул, все рябит, а снимать - вообще тоска. В очередной раз убедились, что экскурсионную рекламу нужно отсеивать процентов на 50.

Внизу живут бобрики и выдрики. Вот за кем классно наблюдать! Видно, что зверьки делают на суше и в воде. Выдрики ныряли и такое вытворяли! Крутились и свивались, как резиновые жгуты, смешно дрыгая лапками. Они откровенно играли и веселились, как котята. Кидали друг другу камешек, потом ныряли за ним. На дне подлезали под корягу, как будто соревнуясь. Плавали на спине, держа камешек лапками на животе, кувыркались.  А сами такие упругие, гладкие и блестящие. Еле оторвалась от них. На них-то камера и сдохла. Я чуть не разрыдалась.
В самом низу – прямо над головами – акулы и скаты. Те, чьи спины мы видели с лодки. Зубастые морды на расстоянии локтя. Зубы, загнутые внутрь жуткой челюсти, в четыре ряда. Кожа серая, бархатистая, матовая. Глаза – стеклянные или жестяные. Абсолютно идеальные машины для убийства. Медленно проплывают, как будто с другой планеты. У самцов висят солидные причиндалы.  У скатов веселенькие мордочки, как будто застывшая улыбочка, и острые носы. Можно вечно сидеть и смотреть, но нас ждут на 3Д мультик про полет на Луну. Такое я тоже вижу впервые. Какие-то мухи летят на космическом корабле. Подопытные что ли? Но потом они вылетают из разбившейся колбы и попадают в скафандры космонавтов, которые высаживаются на Луну. Кресло вздрагивало, воздух фыркал, по ногам что-то шныряло; короче, - эффект полного присутствия. Мы веселились как дети.

В конце этого бесконечного дня оказываемся в отеле Байек-Скай (пронзающий небо), который совсем рядом с нашем отелем. Мы его даже видели, когда днем гуляли. Еще подумали – что за высоченное здание? Поднимаемся на ужин на 77 этаж. Лифты, конечно, скоростные, прямо 22 век.  Ресторан – длинный коридор по кругу. Сначала я обхожу все прилавки и снимаю, как готовится еда. Это апофеоз тайской кухни. Тут мы оторвались по королевским креветкам, ракушкам,  омарам. Попробовали даже острейший супчик. Все фрукты перепробовали уже по кусочку. Папайя показалась нам похожей на мыло. Все это дело под ледяное пиво. На сладости уже не хватило сил. После ужина поднимаемся еще выше – на смотровую площадку, которая есть во всех уважающих себя столицах мира. Здесь она, как и у нас Останкинская, вертится. Весь город как на ладони. Правда уже совсем темно, все горит, блестит, и фото не получаются. Это судьба! На Эфейлевой тоже оказались ночью. Но ничего, есть еще время наверстать. Меня еще ждут реки Испании. Пытаемся разглядеть все знакомые места, где успели побывать днем. Узнаем дорогу домой.  Ветерок здесь довольно приличный. Спускаемся на лифте снова на 77 этаж и ждем очереди на пересадку. Прощаемся с группой и идем по магазинам.

Хотели сходить в торговый центр, но уже не было сил, да и, похоже, он уже был закрыт. А мы хотели по-быстрому купить батарейку для камеры. Но не вышло. Постоянно спрашиваю, где купить Женин заказ – шорты для тайского бокса. Никто не знает. Нет нигде: ни в торговых центрах, ни в маркетах, ни на рынках.
В одиннадцатом часу притащились в номер, забрали документы из сейфа. С непередаваемым кайфом – в душ. Все храмы по жаре в черной кофте. Спина скользкая и мокрая. Не хотелось покупать там простую рубашку, в которую одели всех женщин. Надо было просто пойти в майке.

3. 30.12.08       Дорога в Паттайя.
Выезд перенесли на 11. Поэтому мы не стали торопиться и устроили себе сладкий утренний сон. Но даже  в такой редкой неспешности умудряюсь порезать палец.  На ресепшене выпрашиваем пластырь. Там очень долго выясняют, чем порезала да как, не будет ли заражения. Как все здесь непросто! Наконец заклеиваю палец и садимся завтракать. У монстра вид жуткий – как будто вещей стало в два раза больше. Чувствуем, что Паттайя станет для ветерана последним пристанищем. Ожидание до 12-ти продолжилось сюрпризами: забирают только троих, а нас в списке нет. Потом все-таки сажают, возят по кругу еще час, собирают людей, привозят снова под Байек Скай. Боже мой! Мы могли час с лишним загорать. Пересаживают в большой автобус.  В ожидании его Витя, как всегда, срывается – манго захотелось. Увидел, что ребята сбегали купили, и он туда же. Автобус полон. Все сетуют на задержку. Всем наплевать на то, как нас прокатили. Я стою на углу и высматриваю. Наконец бежит. С пакетом манго отправляемся в двухчасовую дорогу.

 Сопровождает нас  симпатичная девочка из Киргизии. На выезде из столицы – митинг или забастовка. Движение перекрыто, все кричат в громкоговорители, размахивают руками. Мы высовываемся из машины и тоже кричим и скандируем. Видно, беспорядки здесь еще не кончились. Ждем остановки, чтобы разъесть манго, но не получается. По дороге, как водится, завозят в торговлю косметикой на жень-шене. Нас благополучно разводят на золотой крем и масло для роста волос. Оставляем там все последние русские деньги. Успеваю только в туалете помыть фрукты, причем меня ждет весь автобус. Есть манго без воды и тарелки – круто. Я выгваздалась вся с ног до головы. Витя изъязвился  и исхихикался. Но сам еще хуже вгрызается и весь течет. Мы все липкие и сладкие.

Нам не хочется завтра тратить утро на встречу с гидом, и мы уговариваем нашу девочку созвониться с отельной Юлей и пригласить ее к нам уже сегодня. В пять мы уже (!) в Айлэнд Вью, к шести туда подходит Юля.  Целый день в дороге потеряли! – сетуем мы. Сначала обычная заморочка с номерами. Не устраивает нас первый этаж с видом на улицу. Но, посмотрев все остальное, мы в результате решаем не менять шило на мыло и остаемся. С поездками очень мало вариантов. Кое-как упихнули в пять дней все запланированное: двухдневный остров, реку, шоу трансов и пип-шоу. Пока разбирались – стемнело. Вышли к морю. Оно оказалось внизу, под горой, на которой стоят отели. Наш отель очень небольшой, территория маленькая. Проходим по улице, спускаемся  по крутой лестнице. И останавливаемся в шоке: помойка на пляже на фоне грязных волн, берег заставлен катерами. Видимо, на  них добираются на ближайшие острова. Мы понимаем, что купаться здесь нам не суждено. В Москве предупреждали. Возвращаемся в раздумьях: где будем плавать и будет ли у нас вообще время на это запланированное удовольствие?

Закусив в номере, идем снова на улицу смотреть, что и как едят. Прямо на дороге пекут банановые блинчики. Фруктов – мы и десятой части не видели и названий не знаем! Кладем деньги на сим-карту. Связываюсь с Женей, чтобы сообщить ему, что его заказа никак не могу найти. Но тут же в очередной лавочке обретаю шикарные красно-золотые штаны даже с какой-то надписью. Подхватываю и маечки – как же без них? На каждом шагу массаж ног. Везде прицениваемся и обещаем завтра зайти обязательно. Уж этого удовольствия я не упущу. В кровати вырубаюсь через пять секунд после того, как моя голова коснулась подушки.

4. 31.12.08  Остров. Новый Год
Последний день Старого Года. Уходит Крыса. Моя Крыса. Думала, будет счастливый, но год был очень сложный. Встаем часу в восьмом. Решаем ехать на острова. Кондишн шарашит прямо в потолок из-под окна. К утру даже замерзаю. Витя тут же его распотрошил, что-то там повертел и поставил решетку на место. В остальные ночи приходится закрывать одеялом чуть ли не половину.

На завтраке общаемся с народом. В большом зале неплохой шведский стол. Все уже украшено к Новому Году. Стоит огромный пряничный домик, в холле – елка. Выходим в 9 и на такси за 100 бат ( те же 100 рублей примерно) добираемся до пирса. Пока осматриваемся и соображаем, на какой катер сесть, два мужика зовут нас с собой куда-то. Вернее, больше обращаются к Вите: пошли, мол, мужик, с нами, мы места знаем, там такие голенькие чиксы плавают, пальчики оближешь!  Витя с гордостью заявляет, что у него своя такая же - и всегда под рукой, и мужики с глубоко порочными мешками под глазами сразу же теряют к нему интерес, приняв его, видимо,  за скучного женатика. Им, конечно же, далеко до трагического уальдовского Дориана Грея, но цель их визита явственно читается на их лицах.
  Мы проходим к набитому битком катерку. Берем билет – туда и обратно. Замечаем, что все пассажиры в оранжевых наклейках. Пометили. Едем минут тридцать мимо всего нашего грязнющего берега с отелями до дальнего острова с пляжем и чистым морем. Там нас встречают и всех помеченных ведут налево, видимо, к лежакам. Но мы уклоняемся и идем как раз направо: надоело ходить в куче. Хочется чего-то дикого и нецивилизованного. Именно туда и мы и направляемся по острым камням и воде. Тут тоже помойка, но зато никого нет. Хотя быстро замечаем пару ню под кустами. Мужик спокойно гуляет. Мы тоже раздеваемся, и я забываю про купальник часов на пять.

Небо в тучках, ветер довольно сильный. Мимо изредка проходят люди туда-сюда. Один англичанин, искатель кораллов, останавливается прямо напротив меня и начинает искать общий язык, нимало не смущаясь. Останавливаемся, как водится, на испанском. Многие америкосы и англы им владеют, по счастью. Выясняем, что вблизи берега – коралловый риф, очень опасный. Но он, как настоящий мазохист, направляется прямо туда и в одежде.
Интересная  находка ждала меня в кустах. В мусоре и накиданной одноразовой посуде, бутылках не было ничего необычного, если бы не возвышающийся среди этого развала великолепный белый унитаз. Он стоял прямо посередине, даже на неком подобии кирпичного пьедестала.  Что бы он здесь делал? Солнце так и не появилось. Но, несмотря на это напрочь сгорели ключицы. Вдоволь наплавались в чистой воде, но, к сожаленью, недалеко от берега. Поболтались на канатах между буйками. Вернулись на том же катерке. На ту сторону, куда пошли все остальные наши попутчики, так и не сходили. Там было какое-то грандиозное строение в виде ската, блестящее. Может, ресторан. А что же еще? Здесь почти все постройки связаны с едой.

В номере успели только закусить и проводить Старый Год, но поспать так и не удалось. Стали собираться. Утром получили приглашение на сегодняшний праздничный ужин. К семи вышли во двор. Там нас встретили нарядные девушки, надели на нас бусы из ярко-розовых цветов и пенопластового «жемчуга» и проводили за столик. Вокруг бассейна – огромный шведский стол. Мы запаслись морепродуктами и взяли даже бутылочку красного вина. Концерт тайской самодеятельности не сулит ничего веселого. Забавный местный колорит, красивые костюмы. Но все танцы у девушек с великолепной кожей – только руками, ниже талии – они как деревянные, а ноги будто связаны невидимой ниточкой.  Ничего общего с зажигательным танцем живота в Турции или в Тунисе. Правда, нас посетили артистки из Алказар-шоу трансвеститов. Показали несколько номеров. На сцене сидела, подвернув ножки, девушка и играла на тайских гусельках – струнном инструменте с легкими палочками. Очень мелодично. Это мне понравилось больше всего. Она часто сидит и играет – отрешенно и самозабвенно – у нас в холле.
 
Уже через час мы наелись и нам стало скучно. Решили отправиться на поиски какого-нибудь русского зажигалова в ближайший ресторан. Но, к нашему удивлению, ничего подобного не нашли. Везде тишина. Народ зажигает по отелям. Витя подарил золотистую пищалку с бахромой девушкам на фруктах. Они выбежали и так непосредственно обрадовались громкому сувениру: «Они такие милые, просто дети. Я не мог не подарить ребенку дудку.» Потеряв надежду на русскую вечеринку, вернулись в отель. Там уже зажигали на сцене дед-мороз и пьяный зайчик. Сразу стало понятно, что это наши. Не выдержала русская душа. Не умеют тайцы справлять наш Новый Год. Хотя своих новых годов у них аж четыре: буддийский, китайский, католическое рождество и наш. Огромный стол был пуст. Подмели все. Мы вернулись в номер, стали поздравлять всех московских. До 12 я не дотянула десяти минут – купание на острове нон стоп сморило меня окончательно.

5.      1.01.09     Тиффани-шоу
 Неудивительно, что спали мы так, что чуть не опоздали на завтрак. Пошли разведать окрестности и найти выход к морю. Безуспешно. Все подходы так или иначе закрыты, в некоторых местах даже колючей проволокой, иногда волшебными табличками «приват». В одном месте нам повезло, и мы спустились-таки, но ничего интересного не нашли. Решили бросить это пустое занятие и не терять времени
На тук-туке поехали в город. Что-то вроде газели с открытым кузовом, по бокам – скамейки. Чтобы выйти, надо постучать по крыше кабины водителя: тук-тук! Местное маршрутное такси. Прошлись по Волкинг-стрит – местный район красных фонарей - и соседним улочкам. И вправду, каждая дверь – пип-шоу, но до ночи еще далеко. Везде – еда и рыночные развалы. Набрели на очень приличный крытый рынок. Справили Вите классные светлые походные штаны и рубашку. Я тут же захотела то же самое, но на меня не нашли. Страшная жара. Я прячусь в хилую тень, Витя ловит такси. Торопимся домой, и в шесть нас уже забирают на концерт.

Едем долго, куда-то на самую окраину города. Нас предупреждают, что снимать нельзя, в отличие от Алказара. Но я во всеоружии.
 
Сначала долго ждем, пока раздадут билеты. Потом вся эта колоритная компания вываливает на фонтан после представления. Здесь можно фотографироваться с ними. Все как на подбор – просто куколки. Ноги длинные, грудь открытая, платья в блестках и перьях. Одна ушастая, но очень миленькая. Они становятся в середину и позируют, подзывают сфоткаться с ними – 50 бат. Это у них самый жор – кладут прямо себе в карман, поэтому внутри снимать нельзя, только здесь. У одной глаза прямо горят от жадности. Вите понравилась невеста в пышном белом платье, он все пытался погладить ее по ручке и обнять за талию: какая кожа! мне – серебряный ангел. Потом они уходят на представление, а мы – за ними.
На схеме снаружи находим наши места, в зависимости от цены, конечно. Не фонтан. Но в зале, вопреки ожиданиям, проходим  чуть ли не в президентскую ложу. Вся наша небольшая группа садится в уютный уголок, а мы прямо на красный бархатный диван. Мы даже не ожидали такой роскоши!  В зале очень строго отслеживают фото и видео на самом деле. Но у нас за спиной никого нет, и я настраиваю камеру без монитора. Это, конечно, сложновато. Витя пинает меня каждый раз, как служитель проходит за очередной жертвой. Все здорово: костюмы, музыка, поют. Был двойник Тины Тернер, смешная сценка про жену и любовницу, даже нашу Калинку-малинку спели на фоне Кремля. Шоу построено по типу Мулен Руж: тоже все эпохи и страны с местным колоритом. Но танцуют, конечно, далеко не так классно. Только одна малышка в синем платье отплясывала лихо и самозабвенно. Просто извивалась вся в турецком стиле. Остальные – со связанными ногами. Только заключительный парад закончился – они опять побежали во двор. А у Витиной невесты платье, большой пышный кринолин, стало падать, она его руками подхватывает, на себя натаскивает и тоже бежит.
На улице еще раз полюбовались на наших красавиц. Трудное и короткое у них счастье. Одна такая всю свою деревню кормит. Но умирают они рано, редко до тридцати доживают. Мы думали: в чем у них смысл жизни? Деньги? Слава? Роскошь? Наверное, прежде всего ежедневный труд и муштра. Ну, и батики не хилые, по сравнению со средним уровнем. Там быстро молодые теснят. Операцию потом много лет отрабатывают. Но все же идут на это дело, значит, смысл какой-то есть. Интересно, что ни одна тайка  и близко не стоит с трансом ни ростом, ни фигурой, ни лицом. Похоже, что они вывели тут какую-то особую породу: ни женщина, ни мужчина, а просто красивая и стройная артистка. Шофером в нашем микроавтобусе, к слову, была женщина – стопроцентный мужик. Мы даже не поняли сначала, что это баба. Вот так у них тут все странно: на сцене поют переделанные мальчики, которых не отличить от девочек, а за рулем – мужеподобные тетки. Самое главное, что буддизм – клевая религия – все разрешает. Женщины тут очень самостоятельные, все при деле. Вообще, видать, женщиной здесь быть выгодней, чем мужиком.

Девушек, впрочем, тут пруд пруди – для особых услуг. Служба экскорта работает исправно и днем, и ночью. По улицам ходят здоровенные европейцы (есть и наши), за собой за ручку ведут малышку в джинсиках с сумочкой, на каблучках, а то и двух. Угощают их в барах. Она при любой возможности – зеркальце из сумочки – и давай пудриться! Это Витя подметил: все девушки постоянно пудрятся и прихорашиваются с зеркалом. Больше ничем не заняты.

6.     2.01.09    Острова Ко Чанг и Ко Вэй
Только успели позавтракать и схватить сухой паек, как нас уже забрали в 6 утра на минивэе. Сначала едем в монастырь, к скале, на вершине которой – Будда. Там живут мартышки. Монахи в своих оранжевых хитонах спокойно сидят, занимаются своими делами: пишут какие-то счета, продают сувениры. Нас еще раз предупреждают, что их нельзя трогать. Нам раздают орешки и мы идем кормить мартышек к скале. Стая спускается и уже привычно направляется прямо к туристам. Они серо-коричневые, небольшие, с собаку примерно, хвосты длиннющие, веки – голубые, глаза внимательные, умные. Торопятся нахватать побольше корма. Лапочками прохладными с длинными коготками берут прямо из руки, прикладывают к носу – нюхают – потом набивают щеки, как хомяки, ссорятся, отгоняют друг друга. Я просто балдею, пытаюсь схватить их за лапки и подольше задержать в руке. Но они шустрые, в руки не даются, отбегают. Среди них две-три собаки – конкуренция. В стае жесткая иерархия: старшие гоняют молодых. Одна забирается на руку Будды в позе благословения. Большой самец вырывает у меня весь пакет хлопьев Красная шапочка. Они сладкие и идут на ура. А вот Три корочки обезьянки долго не могли распробовать – к соленому не привыкли. Но потом и сухарики наши в ход пошли. Короче, скормили им весь наш запас. Одна прямо с пакетом забралась высоко на забор – шикарный рекламный стоп-кадр: «Тайские мартышки предпочитают Три корочки!» Думаю, компания дорого заплатила бы за такой экзотический бренд. И никакого компьютерного монтажа – все натурально!
Обезьянам нельзя улыбаться. Это на первый взгляд они такие безобидные и симпатичные зверушки. Витя не выдержал и улыбнулся. Мартын в ответ показал такие клычищи, что мы ахнули: куда там собачьи! Даже просто непонятно, как они там у нее в морде помещаются? Вдруг случился переполох: с горы спустилась стая, которая не вступает в контакт с людьми, видимо, считает это делом презренным, и задала трепку нашим макакам. Клубок клыков и хвостов с визгом покатился прочь. А мы поехали дальше.

Следующая остановка – великолепный водопад с черными карпами. Пока поднимаемся в парке по длинной дороге, нам выдают по огромному пучку зеленой спаржи – кормить чудесных рыб. В очередной раз выслушиваем витиеватую историю страны со времен падения Аютайи до Рамы 9-то. Что-что, а историю Тая и буддизма мы, кажется, запомним уже навсегда. Интересный случай рассказывают около памятника молодой царевне. Она любила этот парк с водопадом. Но однажды стала тонуть посреди реки, будучи уже королевой и беременной к тому же, но ее никто не спас – до королей нельзя дотрагиваться, ведь это боги, за это полагалась смертная казнь. Вот и потонула несчастная.  Мы дружно посочувствовали.

Горная река кишит карпами. И они на самом деле хватают спаржу прямо из рук. Их можно схватить в воде, но это трудно: они склизкие и упругие. Смельчаки купаются. Я только завидую, помятуя о капельницах в 20 больничке после турецкого рафтинга. Прощай, мое любимое удовольствие – купание в ледяных горных водопадах! Скормив всю спаржу посередине реки, прыгаем по камням, снимаем все это водопадно-карповое безумие. Рыбы как-то умудряются передвигаться по реке, перепрыгивая через пороги с бурлящей водой.
Приезжаем к парому. Это достойное зрелище. Целый Ноев ковчег – с людьми, машинами, автобусами. Очень много северных европейцев – с рюкзаками и чемоданами. Похоже, все они – на остров надолго, т.е. собственно это и есть цель их путешествия, вот надоела им пресловутая цивилизация и уровень жизни, захотелось дикарем по тайским островам потаскаться. Ну, и молодцы! Вид у них самый походный, вроде наших геологов шестидесятых годов – романтики. Во всяком случае, лучше, чем таскать за собой проституток из кабака в кабак на Волкинг-стрит.

Ко Чанг – остров слона. За семь лет построены 50 отелей, национальный парк для кабанов, оленей, слонов и кобр, еще 18 строятся. На самом деле это целый архипелаг из мелких островов, почти необитаемых, покрытых джунглями с дикими зверями и водопадами.
Сразу везут в пиратский ресторан на обед. Снимаем обувь – это здесь обязательно. Ресторан Сэра Моргана славится русской кухней. Действительно, дают самый настоящий борщ, правда, без сметаны, на второе – пюрешка с тефтельками, взяли пивка.
В семь встречаемся с Женей. На улицах все те же рыночки с барахлом и фрукты, повсюду фрукты.  У них тут 2552 год по буддийскому календарю. Здесь мы узнаем все про слонов. Это символ королевского могущества, священное животное. Несколько слонов-альбиносов живут в специальных королевских покоях, их чтут, как богов. Белый слон – символ чистоты, мудрости, благородства и удачи.

 Наш отель Резорт – ряд небольших двухэтажных домиков – голубых и розовых, прямо на берегу Сиамского залива. Вдалеке – островок. Вся территория прорезана канальчиками с мостиками. По ним разгуливает шикарный павлин – важный и невозмутимый. Наш номер на первом этаже с огромным окном от пола до потолка, прямо на море с пальмами. Но погода не радует: пасмурно, ветрено и не жарко. Но я все равно тут же плюхаюсь и плыву через полосу густых водорослей к чистой воде. Витя так и не решается – вода холодная – и засыпает на берегу. Я плыву в сторону каменистого берега, обследую местность по привычке. Плаваю часа два, пока не замерзаю окончательно. Выхожу: Витя спит. Иду согреваться в горячем душе. Выхожу: Витя уже заволновался, потеряв меня, три часа уже не виделись.

Вечером идем гулять. Сняла великолепный ролик о приготовлении блинчиков с бананами. Ничего интересного не нашли. Темно, хоть глаз выколи. Возвращаемся по берегу. Качаюсь на веревочных качелях, пока голова не закружилась. Потом, уже ближе к нашему пляжу – в гамаке.
 
На ужин повезли в машине, хотя – рукой подать. Там опять пришлось разуваться. Ноги замерзли, напялила носки. Стали сажать за стол по шесть человек, а накрывать на четверых. Пока разобрались, подали рыбный супчик. Сегодня ужин весь морской. На столы ставят большие общие подносы с креветкам и мидиями. Но есть их невозможно: то ли переваренные, то ли недоваренные,  пришкваренные к створкам, креветки несвежие, что ли, из панциря не выдавливаются. Стейки - рыбы явно неблагородной. Короче, полный отстой. Поэтому долго высиживать не стали. К ресторану пришли мальчишки бродяжьего вида и стали крутить огонь на проволоке. Это у них громко называется  огненное шоу. Постепенно понимаешь, что кроме природы и моря здесь ничего чудесного нет. Если уж в пиратском ресторане не умеют готовить морепродукты, чего ж еще?
В беседке над водой выкуриваю последнюю сигаретку. Ночью не могу заснуть: страшный ветер, шумное гулянье соседей, полный живот, один матрас  на огромной кровати.

7.       3.01.09           Ко Вэй – «райское удовольствие»
После бессонной ночи раннее утро радует видом на прибой. Завтракаем в беседке со шведским столом. Отправляемся на охоту на павлина. Ходим с камерами за ним по всем дорожкам и мостикам. Гоняем его, пока он наконец не раскрывает свое сокровище. Но сделал он это исключительно ради своей курочки, которая спустилась к нему с крыши беседки. Тут мы на солнце увидели все его великолепие. Он весь бронзово-изумрудный: грудь, голова с хохолком. А хвост распускает и накрывается им сзади, как куполом или огромным выпуклым веером. Насладившись павлином, в 8 часов отправляемся на Ко Вэй.

Дорога очень долгая и неудобная, на том же минивэе. Но заднее место уже занято, ноги не вытянуть. До пирса едем и рассматриваем гивеи – очень тонкое и стройное светлое дерево вроде осины. Оно дает каучук. На лодочке уже располагаемся на своих подстилках как следует. Нас угощают сочнейшим ананасом. И правда, как рассказывал Андрей, здесь все фрукты не такие, как у нас, совсем не тот  вкус. Тут же предлагают купить кокосового масла - очень полезное для загара и вообще для кожи. Погода такая же ветреная и пасмурная, надежды на купание и загар мало.

Мы, как всегда, идем в поисках пустынного местечка, но выбор тут небольшой. На море – волны с бурунами, что-то типа небольшого шторма, пальмы сильно качает. Вдоль берега стоят бунгало, в которых в основном живут американцы. Такие избушки на курьих ножках, примерно метров 5 – 7. Висят купальники, полотенца. Электричества не видать. Алекс объявляет к 13-ти сбор на обед. За бунгало – гора. С удивлением замечаем тропинку с табличкой и стрелкой на ту сторону «Море, солнце».
 
Витя заморачивается на кокосы. Находим длинный шест с серпом на конце. Пытается срезать кокосы с пальмы. Это очень высоко, но под конец все же получается. Потом мы узнаем, что этим серпом надо не резать, а прямо цеплять орех и дергать вниз. Тут же набежали  америкосы и растащили плоды нашего труда. Мы забираем парочку и отправляемся на ту сторону.

Там, через перевал, мы действительно, как ни странно, находим море и солнце. Как будто попадаем в другой мир. Это настоящий Баунти. Берег скалистый, камни очень острые, бухта абсолютно дикая, никакого ветра, солнце жарит – нельзя не окунуться. Что я с наслаждением и делаю, пока Витя бегает назад за вещами. Отплываю подальше от острого, как бритва, ракушечника. Вот оно – райское наслаждение! Скоро Витя присоединяется ко мне, и мы наконец понимаем, что Баунти – это здорово! Вода – теплое литое изумрудное стекло, кругом камни и ни души. Коричневые скалы как разрезанный торт - рыхлые и слоистые. Пытаюсь поймать краба на отвесной стене. Он прыгает, пугает меня, я роняю руку прямо на ножи. Сильная рана  - пальцы , ладонь и все то же несчастное правое запястье. Кровища льет, не останавливается в  воде, но я продолжаю плавать. Кое-как выползаем на площадку на четвереньках, стараясь не располосовать и ноги в прибое.

Витя тут же принимается за кокос. Разбивает его камнем и терзает моим толедским ножичком. Наконец мы добираемся до сока и мякоти. Теплая мутная водичка похожа на чуть забродивший березовый  сок. Молочная мякоть маслянистая и очень сытная. Но съесть все нет сил. Я орудую одной левой, правую держу вверх и зажимаю как можно сильнее. Кое-как останавливаю кровь. Мажусь кокосовым маслом и остатками двадцатки, чтобы не сгореть, т.к. начинается настоящее пекло. Даже не верится, что на той стороне горы, в пяти минутах – ветер и шторм. Еще плаваем. Уходить не хочется. Кто-то из наших тоже забредает сюда, мы угощаем их кокосом. По большому счету и не надо бы ходить ни на какой обед, но мы все равно идем.

Открытая деревянная веранда прямо на берегу. Там нас ждет уже остывший рис и салат. Заправляем пивом. Уже нет времени никуда идти, как хотелось бы вернуться. Устраиваемся тут же, на берегу. Оставив меня дремать на песке, Витя идет снова на добычу кокосов. Он заводит всех мужиков. Вскоре вся группа обеспечивает себя волосатыми плодами. Девчонки с восторгом фотографируются с экзотикой. Отдаем в ресторан, там их чистят, причем без всяких усилий, специальными ножами. Снимают зеленую глянцевую корку и волосатую мякоть. На верхушке – три углубления. Чтобы добыть молочко, надо продырявить в этом месте. Все очень просто на самом деле.

К трем часам уже подтягиваемся на пристань. Жалко, что так мало времени в этом райском уголке. На лодке угощают уже арбузами. Валяемся на палубе и общаемся с парочкой пенсионеров. Они рассказывают, что уже много лет ездят сюда дикарем ташкентскими авиалиниями, с пересадкой в Ашхабаде, живут в кондоминимуме (съемные квартиры), делают массаж, и все это раза в три дешевле. Мы задумываемся, не сделать ли нам то же самое. Вообще, что интересно, здесь пенсионерам можно жить где хочешь, виза на год.
В ожидании парома загораю на заходящем солнышке. На обратной дороге  еще заезжаем на креветочные фермы. Из машины не выходим, слушаем, как выращивают и продают. Оказывается, все эти тигровые и королевские креветки, т.е. большие, - это все искусственно выращенные. В море водятся только маленькие, обычные.

8.         4.01.09     Река Квай
В 4 часа утра уже на колесах.  Завтракаем в дороге. На заправке обходим окрестности. Прямо у дороги очень бедный дворик. Здесь, наверное, живет семья, торгующая едой. Что-то типа маленькой забегаловки под открытым небом. На столике дремлет собака. На другом – маленькая девочка с щенком. Она только что проснулась и кутает своего щенка в тряпку. Потом встает, прогоняет собаку, протирает стол. Неспешное раннее трудовое утро. Начинает что-то перебирать в кастрюльках и мисках с салатами. Витя дарит ей денежку.

Едем вдоль бесконечных рисовых полей. Бангкок – восточная Венеция. Огромная ирригационная сеть. Основная еда – рис. Тайцы не любят китайцев, но у каждого прабабушка – из Китая. Сегодня наконец получаем разгадку висячих проводов. Муравьи – настоящий бич тайских городов. Выгрызают все на своем пути. И вода, конечно. Большинство деревень – на сваях. Вода кругом. Паттайя – роза ветров. Первая остановка – плавучий рынок на воде. Пересаживаемся на лодку и отправляемся по городку, как в Венеции. Каналы-улицы. По ним оживленное движение на узких лодочках. Прямо с них идет бойкая торговля едой, фруктами, сувенирами. Здесь одних только бананов – десятки видов, деликатесные дурианы, которые мы так и не отважились попробовать. Большой зеленый фрукт, с дыню, утыканный шипами. Внутри несколько долек – сочное желтое «мясо» со вкусом ореха, сыра и настоящего мяса. Если не разъесть его в течение десяти минут, начинает вонять страшным сероводородом и тухлятиной. Его запрещено проносить в отели и в самолет. Но все местные уверяют, что это любимое лакомство.

Лодки движутся в обе стороны в несколько рядов, останавливаются у домов. Рулят женщины в конических широких шляпах. Берега обвешаны веерами, майками, посудой. Жизнь на воде. Нигде никакого неприятного запаха, несмотря на скученность и обилие продуктов. Вода чистая. Прямо в реке споласкивают посуду. На лодках топят печки и готовят блинчики и рыбу. И везде рис - во всех видах и в огромных количествах. Какую-то еду заворачивают в большущие листья и подают как гигантские голубцы. Объезжаем весь этот плавучий торговый центр. Все дворики на сваях одинаковые, очень скромные, заставленные цветами. Но это ничего не значит. У тайцев не принято показывать внешне свой достаток. Но внутренность домов упакована не хуже европейских. Здесь принято заставлять кухни бошевской техникой, а в каждом внутреннем дворике стоит на приколе и дорогущая иномарка. А тойоты здесь – это средний уровень. Кстати, очередная загадка с тойотами решилась очень просто: Тай был оккупирован Японией во время второй мировой. А после победы тайцы не потребовали контрибуцию, а велели построить завод и наладить производство автомобилей. Мудро, ничего не скажешь.

У пристани вода очень мутная. Но мальчишка – сын водителя – кормит рыб, кишащих в болотной зелени. С помощью Регины и тайки Дженни выясняем про хлебное дерево. У самой земли висят большие зеленые шипастые плоды. Я беру в руки один, надламывается стебель, течет густой белый сок. Из них готовят что-то очень сытное и вкусное. Но конечно, ничего общего с нашим хлебом. Просто название такое.
Водитель везет с собой жену и сына. Они копошатся в закутке за кабиной. Это какая-то гарантия безопасности – своих не расколбасит. Здешние водилы тоже носятся будь здоров!
Едем смотреть тайский шелк, стекло из местного песка и чеканку. Все производство – вручную. Один кокон – 4 метра -  разматывают четыре часа. Тайское золото слишком желтое, но вроде настоящее.

Наконец приезжаем в тиковую мастерскую. Прямо под навесами, скрестив ножки, работают мастера: вырезают огромные панно: сначала с наклеенной картинки первый слой режет подмастерье,  потом сам мастер - все глубже и глубже. Чудесные объемные резные картины, на них – джунгли, слоны, лианы, обезьяны, буйволы. Некоторые делают сразу на заказ – за бешеные деньги в Европу или в Америку. Тик растет 200-300 лет на севере страны. Его выкорчевывают с корнями и сушат 3 года. Все тиковое производство принадлежит монарху. Барельефы и гигантскую мебель режут прямо под открытым небом. Почти у каждого рабочего места – портрет короля или кого-нибудь из Семьи. Дерево стойкое и легкое, почти вечное. Из него строят дома, мосты – все. Много мебели, плетенной из ратанга – лианы, тоже очень красивая и только на заказ, т.к. лианы очень быстро твердеют и сохнут. Еще гамаки из корней водяной лилии. Короче, все идет в ход. Мы по очереди залезаем в огромное кресло-качалку из тика. Попадаем в сказку Машенька и три медведя. Но, несмотря на размеры и твердость дерева, нет ощущения дискомфорта, все линии повторяют линии тела, сидеть почти мягко, дерево гладкое, полированное. В салоне стоят целые гарнитуры. Одно кресло с подлокотниками и подголовником – как дворец с пристройками. Стол – как целый двор. Непонятно, почему такое все большое. Мельче не имеет смысла?

Тайская кухня – тоже своеобразное ремесло. Одних только сладостей несчетное количество. И все почти из риса.

Обедаем уже на реке Квай (или правильнее – Квэ). Ресторан высоко над рекой. По ней плывут целые поезда из сцепленных домиков – плавучие отели.. Проходим мост Скорби. По нему ездит паровозик с вагончиками. Мост узкий, и, когда поезд едет, нужно отходить в сторону и прижиматься к ограждению. Посередине – опасные дыры прямо над рекой. Прекрасные виды для коллекции. С моста спускаемся к рыночку. Сильно выжарило, и я понимаю, чего мне не хватает. С трудом выторговываю топик в национальном стиле из шелка и вискозы. В отличие от той же Турции, здесь торгуются с трудом почему-то. Их еще не коснулся кризис. Хотя и здесь тоже валюта начинает падать. Но они еще не ощутили этого в полной мере.

Под рассказ о слонах едем в Слоновую деревню. Тай покупает слонов в Бирме. Берет слонов десять, с ними погонщиков, с ними – их жен и детей, т.е. целая деревня набирается. Слон воспитывается с мальчиком, растет вместе с ним и слушается только своего погонщика. Если тот умирает, слон уже не работоспособный. Каждый ест по 250 кг. пищи и столько же воды. Слоны некрупные, но весят до семи тонн. Выгружаемся из автобуса и поднимаемся на площадку. Подводят слонов и рассаживают всех по очереди.  На спинах приделаны скамейки на двоих, погонщик сидит на шее, за ушами. Пока ждем очереди, фотографируемся с ветераном – старейшим слоном с огромными бивнями, которому даже тяжело держать голову, и под конец он кладет бивни и хобот на забор.

Нам достается самый «тюнинговый» слон – с бивнями до самой земли. Погонщики очень шустрые ребята, с аппаратурой неплохо научились обращаться, хоть ни слова по-тайски, куда там по-английски! Мы доверяем своему мальчику снять ролик и пофотографировать нас. Слон ступает медленно, размеренно, мы качаемся в такт, пристегнутые в скамейке. Скоро мне это надоедает, и я прошусь на шею. Мальчик уступает мне место, и я с восторгом перемещаюсь на большую серую мягкую голову, утыканную жесткими черными волосами. Ушами придерживает мои ноги. Это классно! Потихоньку доходим до реки. Проходим по воде. Нашего слона зовут Жульет, если мы правильно расслышали. Он капризничает, не слушается и не хочет выходить из воды. Бирманцы дарят нашим девчонкам ярко-розовые цветы. Наш погонщик показывает свою хижину в деревне и снимает ее на видео. Я в полном восторге. Когда прогулка закончилась, еще раз навещаем дедулю, который еле стоит, положив голову с гигантскими бивнями на изгородь и закрыв глаза.

Тут же начинается веселое шоу слоненка. Он играет на губной гармошке, танцует, бросает мяч в сетку, выпрашивает бананы. У меня, как всегда, кончается кассета, пока Витя бегает к автобусу, представление кончается. Он успевает снять только заключительный гвоздь программы: слоновьи поцелуи. Причем все девки трусят, и слон целует только меня: мягким и пушистым хоботом в щеку, громко чмокая, очень нежно и ласково. Оторваться от него просто невозможно, хочется тоже его поцеловать и потискать, но нас торопят и мы быстро бежим к автобусу.

Переодеваемся в купальники, грузимся в джип и мчимся к месту сплава. На ходу перезаряжаем аппараты и удаляем лишнее. Сплав – это громко сказано. Хоть на нас и надевают жилеты и рассаживают на настоящие  плоты из сбитого бамбука. Мы проходим на один с молодой парой, а соседний тонет под тяжестью толстой дамы. Она визжит, плот уходит под воду. Ее кое-как переправляют на другой.  Наконец все размещаются и плывут. Солнышко ласковое. Река с виду спокойная, но течение очень быстрое. Это я ощущаю, когда прыгаю в воду, сняв жилет. Плыву рядом с плотом. Витя так и не отважился. Берега очень живописные. Впереди – предгорье Гималаев. Вот так-то денек-другой проплыть! Мечта! Проплываем мимо бирманской деревни. Там уже вовсю катают следующий автобус. Пристаем быстро, минут через сорок. Я не выдерживаю и плюхаюсь по второму разу, у самого берега. Там течение просто стремительное, как у нас на Оке у крутого берега. Еле выплываю.
С холодной реки несемся на горячие родоновые источники. Идем по шаткому мостику над горной речкой. Снимаю панораму. Рядом немцы: «Раша…» Да, говорю, наша раша приехала, держитесь, ребята. Смеемся. Спускаемся к родоновым бассейнам. Там почти кипяток. Сидим. Потом я ныряю в холодную речушку. Потом снова в парилку. Дыханье захватывает. Адреналин по полной! Здесь тоже что-то вроде турецкого Гюльчеиза, только грязи нет. Люди высиживают, что-то лечат всерьез. У меня уже от водных процедур голова идет кругом. Наши все тоже замечают легкое головокружение. Это от родона. И тут нас очень вовремя ведут в чайный салон. Мы там приходим в себя, нас грузят тридцатью сортами лечебного чая.  Выпиваем по три-четыре чашки разного и выбираем №10 – для волос и глаз.
По дороге на запланированный водопад заезжаем еще в тайскую медицину. Витрины уставлены бальзамами: зеленым, желтым, красным, белым. Мы и тут набираем немножко. Дегустируем настоечки. Берем  пакетик с какими-то опилками, корешками, травками. Выясняем, что это для приготовления снадобья весьма полезного. Теперь будем думать, как все это залить четырьмя литрами водки.

Мне не терпится поскорее на водопад, но выясняется, что  уже поздно, мы не успеваем, и в темноте там ничего не будет видно. Вот обидно! Темнеет просто моментально. Нам ничего не остается, как просто поужинать  в ресторане под навесом. Все очень просто – та же курица с рисом, но вкусно. Среди столов замечаем белого кролика. Везет нам на кроликов! Он разгуливает, как кошка.

Обратная дорога достаточно тяжелая – пять часов. Но нам  удается на сей раз пристроиться сзади. Приезжаем во втором часу. Отельный сейф естественно закрыт. Мы снова остаемся без денег. Третий день не можем забрать деньги среди этого марафона: уезжаем на рассвете, приезжаем глубокой ночью. Завтра придется просить взаймы у гида: ехать на крокодиловую ферму с пустым кошельком просто нереально.

9.         5.01.09         Змеи. Камни. Крокодилы.
Стартуем в 7-45. Без денег. Договариваемся с гидом Людой. Она дает нам тысяч пять. Сначала едем на змеиную ферму.

По дороге нас затаскивают в латексный центр. Приходится высидеть всю лекцию про добычу латекса из гивеи, хотя очень хочется напоследок позагорать. Как назло, погода солнечная и жаркая. Это настоящее белое золото. Его используют даже в операции по пересадке почек. Снимать внутри нельзя, и я ограничиваюсь одной фотографией. Мы узнаем все что только  можно о подушках и матрасах. В салоне валяемся на постелях, тискаем подушки. Но цены изрядные, и мы так ничего и не покупаем, да и денежки наши – в сейфе. Но идеей полезности и комфорта проникаемся вполне. После таких внушений о пользе латекса и вреде обычных постелей как-то хочется все это приобрести.

У змеиной фермы мы окончательно раздеваемся от жары. Сначала гуляем по террариуму. Нам достают некоторых змей, мы их гладим и тискаем. Особо ядовитых, конечно, держат взаперти. Особенно радует змея Слоновий хобот и огромный удав.  Изобилие разных видов кобр. Это здесь основной  продукт. Их разводят как кур. В дело идет все: кровь, яд на лекарства, кожа на ремни и сумки, мясо просто едят. Нам предлагают собрать компанию в десять человек для распития крови – по тысяче с пары. Потом мы выбираем наш будущий обед – здоровенную змеюку. Мне на руку кладут яйцо кобры: оно чуть меньше ладони, белое, прохладное, кожистое. Наконец наша компания выбирает большущую кобру, но смотреть,  как ее разделывают, ни у кого духу не хватает. Я даже снимать не решаюсь. Потом вижу только сердце. Оно продолжает биться в стакане. Почти черную кровь разбавляют спиртным, типа аперитива, и разливают по бокалам. Запиваем вискарем. Это нечто необычное, терпкое. Потом по рюмкам раскладывают разрезанное на кусочки сердце и заливают сладкой настойкой. Мы и это опрокидываем.

 У Вити лицо преображается в непередаваемую физиономию. Видно, что он собирает всю волю, напрягает все внутренние силы, чтобы не показать вида, что он на самом деле испытывает. Но его хитрость, не знающая границ, и тут выручает: он предлагает допить свой бокал даме из группы, которая явно выказывала интерес, но к нашей компании присоединиться не решилась. «Добрый» Витя предложил ей приобщиться к сомнительному удовольствию бесплатно: «Попробуйте». Не знаю, как отреагировала дама, я смотрела, как всегда, в монитор, но бокал исчез, а Витя испытал явное облегчение. Эта кровь оказывает уникальное действие на весь внутренний пищеварительный аппарат. Мы понимаем, что нам крупно повезло.
Потом мы пошли в салон, я купила флакончик со змеиным ядом и тут же натерла им больной мизинец. У меня подозрение, что потихоньку начнут болеть все пальцы, что-то у меня с суставами, и эта покупка мне очень пригодится. Потом я стала подбирать ремень, но это оказалось слишком дорогим удовольствием.

Кроме змей здесь еще полно забавных зверюшек – обезьян. Они прыгают в своем вольере, мы с ними пообщались, пока нас не пригласили на шоу. Они ведут себя очень свободно. Одна пыталась ухватить Витю за палец, а потом,  потеряв к нему интерес, показала ему задницу.
Шоу заключалось в том, что на круглой арене под несмолкаемое ломаное русское «Очень опасно!» шустрые пареньки таскали бедных змеючек за хвосты и лупили их по головам, отчего те быстро разворачивались на 180 градусов. Один из них засунул себе в рот 3 – 4 кобр На это невозможно смотреть. Притащили огромного питона, понесли показывать публике его пасть. Потом носили кобру: показывали, что у нее два члена. Вот это удивительно. Потом показывали, как берут у кобр яд. Зубы у нее на самом деле будь здоров. Кажется, одна кусанула пару раз своего мучителя.  Но обращаются они с ними, конечно, лихо. Сидят на корточках и вертят коленками перед их носами. Потом высыпали десятка два прыгающих змей и стали их разбрасывать по арене, а потом «бросили» в зал. Поднялся визг, артисты были довольны произведенным эффектом.
 
После шоу нас пригласили есть суп из нашей кобры и мясо. Бульон, приправленный майонезом, мне показался очень вкусным. Но мяса как такового не было: сильно поджаренные ребрышки, похожие на куриные крылышки по вкусу. Но тем не менее удовольствие мы свое получили.

Следующий заезд – музей камней Джемс Гэлэри. Вот там по-настоящему здорово все показали, жаль только, что нельзя было снимать. Посадили на паровозик и повезли в подземные «рудники». На каждой остановке в темноте зажигалась подсветка и рассказывали про добычу драгоценных камней, в основном знаменитых тайских сапфиров,  с древних времен до наших дней. Все ужасно красочно и натурально, с фигурами в движении, с настоящими инструментами и звуками. Показали весь процесс добычи и обработки камней. Настоящий музей. Потом, как водится, салон. Здесь мой привитый насильственно иммунитет дает сбой, и я с наслаждением пускаюсь в путешествие по витринам под приветливые и ласковые улыбки сладко воркующих девушек. Выбираю себе белого слоника из бивня. Бивень ценнее, чем просто слоновая кость. Хотела этого трехголового слона, но не нашла нужного размера. Это Гармаш – бог бизнеса и торговли. Его нужно дарить друзьям-бизнесменам как талисман успеха в делах. Хотела себе подарить, но Витя отговорил. Шелковых шарфов – море. Всех цветов радуги. Фарфор, кожа, керамика. Насилу оттащила себя, уселись в холле и стали пить кофе.

Следующий визит – в  Сад Камней. В этот парк их свозили из разных мест: огромные камни причудливой формы, почти скалы, разбросаны в художественном беспорядке и группами. Кругом сплошные цветы. Мы откровенно загораем. Погода чудо!  Обезьянки, туканы, попугаи, тигры за двойной сеткой, тигрята волтузятся в бассейне, медведушки в клетках. Зверинец, короче. Два тигра на цепи без всякого ограждения. Один очень старый, без клыков. С ним фотографируются. Мне становится его очень жалко. Другой – молодой и свирепый, мечется из стороны в сторону.  Еще один престарелый житель – гималайская медведица. Она сидит, как человек. У нее тяжелая одышка и явные признаки ожирения.

Мы идем прямо к крокодилам. Они все внизу, под деревянными мостками. Их тысячи, кажется. Они все копошатся или неподвижно лежат, как ненастоящие муляжи. Некоторые подгребают с воды. Нам раздают куриные тушки, привязанные к длинным удочкам. Самое главное – как можно дольше простучать крокодилу по носу, пока он не хлопнет пастью и не проглотит курицу. Витя принимается стучать по огромному аллигатору, но тот остается невозмутимым. Мы уже отчаялись: живой ли он или у него стоматологические проблемы? Но тут подплывает незамеченный молодой и – хвать! – незаметное глазу движение и пустая веревка. Обожравшееся бревно даже не шелохнулось. Смотрим, как кормят другие. Молодняк так и прыгает, челюсти издают звук, похожий на хлопок двух полых деревяшек друг о друга. Пятиметровые патриархи лежат, раскрыв пасть, млеют на солнышке, кажется, и они ласково улыбаются. В других бассейнах смотрим на новорожденных крокодилят. Потом замечаем, что с некоторыми крокодилами что-то не так. Господи, да они без хвостов! Их хвосты пошли на стейки в престижные рестораны, объясняют нам, но зато они теперь могут жить, т.к. на сумки они уже не годятся. Ничего себе, жить! Как крокодилу жить без хвоста?  Вообще крокодилы, как и кобры, идут нарасхват: на стейки, ремни, сумки, чемоданы. Счастливчики отбираются в артисты. Это самые спокойные, индифферентные, пассивные и обучаемые. Потом их заменяют молодыми и отправляют на почетную пенсию. В здешнем магазине, к слову сказать, все это жутко дорогое: сумочки тысяч по 15, ремешки – по 5.

Прямоугольный узкий бассейн, посередине – сцена. Рассаживаемся, настраиваем видео. Трюкачи вытаскивают пару-тройку крокодилов из воды и потом постоянно водой же их и поливают. Стучат палками по голове – крокодилы открывают рот. Палочками, как по забору, трещат по зубам. Все это, оказывается, происходит в природе. К крокодилам приходят птички-чистильщики зубов, прыгают по головам, стучат клювами, как бы прося разрешения войти. Крокодилы от этого впадают в транс, открывают рот и замирают в эйфории. Птички свободно прыгают по страшным пилам. Но крокодил закрывает пасть только в том случае, если нажать или задеть у него что-то в конце языка. Перед тем, как захлопнуться, челюсть издает зловещий скрип, слышный только трюкачу, голова которого эффектно «лежит» в чудовищной пасти.  Один, видно, что-то услышал, т.к. спешно выдернул голову из зубов без видимых причин. Крокодилов таскали за хвосты, засовывали руку прямо в горло. Оно закрыто плотной пленкой, в середине которой дырка, в которой исчезает проглоченная непережеванная пища. Главное – не дотронуться до языка.

До времени сбора успеваем перекусить, еще погулять, поглазеть на попугаев. Один так смешно теребил себя за нос тремя пальчиками, как будто сморкался. Вообще осталось впечатление какой-то жалости к бедным животным, которых так мучают на забаву туристам.
На фруктовом рынке глаза разбегаются. Покупаем много вкусных плодов размером с большую сливу. Смотрим бальзамы, сладости. Тут я покупаю себе белого слона: на красном бархате в золотой рамке. Берем кокосы. На продажу они цивилизованные – уже вскрытые, очищенные со вставленной соломинкой. Но мякоть у них не едят. Только сок. И он совсем другого вкуса, чем у диких на островах.

На обратной дороге завозят в торговый центр Лук Дот. Но времени очень мало. Все же успеваю схватить ремешок из кобры, раза в три дешевле, чем на ферме. Присматриваем уже чемодан. Они здесь гораздо дешевле, чем у нас, и качество приличное. Многие откровенно везут отсюда именно чемоданы и дорожные сумки. Трудно выбрать что-то в этом море сувениров и поделок из дерева, кожи, хлопка и шелка. Как всегда, думаем, что еще успеем.
Вернувшись, снова пытаемся войти в море. И опять не получается. Вода холодная и грязная, ветер сильный. Возвращаемся, достаем наконец деньги из сейфа, отдаем Люде.
Совсем вечером идем гулять. Решаем сегодня просто посидеть и переварить впечатления. Выбираем прямо на улице шведский стол с джентельменским набором: курица, свинина, сладкая маниока, ледяное пиво.

Потом долго сидим на скамеечке у отеля. Там везде отведенные для курения места. Больше нигде курить нельзя. Замечаем, как из-под альпийской клумбы к скамейке прискакивают несколько жаб. Они медлительны и неподвижны. Непонятно, чем они заняты: то ли едой, то ли противоположным полом. Витя тут же начинает их гонять, чтобы они прыгали друг на друга. Все это сопровождается уморительным рассказом о соперничестве молодого и старого самцов за невесту. А невеста сама – не будь дура – дала такого стрекоча, что пятки засверкали, оставив с носом обоих.
Ночью устраиваем романтик с просмотром и редактированием отснятого.

10.       6.01.09    Пип-шоу. Волкинг-стрит. Массаж.
Ставили будильник на 9, но вскочили уже в 7 по привычке. Идем к морю с твердым желанием поплавать наконец.  Идем вдоль соседних отелей и выбираем место. Напротив дорогих многоэтажных отелей находим чистую воду и купаемся долго. Наконец-то ласковое море! Но это бетонные пляжи, и обитатели стремятся на наш грязный песок. На обратном пути встречаем парня с чучелами крокодилов и сумками. Кошельки, раковины – весь нехитрый товар разложен прямо на камне у лестницы. На Ко Вэе нам удалось откопать большую раковину из песка, но провезти ее, повторив хургадский трюк, мы не решаемся. Пока она стоит в номере и радует глаз. Я замечаю красивую сумочку из кобры. Хау мач? 120 долларов. Я хочу поторговаться до 50, но получается только до 70. Мне вручают сумку и обещают ждать, пока мы притащим деньги. Я остаюсь загорать на бассейне, а Витя идет решать обмен и относит деньги. Потом долго и с удовольствием купаемся. Это, пожалуй, первый бассейн, в котором я плаваю. Он глубокий, вода прохладная. Настоящий релакс после сплошных поездок, но и он быстро кончается.

Пожарившись как следует, мы решаем все же возвратиться в Лук Дот и посмотреть чемодан. На Х-шоу нам уже почему-то не хочется ехать, у нас какие-то смутные предчувствия, и они нас в конце концов не обманывают. Закусываем омлетом, чипсами и остатками колбасы и выметаемся. Находим в газете телефон бесплатного такси до Лук Дота, но дозвониться невозможно. Так что добираемся все на том же тук-туке. Около магазина замечаем  автобус Натали-тур и договариваемся, чтобы они нас подбросили обратно. После недолгих просмотров выбираем баул болотного цвета. Но тут нас  сбивают с толку пара из Натали. Мужик утверждает, что видел точно такие же, но еще дешевле, и даже объясняет где. Мы колеблемся, но, пока есть время, решаем дернуть туда и посмотреть. Зря. Нельзя никого слушать, когда решение уже принято. Бросаем выбранное и едем с Натали до центра, фонтана с дельфинами. Вокруг – действительно огромные развалы чемоданно-сумочной продукции. Но с удивлением обнаруживаем, что там все это стоит гораздо дороже. Торговаться бесполезно. Если для турков это приятный необходимый процесс, турок просто обидится, если с ним не поторгуешься, то здесь продавец, наоборот, резко обижается, если начинаешь торговаться. Возвращаемся восвояси в Лук Дот. Там, уже не отвлекаясь ни на что, хватаем что выбрали и тащим на кассу. Получился неплохой комплект из большущего чемодана и сумки, которую я тут же окрестила Жабой. Она тоже на колесиках, круглая, как бочонок, и лягушачьего цвета.
Мчимся назад на минивэе, забираем шмотки  с лежаков у бассейна. В номере разбираем старенький монстр, часть вещей перекладываем в нового тайского бродягу и кубышку Жабу.
В седьмом часу отправляемся на Х-шоу. Нас никто не предупредил, какого характера это представление, и мы в полном неведении. Каждый что-нибудь да слышал про это. Мы только догадываемся. Думаем, что это будет нечто музыкальное и красивое, эстетическое, по крайней мере. Но мы здорово обманулись. В зале идет нон-стоп, как нам сказали, но нам приходится довольно долго ждать. Наконец на круглую сцену с дыркой посередине начинают выходить девушки. Они дефилируют, изредка обнажая грудь и сдергивая бикини. В продолжение представления у одной замечаем маленький член, который она раньше как-то умудрялась прятать. Теперь непонятно, кто из них настоящая, а кто транс. Тут, видимо, всех до кучи. Пластика оставляет желать лучшего. Лица равнодушные и неприветливые. Так ничего интересного не показав, девушки исчезают, а за ними появляются парни с перехваченными резинками огромными членами. Мужики в зале напряглись. Они начинают играть на барабанах и на клавишных. Нам уже все это начинает не нравиться, но мы сидим – вдруг дальше что-нибудь интересное? Потом раскрашенный в клоуна мужик курил, играл на дудке, дул в детскую пищалку, стрелял по шарикам.  Все это он проделывал задницей, разумеется.  Были еще девушка с парнем – изображали, конечно, любовь. Но так непластично и плоско, с деревянными лицами, что совсем не цепляло. Хотелось уйти, но мы выдержали нон-стоп до конца. Гвоздем программы, видимо, были гомики, насаживавшие друг друга на члены и вертевшиеся акробатами на канатах и качелях. Никому из наших не понравилось. Все были в шоке. Видимо, тоже, как и мы, ожидали красоты и гармонии. Витя просто плюется. Ладно, говорю, не парься, бывает, что и не везет. Нельзя же, чтобы все было классно и здорово. Жаль, что это в последний день.
 
Доезжаем до Волкинг-стрит. Последний ночной вояж. Канун Рождества. Все горит, гремит, толпа кишит – праздник в разгаре. Еще разок проходим по маркету. Выбираю себе дивный шелковый шарфик. Но уговорить Витю выбрать что-нибудь для своих не удается. В Москве будет у меня отнимать. На каждом углу зазывают на пип-шоу.  Мы уж и так жалеем, что поехали с трансфером, надо было как раз сейчас и зайти. Обидно, что так и не посмотрели ничего стоящего в этом роде. У ночных бабочек час пик. В самом центре секс-туризма любителей не убывает. Полуголые мужики в коротких штанах тащат за собой по одной-две  девочки. Как мы выяснили, кстати, это вовсе не тайки, а камбоджийки и бирманки. Совсем как у нас - хохлушки. Я думаю: неужели это так привлекательно? Ведь многие ездят сюда за этим из года в год. Мне бы быстро надоело. Может, уставших от эмансипации европейских мужиков влечет их покорность, доступность и нетребовательность? И дешевизна. Ну, что ж, каждому свое нехитрое удовольствие.

Дешевые кафешки, дорогущие ювелирки – все открыто, все работает. Толпа идет в обе стороны, растекаясь по заведениям. В одном баре – посередине ринг с тайским боксом. Двое парней метелят друг друга по чем попало. На них колоритные перчатки и трусы. Снимаю целый ролик специально для Жени. Повсюду нарядные девушки с белыми крылышками. На тротуарах стайки трансов. Витя для интереса пытается снять одну такую. Интересно, что цену называют в баксах – 50, хотя здесь запрещено свободное хождение валюты и все расчеты ведутся только в батах. Потом они замечают, что я снимаю, и отворачиваются. Прикид у них, конечно, резковатый. Мускулистые мужские ноги в черных сеточках, искрящиеся топики, высоченные каблуки, концертный макияж. Бумс-бумс стоит такой, что мы едва слышим друг друга.
Дальше посреди улицы – фокусник в мексиканском сомбреро. У него летают карты и трости. Он прикуривает сигареты от своей огненной руки и гасит их об майки зевак из толпы. Еще дальше парень в белом колпаке раздает мороженое. Цепляет шарик, хлопает в стаканчик, подает, отнимает руку – стаканчик пустой, мороженое у него в руке. Или опрокидывает, «роняет». У него отбоя нет от желающих .  Я любуюсь на фантастические огромные сапфиры в белом золоте, выставленные в каждой витрине. Наконец у нас просто крыша едет от шума  и огня и мы сворачиваем на набережную.

Там поспокойнее, но тоже идет бойкая торговля. Слева, через улицу – шопы, бары, шоу. Справа, вдоль пляжа, девочки стоят по две-три, прихорашиваются. Мимо проплывают стайки жаждущих, но не подающих вида потенциальных клиентов. Прямо у нас на глазах происходит съем, договор, угощенье. На другом берегу залива горят огромные буквы PATTAYA. Мы выныриваем наконец из горячего сердца ласкового Тая и напоследок фотографируемся у огромного портрета королевской четы.

У отеля у меня все-таки хватает сил забраться в массажное кресло. Я вытягиваю гудящие ноги и понимаю, что в ближайший час мне уже не встать. Это последняя точка. Самая ласковая. Девушка хрупкая, но руки сильные, ноги мнет, как тесто, разглаживает каждую жилочку, нажимает на какие-то точки, дергает пальцы, колет специальной деревянной палочкой. Ножки мои многострадальные просто тают у нее под пальцами. Я переживаю поистине райское наслаждение. Если бы так хоть раз в неделю! Витя валится с ног, он уже не в силах меня ждать, идет за фруктами, потом  - в горизонтальное положение. Я полностью расслабляюсь и впадаю в эйфорию. Ароматное масло растекается по коже. В конце я получаю еще и массаж шеи и рук частично. Встать трудно, но я делаю над собой усилие и еще приношу из номера российскую шоколадку. Девушки в восторге от подарка. Они рассматривают, смеясь, экзотическое лакомство Я объясняю им, что это самый лучший в мире шоколад.  В бессознательном состоянии уже возвращаюсь в номер.

11. 7.01.09
С утра не спеша пакуем чемодан, оставляя старого монстра в номере на произвол судьбы. Там же оставляем и ковэйскую раковину с недоеденными кокосами. Купленные накануне экзотические фрукты кое-как рассовываем по сумкам. Теперь у нас их получается целых три. И все жабьего цвета.  Это нечто кислое и волосатое, типа киви. Еще какие-то фрукты, похожие на большой горох или земляные орехи. Из всего многообразия нам больше всего понравились манго, ананасы и кокосы.  Последнее удовольствие шведского стола.
Пока ждем автобуса, загораю на ласковом солнышке. С погодой, что и говорить, нам повезло. Подумываем о следующей зиме. Пока я, закрыв глаза, предаюсь сладким воспоминаниям и мечтам, подъезжает автобус, грузят чемодан, Витю, и, когда я открываю глаза, уже застаю отъезжающий без меня транспорт. Я вскакиваю и бегу за ним, удивляясь, почему меня забыли. Но автобус останавливается у соседнего отеля. Я в изнеможении плюхаюсь на заднее сидение. В дороге выясняется, что какие-то наши две девочки решили продлить себе отдых (это немудрено!) и не пришли к автобусу. Нас просят подписать бумагу, что их известили и ждали.

Летим в снежную Москву, везя с собой кучу бальзамов, фруктов, сумочку и ремень из кобры, новый чемодан, шорты, майки, воспоминания о ласковых прикосновениях мартышек, слонов, змей, черных карпов, пальцев ловкой массажистки и прибоя  Баунти,  о вкусе дикого кокоса и змеиной крови.