Янь не личность или серение простой простыни

В это жаркое лето её жарко обнимали сперматозоиды. Объятия казались душными и неуместными. В том смысле, что она (Инь-личность) пофигово болталась в инете, не планируя раздражать боеготовый спермовиртуал. Вся в синяках и ссадинах из прошлой жизни, она хотела развеваться в лёгком бризе творческих порталов вывешенной для сушки простынёй. Просто ветхозастиранной простынёй на верёвочке и не как не полотном мулеты. Хотела развиваться в танцующей мудрости фламенко, эхаукая в такт биению талантливых сердец и забыть, забыться всей Инью своею про Инь, Янь, «начала» и «концы», «истоки» и «исходы»… хотела сереть анонимом, скрывая все выпуклости и впадины. Её давно не интересовало совпадение контуров – край размылся от времени, когда-то сияющее чёрное выцвело быстро и бездарно под палящим солнцем, а жизнь манила продолжением, опровергая вселенские сути бытия. Это самособойное продолжение никак не пересекалось с ложнофилософским продлением, не несло в себе груза ответственности и чувства выполненного долга.
Вот ОНО!
Лёгкое, приятное, почти головокружительное энергетическое безделье и гарантированная свобода! И всё это назвали «сетью»? Навязчивые ассоциации с «неводом», «ловушкой» душа Инь игнорировала и продолжала плескаться в море молодости, красоты, таланта…
Хотела!
Желала!
«Желаю» это не «мечтаю». Это лаю на судьбу: - « Где? Где это «главное», ради чего обостряется слух и прозревает зрение?! И так хочется жить!!». А «главное» появлялось и исчезало, появлялось другое «главное» и не исчезало желание жить!
Вот на этом пике неполового оргазма размытый край личности ощутил жёсткую и рваную линию контура, бесцеремонно прокладываемую пОверху. Так очерчивать форму Инь-личности  могла только какая-то Янь. Направив сосредоточенный взгляд на поле монитора, личность обнаружила стену разноцветных сперматозоидов, требующих чего-то тонущего в общем рёве колизейского финала. Инь судорожно вспоминала правильный цвет орущих. Вспомнить не могла. Сильно смущал голубой. Решила, что многоцветье и разноголосье есть признак множества Яней, собравшихся в едином предстоЯнии. Ужас поверженного гладиатора, отданного на растерзание толпе, синтезировал в подкорке необъяснимую реакцию. «В очередь, сукины дети! В очередь!» - скомандовала реакция и опрокинулась обморочно.
Почему «в очередь!»?
Почему «сукины!»?
Почему «дети!»? – Инь объяснить ни за что не смогла бы, как и не объяснимо было, чем Михаил Афанасиевич распугал разноцветное братство. Перед глазами маячил какой-то почему-то оставшийся «радужный», вилял хвостом, молотил больно в шляпку, юродствовал и требовал… Сообразить, что этому симпатяге нужно – Инь не могла. В полном недоумении личность почёсывала свою инь в тыковку и немо вопрошала… затем пошарилась в ридикюле памяти. Ридикюль явил образ безответно романтичного влюблённого пару десятков лет помнящего день её рождения. После скомканного и выброшенного брака произошла их случайная, как оказалось, деловая встреча… предложение оплодотвориться Инь отвергла и, впервые, тогда поняла, что её личность нужна только ей. Анализ брачных отношений подтвердил догадку.
Радужный сочувственно кивал, но просил завернуть с собой. Видимо это как раз и напрягло редкие (редко встречаемые) мозги Инь. Длительный спазм напряжения прошел и личность-Инь радостно протянула Радужному руку с зажатой в ладони яйцеклеткой. Рука ткнулась в невод. Ой! В сеть! Резко одёрнулась, будто ударилась током, условный рефлекс сработал, будто захлопнулась ловушка… Кто попал в неё – разбираться некогда и некому
Личность-Инь  осталась размышлять о головокружительной, энергетической свободе инета по эту сторону экрана.