Лина Бендера Закрытая зона, часть 3, последняя

ЧАСТЬ  3.
                ВОЗВРАЩЕНИЕ.

                Х                Х                Х

  Очнулась Алёна на холодной клеёнке, покрывавшей жёсткую медицинскую кушетку и вздрогнула от молнией промелькнувшего в не успевшем пробудиться мозгу смутного воспоминания.  Господи, неужели?!  Точно такая же кушетка стояла у них в лаборатории за ширмой у осциллографа, где  снимались данные о функциях человеческого организма до и после опытов.  Нет, не может быть!  Алёна пошевелилась и неуклюже села.  Тело болело, словно избитое. Но неприятные ощущения напрочь терялись на фоне огромной, всепоглощающей радости.  Им удалось вернуться!

  Стремительно вскочив, Алёна босиком выбежала в лабораторию.  На ней по-прежнему красовались ядовито-зелёные штаны – болезненное напоминание о пережитом.  Несколько знакомых и незнакомых сотрудников  воззрились на неё, как на нежданную гостью.  Один Яковенко сдвинул на нос очки и покачал головой – то ли осуждающе, то ли наоборот, одобрительно, - и снова уткнулся в расчеты и схемы.

- Позвольте, а как же я? – удивлённо и возмущённо спросила Алёна.

- Милочка, полежи, отдохни.  И смени эту легкомысленную одёжку на что-нибудь приличное, на белый халат хотя бы.  Неужили там люди в ЭТОМ ходят?

  Неохотно оторвавшись от работы, Яковенко окинул её критическим взглядом.

- У тебя очень усталый вид, милочка.  И больной, да-да!  Что и неудивительно после бурных приключений. Калиничев успел всё рассказать.  Думаю, неделька- другая хорошего отдыха вам обоим не помешают.

- Значит, Генка здесь? – обрадовалась Алёна.

 - Здесь не только Генка.  С ним целая свора бродячих собак.  Будто в Москве своих не хватает.  Чувствуете, коллеги, в нашей лаборатори стало пахнуть псиной?

  От разом отпустившего страшного напряжения Алёна вдруг рассмеялась до слёз.  Она хохотала, захлёбываясь, и долго не могла остановиться, но остальные молча и терпеливо ждали, пока она отсмеётся.

- Ты хорошо себя чувствуешь, девочка? – сочувственно спросил Яковенко. – Готова ли встретиться со своими родственниками?

- Я?  Да…  А что с ними?

- С ними, в общем-то, ничего не случилось.  Но вы отсутствовали пять с половиной лет.  К сожалению, время не везде течёт одинаково, и никто не застрахован от накладок при переходе…

  Яковенко говорил ещё что-то, но Алёна не слушала.  Только теперь она заметила множеств новых, незнакомых сотрудников в лаборатории, и не было видно неизменно присутствовавшего на всех ответственных испытаниях старого инженера Семёнова.  Вышел на пенсию или, не дай Бог, умер?  Алёна не успела спросить о нём.  Вошла медсестра, чтобы проводить её вниз, в здравпункт.  И тут  наконец Алёна почувствовала себя смертельно уставшей.  Конечно, ей требуется отдых.  И длительный…

                Х                Х                Х

  Ранняя осень расцветила деревья в парке в яркие жёлто-красные тона.  Первая опавшая листва сухо похрустывала под ногами, когда Алёна и Генка не спеша прогуливались по аллее, окликая часто забегавшего вперёд крупного, белой масти пса.  Когда-то приобретённый для эксперимента лохматый щенок превратился в великолепного зверя. Вместе с ними совершил путешествие в мир кошмарных сновидений и с ними же вернулся обратно, правда, не мог рассказать, что видел там, как сумел выжить и, главное, каким образом нашёл хозяев в последнюю минуту перед переходом на вершине холма.

  Генка Калиничев выглядел хмурым и подавленным.  За время его отсутствия умерла мать, не дождавшись сына совсем немного, и Алёна чувствовала себя в некотором роде ответственной за Генкину беду.  Но, в конце концов, жизнь продолжается.  Она же не плачет по Вадиму, женившемуся на другой, не успел пройти месяц после исчезновения бывшей невесты. 

  Дойдя до конца аллеи, Генка присел на лавочку у обочины.  Немного подумав, опустилась рядом и Алёна.  Высунув язык, прибежал пёс и, сопя, улёгся между ними.

- Не знаю, как назвать этого охламона.  Тузиком или Шариком вроде неудобно, скотинка-то благородных кровей.  Почему бы тебе не придумать имя для любимой собачки?

- Ты хочешь мне его подарить? – притворно удивилась Алёна.

- Нет, зачем же?  Мы ещё надеемся уговорить тебя выйти за нас замуж.

- Ишь вы, какие хитрые, - засмеялась Алёна. – А если я пока не надумала?

- Так думай быстрее.  А мы подождём.  Только учти, недолго, потому что нам надоело ходить неухоженными и безымянными, - и Генка ласково потрепал пса по крупной кудлатой голове.

- Ну, если вы оба просите, тогда поглядим, - лукаво сказала Алёна.

                Х                Х                Х

  Не позволи Генке проводить себя до дома, Алёна медленным шагом шла по улице, с наслаждением вдыхая тёплый, но уже слабо пахнувший свежестью первого увядания воздух.  Она отправила Генку специально, страстно желая одной пройти по знакомым с детства улицам, насладиться видом и вкусом нормальной человеческой жизни, тем самым изгнав изнутри  отравившее душу и воспоминания разложение закрытой зоны.  Бурные ликующие чувства разрывали ей грудь, на глазах помимо воли то и дело выступали слёзы, но не горя, а безудержного счастья.  Так наверно чувствует себя узник, внезапно получивший амнистию в пожизненном заключении.  С головой погрузившись в сладкие переживания, она не услышала, как рядом притормозила машина.  Знакомый голос окликнул её по имени:
- Алёна!  Алёнка!

  Она медленно, с недоумением обернулась.  Элегантно распахнув тонированное стекло новенькой «тойоты», на неё смотрел и улыбался Вадим.  Алёна помотала головой и даже зажмурилась от изумления.  Пять с половиной лет назад она собиралась замуж за фигуристого, ещё молодого красавца в натуральном прикиде, а теперь перед нею небрежно развалился на мягком сиденье обрюзгший, неопределённого возраста мужик.  Натуральный прикид и душистая выхоленность, правда, остались, но под ними…

- Я слышал, что ты вернулась.  Хотел позвонить, да дела…

- А зачем? – без обиняков, холодно спросила Алёна.

- Как – зачем?  Ведь мы с тобой когда-то…

- И что ты этим хочешь сказать? – прищурилась Алёна.

- Сама понимаешь, не мог же я ждать тебя бесконечно!

- Эх, потерпел бы хоть сорок дней для приличия – как по покойнику, - насмешливо попеняла Алёна и грубо, с откровенной злостью поинтересовалась: - А жену и детей куда денешь?  Я, знаешь, на ворованную любовь не падкая!

  И, круто повернувшись, не пошла, а почти побежала прочь от когда-то любимого, а теперь ставшего ненужным и омерзительным человека.  Генка, как всегда, прав.  Незачем оглядываться назад, тем более если там, позади, ничего нет.  Один пустырь, замусоренный глупыми и дешёвыми страстями, точно как в том призрачном гротескном мирке, откуда они едва сумели вырваться.  Так стоит ли пачкать грязью бессмысленных и унизительных отношений собственный широкий мир, который они собираются создать с Генкой Калиничевым?

  «Нет, не стоит», - справедливо рассудила Алёна и, увидев телефон-автомат, бодро зашагала туда.

  Генка ждёт от неё ответа?  Сейчас он его получит!

                Х                Х                Х