Просто о любви...

В доме появилась новая прислуга Полина Ефремовна. Работящая женщина готовила, стирала, убиралась по дому, но ей было безразлично, чем занимались дети после гимназии и как они готовили уроки. Закончив свои дела, она исчезала так же тихо, как и появлялась, и после ее ухода всем домочадцам чего-то не хватало. Словом, все скучали по Валентине Аркадьевне, и особенно – Петр Ильич.
В этом году Татьяна заканчивала гимназию и намеревалась переехать к матери. Но младшей дочери больше нравился Харбин; к тому же она твердо решила не оставлять отца одного, по крайней мере, до той поры, пока не устроится ее собственная жизнь. Екатерина решила провести дома даже каникулы, и когда закончился учебный год и прошел выпускной бал, то Татьяна укатила на Яблоню без сестры.
…Узнав о приезде Татьяны, Анна тут же примчалась к Кандаловым, и подруги, завизжав от радости, кинулись друг к дружке в объятья.
– Татьяна, а у нас новостей-новостей!.. За день не перескажешь, – тараторила Анна. – А твой Ваня, как увидит меня, все спрашивает про тебя, и вчера я возьми да и ляпни, что ты собираешься выходить замуж и, наверное, не приедешь.
– Так и сказала? А он что?
– Он поверил, но по-своему: говорит, что это за него ты будешь выходить замуж.
– Неужели так и сказал? – опешила Татьяна.
– Ей-богу! А вы что, и вправду, задумали?
Татьяна всплеснула руками, и у нее округлились глаза:
– Ты что, Аннушка, мне еще рано!
– Будешь ждать до Татьянина дня?
– Да ну тебя! – рассердилась Татьяна.
– А что такого? В твои годы моя мама уже ходила с нашим Славкой, – заметила подруга.
– Аннушка, ну что ты заладила об одном и том же? – воскликнула Татьяна и покраснела, как зарево.
– Ладно, ладно, больше не буду! – пообещала Анна и переменила пластинку: – Да… Ты, конечно, помнишь Ленку Сазонову?
– Это у которой убили мужа хунхузы?
– Вот именно, – подтвердила Анна и продолжала: – Знаешь, после того, как она родила китайчонка, ее куда-то увезли родители, и больше года мы ничего о ней не знали. А позавчера она приехала с мужем. Не поверишь, он китаец, но одевается, как лондонский денди! Говорят, миллионер, и очень ее любит…
Наконец все новости были пересказаны как с одной, так и с другой стороны, и Анна ушла. Но после ужина она прибежала снова и поведала Татьяне на ухо:
– Танька, собирайся! Твой уже пронюхал о твоем приезде и зовет…
– А где он?
– Ждет около клуба…
– Ой, мне что-то не по себе и неохота идти, – растерялась Татьяна.
– Ты бы на него посмотрела. Бледный, бледный, а глаза горят-горят…
И все же Татьяна подошла к зеркалу и, взяв в руки расческу, начала приводить себя в порядок.
Минут через тридцать девушки вышли из дома и поспешили к железнодорожному клубу. Иван Соколов беспокойно расхаживал взад-вперед возле подъезда и время от времени поглядывал в одну и ту же сторону…
– Видишь, волнуется? – хихикнула Анна.
– Ты думаешь? – неуверенно спросила Татьяна и вдруг почувствовала, как ее сердечко куда-то заторопилось, потому что молодой человек уже спешил к ним навстречу…
– Танюша, здравствуй! Прекрасное видение, которое мне представилось, это – ты? – спросил ее парень; он весь сиял, и она видела только его глаза: карие, умные и добрые.
– Здравствуй, Ваня, ты действительно видишь меня, но еще и мою подругу, – потупив взор, ответила Татьяна.
– Ну ладно, Татьяна, мне нужно домой, – заторопилась догадливая подружка и оставила их вдвоем…

***
В середине июля доктор пожелал остаться один на один и сказал:
– Вера Николаевна, теперь ваша дочь совершенно здорова, и я ей больше не нужен!
– Спасибо, Михаил Абрамович, вы меня очень порадовали! – поблагодарила Минеева.
– Но вам, уважаемая Вера Николаевна, нужно все время помнить о том, что у девочки очень ранимая натура, и ей может навредить даже самый незначительный стресс.
– Я буду помнить об этом всю жизнь! – пообещала Вера Николаевна.
…В это воскресенье Лиза ждала своего кавалера с утра, потому что накануне они договорились поехать на Сунгари и побыть на реке столько, сколько им захочется. Иван подошел к девяти, и они отправились на трамвайную остановку.
– Ваня, только я не буду купаться и загорать – предупредила его Лиза.
– Лиза, но почему? – удивился Иван; ему очень хотелось поплавать и позагорать.
– Потому что я еще костлявая, и мне стыдно раздеваться, – сказала она, и он не стал ее переубеждать.
На Полицейской улице они сошли с трамвая и, выйдя к реке, прошлись по набережной до речного вокзала. В этот день «Яхт-клуб» проводил соревнования по парусному спорту, и на реке было много народу. Лизе захотелось вернуться назад, и они снова дошли до пляжа. Здесь она достала из сумки плед и расстелила его на песке.
– Ваня, иди искупайся, а я посмотрю, как ты плаваешь, – сказала Лиза, и Иван ненадолго оставил ее одну.
Наконец он вернулся, и они больше не разлучались; сидели рядом и вели пустяшный разговор обо всем и ни о чем. Они замолкали и даже вставали во весь рост, когда на берегу поднимался ажиотаж. В это время на водном пространстве Сунгари появлялись грациозные яхты; они неслись легко, бесшумно и красиво; они будто летели, и каждая из них хотела быть впереди…
– Ой, как красиво они плывут, словно чайки летят! – восхищалась Лиза. – Тебе, нравится, Ваня?
– Я любуюсь ими с детства, но там, в китайской деревне, их видели редко, и это были чаще всего одиночки.
И он и она уже не один раз признались друг другу в любви, и Иван давно выбирал подходящий момент, чтобы спросить о главном. И сегодня ему нечаянно помогла сама Лиза.
– А моя подружка с Саманного городка уже выходит замуж – вспомнила Лиза, и Иван тут же спросил:
– Лиза, а тебе можно выйти замуж?
– Мне? А за кого? – машинально спросила она.
– За меня, выходи за меня! – сказал он и побледнел от волнения; в то же время он почувствовал, как вздрогнула девушка и даже немного отодвинулась.
– Ванечка, ты что? Я еще не поправилась! – воскликнула она.
– Нет-нет! Не сейчас, а когда уже совсем поправишься, – торопливо добавил Иван.
Лиза весело рассмеялась, – она почему-то предчувствовала, что Иван именно в эту минуту сделает ей предложение, и он его сделал.
– Ваня, конечно же, я согласна несколько позднее выйти за тебя замуж. А пока мы можем объявить о нашей помолвке, – ответила Лиза.
– Только вот, у меня нет фамилии, это ничего? – вспомнил Иван.
Лиза выразила сожаление по поводу того, что у него до сих пор не нашлись родители, и Иван с грустью заметил:
– Петр Ильич уже два раза давал объявление в газете, но никто не откликнулся. Он думает, что они уехали в Америку.
– Ваня, но ты можешь взять любую фамилию, пока найдутся твои родители, – вдруг подсказала Лиза.
– Ты так думаешь? – недоверчиво спросил Иван.
– Конечно, я слышала, как одному человеку не понравилась фамилия Свиньин, и ему дали другую – Светлов. И тебе тоже дадут, какую захочешь.
Услышав об этом, Иван заметно повеселел и сказал, что обязательно переговорит об этом с Петром Ильичем.
– Ванечка, после помолвки все будут считать нас женихом и невестой. Это так интересно, – порадовалась Лиза.
Задушевный диалог продолжался:
– Мне очень хочется стать твоим женихом…
– А мужем?
– Мужем – еще больше!
– А мне хочется стать твоей женой…
Вечерело и хмурилось к непогоде, когда они вернулись в Новый Город, и он проводил ее до дому. Возле их подъезда он спросил:
– Лиза, можно я тебя поцелую?
– Подожди, пусть пройдет мимо эта парочка…
Он проследил глазами за парнем и девушкой из соседнего подъезда и снова спросил:
– Теперь – можно?
– Да… И когда будешь целовать меня, можешь положить свою руку на мою грудь…
– Правда? Я положу…
На другой день Иван разыскал на Перевалке Смиркова и поведал ему о предстоящей помолвке. При этом он спросил, как ему быть, ведь у него по-прежнему не было ни фамилии, ни документов; он не преминул рассказать и о том, что посоветовала ему Лиза.
– Ваня, девушка, кажется, говорит правильно, и завтра я переговорю с адвокатом, – сказал Петр Ильич и поинтересовался здоровьем Лизы. Иван ответил, что они уже ходили на «Чародейку», и тот порадовался:
– Ну и слава Богу! Приходите теперь в гости! Катя тоже будет очень рада вам, и она организует нам чай.
– Мы обязательно придем! – пообещал Иван.

***
Татьяна наконец решила рассказать матери о своем кавалере, но была обескуражена:
– Танюша, я уже давно знаю об этом. Мне еще зимой сказали, что вы переписываетесь. Доченька, ты почему такая скрытная?
– Мамочка, но тогда мы еще не дружили, и он только один раз проводил меня с танцев – оправдывалась дочь.
– Ладно, Танюша, дружи, он хороший парень, и дядя Вася хвалит его. Оказывается, этот Ваня ходил вместе с нашими ополченцами на хунхузов.
– Ой, мамочка, ведь его могли убить! – воскликнула Татьяна, и у нее округлились глаза.
– А дядю Васю не могли убить? Кто же будет защищать нас, женщин, если не мужчины? – сказала Нина Ивановна, и дочь почувствовала себя неловко:
– Мама, я просто удивилась…
– Танюша, только вы будете ходить от клуба и до нашей калитки. Ни шагу – в сторону! – продолжала Нина Ивановна. – Это не потому, что я не доверяю Ване, а чтобы люди не подумали о вас плохо. Это деревня, понимаешь?
– Хорошо, мама, все будет так, как ты сказала, – пообещала дочь.

***
Татьяна уже давно стояла за калиткой, но парень не отпускал:
– Постой еще немножко…
– Мы встречаемся с тобой уже целый месяц, и каждый день – до петухов. И сегодня… вот-вот запоют, – сказала Татьяна и прикрыла ладошкой зевок.
– Ну и пусть поют, сколько им угодно. Выйди еще на минуточку…
– На одну-одну?
– Ну, может быть, чуть больше…
– Смотри, ты обещал…
Татьяна снова вышла к нему, и они тут же прильнули друг к другу, забыв о времени… Оба вздрогнули, когда чуть ли не рядом заорал петух.
– Вот и снова дождались петухов! – отскочила от него Татьяна и уже за калиткой помахала ему рукой. – До завтра, Ванюша.
– Почему до завтра? Ты куда-нибудь поедешь сегодня?
– Ой, я хотела сказать «до вечера», уже голова закружилась с тобой!
…Нина разбудила дочь около одиннадцати.
– Вставай, Татьяна, а то и обед проспишь!
– Ой, мамочка, я сейчас… – Татьяна села на кровати, сладко-сладко потянулась и, нехотя поднявшись на ноги, подошла к умывальнику.
– Небось, опять до петухов простояли? – нарочито ворчливо спросила мать.
– Угу… – ответила ей дочь через зубную щетку.
Нина Ивановна подала Татьяне чистое полотенце и, пытливо заглянув ей в глаза, спросила:
– Танюша, ты любишь его?
– Да, мамочка…
– И он, небось, поговаривает о женитьбе?
– Да, мамочка…
– Но тебе еще нет восемнадцати!
– Мы поженимся в феврале.
Татьяна сказала об этом, как об обычном и давно решенном деле, и Нина Ивановна, не спуская с нее внимательных глаз, спросила:
– Танюша, может быть, не стоит так торопиться? Погуляли бы еще один годик.
– Мамуля, а зачем ждать и еще гулять, если мы уже любим друг друга? – спросила дочь.
– Но ведь пойдут дети… Ты думаешь, это легко?
– Мамуля, если бы ты только знала, как я хочу маленькую лялечку, чтобы настоящая и своя!
Нина Ивановна тут же вспомнила, сколько ей было лет, когда она вышла замуж и, вздохнув, сказала:
– Ну, как знаешь, доченька. Да благословит тебя Господь, если ты к этому готова. Завтра же напиши папе, он должен знать о вашем решении…

                Продолжение следует...