Глава 7 романа Покровитель черновик романа

Глава 7
Остров невезения

- Что-то ты долго провожал Марию Соломоновну?! – подозрительно покосилась на меня Людмила, когда я, запыхавшись, кинулся к ней в постель.
- И что, даже не будешь раздеваться? – удивилась Людмила.
- Ой, она так заморочила мне голову своими философскими рассуждениями, что у меня нет никаких сил! – еле слышно пробормотал я, закрыв глаза, чтобы не видеть Людмилу.
- Ну, я же говорила тебе, мой миленький, что у нее дури больше, чем мозгов! – Людмила заботливо меня обняла и уснула.
Однако я никак не мог уснуть, плеск океанических волн неожиданно стал меня раздражать. Я тихо выбрался из объятий спящей Людмилы и вышел из бунгало к берегу…
Ночные кафе, рестораны мерцали огнями. Толпы людей бродили взад-вперед под вой и какофонию смешавшейся в безумный коктейль музыки.
Внезапно меня кто-то тронул за руку. Это была молодая красивая туземка с копной курчавых черных волос. Она немного говорила по-русски и сразу же предложила мне свое тело за сотню баксов. Я отрицательно замотал головой и тут меня кто-то чем-то ударил по голове и я мгновенно отключился.
Очнулся я связанным по рукам и ногам в трюме какого-то плывущего по океану судна, о чем я мог догадаться по металлическим стенам и полу и круглой дырке иллюминатора. Через некоторое время ко мне спустилась та самая туземка, которая предлагала мне себя. Эта стерва долго целовала меня, искусав в кровь мои губы. Кажется, она была ненормальной, потому что все ее тело было проколото страшными кольцами в виде змей, кусающих  собственные хвосты. Даже соски ее грудей и лобок были проколоты этими серебряными кольцами, не говоря уже о носе, бровях, ушах и шее. Все эти кольца звенели в такт ее ходьбе и любым движениям. Создавалось впечатление, что она специально обвесила себя  этими кольцами, чтобы постоянно издавать мелодичные звуки.
 - Меня зовут Габриэла, - сказала она с сильным французским акцентом, - я буду тибя люпить мноко-мноко дни и ноча и нам будит ошень карашо!
- Ты кто?
- Это не ошень важно!
- Куда мы плывем?
- К шёрту! – засмеялась она и повисла на мне, впиваясь в мои губы новым жадным поцелуем.
- Меня похитили?! – поглядел я ей в глаза, спустя минуту.
- Ты ошинь-ошинь докадлив! – она улыбнулась и снова исчезла за железной дверью.
Я плыл в абсолютную неизвестность с какой-то сумасшедшей туземкой, в то время как моя беременная подруга осталась одна, и быть может, ее сейчас должна посетить взбесившаяся Мария Соломоновна! Не слишком ли много безумных женщин на одного меня?! Нет, мой покровитель во Вселенной явно переусердствовал. Моя жизнь становилась все смешнее и абсурднее. Я засмеялся собственным мыслям и мысленно простил всех, кто помог мне дожить до такого скотского состояния.
Спустя сутки Габриэла причалила яхту к берегу какого-то пустынного островка, на берегу которого стояло внушительное бунгало. Внутри него стояла большая кровать на металлических ножках, телевизор, холодильник, соломенные кресла и стол, компьютер на небольшом столике. Габриэла тут же накормила меня, не снимая с меня наручников, которые соединила с большой длинной металлической цепью, соединенной кольцом с небольшим металлическим столбом, выросшему из-под земли посередине бунгало.
Как только я поел, Габриэла тут же овладела мной. Ее сексуальная ненасытность поразила меня. Больше трех часов мы занимались с ней сексом, причем все было так хладнокровно и серьезно, что мне показалось, что я пережил все, кроме смерти. Никогда еще я не ощущал в себе столько противоречивых мыслей и чувств. Я любил и одновременно ненавидел эту продажную стерву.
Почти сразу мне стало ясно, что мое похищение на руку Карлу, который фактически и руководит моей фирмой. Возможно даже, что они объединились с Фортелем, но почему они меня не убили?! Наверное, просто пожалели по дружбе, а поэтому решили между собой, что легче меня запрятать где-нибудь на острове в Тихом океане, чтобы я сидел и не высовывался. Ну, а чтобы жизнь мне казалась слаще, приставили ко мне чокнутую и продажную Габриэлу. Но в любом случае мне повезло, мне удалось уйти из этого мира живым! Все-таки я не зря доверял Карлу и Ивану Ивановичу Фортелю – хоть в живых оставили, да еще бабу подарили, и за это спасибо!
Через несколько дней Габриэла сняла с меня наручники, и я тут же выбежал из бунгало и побежал к берегу, но меня ждало большое разочарование – яхты исчезли вместе с сброшенными с меня цепями… Будто кто-то издевался, решил посмотреть со стороны на мою условную свободу.
- А почему не уехала ты?! – спросил я у Габриэлы.
- Ты делай мне кароший сэкс! – улыбнулась чокнутая Габриэла и попыталась свалить меня на постель, но я ее сильно оттолкнул от себя и она ударилась головой о ребро холодильника, и у нее из виска полила кровь.
Я тут же перевязал ей голову своей футболкой, которую разорвал на несколько длинных лоскутов.
- Ты суший сын, - прошептала она сквозь слезы.
- Ты, наверное, хотела сказать, сукин сын, - грустно вздохнул я, и положив ее на постель, пошел гулять по острову.
Островок хоть и был небольшой, но несколько обломков скал, лежащих на берегу, и густая тропическая растительность радовали глаз. Я искупался в море, потом потряс пальму и получил в подарок увесистую связку бананов.
- Мне это снится, - сказал я сам себе, - а если это все мне снится, то я овладеваю жизнью в извращенной форме, то я избавляю себя от необходимости думать, то не послать бы все к черту!
Я вернулся в бунгало и присел к лежащей Габриэле. Кровавое пятно расплылось на белой ткани моей футболки в области ее правого виска.
- Тебе больно?! – спросил я виноватым голосом.
- Нэт, ты кароший ошинь, - с улыбкой прошептала она.
- Ты тоже ничего, - усмехнулся я.
«Наверное, легче умереть за женщину, чем жить в соответствии с ней», - задумался я.
Кругом порхали красивые бабочки, пели птички и яркая полудневная жара окрашивала все в неестественный оранжевый свет. На следующее утро Габриэле стало легче и она могла уже спокойно
- О чем ты думаешь?! – улыбнулась Габриэла, прижимаясь к моему плечу щекой.
- Все мы под одним Богом ходим, хоть и не в одного веруем, - ответил я ей пословицей и глубокомысленно вздохнул.
Жара становилась невыносимой и мы спрятались под соломенной крышей нашего  бунгало. Я тут же овладел ею как лекарством от раздумий. Я вошел в нее легко и непринужденно, ее стон был тонким и пронзительным, иногда она шептала:
- Я любиль! Я тибя любиль!
Я лежал спустя пятнадцать минут с закрытыми глазами. Габриэла уже шептала что-то на своем ломаном французском языке, а я думал, я думал, что чем секс дальше от любви, тем я ближе к осознанию собственной ничтожности. Мне было грустно, что я не смог сохранить свою Любовь ни к одной женщине, которую когда-то любил. Габриэла была не в счет, она возникла из ниоткуда, как черт из табакерки, правда, этим чертом кто-то искусно управлял откуда-то, из ближайшего Космоса.
- Габриэла, а откуда у тебя деньги?! – спросил я, раскрыв глаза.
- Я их заработаль, - она врала так же легко и непринужденно, как и занималась со мной сексом.
- Нехорошо, Габриэла, врать человеку, которого ты любишь? – вздохнул я.
- О, я любиль, я тебя ошень любиль! – ее глаза бегали, как два пойманных в ловушку зверька.
- Сколько тебе заплатили?! – закричал я, внезапно сдавив ей руками шею.
- Да ты охренел, что ли?! – закричала в ответ без акцента, чисто по-русски, Габриэла.
- Ну, что ты замолчала, скажи еще что-нибудь, по-нашему, по-народному! – усмехнулся я и отпустил ее шею.
- Кстати, ты молчишь лучше, чем говоришь, - улыбнулся я, вспомнив изречение из Талмуда.
- Я так сильно хочу жить, что готова даже умереть! – разрыдалась Габриэла.
- Почему?! – удивился я.
- Потому что если они узнают, что я раскололась, то они меня пришьют!
- А кто – они?!
- Да я не знаю! Просто они попросили меня привезти на этот остров тебя и быть здесь с тобой, пока они что-то там делают, - вздохнула, вытирая слезы, Габриэла.
- Знаю, - вздохнул я, обняв ее за плечо, - они продают по частям мою фирму!
- И большая у тебя фирма?! – с любопытством поглядела на меня Габриэла.
- Какое это имеет значение! – я махнул рукой и тут же зверем набросился на Габриэлу.
Я овладел ей с такой упоительной яростью, будто от этого мига, и нашего интимного акта зависела вся моя дальнейшая жизнь. Я любил Габриэлу до безумия, сидя на ней…  Я любил ее тело, ее маленькое лоно, этот роскошный кошель для сокрытия моего сокровища в ней… Иногда она волновала меня своим долгим молчанием, иногда страстным мычанием, будто она что-то намеревалась мне сказать, но не могла из-за того огня, который в эту секунду бушевал между ее нежных ног.
Поздно вечером мы шли с ней по берегу, наши ноги вязли в песке, а мы любовались лунной дорожкой на волнах. Как-то странно и совсем неожиданно этот остров невезения стал мне нравиться.