Кто разбудит дом Китайца? гл. 6

Еще каких-нибудь лет тридцать назад, берег реки, где расположился поселок Сосны, назвать живописным местом, можно было лишь созерцая его издалека. В близи же пейзаж был отнюдь не пасторальным. На фоне роскошных корабельных сосен бедные деревянные домики заводских рабочих казались убогими. А удивительно яркой желтизны песок резко диссонировал с валяющимся там и тут мусором. Картину довершали развалины единственного на всю округу очага культуры – бывшего кинотеатра. Жители поселка как водится много пили, плодили детей и мечтали о городских благоустроенных квартирах.

Преображаться Сосны начали как-то вдруг. Сначала на месте пустырей и сараев неожиданно появились добротные заборы, а за ними начали расти крепкие каменные строения. Затем начался бум- повальная продажа не только убогих лачуг, но и приличных, по местным меркам, домов. Лихорадка с каждым днем взвинчивающихся цен на сосниские участки охватила весь город. Что говорить о самих обитателях поселка! Об этом до хрипоты спорили в местном магазине, обсуждали на автобусной остановке, обмозговывали на берегу, забрасывая удочки. Имена тех, кто нежданно обогатился, продав развалюху, были у всех на слуху. Массовое строительство и благоустройство Сосен шло одновременно с не менее массовым переездом тех, чьи мечты о городских квартирах так сказочно сбылись. Это уже потом, сидя с чекушкой на кухне, они будут сами себя вопрошать - кто же на самом деле тут выиграл, а кто – проиграл, вспоминать с неподдельной ностальгией старое житье-бытье и жалеть, жалеть…

Дом Китайца всегда был особой достопримечательностью поселка, остался он таковым и ныне. Похоже, время здесь остановилось, как в Спящей Красавице. Кругом кипела жизнь, что-то сносилось, что-то строилось, а тут царила дрема в ожидании какого-то своего, определенного часа, известного только этому дому. От остального мира писательская усадьба, казалось, отделена невидимой стеной: невысокий холм надежно защитил ее от ставшей шумной дороги. Сосен на большом огороженном участке не убавилось, а причудливые башенки на крыше по-прежнему оставались самыми эффектными.

Как ни пытались новые хозяева поселка блеснуть оригинальностью и что там говорить, богатством, но изящное творение Яниса все равно оставалось на порядок выше новостроек. Особняк не назвать огромным, но величественным – да. Схожее чувство возникает у вас, когда вы снизу смотрите на готический собор. Он как будто весь устремлен ввысь и встречает вошедшего не надменно, но снисходительно. Вместе с тем определить архитектурный стиль дома Китайца даже для специалиста не легкая задача. Верхняя, опоясывающая баллюстрада, портик, колонны, балкон, арки, мезонин - здесь сплелись многие направления, но как гармонично и не вычурно!

Мы еще разглядывали входные ворота и решали – постучать или поискать кнопку звонка, а Пантелей сам вышел к нам навстречу.
- Здравствуйте, это мы вам звонили.
- Я вас который час уже жду.
Приветливым сторожа не назовешь – истинный служитель сонного царства - хмурый взгляд из-под надвинутой кепки, руки глубоко засунутые в карманы куртки, больше смахивающей на военный френч- весь его вид говорил – не прошеным гостям здесь делать нечего.
- Да, извините, мы задержались. А вы торопитесь?
- Куда? Все мои дела здесь. Проходите.

По центральной дорожке, посыпанной все тем же ярко желтым песком, мы направились к дому. Обогнув круглую клумбу, в центре которой высилась горка камней, подошли к крыльцу. Достав ключи, Пантелей поинтересовался:
- Смотреть начнете отсюда или пойдете в хозяйские покои?

Мы с тетей переглянулись. Что значит хозяйские? А весь дом, он чей тогда? Нашу нерешительность смотритель истолковал по- своему.
- В комнаты Василия Игнатьевича зайти успеется, а может и вообще не понадобится. Не за чем лишний раз его дух тревожить. Начнем с центра.
- Скажите, Пантелей! Если можно конечно к вам так обращаться, милейший. – Тетя была сама деликатность.
- Так и зовите, все так зовут. Говорите, что хотели.
- А что вы такое про дух Василя сказали? Он действительно все еще там витает?
- Он там есть и никуда не девался. Что вам объяснять. Сами поймете, когда побываете.

Преодолев несколько ступенек, мы поднялись на крыльцо. Прямо над ним со второго этажа нависал балкон в виде трапеции – он же козырек над входом - надежная защита от дождя и снега для всех, кто ступал на крыльцо. Массивная входная дверь, обитая железом, даже не скрипнула и открылась на удивление легко. В просторном холле нас сразу же поразило обилие зеркал и живых растений. Мебель под холщовыми чехлами, а воздухе ни затхлости, ни сырости. Чисто, вокруг – ни пылинки.

Как будто отвечая нашим мыслям, Пантелей, проведя рукой по перилам дубовой лестницы, сказал:
- Так сорить вроде и не кому. Молодая хозяйка не часто тут бывала. А как приезжала, то сразу в мезонин отправлялась.
- Вы имеете в виду Аурику?
- Ее. В чужих руках дом никогда не был.
- А она для вас не чужая? – тетя испытывающе посмотрела на сторожа.
- Не пойму что-то я вас. Вы дом покупать собрались? Или это экскурсия за просто так? Пойдемте наверх, что у порога топтаться.

Мы с тетей осторожно пошли по лестнице, подсознательно стараясь ступать как можно тише, чтобы не нарушить покой заснувшего царства. Много комнат, много окон в решетчатых рамах – сравнение с замком было справедливо и для внутреннего строения здания. Столовая, библиотека, каминный зал – каждая комната выдержана в определенном стиле. Особенно нас впечатлила круговая веранда, которая спиралью обвивала дом до самых башенок. Когда добрались до кухни, решили немного передохнуть.

Воспользовавшись тем, что Пантелей ушел проверить кладовки, я шипящим шепотом спросила:
- Ты представляешь – сколько такой дом стоит на самом деле? Целое состояние!
- Не правильно поставлен вопрос. Он должен звучать так – почему Аурика отказывается от такого богатства?
- И почему?
- Это дом ее отца. Отца, которого она не может простить. А, следовательно – ничего не может от него принять. Иначе с ее чувствительностью она будет страдать всю жизнь.
- Не вижу логики. Простить одно, но почему не принять то, что само идет в руки?

- Народная мудрость гласит – успевай простить родителей, пока они живы. А если унесут твою обиду с собой в могилу - не будет тебе покоя. Надо хотя бы попытаться понять их поступки. Ведь понять и означает простить. А когда родители уже на том свете до них не докричишься, не помиришься, тяжесть с души не снимешь.

Наши размышления прервал звонок моего телефона, показавшийся необычайно громким в тишине пустого дома. Мужской голос был мне незнаком.
- Анна, возможно, вы обо мне слышали - я жених Аурики.
- Да уж, - подумала я про себя, в последнее время в нашей семье ты побил все рейтинги популярности. Вслух же сказала другое:
- А вы все еще считаете себя ее женихом?
Мой вопрос остался без внимания.
- Чтобы не нарушать ваши планы и не отрывать от важных дел, назначьте сами место и время нашей встречи.
- Похоже, вы за меня уже решили, что я хочу с вами встретится?
- Рано или поздно, но нам все равно пришлось бы начать переговоры. К чему затягивать? А ваш резкий тон говорит лишь о том, что вы нервничаете. Я думаю, что смогу помочь вам успокоиться. Предлагаю сегодня вечером поесть мороженого в Хрусталике. Если вас не устраивает место, назовите другое.
- Пусть будет Хрусталик. В восемь.

Я уже почти дотронулась до кнопки отбоя, когда до меня долетела последняя фраза:
- Да и захватите с собой то, что случайно попало к вам в руки.
Пересказав суть состоявшегося разговора старшей Анне, я отметила – противник у нас действительно не слабый. Этот раунд остался за ним. На встречу меня не уговаривали, а просто поставили перед фактом, да еще и пожурили как ребенка за нервозность. Если так дальше пойдет, мы с тетей станем марионетками в чужой игре. Впрочем, моя Анна Павловна мыслила совсем в другом направлении.

- Замечательно, что первый шаг сделан не нами, ведь это слабость с их стороны. Значит нервы у них ни к черту!
- Да? Но меня только что обвинили именно в этом.
- Милая, как говорят психологи – воспринимай слова окружающих по принципу обратной проекцией. Особенно, если кому-то подсознательно не доверяешь. Ну, например, человек говорит, что он ненавидит жадин и всегда готов прийти на выручку другу, когда у того финансовые проблемы, знай – найдется тысяча причин, по которым он не сможет это сделать. А почему? Потому что мы всегда склонны отрицать свои недостатки. Очень полезное упражнение: слушая человека, который ругает других поменять плюсы на минусы и спроецировать на него самого. В нашем примере получается: друг – сам настоящий жадина и помощи от него никогда не дождешься, чтобы он при этом не говорил о себе.

- Значит, Михась , обвиняя меня в нервозности , спроецировал на меня собственное состояние?
- Именно так, ему сейчас не терпится узнать – решили мы или нет покупать дом. Посмотрим, как он будет действовать. Наверняка попытается либо нас отговорить, либо предложить отступные.

Вернувшийся Пантелей, почти с радостью согласился отложить осмотр хозяйских апартаментов до следующего раза.
- Соберетесь приехать, позвоните пораньше – налажу самовар и варенье принесу. Моя жена мастерица, у нее все ягоды целенькие получаются. Много кто из здешних больших людей к нам за вареньем не прислугу посылает, а сам приходит, в ножки кланяется – не откажи Настасья Семеновна! Ее лакомство царским зовут.

Распрощавшись со смотрителем мы поспешили на нашем стареньком Вольво домой. Стоя в пробке перед мостом я задала вопрос, который внезапно вспыхнул в моей голове, подобно стоп-сигналу стоящей впереди машины.
- Слушай, тетя Аня, а ведь Михась тоже наследник писателя. Разве по закону хотя бы часть дома ему не полагается? Зачем тогда все эти подарки, покупки?
- То-то и оно, что именно часть, а ему нужен весь дом. И потом, дело о наследстве, если следовать официальным путем с привлечением юристов, может затянуться неизвестно насколько не только месяцев, но и лет. А по всему видно – Михась торопится. Как у него все было продумано, другие родственники нейтрализованы, а единственная прямая наследница – его жена. Ведь Аурику Василь признал своей дочерью, потому и отчество у нее Васильевна. В архиве нашлись соответствующие бумаги. Другое дело Кара в графе отец дочери всегда ставила прочерк. Потому Аурика ничего не знала о родстве со знаменитым писателем.

У меня был еще вопрос, который стоило решить перед встречей.
- Отдадим ли мы открытку? Я бы из вредности ее не стала возвращать. Как дети говорят – что упало, то пропало.
- Дразнить гусей время еще не пришло – засмеялась тетя. - Или ты думаешь, что они быстрее нас разгадают головоломку по фэн-шуй?
- Так это загадка из области фэн-шуй? Что же ты мне раньше не сказала?
- Во всяком случае, термины взяты именно оттуда. И потом, вспомни, что пропало в нашей квартире? Моя большая энциклопедия и выписки с практическими советами. Нам еще предстоит проанализировать и соотнести с литовским текстом нашу сегодняшнюю экскурсию, но сейчас мы будем готовиться к встрече.

Под подготовкой к походу в кафе-мороженое тетя подразумевала, оказывается, поиск и проверку диктофона. Нашелся он кстати быстро. Как правило, две женщины в квартире - это две крайности состояния жилья. Либо перманентный бардак, либо музейная стерильность. Мы с тетей Аней были редким исключением. На полках в шкафах у нас все лежит, а не валяется, а вот, например в гостиной вполне допустим художественный беспорядок. Такая обстановка комфортна для нас обеих. Приборка у нас не превращается, как в некоторых семьях, не в повинность, не в ритуал. А вот чего мы не обнаружили, так это батареек. Раз их не оказалось там, где обычно, значит их действительно нет и искать по всей квартире бесполезно.
Я ведь уже сказала – у нас каждая вещь на своем месте, нам со старшей Анной так удобно. А посему пришлось выехать пораньше, чтобы успеть зайти в магазин.