Кто разбудит дом Китайца? гл. 14

А на улице шел первый снег. Пушистый и неторопливый. Уставшие от грязи и слякоти деревья с удовольствием протягивали к нему голые ветки. Набегавшиеся за день машины на стоянке напоминали огромные разнокалиберные пряники, посыпанные сахарной пудрой.

- А хочешь, я тебе каждый день буду скармливать половину кондитерской? – Задумчиво произнес Михаил, пытаясь ртом поймать хотя бы одну снежинку.
- Ага, при условии, что я буду обжираться непременно в гостях у этих милых дам. – Михась прицелился и запустил снежком точнехонько брату в лоб. – Эй, эй, малыш! – Завопил тот, получив за шиворот пригоршню снега. – Пожалей мое здоровье и свои деньги! Тебя же только что пригласили, можешь приходить сюда каждый день не по разу. Видимо тебя серьезно задело, коли ты, мой невозмутимый, непробиваемый братик, стал таким стеснительным.
- Получается, что мы оба стеснительные. Ведь ни словом не обмолвились, что приходимся великому Камолову внуками. – Мишка выстроил на капоте машины целую шеренгу снежков.
- И правильно сделали! – Михась едва успевал уворачиваться от града полетевших в него снарядов. – Милейшая Клавдия Валентиновна вряд ли была бы с нами столь откровенной. А может и домой бы не пригласила. Ты бы с Оксаной не встретился и не скакал бы сейчас с глупой от счастья рожей.
- А кто- то не смог бы опустошить запасы варенья у доброй библиотекарши! Ах ты, конфетный обжора, на, получай!
 
Это был очень значимый вечер для близнецов. Они убедились, да, их дед владел коллекцией старинного оружия, сокровищем, которым мечтал расплатиться за долги отца их новоприобретенный братец. Однако, зная дом Василя вдоль и поперек, парни никогда не видели в нем огромного количества сабель, стилетов и мечей. Конечно, по стенам той же библиотеки или каминного зала были развешаны некоторые атрибуты боевых доспехов восточных воинов, но их было не настолько много, чтобы по настоящему назвать их коллекцией. Возникало сразу несколько вопросов – где все это могло быть спрятано, знал ли о коллекции Пантелей и, наконец, сохранилось ли сокровище до наших дней?

Была и еще одна важная деталь – насколько все обстоит именно так, как преподнес братьям Андрис, ведь что ни говори, а отдавать фамильные ценности, даже пусть гипотетические, не зная всей правды не просто жаль, но и по меньшей мере глупо. Нужно было думать, очень хорошо думать, а уж затем принимать решения. Ближайшая задача – успокоить Андриса перед отлетом. Пусть отправляется домой в полной уверенности, что братья готовы найти для него реликвии, дабы вызволить из беды.

Через день, ранним утром, зевая и ежась от холода, близнецы зашли в здание аэропорта. Андрис сдержал слово и назначил встречу перед отлетом, в буквальном смысле слова. Держа в руках пластиковые стаканчики с обжигающе горячим кофе, троица обосновалась в буфете.
- Ваша задача выяснить, кто может претендовать на дом. Как узнаете – позвоните. Проблему с наследниками решим. – Андрис окончательно присвоил себе функции командира. – Необходимо усадьбу переписать на себя, подумайте, как лучше это сделать. И главное. Начинайте искать коллекцию, чем черт не шутит, вдруг именно вы и найдете? Время пока терпит, но тех, кто собирается получить с нас деньги, лучше не заставлять ждать.

- С нас? Не хочешь ли ты сказать, что те, кто требует вернуть отцовский долг, о нас уже знают? Это, каким же образом? – Всю сонливость с Михася как ветром сдуло.
- Слишком много ненужных вопросов. – Андрис заметно разозлился. – Раз говорю, значит так и есть. Напрягайте извилины, если хотите жить.
- Даже так? – Холодно усмехнулся Михаил.
- А как вы думали, шутить с вами никто не собирается. В общем, будем считать, вы все поняли. Пока.

Прибалтийский гость, подхватив спортивную сумку, влился в очередь пассажиров, проходящих контроль. Близнецы остались стоять за буфетным столиком, в молчании допивая остывшую бурду под названием кофе.
- Родственники тепло попрощались и пожелали друг другу здоровья. – Прервал тяжкую паузу Михаил. – И долго махали вслед белыми платочками.
- Очень смешно, если б не было так противно. – Прокомментировал иронию брата Михась. – Слушай, а что он там сказал? Вдруг именно вы и найдете. Сдается мне, кто-то уже пробовал отыскать сокровище, а раз так, то …
- И нечего тут стоять! У нашего родственничка свой план, у нас будет свой. Он прав в одном – пора действовать. Поехали в Сосны, расспросим – не случалось ли чего в доме на предмет несанкционированного вторжения. А дальше как пойдет. Глядишь, что и вытанцуется! – Мишка первым отбросил свой пластиковый стаканчик и скорым шагом направился к выходу. Михась поспешил за ним.

Несмотря на воскресный день, Пантелей был на ногах с раннего утра. Из распахнутых дверей сарая падал свет раскачивающейся под потолком лампы. Сторож что-то строгал, мастерски орудуя ножом и тихо мурлыкая себе под нос. Загляни сюда кто из соседей – ничего необычного. За исключением того, что Пантелей пел на английском языке старую ковбойскую песенку. Конечно, он обрадовался близнецам, быстро свернув работу, потащил их в дом, ворча по стариковски – мол, совсем забывать стали сюда дорогу. После непременного плотного завтрака, который Настасья Семеновна в миг собрала на стол, будто только и делала, что ждала дорогих гостей, братья осторожно приступили к расспросам.

- Лихих людей теперь сюда не заносит. – Пантелей со вкусом принялся раскуривать старую пенковую трубку, сохранившуюся еще со времен его морских странствий. – Сами знаете, кто у нас в соседях. С их охраной не забалуешь. Тихо все, тьфу, тьфу, тьфу! – Тут же суеверно переплюнул через плечо.
- Ага, тихо, говоришь? А зачем тогда засаду несколько ночей устраивал? – Возмутилась Настасья Семеновна. – Чуть до сердечного приступа себя не довел!
- Ну, ты скажешь тоже. Это пустяковый случай, ничего же не пропало. – Отмахнулся смотритель.
- Ну-ка поподробнее, колись батенька, что за случай? – Встрепенулся Михась, как гончая, почуявшая след.
- Засаду устраивал, значит не пустяки. – Тем же тоном добавил и Михаил.
Пантелей нахохлился и обиженно запыхтел трубкой.

- Да говорю вам, все цело. Сам не пойму, что и было. Месяца полтора назад я как обычно пошел в хозяйский дом. Открываю дверь и понимаю – что-то не так, и ключ в замке по другому поворачивается, и коврик иначе лежит. Дальше – больше. Не вам объяснять, что дом я не просто знаю, я его чувствую, с закрытыми глазами могу по нему ходить и не спотыкаться. Осмотрел все быстренько, в каждую щелочку заглянул, но тот, кто сюда заходил и гвоздя не взял. А то, что здесь был кто-то посторонний, я не сомневался. Осторожно потом у соседей поспрашивал, не видели ли они кого чужого, подозрительного? Нет, говорят, никого не было. Ну, а ночью уж я глаз не сомкнул, к каждому шороху прислушивался.

- Ладно бы одну ночь, так раз пять дежурил. Весь осунулся, одни глаза да нос на лице остались. – Всплеснула руками Настасья Семеновна. – Давление мерить не давался, да и так было видно, как оно у него скачет. Совсем себя извел!
- Батя, а на что воры могут охотиться? – Осторожно поинтересовался Михась. – Что в доме особо ценное?
- Для меня – все! А воры, так смотря какие. Кому ведь что надо. Монеты старые есть, те, что на втором этаже в библиотеке в специальных альбомах хранятся. Картины опять же. Сувениры всякие из разных стран привезенные. Богатства много. – Сказал Пантелей, задумчиво попыхивая трубкой.
 
- Для кого только ты все это оберегаешь? Кто тебе спасибо скажет? Наследники все разъехались, а он все вахту свою несет. – Сварливо проговорила Настасья Семеновна, видимо продолжая давний спор. – Скорей бы объявились новые хозяева и сдал бы ты все это богатство, руки бы себе развязал. А то ни сна, ни покоя изо дня в день!
- Хватит ворчать! Чего вперед заглядывать? Неизвестно, как все будет, а пока я дом без присмотра не оставлю и не пили меня, знаешь ведь – бесполезно.
- Так, так. Неужто, объявился кто из писательской родни? – Заинтересовался Михась.
- Да вот, письмо из Австралии получили. Из Мельбурна написали, спрашивают как дела, не развалился ли дом? В каком он состоянии, если, например, продавать. Надо ответ послать, написать, что все в порядке. – Важно сказал Пантелей.

Братья с пониманием переглянулись. Мишка не утерпел и задал вопрос, который обсуждался уже не раз.
- Отец, а мы разве не родня? Это ведь и твой дом, ты помогал его строить, только благодаря тебе он сохранился со всем, что в нем есть. Не обидно будет подарить все это кому-то пришлому?
Пантелей резко встал и по своей привычке начал мерить комнату широкими шагами.
- Не хочу и слышать об этом. Отец и знать не знал, кто я такой и потому дом мне не завещал. Все должно быть по справедливости.
- В чем ты видишь справедливость то? В том, что всю жизнь слугой был? – Завелась с пол-оборота Настасья Семеновна. – О ребятах бы подумал!

Рассерженный сторож схватил в охапку шапку с ватником и хлопнул дверью.
- Ну вот, опять его взбудоражили. Знаете ведь, что бесполезно с ним об этом говорить, тот еще, упрямый осел. – Женщина вздохнув начала убирать со стола. Веки ее покраснели и одна из чашек выскользнула из рук, расплескав по скатерти остатки чая.
- Не переживай, мама, все будет хорошо! – Мишка кинулся помогать с приборкой.
Настасья Семеновна подняла на него глаза, полные слез.
- Обещаешь?
- Обещаю!
- И я тоже! – Обнял ее Михась.

Худшие подозрения сбылись: кто-то уже проводил разведку на их территории, искал сокровища и, по-видимому, это был настоящий профессионал. Простой вор наверняка не удержался бы от соблазна прихватить хотя бы что-нибудь из напичканного редкостями дома. Да, дилетанту задача была бы не по плечу – обыскать немалую территорию и практически не оставить следов. Отсюда вывод, вернее два – во-первых, охота за наследством началась не сегодня и не вчера, а намного раньше. Теперь действительно надо включать мозги на полную катушку и действовать на опережение. Серьезные люди, о которых говорил Андрис, сделали ставку на братьев лишь потому, что их подручные не справились. Иначе близнецов могли просто списать со счетов, что это могло означать не хотелось и думать.

Во-вторых, если незваные гости все обыскали, то и не стоит пытаться повторять этот маневр. Значит, ценности находятся отнюдь не так близко, чтобы их можно было легко достать. Хотя, кто знает? Шерлок Холмс уверял, что самый надежный способ что-либо спрятать, это поместить его на всеобщем обозрении, лишь слегка замаскировав. Ясно, обыск проводили не дурачки, имели опыт в подобных делах. Однако не стоит забывать о неординарном мышлении Василя и необузданной фантазии Яниса. У одного - колоссальный жизненный опыт и энциклопедические знания, полученные в ходе странствий по всей Земле. У другого – невероятная экспрессия, позволявшая как через призму увидеть необычное в обычном и реально воплотить.

Дом Китайца уже в то время местные образованные острословы метко назвали - наша Фата Моргана. Ныне это уже целая усадьба с целым набором хозяйственных построек. А сад, беседки с гротами – все это гипотетически может быть хранилищем богатства. Разумеется, Пантелей не позволит перерывать и перетряхивать все подряд, к тому же подобная глобальная проверка может ничего и не дать. Как не крути, придется искать точную информацию о месте, где спрятана коллекция. Где искать, кто или что поможет открыть тайну – это вопрос. Размышлять и действовать придется одновременно, надо спешить, поскольку неизвестно на что еще решаться «знакомые» Андриса в ближайшее время. Нейтрализовать их пока можно лишь одним – изобразить видимость успешной деятельности. И без помощников тут не обойтись.

- У меня есть предложение, только постарайся отнестись к нему спокойно. – Обратился к брату Михась, когда они разомлевшие после сауны нежились в прохладном бассейне, устроенном тут же в подвале хозяйского дома.
- Обычно ты так говоришь, когда уже все решил. Постараюсь держать себя в руках. – Ответил тот и дурашливо обхватив себя за плечи с головой, погрузился в воду. Вынырнув и протерев глаза, наконец, спросил. – Что за предложение?
- Оксана ведь скоро собирается в Питер, давай попросим ее отдать на экспертизу в академию кортик, ну помнишь, который Пантелей получил в подарок от писателя?
- Ты с ума сошел! Хочешь впутать Оксану? Никаких поручений, ни за что! – Мишка в ярости хлопнул ладонью по воде. Масса брызг разлетелась по всему маленькому бассейну.
Михась молчал, прекрасно зная, что за всплеском эмоций у близнеца обязательно последует черед здравых рассуждений.

- Почему ты хочешь попросить именно ее? – Мишка оттолкнулся ногами и сел на бортик.
- А кого еще? – Ответил вопросом на вопрос Михась. - Ей это будет не трудно, а мы убьем сразу несколько зайцев. Узнаем истинную ценность оружия, которое коллекционировал Василь, сделаем так, чтобы эта информация просочилась к тем, кто хочет взять нас за горло, и тем самым потянем время.
- А может быть, все-таки, поручить это кому-нибудь другому, не Оксане? В принципе, любой справится. – Неуверенно произнес брат.
- Да не переживай ты так! Девушке мы ничего объяснять не будем, а значит, ни во что ее не впутаем. Вот увидишь, она с удовольствием согласиться выполнить нашу маленькую просьбу, которая не вызовет у нее лишних вопросов. – Михась знал, как и каким тоном следует успокаивать Мишку.
- Ну да, никаких вопросов, кроме одного – какое отношение мы имеем к знаменитому писателю?
- Вот тут ты прав. Слушай, а давай мы поведаем ей тайну о том, что Василь наш дед. Не делай круглые глаза, рано или поздно она об этом все равно узнает, кроме того - это совсем не повредит развитию ваших отношений, девушки романтичны и любят тайны. Перестань, полоумный, сейчас получишь! – закричал он, пытаясь увернуться от мощной струи из шланга.

Мишка незаметно открыл кран и теперь с удовольствием поливал брата.
Вволю порезвившись в бассейне, парни вновь забрались в жаркое нутро сауны. Там, распластавшись на полках, они продолжили обсуждать самые ближайшие дела.

- Интересно, где сейчас папка с чертежами? Помнишь, в поселке прокладывали газ и строители пришли к нам. Пантелей тогда достал старые чертежи, по которым строился дом. Еще хвастался, что работы велись не как попало, а по всем правилам. – Михась вытер лицо полотенцем и перевернулся на живот. – Надо придумать какой-нибудь предлог, чтобы попросить посмотреть эту папочку, иначе наш батя неладное заподозрит.
- Я все думаю, а не рассказать ли ему все как есть. Глядишь, что и подсказал бы, а то и показал. - Михаил потер виски и взъерошил волосы. – Но, полагаю, торопиться не стоит, может и вырулим еще без удара по его нервам и больному сердцу.
- Ты прав, пока попробуем обойтись своими силами, ему карты раскроем, только уж если совсем прижмет. – Согласился брат.

Завернувшись после сауны в хрустящие простыни и с удовольствием потягивая душистый отвар шиповника, близнецы вдруг услышали поспешные шаги. В клубах морозного воздуха на пороге предбанника возникла Настасья Семеновна.
- Мальчики, вы как? Ой какие красные, опять пересидели в жаре, а потом залезли в ледяную воду? Чисто дети! Вот что, мне срочно нужно бежать, малолетка, внучка Акинфьевны рожает. Скорую конечно вызвали, но пока она приедет, а воды уже отошли. Пообедайте, как следует, все горячее на плите. Меня не ждите, все, бегу!
- Замки открыть не забудь! – Крикнул ей вдогонку Михаил.

Кому-то в детстве читали сказки, а Мишка вырос на весьма специфических материных рассказах.
- Ну, как там все сегодня получилось? – Спрашивал он уставшую Настасью Семеновну, если она успевала приходить до того, как мальчик засыпал.
- Да все хорошо, слава Богу, все разродились! – Отвечала та ребенку, как будто разговаривала со взрослым.
- Опять вы о том, что мальцу и знать не полагается! – Ворчал Пантелей. – Да разве ж ему это интересно, что он может понимать в твоей работе?

Маленький Мишка обычно вскакивал в постели и начинал доказывать отцу.
- Интересно, интересно! Каждому трудно в этот мир приходить. Надо помогать.
- Ну вот, совсем ему голову задурила! Скажет что-нибудь такое среди пацанов, так ведь засмеют! – Отчаянно махал рукой Пантелей и быстро покидал детскую.
А мать и сын, удобно устроившись в подушках, делились впечатлениями прожитого дня. Настасья Семеновна внимательно слушала рассказ о нехитрых мальчишечьих делах, Мишка же, не менее сочувственно кивал, когда речь заходила о трудных родах, смеялся над забавными ситуациями, в которые порой попадали очумевшие от счастья папаши, вздыхал, услышав о трагедии – рождении мертвого ребенка. К приметам и поверьям относился серьезно, порой даже делал замечания, если на его взгляд чем-то пренебрегали. Например, со знанием дела мог поинтересоваться – не забыли ли перед родами развязать узлы и отомкнуть замки, чтобы младенцу было легче появиться на свет. Или спросить – почему не зажигали свечку отгонять нечистую силу. Мишка очень переживал, если мать не возвращалась вовремя, значит опять в их родильном отделении что-то случилось.

Ночью ему снились страшные сны: вот стучится в ворота дядька, в одной руке фонарь, в другой топор. Но ему никто не открывает, он сердится и вдруг заливается детским плачем. Мишка спешит ему на помощь, но ворота не открываются и вдруг начинают падать прямо на него, он в ужасе кричит и … просыпается. Мать нежно гладит его по голове, а отец тревожно выглядывает из-за ее спины.
- Кого ты из него хочешь вырастить? Впечатлительную девочку? – Слышит Мишка через какое-то время разговор за неплотно закрытой дверью.
- Перестань, все дети во сне кричат. – Отвечает мать уставшим голосом.

- Но они не кричат – помогите ему родиться! – Язвительно отвечает отец. – Нет, не такое воспитание ему нужно. Я хочу, чтобы он стал настоящим мужчиной, не слизняком каким! А твои нежничанья до добра не доведут.
- А училище доведет! Да ты знаешь, что и как бывает в подобных заведениях? Из парня не мужчина, а мужлан получится! Нет и нет, про училище слышать ничего не желаю!

Случай перевесил чашу весов в пользу отцовского решения. Как-то раз втроем они отправились в лес, собирать ягоды для знаменитого царского варенья. Ушли далеко, зато насобирали полные ведра. На обратном пути решили искупаться в пруду. Пока Пантелей с Мишкой весело ныряли и плескались, Настасья Семеновна развязала узелок со снедью и приготовилась кормить купальщиков. Только она собиралась позвать их к импровизированному столу, как услышала тихие стоны. Заглянув за пригорок, ахнула: на траве лежала молодая женщина, обхватив руками объемный живот, который периодически вздрагивал. Одного опытного взгляда было достаточно, чтобы тут же оценить ситуацию – незнакомка вот-вот родит.

В ход пошло все, что было под руками – косынка, марля, пояс от платья. Крикнув появившемуся Пантелею, чтобы он немедленно вскипятил воду на костре, акушерка принялась за дело. Роды в полевых условиях прошли удачно, обе уставшие женщины любовались крепкой новорожденной девочкой. Послав мужа в ближайшую деревню найти любой транспорт – хотя бы лошадь с подводой, Настасья Семеновна вдруг увидела застывшие, широко открытые глаза сына. Мальчик был в шоке. Одно дело ежедневные рассказы о нелегкой работе в роддоме, другое – увидеть ее на практике. Зрелые, закаленные жизнью мужчины не выдерживали и легко падали в обморок, а тут ребенок.

За всю дорогу домой Миша не произнес ни слова, а ночью с ним случилась настоящая истерика. Испуганные родители безуспешно пытались его успокоить. Лишь под утро он, наконец, затих и, осмысленно посмотрев в глаза матери, прошептал побелевшими губами – почему? – и тут же уснул. В суворовское училище документы были сданы.