Тяжело в учении. Главы 23-24

23
Ни секунды не медля, я кинулась на него с криком и кулаками. Оборотень (а кто еще это мог быть?!) явно не ожидал от меня такого. Я рухнула на него всей тяжестью и принялась колотить. В его глазах я увидела растерянность, вскоре сменившуюся яростью. Совладав с собою, Кэпэн схватил меня за локти и оттолкнул. Потеряв равновесие, я шлепнулась на пол, но в ту же секунду вскочила и снова бросилась на охотника. Тот, мерзавец, крепко обхватил меня поперек туловища, перевернул и повалил на пол, придавив всей своей тушей! Я слабо сопротивлялась, размахивала руками, и мне удалось вцепиться ему в руку ногтями и зубами. К несчастью, толку от этого было мало – оборотень лишь поморщился.
- Получай, зверюга! – зашипела я. К нам уже спешили Брумх и Кар-Сэрс.
- Маричка!.. Кэпэн, отпусти, ты ее придавишь! Ты что это делаешь?! Ты что творишь?
Кривясь, Кэпэн встал с пола и принялся отряхаться, как будто вылез из ямы с нечистотами. Я осталась лежать. Чет протянул мне руку и заставил подняться. Потом схватил за плечи и как следует встряхнул.
- Ты что?! – просипела я.
- Нет, это ты «что»? – признаться, все трое выглядели ошеломленными. – Ты чего на людей бросаешься?
- Он… это… оборотень!.. Зверюга… - пытаясь отдышаться, выдавила я, для пущей убедительности ткнув в охотника пальцем. – Это он… на меня напал! Укусил… А я - его… видите, у него… на ухе кровь!
Завканцелярией и Кар-Сэрс послушно уставились на ухо Кэпэна. Тот машинально прикрыл рану ладонью и нахмурился.
- Чушь собачья! – процедил он. – Это меня веткой по уху хлестануло в лесу! Что вы ее слушаете?
- Нет, что вы его слушаете? – возмутилась я. Вздохнув, Чет нежно посмотрел на меня. Ну очень нежно. Подозрительно нежно…
- Нет! Вы не понимаете! Он оборотень! – кричала я минуту спустя, безнадежно колотя в запертую на замок дверь. Этот негодяй закрыл меня в соседней комнате! – Не верьте ни единому его слову!
На мои крики не реагировали. В последний раз в бессильной злобе пнув дверь, я уселась на табуретку и принялась скучающе разглядывать плакаты. На одном я заметила изображение оборотня и сравнила с оригиналом, с которым я совсем недавно имела честь познакомиться.
«Не похож, - заключила я. – Глаза не такие здоровые, да и пасть поменьше будет».
В тишине я услышала неясные голоса, доносящиеся снаружи. Движимая любопытством, я встала с табурета и прильнула ухом к двери. Мало того, в одном месте даже нашлась аккуратненькая такая дырочка, через которую вполне можно было наблюдать.
Встав на цыпочки, я увидела следующую сцену. Брумх сидел за столом, нервно перекладывая какие-то бумажки. Кэпэн стоял посередине комнаты, сложив руки на груди. Кар-Сэрс же облокотился о чучело оборотня. Вид у него был озадаченный.
- Она сумасшедшая, - пробормотал охотник, разглядывая поцарапанную руку. – Ее следовало бы держать в клетке и кормить раз в неделю!
- Ты ее тоже пойми, - вступился за меня Чет. – Она совсем недавно столкнулась с настоящим оборотнем.
- Я слышал, - поморщился Кэпэн. – И почему он ее не сожрал?
«Негодяй!» - возмутилась я мысленно.
- Побрезговал, наверное, - фыркнул Кар-Сэрс. Мерзавец!
- А вообще она говорит, что укусила его за ухо… Поэтому она на тебя и кинулась – увидела, что ухо поранено, и решила, что видела тебя в лесу…
- Вздор. Почему я должен страдать из-за глупости какой-то девчонки?.. 
«Девчонки?! Да мне уже семнадцать стукнуло!»
- Ладно, оставим пустые разговоры, - Брумх встал со своего места и принялся нервно шагать от стены к стене. – Сегодня ночью приезжает Кинжал. Мне надо будет доложить ему обо всем. Да еще и позвать деревенского старосту, если он не сбежал, как многие…
- Нет, я заходил к нему сегодня утром, - качнул головой Кар-Сэрс. - Он дома. Только сильно  напуган.
- Как и все, - подытожил Брумх и взглянул на Кэпэна. – Ты видел их? Этих тварей? 
- Да. Их целая стая, вместе с детенышами.
- Они тебя не заметили?
- Нет, слава богам. Иначе я был бы уже мертв.
- Где у них логово? – я почувствовала в голосе Кар-Сэрса дрожащие нотки. Все-таки ему тоже было страшно, как бы он не храбрился.
- Совсем недалеко, за Алой рекой. Там открытое место и есть овраг. Вот в овраге-то они и живут. Наделали нор, забросали входы ветками. Таскают детенышам пищу – зайцы, лисы, волки. Похоже, я даже видел тушу убитого медведя.
«Интересно, откуда ему все это так хорошо известно, а? Он что, ходил к оборотням с визитом вежливости?» - с ехидством подумала я. Я ему абсолютно не доверяла.
- Обо всем этом я расскажу Кинжалу, - Брумх кинулся к столу записывать слова охотника. – Надеюсь, он придумает, что делать.
«А кто такой Кинжал? – нахмурилась я. – Надо будет выведать у Кар-Сэрса».
- Нам не помешают лишние руки, - заметил старик. – Чет, тебе придется хотя бы объяснить своей горе-ученице, где у оборотня морда, а где хвост.
- И сразу на дело? – поразился Кар-Сэрс. Притворно поразился. Кажется, он уже как-то грозился взять меня на задание.
- Понимаю, что это рискованно. Думаю, Кинжал меня поддержит.
- Постараюсь, - мрачно пробурчал мой «учитель». Я мысленно показала ему язык. До чего же он вреднючий!
- Ладно, я пойду, расскажу обо всем остальным. Сбор завтра утром на рассвете? – уточнил охотник.
- Да, Кинжал уже будет здесь, - кивнул Брумх, и Кэпэн ушел.
- Ну, выпускай свою бестию… - проворчал он. Я кинулась от двери на табуретку и сжалась, спешно выдавливая слезы. Ну, сейчас, голубчики, вы у меня покаетесь!   

24
- Хватит хныкать! Бесит уже! – бросил Кар-Сэрс сердито, когда мы с ним оказались на улице. Брумх с ворчанием выпроводил нас, бормоча, что у него и без моих бредней забот хватает. Я гневно отмалчивалась. Потом мне это надоело.
- Не ори на меня! – я грозно шмыгнула носом и топнула ногой в валенке. Чет хотел, видимо, огрызнуться в ответ, но вдруг неожиданно оскользнулся и, нелепо взмахнув руками, шлепнулся в сугроб. Я захихикала в варежку.
- Не смешно. Лучше помоги подняться, - нахмурился Кар-Сэрс, протягивая мне руку. Я послушно ухватилась за него, но, стоило ему подняться, опять толкнула в сугроб.
- Вот черт! Ну, хватит уже! – глядя, как я покатываюсь со смеху, он поднялся и нехорошо пошел на меня. Не успела я крикнуть «Эй!», как уже с дурацким видом сидела в сугробе.
- Война? – подняла брови я, незаметно лепя снежок за спиной.
- Война, - в оливковых глазах Чета плясали бесенята.
Не ответив, я залепила ему снегом в живот, подскочила и побежала по улице.
- Ах, так?! – краем глаза я увидела, как он наклонился, сделал снежок и ринулся в погоню.
Ему удалось загнать меня в угол: с одной стороны была канава, с другой – собачья будка. Запыхавшись от бега, я притормозила и повернулась, признавая поражение. Кар-Сэрс не успел остановиться, наткнулся на меня, и теперь уже мы оба полетели в снег.
- Все, все, хорош, - я ощутила, как снег забился за шиворот. – Сдаюсь…
Он помог мне подняться и даже отряхнул полушубок. Я смотрела на него так, будто впервые видела. Мы пошли по улице. День клонился к вечеру, заметно темнело. На фоне сумерек радостно нарисовался огрызок луны.
- Есть хочешь? – с улыбкой поинтересовался Чет.
- Да, - кивнула я, прислушиваясь к своим ощущениям.
- Тогда пошли ко мне, - позвал Кар-Сэрс. – Уверен, дома у тебя только вода и ледяная простокваша.
Я глубокомысленно промолчала, дивясь его прозорливости.
- Пошли.
Кар-Сэрс снимал комнатушку у бабки Ексиньи – той самой, что торговала травами на базаре в Куропатках. Она оказалась женщиной суровой и крупной. Нас она встретила у входа в дом, уперев руки в бока и мрачно меня разглядывая, едва помещаясь в дверях. В ногах у нее сидела мелкая плешивая собачонка без хвоста.
- Здрасьте! – весело поздоровался Чет, проталкивая меня к дверям. Я тоже поздоровалась.
- Виделись, - прогудела Ексинья. – С девкой не пущу!
- Это еще почему? – нахмурился Кар-Сэрс.
- А вдруг она оборотень! В такую пору должно ушки на макушке держать!
- Да не оборотень она! – возмутился Чет. – Что вы все такие нынче подозрительные?
- А пущай докажет!
- Как? – поразилась я.
В ответ Ексинья скрылась в сенях, долго возилась там, гремела, пыхтела, потом вынесла здоровенную окровавленную коровью ногу. При виде мяса собачонка завизжала и чувственно затрясла задом. Поднатужившись, бабища размахнулась и… швырнула ногу в меня. Я успела отклониться, кривясь и морщась.
- Значит, не оборотень, - в голосе Ексиньи наконец-таки послышалось дружелюбие. – Проходь!
- А если я оборотень? – с любопытством поинтересовался Чет. Я хотела на него шикнуть, но бабка уже охнула и кинулась поднимать коровью ногу с земли. Кар-Сэрс тоже успешно прошел проверку. Правда, в его случае он отклониться не успел.
- Шуточки у вас, - шмыгнула носом Ексинья, захлопывая за нами дверь.
- Кто бы говорил, - проворчала я.
- Бабуль, есть чего-нибудь покушать, а? – заискивающим голосом спросил Чет, незаметно пытаясь оттереть коровью кровь с сапог.
- Каша есть, - ответила бабка. – И чай, травяной. От запора помогает хорошо.
- Давай кашу, - быстро сказал Кар-Сэрс. – Чаю не надо.
Он повел меня через сени в дом. Внутри было темно, поэтому я ничего толком разглядеть не успела.
- Сюда, - я ощутила, как Чет нащупал мою руку, и его пальцы сомкнулись на моей ладони. Я удивленно воззрилась на него. Даже в темноте было видно, как вспыхнули его щеки. Он поспешил отцепиться от меня и толкнуть дверь.
Оказавшись в комнате, я сразу же наткнулась на стол, повернулась и ушибла коленку о ножку кровати. Чет зажег свечу. Его комната по размерам ничуть не уступала моей, только мебели здесь было побольше: кровать, стол у окна, три стула, шкафчик без дверцы и сундучок, бережно прикрытый какой-то тряпицей.
- Симпатично тут у тебя, - вежливо заметила я, усаживаясь на застеленную кровать. Кар-Сэрс появился на пороге с двумя дымящимися тарелками ароматной каши и краюхой хлеба в зубах.
- Угоффайся, - он поставил добытую еду на стол и уселся, вожделенно потирая ладони. Я тоже поскорее села на стул. Мы переглянулись, улыбнулись и весело заработали ложками. Мне вдруг вспомнилось, как давным-давно, когда мы с ним были детьми, он тоже частенько обедал у меня. Тогда мы так же уплетали за обе щеки принесенные мамой щи. И запивали их вкусной колодезной водой, от которой потом приятно ныли зубы.
Улыбнувшись давним воспоминаниям, я глянула на Чета. Он был таким смешным, лохматым, глаза его горели голодным блеском. Я не удержалась, протянула руку и взлохматила ему волосы.
- Хрумчик, - с невольной нежностью протянула я. Кар-Сэрс аж кашей подавился. Мне пришлось вскочить и похлопать его по спине.
- Ты чего это? – парень взглянул на меня круглыми глазами. Я пожала плечами.
- Просто соскучилась по Хрумчу, - в голосе моем прозвучал укор.
Кар-Сэрс вздохнул, развозя кашу по тарелке.
- Я тоже, - признался он. – По тебе, в смысле…
Я хитро прищурилась.
- Да неужели? Что-то сомнительно… Особенно если судить по первой нашей встрече…
- Я же уже извинился! – нахмурился Чет. – Просто… ты налетела на меня, давай обниматься, руками рахмахивать… При всем честном народе!
Я надула губы и отвернулась. На улице подул ветер, и ставни заскрипели от сквозняка. Я зябко поежилась и зевнула.
- Как думаешь, мы сумеем победить оборотней? - мелко постукивая зубами, спросила я.
Кар-Сэрс глянул на меня и пожал плечами. Затем он встал, сдернул с кровати одеяло и принялся меня укутывать. Я глядела на него с возмущением и несколько ошарашено, однако не сопротивлялась. Одеяло было пыльное, я почувствовала, как защекотала в носу, и чихнула.
- Будь здорова, - пожелал Кар-Сэрс, а про себя подумал с умилением:
«Как щенок несмышленая, ей-богу!»
На улице уже стемнело порядочно. Я вдруг сообразила, что абсолютно ничего не знаю о том, что сталось с Четом, когда он уехал из Бережков с братьями в город. Я разинула было рот, чтобы спросить, но неожиданно в дверь постучали.
- Ты кого-то ждешь? – быстро спросила я.
- Вообще-то нет, - парень недоуменно поднял брови, встал и отворил дверь. Большие серые глаза навыкате глянули на него из темноты.
- Павна?!
- Привет, - девица растянула ярко-красные губы в искусственной улыбке. – Это рыжее чудо у тебя?
- Маричка? Да, у меня… - Кар-Сэрс загородил проход, но Павна все равно глянула в комнату через его плечо. Я помахала ей.
- Чего тебе? – грубо поинтересовался Чет.
- Брумх всех созывает, - равнодушно ответила девица, хотя в ее рыбьих глазах зажглось ехидство. Она уже предвкушала, как расскажет всем и каждому, что я сидела у Кар-Сэрса в комнате завернутая в его одеяло.
- Зачем?
- Кинжал приезжает раньше.