Девочки и шоссе

Максу нравились девочки в обтягивающих шмотках, разукрашенные косметикой, в серебряных украшениях с ног до головы. Таких  было много. Они стояли у местного сельского клуба, прислонившись к досчатому крыльцу, которое упиралось прямиком в шоссе. Курили, сплевывали. Поправляли юбки. Переминались на высоченных глянцевито-кожаных сапогах. Ждали, когда подцепит кто-нибудь из проезжих. Они не считали себя проститутками. Здесь так развлекались.

Мимо прокатил чистенький джип с московскими номерами. В нем сидела Марина, которая в этот момент ехала с семьёй на отдых в деревню. Она смотрела на стоявших у клуба в тонированное окошко. В её глупеньких голубых глазках читались любопытство, отвращение и страх.

-Какие быдловские морды, – сказала она папе, который был толстоватым улыбчивым мужчиной средних лет. Папа, сжимая руль в волосатых руках, обернулся, взглянул на стоявших у клуба ****ей и почувствовал грязное возбуждение.

-Не смотри на них, – сказал он дочурке и погладил её  по головке.

Они проехали.

-Городские суки, - сказала Наташа, одна из тех, которые стояли у клуба.

Её подружка утвердительно кивнула.

В этот момент подъехала девятка, довольно потертая. Девочки посмотрели на неё брезгливо, но оживились. Из девятки вышел Макс. Во рту у него сигарета. Одет в кожанку, спортивные штаны “adidas” и остроносые ботинки. Поднялся  ветер, сметая на обочину пыль. Всем стало как-то уныло и одиноко.

- Привет, девочки! -  сказал Макс, усмехнувшись.
- Чо пришел, - сказала Наташа. Она была блондинкой с шлюховато-симпатичной внешностью. На вид ей можно было дать лет 16.
- Ничего. Может, я и не к тебе пришел... – метко сразил её Макс.
- Ой, Максик, Максик! – закричала какая-то девчонка в красном свитере и синей юбке. Довольно симпатичная. Она кинулась в объятия Макса. Макс обнимал её и с доброй усмешкой смотрел на Наташу. Она позеленела от ревности, а потом отвернулась. Её это не касается.
- Ты к нам? Надолго? Я так по тебе соскучилась!.. Пойдем внутрь, а то я уже замерзла здесь стоять! – тараторила девочка, которую звали Лена.
- Идем, идем... – рассеянно говорил Макс.
Они вошли под изничтожающим взглядом Наташи. Остальные девочки сочувственно перешептывались.
- Вот сучка, а! Ну она у меня дождется! Я ей голову оторву! – проговорила Наташа, не скрывая бешенства. Подружка Вика молча кивала головой и косилась на Наташу, опасаясь попасть под горячую руку.

Макс и Лена тем временем вошли в клуб и встали за барную стойку. Злая и жирная тетка, ненавидящая весь белый свет, поставила им две кружки разбавленного пива. В духоте и жаре, в клубном полумраке, тусовались парни в кожаных куртках и броско накрашенные девчонки в коротких юбках.
-Что у вас нового? – сказал Макс.
- Да ничего! Всё по-прежнему!.. Скукотища!.. А ты что к нам не заезжаешь совсем, а? Ты нас больше не любишь?
- Почему не заезжаю... Я это... на прошлой неделе заезжал...
-Да?.. А я тебя не застала... – искренне огорчилась Лена.

Макс утешал и ободрял её. Но глядя в её наивные голубые глаза, такие большие и красивые, видя её невинные розовые губки, он не мог не думать о том, как хорошо было бы заняться с ней оральным сексом. Но он гнал от себя эту мысль. А ведь она бы согласилась. Но он не мог этого сделать. По некоторым причинам.

Снаружи было холодно и грустно. Солнце уже зашло за далекие холмы. Лес, начинавшийся по ту сторону шоссе, стал темным и зловещим.

****и стали мерзнуть. Половина из них мечтала о настоящей любви. Другая половина откровенно намеревалась свести счеты с жизнью на следующей неделе. Абсолютно все пили водку, курили и употребляли наркотики. Но всё это было как-то весело, тупо и безразлично. Верхушки деревьев качались, рисуя на синеве неба бессмысленные иероглифы. Да, всем было всё равно. Нет никакой разницы.

- А представляешь, Боря мне привез из Германии такую прикольную штуку! Ручка с исчезающими чернилами. Не правда ли, здорово?.. – увлеченно рассказывала Лена, отпивая пиво маленькими глотками.

Боря? Макс не мог вспомнить, кто такой Боря. И про Германию он почти ничего не слышал. Знал только, что машины, на которых ездят крутые перцы, привозят оттуда, из Германии. Больше он ничего о ней не знал. И даже нафантазировать себе ничего не мог. Да и не хотел. Ему сейчас больше всего хотелось две вещи – курнуть гашишу и искупаться в местном озере. Озеро было холодным до жути и воняло какими-то водорослями. Но он купался в нем с детства и любил его.

-А не хочешь сейчас съездить со мной на озеро?.. – сказал он вдруг, и глаза его, до этого пустые, загорелись.
Лена посмотрела на него удивленно и, к его радости, сразу согласилась.

Они допили пиво и вышли из клуба. Снаружи осталось только три девчонки. Наташа терла себя за плечи, пытаясь согреться, но зайти внутрь боялась. Увидев Макса, она кинула на него взгляд затравленной волчицы и с презрением отвернулась. Она была жалкой. Макс деланно усмехнулся. Они сели в машину и покатили на озеро.
В этот момент у клуба остановилась крутая мазда. Вышли крутые парни в количестве четырех человек.

- Девчонки, хотите поразвлечься? – хрипло сказал один из них, похожий на кабана.
- Соси ***! – выкрикнула Наташа, как-то по-особенному красивая в прохладном сумраке этого прокуренного вечера.
Кабан подошёл к Наташе, схватил её за волосы и кинул на заднее сиденье своего автомобиля. Парни уселись обратно. Завизжали покрышки, и тачка умчалась по пыльному шоссе.

Макс и Лена сидели перед озером в темноте. Озеро мертво поблескивало в свете луны.
- Я вся мокрая... Обними меня... А то мне холодно... – прозвучал дрожащий голос в темноте.
Он обнял.
-Здесь так здорово. Ты часто сюда приезжаешь?..
- Ну, в общем, да... На, возьми...
-Что это?.. Сигарета? Гашиш?..
-Затянись... – мягко предложил он.
-Нет, ты же знаешь, я не... ну ладно... – она затянулась. – Кхе-кхе... Какая гадость... Как будто в рот кто-то накакал...
Макс прижался к её губам. Она ойкнула от неожиданности, но ответила на поцелуй. Её язык был быстрым и влажным, как маленькая ящерка. Она легла на траву, а он лег на неё сверху, упираясь членом ей в живот.
- Максик, что мы делаем?.. – стонала она ему в ухо, возбуждая его ещё больше. Как давно он мечтал об этом. И зачем ему сдалась эта Наташа?..
В камышах квакали лягушки. Стрекотали кузнечики.

...Потом они лежали и смотрели на звезды. Макс не то что думал, но как бы машинально констатировал то, что она всё-таки сделала ему минет. Но он не видел этого, потому что было темно. И это было немножко досадно...
- Ну ладно, поехали, - сказал он через какое-то время.
-Да, поехали... – потерянным эхом отозвалась Лена.

Когда они ехали по ночному шоссе обратно, Макс думал, что всё-таки нехорошо как-то получилось. Ведь он её родной дядя. А что, если мать узнает? Нехорошо, нехорошо... Впрочем, из местных никто не в курсе, что они родственники. Разве что Наташа из ревности что-нибудь учудит и как-нибудь ненароком его выдаст. Мало ли что бывает.
Он нервно курил в окно.

- Слушай, - сказал он  наконец. – Надеюсь, ты понимаешь, что всё это между нами?
Лена смотрела в окно. Помада на её губах смазалась. И тушь потекла. Нет, она и не думала плакать. Просто когда они занимались э т и м, у неё...

Она ужк хотела развеять его опасения, но вдруг истошно завопила:
-Осторожно!!
Макс выкрутил руль и вылетел в кювет. Машина с ужасным грохотом врезалась в дерево, и наступила пронзительная тишина. Шли секунды.
- Господи.... что это было? – пробормотал Макс, приходя в себя. – Ты жива?..
- Да, я в порядке... – пролепетала Лена.
Кажется, никто не пострадал.

Макс нащупал в бардачке фонарик, открыл дверь и вышел. При свете фонарика он поднялся на шоссе. Коленки его подкашивались. Луч фонаря забродил по дороге, выискивая то, что вынудило Макса пустить свою машину под откос. Вдруг желтоватое пятно света наткнулось на какую-то беловато-черную массу.
- Что это?.. – раздался справа голос Лены, которая незаметно подошла к нему сзади.
Макс вздрогнул.
- Фу ты ****ь! Ой, извини... Ты меня напугала... Не знаю, что это. Возвращайся в машину, а я пока посмотрю.
- Ну уж нет... я пойду с тобой...
-А я говорю, возвращайся! – выкрикнул Макс, теряя терпение. После столкновения с деревом он был на взводе.
-Мне страшно! Я не хочу оставться одной! Пожалуйста, Максик, миленький... Давай я пойду с тобой... – закапризничала Лена.
Макс был в растерянности. Он уже догадался, что такое была эта белая масса.
-Лен... я думаю, это... чьё-то тело. Зачем тебе смотреть на это?
-Мне всё равно... я боюсь оставаться одна...
- Ну ладно. Тогда иди за моей спиной  и не выглядывай, хорошо?
- Хорошо...
- Давай руку...

Он сжал её мокренькую ладошку (при этом между ног у него невольно вздрогнуло), и они направились туда, где лежало тело.
Они приблизились. Макс, навел дрожащий фонарь и, не дыша, смотрел. Поначалу он просто не дышал, но вдруг начал дышать глубоко и резко, как будто кто-то его душил.
- Макс, ну что там?.. – испуганным голосом спросила Лена. Она почувствовала, как дико дрожит рука Макса.
- Ничего, ничего... Пойдем...
Макс резко повернулся и пошел к машине.
- Ну что там? Что там? – причитала Лена, которую он тащил за собой.
-Ничего, забудь... Хотя нет, - он вдруг остановился. -  Стой тут. Никаких вопросов и ни шагу отсюда, поняла?.. – он оставил её на шоссе и побежал обратно, к телу.
- Может, жива? Может, жива?.. – бормотал он.

Он подбежал к телу и склонился над ним. Девушка лежала лицом в асфальт. Одежда на ней была изодрана в клочья. Трусики отсутствовали. Трясясь, Макс перевернул тело на спину, и ему в глаза уставились два стеклянных глаза. Макс похолодел. Фотографическая вспышка пронзила его память. Затравленные волчьи глаза, смотревшие на него, когда он садился в машину с Леной. Это были те самые глаза, но мертвые, неподвижные и чужие, как у куклы. Макс уселся на корточки и опустил руки. Сердце у него бешено колотилось.
-Что же произошло?.. -  бормотал он.

А в голове крутилась дурацкая матерная песенка, которую слушали все его знакомые.
“Нюхайте залупу... Нюхайте залупу...” – вертелись в его голове мерзкие, неуместные слова.

Свет фонарика цинично вырисовывал то, что было у Наташи под юбкой. В ноздрях у Макса всё ещё стоял запах кожи племянницы Лены, а член всё ещё чувствовал прикосновение её языка, влажного и быстрого, как ящерка. И сама Лена стояла где-то там, в темноте, дрожала от страха и высматривала дядю, который что-то делал в угрюмой и бездушной темноте. Макс выронил фонарь (тот сразу потух) и проблевался. А потом упал на асфальт рядом с трупом и лежал, уставившись на едва заметные в темноте верхушки деревьев, которые всё так же качались в вышине и всё так же равнодушно чертили на небе свои бессмысленные иероглифы. Всем было всё равно. Нет никакой разницы.