Глава 10. Операция Дрова

Глава десятая. ОПЕРАЦИЯ «ДРОВА»

Стоял декабрь. Мириадами искорок сверкал снег, сопки лежали, укрытые голубыми покрывалами. Утрами зеленый сосновый лес был припорошен алмазной пылью…

Но историку было не до красот природы. Для него привезли и выгрузили у ворот тракторную телегу крепких, смолистых неподъемных чурок.

Поленница Ирины, с протоптанной к ней тропинкой, подпирала дальний забор ограды. У крыльца Суркова до поры до времени тоже была кучка дров, но она быстро растаяла. Свою поленницу он должен был создать сам.

Физической работы он не боялся. Но стоило ему взяться за топор, как над оградой через дорогу возникало румяное личико пенсионерки Ренаты Гордеевны. Она наблюдала, как он, окруженный облаками пара, сражается с кряжистыми чурбаками. Постепенно это его стало раздражать неимоверно. Ей что, делать нечего? И мороз ее не берет. Никто не нанимал его устраивать бесплатный спектакль. И он, чертыхнувшись, уходил в дом.

Утром его бросало в дрожь о предстоящем «выходе на сцену». Но дрожь от холода была сильнее. Тогда он решил колоть дрова в сенях, но там негде было развернуться. Тогда он, отчаявшись, заволок чурку в дом.

Стены сотрясались, но держались. Рамы, стараниями хозяина, тоже держались крепко, только стекла позванивали. Но примчалась Ирина, забарабанила в дверь. Расправу над чурбаком пришлось прекратить.

Вечером Юрич увидел порубленный, порезанный пол и пришел в ужас. Потом сел, задумался, и после минутного молчания изложил Рудольфу свой план действий. Операции было дано название «Дрова». План был прост.

Как только стемнело, а стемнело рано, заговорщики сходили к Юричу за санями и веревкой, через огород и дыру в заборе пробрались к школьной кочегарке. Там высилась заветная гора мелко колотых березовых поленьев.

Уложили, увязали, бодро двинулись до Суркова – проулком, по неосвещенной стороне улицы.… Первая вылазка прошла успешно, довольные Юрич и Сурков перенесли звенящие от мороза поленья в сени.

Когда шли на дело второй раз, встретили Игоря Леонидовича. Куда он держал путь, осталось неизвестным, о своих же планах коллегам пришлось рассказать. Разом повеселевший Игорь к ним присоединился. Но в такой большой компании все утратили бдительность. На обратном пути, едва вошли в проулок, были внезапно обстреляны шишками и комками снега.
 
Игорь с Юричем махнули через забор, проверить, кто осмелился на столь дерзкое нападение, Рудольф Борисович остался охранять груз. Под вопль «Гитлер капут!» в него прилетело еще две шишки, уже с другой стороны, одна больно ударила в переносицу. Пока он искал упавшие в снег очки, нападавшие скрылись…

Дома он приложил к опухшей переносице железную ложку и заявил, что за дровами больше не пойдет. Лучше замерзнет насмерть в этом мавзолее, квартире то есть.

Коллеги посовещались, и на другой день Юрич привел к историческим чуркам, то есть чуркам историка, ватагу рослых старшеклассников. И через полчаса у крыльца Рудольфа Борисовича возвышалась гора ароматных лиственничных поленьев.

 После этого случая Игорь стал почаще наведываться к Суркову. И с Юричем, и без него. Сидели, вели долгие разговоры, дымили в печку и слышали, как напевает за стенкой Ирина Витальевна.