Лабораторная работа

Есть женщины, за которыми неотступно  ходит весна…
Когда-то я прочитал эту фразу, и мне понравилась она.

Но вот случилось так, что она пришла. Эта женщина.

Она вошла в   мрачный подвал жилого дома, где наша кафедра проводила лабораторные работы по литейному производству.
Когда-то там оборудовали  неплохую лабораторию. Но годы шли, и  теперь это было убогое помещение с подгнившими полами и облупившейся краской на стенах.

 Она пришла вместе с группой студентов-вечерников, усталых людей, с вечной  тоской  по дому, думающих только о том, как бы поскорее кончилась эта работа, и можно будет добраться до ужина,  до телевизора…

Проводить лабораторные работы по литью в песчано-глинистую форму занятие не из веселых. А делать это приходилось регулярно. Иногда по нескольку раз в день для разных групп. И мне частенько вспоминались слова из песни Галича: «…и будет много чугуна и стали на душу населения страны».

Она не была  блондинкой, не махала опахалами ресниц, не сверкала   украшениями. И одета была весьма скромно.
Но вошла она как королева

В нашей унылой аудитории с тусклыми светильниками и обшарпанными столами сразу как-то все преобразилось.
 В  этот промозглый ноябрьский вечер с ней пришла весна.

Засияли лица на портретах славных людей науки. Амосов разгладил усы, а академик Бардин засветился улыбкой.

Она заняла место за первым столом.  Мне не стыдно признаться, это меня обрадовало. Она сидела прямо передо мной.


Что может быть скучнее изучения технологии литья в песчано-глинистую форму, скажете вы. Ну, конечно.  Иной раз так и не удается зажечь в  глазах усталых  людей интерес. Какая-то бацилла лени и апатии вдруг поражает всю аудиторию.
Но сегодня ко мне пришло вдохновение.

Я тут же сочинил, как однажды на рыбалке (хоть я и не рыбак) мне пришлось делать грузила, отливая расплавленный на костре в консервной банке свинец в лунку, сделанную в песке  обыкновенной столовой ложкой. При этом… горит костер, блестит  вода, луна,  плещет рыба…

И только потом  убедившись, что у этих усталых студентов-вечерников, пришедших на занятия после трудового дня, проснулся интерес,  перешел к изложению сущности получения отливок.

  Видел  я только ее. Самым трудным оказалось не смотреть на нее. Но я все время чувствовал тонкую ниточку, которая протянулась от меня к ней. И она взяла эту ниточку. Взяла. Я это  почувствовал своим нутром.
 И для нее одной выворачивался наизнанку, рассыпаясь  давно отрепетированными экспромтами.

Я сделал паузу в своей  речи и услышал:

- Ксюш, дай линейку, - попросила  ее соседка.
  Так я узнал ее имя:

«Ксения, значит.  Ксения – это царственная. Да, это королева», - решил я.

- Чтобы получить отливку, надо залить жидкий металл в форму и дать ему там затвердеть. А форму  мы  изготовим, получив отпечаток модели в специальной  формовочной смеси, как это делают рыбаки. Только у них простейшая форма, а нам придется иметь дело с более сложной конфигурацией отливки. Прообразом отливки служит модель. Чтобы вынуть модель из формы и оставить в ней пустоты, которые заполнит металл, форма должна быть разъемной. И модель тоже  делают разъемной.

Я взял в руки деревянную модель и показал, что она состоит из двух частей, соединяемых шипами, которые позволят каждый раз сложить эти половинки одинаково.
-Модель окрашена  в красный цвет, что  говорит о ее назначении для чугунного литья. Краска защищает дерево от воздействия влаги, присутствующей в смеси. Внутренняя поверхность плоскости разъема, - я показал,- не окрашена.

Сколько раз мне приходилось рассказывать студентам одно и тоже.

Далее я  рассказал о том, как по чертежу детали студенты  должны спроектировать модель с учетом усадки металла, литейных уклонов, припусков, допусков, галтелей и всякой прочей хрени.

 Все это я рассказывал только ей, студентке, сидящей за первым столом. И мне казалось, что я вижу свет в ее глазах.
Потом студенты прошли в соседнюю аудиторию, где каждому предоставлялась  возможность изготовить форму по различным несложным моделям.

После завершения работы я проверял  оформленные отчеты. Формально, чего греха таить, просматривал. Делал серьезное лицо, демонстрируя озабоченность ошибками студентов. Красной ручкой кое-что поправлял и  расписывался в отчетах. И студенты один за другим уходили.

Она все сидела и не торопилась уходить. Подруга тянула: «Пошли». Но она не спеша складывала свои принадлежности,  рылась в сумке,  будто что-то разыскивала.

Одним из последних мне подал отчет  студент с блуждающим взглядом. Мысли его были где-то далеко.
- Ну, как же так? – взяв его отчет, удивился я. - Вы не там  изобразили плоскость разъема. Дайте вашу модель. Видите, где разъём  у модели? – Я раскрыл модель.
На внутренней поверхности, на плоскости разъема я увидел выведенные  шариковой ручкой слова: «Люблю Ксю».

 Я хотел положить раскрытую модель так, чтобы она могла видеть  это признание. Но не стал. Сердце  ёкнуло. Ревниво.
Бедный студент стал  пунцовым. Или показалось?
«Да…- подумал я, испытывая какое-то смутное чувство. -Как я его понимаю».   
Я молча перечеркнул  в отчете студента  рисунок  и начертал: «Зачет».
Все ушли.

 Я выловил из пачки сигарету и долго сидел, не закуривая.
Вот она вышла  вместе с подругой.  Они  делают вид, что им безразлично, кто за ними  идет. И болтают о своей женской  чепухе.   А сзади плетется  так нелепо  признавшийся в любви парень. Рыцарь весны.

Есть женщины, за которыми неотступно  ходит весна…

24.06.09