***

За окном падал пушистый снег. Был обычный январский день. На улице было тихо, где-то далеко лаяла собака. Небо уже начало заходиться темноватой дымкой сумерек.

В доме было тихо.

Алиса сидела на мягком пуфике, сложив локти на тёплый, деревянный подоконник, сложив голову на руки, она смотрела сквозь стекло на гибкое молодое деревце.

Чёрные лаковые туфли беспорядочно валялись у порога её комнаты. Белые с утра носочки уже почернели на подошве ступни, чёрная кружевная юбка смялась, чёрный маленький жакетик, так славно сидящий на этой фигурке, теперь весь сморщился, чёрные ленты бантов были содраны вместе с клочками светлых детских волос.

Взгляд этой девочки был спокойным и равнодушным. Серые глаза блестели здоровым блеском.

Она сидела неподвижно, а рядом с ней лежала толстая тетрадь и огрызок карандаша.

В тетради была короткая запись, сделанная сегодня:

«17 января 1948.Хоронили маму. Я не плакала. Папа был грустный. Было много незнакомых людей.Ничего особенного. Сплошная скука. Ненавижу чёрный цвет и надгробные речи. Мамы больше нет. Непривычно. Ничего особенного.

 Алиса Баркерс».

 Алиса не задумывалась о том, что без матери её жизнь будет другой. Она думала о другом. О том, что после смерти она обязательно должна найти что-то, что её мать скрывала от других.

Алиса прекрасно знала, что мать любила запираться у себя в комнате. В свои 12 девочка была довольно смышленым ребёнком. Её влекли загадки и тайны.

Она слезла со своего пуфика и отправилась на поиски отца.

Он сидел в гостиной перед камином и с задумчивым видом читал газету.

-Пап, - тихо позвала Алиса, - разреши мне немного времени провести у мамы в комнате, прежде чем её запрут на совсем.

-Конечно-конечно, - рассеянно разрешил отец.

Та медленно и тихо поднялась по ступеням на второй этаж, отворила дверь этой заветной клети.

В комнате был порядок. Напротив двери было окно, сразу у окна – письменный стол, слева от него идеально заправленная односпальная кровать, которая, очевидно, не использовалась вовсе. Цветочные горшки были убраны, гардероб с уймой одежды тоже куда-то пропал.

Ничего особенного, никаких тайн, не за что зацепиться глазу.

Алиса села на кровать, затем легла на живот, вытянула руки под подушку.

Её сердечко сладостно сжалось. Это и был какой-то тайник. Она нащупала клеёнчатую обложку тетради, и немедленно извлекла этот предмет из-под подушки.

Это была обычная чёрная тетрадь. Или личный дневник.

Алиса колебалась, ей было не слишком-то интересно, что там внутри. Но всё же, она решила пролистать страницы.

 «29 ноября 1947 год. У Сержа есть любовница. И, кажется, не одна. Он признался мне. Безумно больно пережить это предательство. Но я никому не позволю разрушить иллюзию нашего счастья. Наше милое дитя не должно ничего заподозрить».

Алиса пожала плечами, ей было всё равно, любят ли родители друг друга, главное, что её прихоти выполнялись по первой необходимости.

«16 декабря 1947 год. Я не могу ничего сделать, он больше не любит меня. Сегодня он ударил меня по лицу. Я упала на пол и разрыдалась. А он ушёл. Вот так просто взял и ушёл. Безумно больно делить его с кем-то. Но разве я могу перечить ему? Я люблю его больше жизни. Больше всего, что только существует на Земле. А он предал меня, он убил меня.

 25 декабря 1947 год. Праздники и прочее. Серж назвал меня потаскухой. Больно, безумно больно».

 -Боже, это безумно скучно! Какая-то мыльная опера! – капризно заявила Алиса, ни капли не проникнувшаяся страданиями матери.

 

 «15 января 1948 год. Он убил меня. Убил раньше, чем это сделаю я сама. Он – животное. Я больше не вынесу этого. Это слишком тяжело, а сил так мало. Всё это зря. Дочь не любит меня. Моя маленькая, глупенькая девочка. Ты – самое дорогое, что есть у меня. Как бы я хотела значить для тебя больше, чем значу. Прости меня, моя Единственная радость, мой светик, мой лучик. Мама устала. Устала бороться. Прощайте все, кого люблю. Прощайте, мои милые. И простите меня. За всё. Навеки ваша Маргарет».

 -Как жаль, - тихо сказала Алиса, - прощай, Мама.

На глазах выступили горячие слёзы. Она смахнула их рукой. Спрыгнула с кровати, взяла под мышку этот драгоценный дневник и сбежала вниз по ступеням.

Алиса зашла к себе в комнату, спрятала заветную тетрадку в ящик стола и отправилась в гостиную.

Отец сидел также неподвижно, читая газету.

Алиса подошла к нему, осторожно отняв у него эти никчёмные бумажки, забралась к нему на колени, обняла за шею и тихо сказала:


 -Папа… Я люблю тебя.

 

И только сейчас он осознал тяжесть своей потери.

С тех пор Алиса ни разу не сказала отцу эти слова.