Ты в трамвае

Ты в трамвае, едешь себе, едешь, ни на что уже не обращаешь внимание. Надоело уже просто любоваться, хоть что бы там ни было за окном – слякотные ли серые улицы с серыми по-своему обыкновению, да ещё засереные грязью капель, разбрызгиваемых проносящимися мимо автомобилями, стенами домов; жаркие ли проспекты, накаленные яростно палящим солнцем, которое светит в стёкла так ярко, что аж в глазах выступает слеза за слезой от рези. Холодные ли дороги, покрытые снегом, замешанным с песком, раскрошенным льдом и специальными присыпками, с белыми сугробами, в местах совсем не тронутых, в местах помеченных собаками, окурками да пивными бутылками, в местах с лихвой наваленных снегоочистительными машинами…
   Ты в трамвае, а за окном - Он. Город, улицы которого уже слишком утомили, но, одновременно с тем, без которых уже не представляешь свою жизнь. Хотя... Можно ли это назвать жизнью? Так, обитание, только уж слишком долговременное. И уже закончилось бы, наверное, давно, но… город держит. Питер не отпускает.
 Питер не умеет быть скучным. Он создан так, что сказать о нём: «Скучно» - нельзя. Он любит быть интересным, он молод, разве же срок, эти триста с хвостиком лет, для такого большого города? Явно, что нет. Но он интересен и своим мудрым, почти-таки старческим опытом – пережить столько бед он смог, набравшись мудростью, называемой житейской.
   Ты в трамвае, а за окном – он. Потерянное 15 лет назад счастье. Счастье быть жителем этого города. Счастье ступать твёрдой ногой по его дорогам, всё равно каким: зимним или летним, заснеженным или раскалённым под солнцем. Счастье наслаждаться небом не  из-за стекла этого трамвая. И не только этого.
 Так уже 15 лет подряд. Тело уже давно покоится на кладбище, но тело телом, а ты... А ты тут. Тут, где 15 лет принял на себя этот тяжкий удар от слепой старухи  с косой.
Ты в трамвае, едешь днём, едешь ночью. Едешь, сидя на заднем сиденье. Тебя даже видят, но это только внешне, не происходит ни чего, и в душе у людей рефлекторно вырывается боязнь подойти к тебе. А ты и не против. Ты едешь, и день за днём вспоминаешь, как же всё произошло эти 15 лет назад, так вспоминаешь, что выглядывают даже наивные слёзы на призрачном лице.
   15 лет назад. Трамвай. Час пик. Народу – в консервной банке кильки меньше, чем в трамвае людей: кто втроём сидит на коленях у четвёртого, кто стоит, еле держась, и трясётся во все стороны. Тех, кто устроились хорошо, можно было пересчитать по пальцам. А ты, всё же, в этих пальцах. Хотя, «хорошим» это можно назвать сверхнатянуто, со скидкой на час пик. Но всё же... За окном – слякоть, косой дождь поливает головы прохожих, барабанит по крышам, по зонтам, по асфальту… Ты не обращаешь на это внимания. Не до этого. В голове проносятся мысли о работе, и только. Но они в таком количестве, что пар из ушей лезет. Поверхностно окинул взглядом улицу и… застыл. Конечно в степени возможности для трамвая в час пик. Но всё же…
   Ты в трамвае, а за окном – она. 15 лет назад потерянное счастье. Любовь, 15 лет назад потерянная любовь, наверное, самая первая истинная любовь, которой многие и не знали, не знают, и вряд ли когда-либо узнают. В оранжевой накидке, спасаясь от дождя, она в тот самый миг посмотрела на тебя. В твои глаза. Её глаза, яркие, всегда весёлые глаза сейчас были наполнены мировой тоской. А ты в ступоре. В таком же мировом. Потому что такого не может быть.
   15 лет назад. Дорога. Она спешила домой, радостная, летящей походкой неслась к своему любимому. К Тебе. Но злой рок, злая улыбка Питера столкнула её на рельсы прямо под трамвай. 15 лет назад ты потерял её, а сейчас опять увидел её, пусть не весёлые, а тоскующие, но ЕЁ глаза. Ты не заметил, А тело уже в агонии, приступ начался внезапно, но ты просто сидел и наблюдал всё это. Ты умер. Ты умер, как только коснулся взглядом её глаз. Ты видел, как суетятся люди, кто-то боится даже посмотреть, а кто-то снимает это на видеокамеру. А кто-то несёт твоё тело к выходу. Несёт вперёд ногами.
  Но ты всё это видишь с того же места, где сидел; равнодушный к своей кончине. Ты страдаешь, мечтаешь ещё об одном таком же её взгляде. ЕЁ взгляде. И так 15 лет назад. Каждый год в этот день ты на миг видишь её за стеклом на проносящемся мимо тротуаре...

   Сейчас ты уже привык к такой обыденности. Ты радуешься, ожидая дня встречи, всего одного мига, который наполняет всего тебя счастьем. Только этот миг и держит тебя в трамвае. Этот миг, подаренный справедливым Питером. И так 15 лет подряд.
   Сегодня за окном туман. Белое, вязкое вещество обволакивало улицы, так, что за стеклом ни чего не видно. Но так не может быть! Потому что сегодня этот самый день. День взгляда. Но из-за тумана не видно даже силуэтов людей, о лицах нет и разговора. В сердце врывалась тоска и разочарование. Ждать целый год того, ради чего существуешь и, в конце концов, получить такую оплеуху от города... Так не может быть! Город не может обманывать. Зло смеяться – да, но не обманывает... Особенно, так...
  Тоска захватывала окружающих людей, они отходили от твоего места в непонятном смятении, поскорее покидали трамвай, не доезжая до нужного места. В иной день это бы позабавило тебя, но не сегодня.    Туман поглощал свет, и было темно. Туман поглощал образы, и было пусто. Туман поглощал всё снаружи, и кроме трамвая не оставалось ни чего. Люди входили из неоткуда. И уходили в никуда.
   Ты чувствуешь – скоро тот самый момент, который город хочет отнять у тебя. Но ты с этим ни чего поделать не в состоянии. Время неумолимо приближается, а туман и не думает рассеиваться. Вдруг трамвай останавливается. Двери открываются, и внутрь пытается ворваться туманное ничто. Но оно только пытается, не способное пройти дальше оно остановилось в дверях. Пройти может только силуэт у двери. Она.
   Мерным, статным шагом, неслышным для людей в трамвай зашла Она. В глазах не тоска, а радость, молчаливая, счастливая она достигла эйфории.
 Город не может обманывать. Он не злой, просто иногда у него плохое настроение. И когда оно проходит, он может подарить счастье. Питер растянул этот миг. Теперь ты и она вместе, в этом трамвае. Хотя не важно где. Уже не важно.
   Ты в трамвае, а за окном... Уже не важно, что за окном. Потому что она не там. Она рядом, вернувшееся счастье, в объятиях, которые уже не упустят обратно. В её глазах теперь на долго поселились спокойствие и счастье.
  Ты в трамвае, а за окном – он. Город Питер, подаривший тебе эйфорию. Туман отступил. Теперь улицы проносятся мимо, и ты стал замечать не слякоть и хмурость, а добрые лица. Вон веселятся парень с девушкой; вон бежит маленькая девочка с мороженным в руке, бежит переполненная счастья; вон идут старик с внуком - и тоже счастливые. Теперь ты с ней, хранители счастья в этом городе. В Питере, не умеющем обманывать. И так ещё 15 лет подряд.