Др. и Томас

(байкальские денечки)

Я обещал продолжить рассказ о Северобайкальске и людях, которые вращались, более – менее, одной командой (сентябрь 1990 года).
Сначала речь пойдет о том, какой я оказался не прозорливый человек, после чего можно с уверенностью сказать: “Занимался и занимайся своей наукой, Тарасов! Ты совсем не понимаешь принципы развития бизнеса”.
Сейчас, когда все лавки забиты безалкогольными напитками, включая простую воду – думаю, что из-под крана –  я спорил с Биллом Мюллером о перспективах развития системы продажи безалкогольных напитков в Союзе ССР. В 1990 году уже можно было купить спирт “Абсолют” и разнообразные сорта водки, но о воде речь не шла.
Но Билл утверждал, что пора начинать продажу воды. Очень перспективным делом он считал продажу байкальской воды.

- Что ты думаешь об этом? Не хочешь ли вступить в дело? У меня есть большой опыт и начальный капитал. Мне нужен надежный человек в Советском Союзе – спрашивал меня Билл.

- У нас нечего есть, а не пить – говорил “умный”  Тарасов, подсмеиваясь над  словами Билла. И как же я был неправ – у меня нет чутья бизнесмена. В Москве Билла поддержали Елена Звездина и Татьяна Перова, но о дальнейшей судьбе нашего сотрудничества я забыл начисто.

Томас также считал продажу воды делом перспективным, а хитрый еврей Иосиф Исаакович придерживался моей точки зрения. Однако, какова на самом деле точка зрения хитрого еврея, очень трудно сказать. 

Среди нас были также Машинский с сыном Андреем. Мой сын Влад был старше Андрея, к тому же учился в Менделеевском институте и ходил в серьезные экологические экспедиции. Мальчишкам, как и умному Невяжскому Иосифу Исааковичу, понявшему ситуацию сразу и предложившему сделать меня руководителем советской группы, делать было нечего. Все названные люди с местными мальчишками уехали на косу, которых в верховьях Байкала десятки, если не сотни. Вода в мелководье между косами относительно теплая  в солнечном сентябре.
Но Томас, Билл, Машинский старший и его жена Наталья Нечитайло (если я правильно ее называю), как и Френсис Мэйси, никогда не покидали группу.

Машинский и Нечитайло были специалистами по организмам и растениям, развивающимся в космосе. Я их находил очень интересными людьми, но какова их роль в этой экспедиции, я никак не мог взять в толк. Скорее всего, вся эта экспедиция служила для отчетности соответствующего комитета Верховного Совета СССР. Так расходовались и, скорее всего, так расходуются деньги.

Приезд депутата якутки Гаер только подтвердил мои выводы. Она волновалась за судьбу малых народов, но “эти малые народы” не смогли продержаться и напились в ее присутствии. Гаер была вне себя и обвинила экспедицию в попустительстве.

Все же самой загадочной фигурой был Фрэнсис Мэйси, которого я стал уважать с первой встречи за твердость и направленность действий. Он явно был военный (ЦРУ), что легко определялось по военной выправке. Неудивительно, что он был руководитель американской группы, часто и надолго исчезавший и так же внезапно появлявшийся.

Потом, в Москве, мы участвовали в пресс-конференции. Говорили Фрэнсис, Томас и я.  Все закончилось так же внезапно, как и началось.

С Френсисом я встречался еще раз 12 июня 1994 года, когда был шикарный прием в гостинице “Украина” по поводу принятия декларации о государственном суверенитете  России.

Татьяна Аль Вакиль (см. одноименный рассказ в книге “Тогда”) утверждала, что прекрасно знает Френсиса Мэйси. Оказывается, что мы были с ним в Вашингтонском аэропорту в одно и то же время.