Маленький художник

Ах, милая добрая женщина, ты так хотела родить хорошего и красивого мальчика!
Но, увы, в тебе зачали дитя в пьяном угаре, в душном поезде, несущемся на Восток. Эти несчастные и дикие от собственной неприкаянности люди — мужчины — самцы, чья дурная страсть была лишь мимолетным вожделением... Стоящие в очереди как нищие за похлебкой у Твоего зияющего лона, они вряд ли думали, что у Тебя от них может родиться даже этот жалкий и никому ненужный шестипалый уродец... О, как Ты, бедная, выла, как пыталась наложить на себя руки и больше никогда никого не видеть... Угрюмые и несчастные цветы рождает полночь... Именно в такую глухую полночь Ты выносила из роддома своего ребенка как клеймо и позор пережитого тобою бесчестья... Как Ты желала его задушить и бросить в ящик с мусором, мимо которого проходила, чтобы потом уже уйти, уехать отсюда и полностью раствориться в любом дальнем крае, но ребенок заплакал, он заголосил как всякая живая Тварь, он жадно просил есть...
И тогда Ты дала ему грудь там, в темноте, на ветру и снова почувствовала это странное ощущение своей Второй Жизни на этой грешной земле... Именно там и тогда Ты поняла и почувствовала Святость всякой рожденной Жизни, ибо это была часть Тебя самой, и если бы ты убила эту часть — этого ребенка, то Ты бы убила прежде всего Себя, Ты бы убила себя как Мать...
И ты стала жить, ты стала надеяться на то, что Бог не оставит Тебя... Ты каждый день зажигала в храме свечу и молила Бога о счастье ребенка... Это было Время безропотной Веры и долготерпения, Время, когда все люди на что-то надеются...
Бедная, разве Ты знала, что это еще один шаг на пути в Безмолвие... Лишь спустя несколько дней Ты обнаружила, что Твой сын глухонемой и что его шестипалые ручки совершенно неподвижны — мертвы, как и левая часть половины лица и всего остального тела...
В остальном же это был очёнь умный и подвижный ребенок... Таких, конечно, жалеют за их прирожденную беззащитность и беспомощность... С годами боль утихла, и ты стала реже посещать храмы... Мальчик рос и развивался, в отличие от своих глухонемых собратьев у него выработался свой язык жестов, которые Ты понимала лучше всех... Однажды какие-то ученые пытались выпросить Твоего ребенка для своих научных исследований и даже предлагали Тебе деньги, но Ты сказала им только Одно Слово, и это Слово было настолько убедительным и волевым на Твоем разгневанном языке, что все они тотчас же ушли, извиняясь... О, как обнял Тебя Твой мальчик, как он бедный заплакал, он все услышал и все понял по движению Твоих губ... Никто не хотел с ним дружить, его не взяли в детский сад, и поэтому он любил и знал только Тебя... Он любил Тебя и как друга, ведь это Ты впервые сама вставила отточенный карандаш в пальцы его ног и стала водить им по белому листу бумаги...
Разве Ты знала или предчувствовала, что в столь маленьком и беззащитном существе прячется великий Художник... Сколько их было, этих рисунков с натуры, а после по Воображению и одному лишь полету Фантазии... Всего за один какой-то год он сумел Тебе нарисовать одной своей правой ногой целую страну своих волшебных снов...
Он был маленький, сгорбленный гномик, а Ты была большая красивая Фея, это Ты вела его за ручку в неизвестную и пугающую тьму, озаряя все вокруг своей ослепительной улыбкой...
И множество лесов, равнин, гор и рек окаймляло Ваше необыкновенное путешествие... Весь мир принадлежал только одним Вам, и верно и преданно расстилался у Ваших ног...
А однажды Твой маленький и несчастный художник умер, он умер, но остались эти рисунки, а значит, с Тобой осталась его Живая душа...