Расплата. левит-4. бамлаг

В агентство Щербакова прибывали дети и внуки своих предков-узников БАМ лагерей. Велась тщательная их про-верка на предмет действительности принадлежания к таковым. Щербакову посчастливилось с помощью своей агентуры раздобыть сведения о репрессированных украинцах, погибших, как говорилось в отчетах, при трагических обстоятельствах. Щербаков знал их и воочию видел, и испытал на себе эти обстоятельства. Только такие субъекты интересовали его. Он знал о том, что значительная их часть не вернулась на Украину. Одни просто не имели возможности, других не выпускали по^негласному распоряжению ЦК КПСС, со ссылкой на то, что на Дальнем Востоке некому будет работать. Но все равно, правдами и не правдами, все же удалось покинуть пределы Дальнего Востока за один 1964 год около шестистам тысячам человек. В это число попали и те, которые были лишены всех льгот по указанию генсека. Словом, маразм продолжался и после смерти Сталина, на которого привыкли кивать головою.

Кто- кто, а Щербаков знал о творившихся беззакониях по отношению непокорного свободолюбивого Украинца. Будучи в эпицентре лагерей, он вел непримиримую борьбу против геноцида своих земляков в составе банды Шамана.
Бытовало мнение, что эта шайка отпетых уголовников причиняла обитателям Сибири и Дальнего Востока неисчислимые страдания. Но это не так. Банда Шамана, как ее окрестили в правоохраненительных органах, не входила ни в какое сравнение с бандами из ЦК КПБ. Грабеж северных районов велся боссами партии планомерно и бессовестно. У них в распоряжении была техника: вертолеты, вездеходы и даже бронетранспортеры, на которых они проникали в самые отдаленные глухие районы страны, спаивали слаборазвитые народности и нагло, за бутылку водки, забирали ценную пушнину. Вот против этого произвола коммунистов и вел борьбу в составе банды Шамана Щербаков и мятежный лейтенант Кузнецов - старший брат Павла Кузнецова, поборника тщеславия и наркотиков.

У Шамана состояли на «службе» обездоленные репрессированные люди и те, кто спасся от Голодомора в 1932-ЗЗгг., поддавшись на слащавую агитацию правительства о заманчивом строительстве БАМа, уехал с семьей добровольно, или по необходимости и принуждению. Все они, без разбора попали в одни «запретные зоны», а точнее, лагеря. Щербаков часто на досуге вспоминал те времена вакханалии режима и возгорался большей ненавистью к тому времени. Хотелось облегчит  судьбу узников БАМ лагерей. Но не всех Щербаков удостаивал своим вниманием. Были и такие, которые за кусок хлеба готовы «продать» своего товарища. Они значились у него в списках. С ними Щербаков поступал просто. Им делали татуировку на запястье руки. Это было слово: «Сука». Этот уголовный жаргон означал, что человек ссучился, то есть продался. Была необходимость показать общественности, что владелец подобной наколки заслуживает презрения.

Прослышал о Щербаковской фирме и Миронов. Странное дело, что он объявился здесь. Последнее время они встречались в поселке БАМлага с враждебностью друг к другу. Что его заставило покинуть поселок? Месть Щербакову? Не иначе.
Щербакову доложили, что просит аудиенцию какой-то земляк по фамилии Миронов. Щербаков насторожился. Встреча ничего хорошего не обещала. Но любопытство брало верх, и он дал команду впустить гостя, но с его предварительным обыском. Эта мера была необходимым предостережением. С Мироновым требуется обходиться именно так. Сам Щербаков сидел за бронированным щитком из прозрачного, почти незаметного стекла. Вошел Миронов. Он с поразительным любопытством оглядел офис шефа, но увидеть себя не смог. Система зеркал умножала до бесконечности его личность. Миронов крутился на месте, стараясь установить не мнимое отображение, а действительное.

- Я здесь,- раздался акустический голос Щербакова, и многократно отразившись эхом от специальных отражателей,- с чем изволил пожаловать? Как ты меня нашел?
- Очень просто, - бросил свой ответ в неопределенное пространство Миронов, - твои объявления пестрят во всех газетах с предложениями о работе... хоть мы с тобой встретились и расстались врагам, но нас должно объединить общее дело.
- Какое?- незамедлительно последовал вопрос Щербакова, - если наркотики, то я пас.
- Нет... это слишком меркантильно. Есть дела по глобальнее...
- Слушай... не тяни кота за хвост...
- Твои чертежи на адскую машину попали в руки одного миллиардера...
- Ну, и что из этого? Я их реализовал по сносной цене с тем, чтобы покончить с ними раз и навсегда... они мне проели плешь. Щербаков хотя и отвечал небрежно, как бы безразлично, но уши держал востро...

Миронов почувствовал, не смотря на притворство Щербакова, свою удачу. Он поспешил заинтриговать шефа агент¬ства: - Он требует тебя... только не пугайся...
- Зачем я понадобился кому-то?
- Ты уже управлял этой техникой, которая была единственным образцом в мире. Поэтому ты должен присутствовать при ее изготовлении.
- А что в чертежах они профаны? - удивился Щербаков,-Не умеют их читать?
- Там люди с головой, но вот отдельные места чертежей подверглись самоуничтожению из-за длительного хранения в плохих условиях... сам знаешь каких?

Щербаков задумался. Его аналитический ум предположил, что приглашение к соучастию по изготовлению машины, может быть ловушкой, западней. После некоторого молчания он уклончиво ответил: « Не знаю... мне надоело иметь дело с чертежами, машиной и теми, кто ею бредит. Какая гарантия того, что меня не арестуют? И потом, причем тут ты? Как ты попал в «их» мафию?
- Чисто случайно... можешь не поверить. Я встретился с одним сослуживцем по воинской части, и тоже чисто случайно. Мы разговорились, и он признался, что работает в той фирме, где собирают «адскую машину». У них загвоздка. Стали перебирать в памяти всех тех, кто имел отношение к ней, оказалось, что никого уже в живых нет. Оставался я и ты... тебя предложил я... Вот и весь вопрос.

Монолог Миронова несколько убедил Щербакова, но только в том вопросе, что чертежи могли действительно пострадать. Остальное было под сомнением. Уж больно все получилось складно, особенно встреча с однополчанином много лет спустя. Странно. Не сдержавшись в сомнениях, Щербаков осторожно уточнил: - А где собирают машину?
- В глубокой тайне и у соседей, за границей, - пояснил Миронов, - в горах и подземелье.
- Но кто хозяин?
- Один денежный магнат... фамилию не знаю, а исполнитель какой-то Архипов...
- Архипов? - взвопил от удивления Щербаков, -да это же пройдоха и авантюрист... я его сдал милиции... он представился мне только сыном погибшего отца в Волчьем Яру. Миронова озадачило знакомство Щербакова с Архиповым. Но сдержавшись, он попытался прояснить происшедшее:
- Вы думаете, ваша встреча была случайной? В мафии таких вещей не допускают. Архипов, видимо, следил за вами и не зря засадил вас в КПЗ, как вы упомянули в своем рассказе, но допустил просчет. Вы сбежали, пока он искал способ вас доставить к «ним».
- Послушай, Миронов, хватит тебе темнить... ты с Архиповым в одной упряжке... не надо пудрить мне мозги... я ведь сразу догадался, когда ты упомянул его фамилию.

- Ну, что же... твоя взяла, как всегда... Да, мы знакомы и встречались там и здесь. Мы оба плыли на теплоходе. Я не светился, а он тебя зацепил на турникете специально. Вот и вся правда. Теперь решай... Не поедешь добровольно, тебя привезут в кандалах... Это не моя угроза... так велели передать...
- Пошел вон, подлец: - истерично закричал Щербаков. -Охрана! Взять его и в бункер!
Миронов невозмутимо спокойно ответил:
- Зря, Щербаков, ты суетишься.... зря... жаль тебя. Он достал авторучку, снял быстро колпачок и из корпуса вырвался сноп газа. Вмиг помещение окуталось голубой дымкой. Все изображения в зеркалах вмиг исчезли. Вошедшая охрана из двух человек, потеряв сознание, рухнула на пол. Сам же Миронов оставался не подверженным воздействию газа. Он уже привык к нему.

*;* *;*   ;;*
Тонька, расправившись с Кузнецовым среди болот, перекоротала ночь у костра. Сон в возбужденном состоянии противоестественен. Покушение на своего бывшего любовника у нее вызывали двоякие чувства. Временами Тонька раскаивалась в содеянном, но больше оправдывала свой поступок. Кузнецов сам виноват. Если бы он не спровоцировал событие, возможно, все произошло бы иначе. Отягощали сознание и другие вопросы, такие как пчелы и работа у Щербакова в качестве лаборанта, что несколько унижало ее достоинство. Тонька всю жизнь мечтала быть человеком ни от кого не зависящим. Иметь свой доходный бизнес. Ее напарники оказались по другие стороны. Кузнецов стал наркоманом, Щербаков преследовал иные, в отличие от ее задумок, цели. Так в напряженных размышлениях прорвался сквозь туманную завесу рассвет, правда, скупой и скучный, усиливший мрачное настроение Тоньки.

Она нехотя встала с обгорелого бревна, отряхнулась от сажи костра, подбила рукой взъерошенную прическу и направилась в глубь мшары к своему «мерседесу». Вспомнив, что вчера она видела на крыше машины болотное чудище, приготовила свой пистолет к бою. К ее радости возле машины никого не было. «Странное дело», - подумала Тонька,-прошлый раз ее «мерс» почти полностью скрылся в тини, а сейчас, как ни в чем не бывало, выглядит хорошо, и видимо готов служить верой и правдой своей хозяйке.

Тонька залезла в салон, осмотрела его внимательно, потрогала рулевое управление, нажала на педали. Все исправно. Но завести мотор не смогла. "Сел» аккумулятор. Тонька вспомнила, что в одном из помещений под землей сгоревшего верхнего строения, если конечно оно сохранилось от пожара, там должны быть аккумуляторы, поскольку освещение производилось от автономных источников. Она не раздумывая, в быстром темпе направилась туда, благо, что расстояние было в полкилометра и, пробиралась через пепелище, некогда существовавшей колхозной усадьбы, в которой после ее экономического краха, заселилась мафиозная группа Тоньки и ее матери, производившей наркотические препараты.

Подойдя к предполагаемому входу с улицы, который служил как аварийный, и использовался крайне редко, Тоня обнаружила беспрепятственный вход. «Странно,- испуганно подумала Тонька, - что бы это означало... ведь помнится, что во время пожара произошел обвал надстройки, загородивший спуск в подвал, а теперь чисто?»
И в самом деле... видно следы недавней разборки бревен, кирпичей и шифера. Входная дверь приоткрыта. Через узкую щель наружу пробивался тусклый свет, пучек которого постоянно перекрывала чья-то тень. Похоже, что кто-то здесь промышлял, если не обитал. Тонька напрягла все свое внимание, и затаив дыхание стала анализировать обстановку. Луч света бил прямо в глаза и разобрать, что к чему не представлялось возможным. Вот свет погас...
стоянно перекрывала чья-то тень. Похоже, что кто-то здесь промышлял, если не обитал. Тонька напрягла все свое внимание, и затаив дыхание стала анализировать обстановку. Луч света бил прямо в глаза и разобрать, что к чему не представлялось возможным. Вот свет погас...