А простит ли Абай? Очерк размышлений

А простит ли Абай?
или «Русский язык – на кухню!»


Очерк размышлений сегодня

Караганда, 2009












Читать по-русски и писать
Хотели бы ребята,
А учат «Просьбы» лишь один
Строчить витиевато,
Им ложь иль правда – всё равно,

Учитель русский им твердил:
«Не будьте подлецами!»
На путь  стяжательства и лжи
Они вступают сами.

А после русских в том винят…
Кто ж в их поступках виноват?
Семипалатинск-город?
Казахские просторы?
О Щедрине и о Толстом
Не слышали, куда там!

Важна не выгода, а честь,
Учись, учись упорно,
Склонись над книгой – только в ней
Отыщешь правды зерна…
               
(Абай. Стихотворения и поэмы.
     Москва-Ленинград, 1966 г. Стр. 74-75)


Глава первая


       Не хлопай сильно дверью той,
        В какую (всяко может статься!)
        Еще придется постучаться
        В час неожиданно крутой.
Абай



ЧТО-ТО «ФИЗИКИ» В ПОЧЕТЕ…

(Попытка необходимого анализа)

Что-то странное происходит в последние годы в нашем тихом, мир-ном народе-труженике.
Есть главные нерешенные проблемы: несмотря на регулярное по-вышение базовой зарплаты,  а следом – пенсий старикам и инвалидам, неуклонно снижается жизненный уровень упомянутых категорий; не-смотря на неуклонный технический и научный прогресс в мире, у нас далеко не все промышленные предприятия дают нужное количество с нужным качеством нужной продукции; а сегодняшний глобальный эко-номический кризис добавил еще свистопляску в курсах валют, так что наш тенге чуть не ежечасно хиреет как шагреневая кожа; несмотря на все большее опережение в развитии мозга и сердца Человека от тех же органов его Прародителя (раньше это был шимпанзе, а теперь – кто?), умственное и духовное наше развитие оставляет желать лучшего!
Латать экономические дыры сейчас тем более первостепенно, что Президент Республики Казахстан Н. А. Назарбаев все свои силы и силы страны направляет на технический и технологический прогресс.
Директор института изучения проблем регионального экономиче-ского развития, доктор наук, профессор Абильда Амирханович Алимбаев сказал мне, прочитав набросок этого очерка:
– Нурсултан Абишевич сегодня ставит две главные задачи. Первая: в ближайшие два-три года основные доходы от использования сырьевых ресурсов Казахстана направить на модернизацию промышленного про-изводства. И – вторая: ориентировать экономику страны на экспорт. А нам, ученым и производственникам страны, нужно найти пути решения этих задач. Это значит, как минимум, что казахстанцы должны на 51 процент развить частный сектор в производстве и банковском деле, что  станет толчком к дальнейшему развитию демократии. И еще нам необ-ходимо выполнить, наконец, наши государственные планы по созданию технопарков и кластеров. Четыре года существуют эти планы на бумаге, а выполнение их – на нуле!
Кажется, чем бы иным и заняться нашему казахстанскому народу, как не навалиться всеми 16-тью миллионами душ и тел на решение именно этих проблем?
А мы, казахстанский славный народ (может, не весь народ, а какая-то кучка его, по-научному говоря, нана-частичка?), затеяли борьбу на фронте… как бы всех поголовно заставить говорить: «салам сызба!», а не, упаси Аллах, «здрасьте!»
Ну, точь-в-точь, как во время гражданской войны и невероятной хозяйственной разрухи в Советской России. Тогда анти-большевики, кажется, это были троцкисты, затеяли «исторически важную» дискуссию о профсоюзах, о их роли в мировой революции!
И не думает эта нана-частичка этноса, что Аллах может однажды осердиться на нас. Осердится… и смешает все наши языки, как во вре-мена строительства библейской Вавилонской башни! Или сольет их с полутора миллиардным соседским языком…
А нам это надо? Ведь мы сейчас тоже строим некую Башню!
Одно несомненно: чем лучше пойдут у нас хозяйственные дела, тем скорее русский захочет читать в подлиннике Абая и Нурпеисова, а ка-зах – Пушкина и Толстого!
Ладно, это присказка. Пора перейти к «сказке».

Языковая свара в Казахстане вышла на мировое общественное ос-мысление. В Интернете все чаще появляются недвусмысленные обобще-ния:
Лидирующая по популярности концепция основана на мнении, что в Казахстане должны быть два государственных языка – русский и ка-захский. В основном сторонниками этой версии являются русские (85% опрошенных) и другое нетитульное население (57%). Однако это инте-ресно, что эта концепция нашла поддержку и у каждого пятого казаха (около 20% – их даже больше, чем сторонников только одного государ-ственного языка – казахского).
Первая позиция, которой придерживаются представители титульно-го населения (однако в незначительной степени – всего 12%), заключа-ется в том, что все нации и народности, проживающие на территории страны должны владеть государственным языком, обязаны его изучать и не выказывать негативного отношения к его использованию в любой сфере общественной, а также повседневной жизни. При этом точка зре-ния легко переходит в очень крайнюю – когда требование уважения к языку, народу и культуре переходит в требование отказа от идеи «ка-захстанская нация» провозглашенной Назарбаевым, введение казахско-го языка, как единственного языка канцелярии и деловых отношений, реформы в сфере гражданства, процедура получения которого будет напрямую связана со знанием государственного языка.
В начале апреля 2006 года Президент Казахстана посетил Россию с государственным визитом. В рамках визита был заключен пакет догово-ров и соглашений, а также был открыт год Абая в России, ознаменовав-шийся установлением памятника известному казахскому поэту, писате-лю и просветителю Абаю Кунанбаеву на Чистых прудах, недалеко от ка-захского посольства. А в Казахстане соответственно был провозглашен год Пушкина. В рамках визита президент республики особенно много говорил о русском языке и его роли в общественной жизни Казахстана, о том уважении, которое испытывают казахи к русской культуре.

Что касается лично меня, автора этой книги, то я всей душой за то, чтобы в Казахстане было два государственных языка – казахский и рус-ский. И чтобы языки уважали друг друга. И чтобы их знали мы все, и русские и казахи. Это действительно стыдно не знать язык той страны, в которой живешь, как единодушно поделились со мной своими мнениями любимые мои карагандинские профессора – Виталий Павлович Малы-шев и Александр Абдулович Акбердин. Однако, вряд ли будет гуманно, если с обучением языкам людей будут брать за горло, особенно тех, ко-го называют «белыми одуванчиками». Дай Бог, нам слышать их прось-бы, на каком бы языке они не произносились.

В газете «Аргументы и факты Казахстана» № 29, 2008 г. национал-патриот (или как ему самому больше нравится представляться: нацио-нал-демократ)  Жасарал Куанышалин призывает отказаться от советско-го имперского мышления. И тут же проповедует новое имперское мыш-ление – казахское.
«В апреле этого года, – гордо сообщает он читателям, – я делал доклад на круглом столе «Состояние казахского языка: прошлое, на-стоящее, будущее», где изложил свое видение путей решения языковой проблемы. Конспективно они выглядят так:
Первое. Усовершенствовать законы страны, начиная с её Консти-туции. Казахский язык должен стать обязательным для всех государст-венных служащих. А иначе, какой же он, извините, «государственный язык»?
Второе. Нужна статья об обязательности государственного языка и для всех граждан страны без исключения, как это принято во всех стра-нах мира. Но в отличие от госслужащих здесь необходимо обозначить точный срок вступления в окончательную силу этой нормы закона – пять или десять лет.
Третье. Должны быть задействованы контролирующие структуры, обеспечивающие выполнение закона, вплоть до создания языковой по-лиции. Здесь бы опыт соседнего Китая нам пригодился.
Четвертое. Следует предусмотреть в государственном бюджете средства, достаточные для обеспечения языковой политики (подготовка учителей, разработка учебников, открытие постоянно действующих кур-сов  обучения – отдельно для чиновников и отдельно для прочих граж-дан).
Пятое. Активная и целенаправленная пропаганда языка как госу-дарственного во всех русскоязычных СМИ».

Таковы «апрельские тезисы» национал-патриота или, как ему са-мому больше нравится, национал-демократа  Жасарала Куанышалина…
(Ох, не люблю я эти конструкции со словом национал-! Еще со вре-мен национал-социалистов не люблю! И весь советский народ не любит, в том числе свободолюбивые казахи!).

Словом, г-н Жасарал заявляет между строк: «не можешь – научим, не хочешь – заставим, будешь противиться – с дороги уберем!» Помните этот партийный девиз?
Философские идеи г-на национал-демократа пока не получили за-конодательного подтверждения. Но его постулаты о поголовном внедре-нии одного языка, а если такая «коллективизация» пойдет со скрипом, то о применении в работе по внедрению силовых методов, заставляют помозговать.

В советские времена в органах управления Республики Казахстан (и в Карагандинской области) этносы с учетом численности их населе-ния были представлены пропорционально. Кстати, так делается во многих полиэтнических странах.
В 92 году русскоязычных акимов в области было 6 из 20, замести-телей областного акима – 2 из 7; среди руководителей областных ве-домств русскоязычных было 30% от общей численности. Во всех акима-тах, кроме Каркаралинского, Актогайского и Шетского, так как это в ос-новном казахскоязычные районы, – были заместители русскоязычные.
В 2007 году из почти 60-ти областных ведомств только в пяти рабо-тали русскоязычные руководители. Почти 60% областных органов гос-управления не имели ни одного русскоязычного заместителя. Из 20 акимов городов и районов русскоязычных всего – 1. Из более 50 замес-тителей акимов городов и районов русских лишь 9.  Их нет в таких ре-гионах как Казыбекбийский, Нуринский, Бухаржыраусский, Осакаров-ский районы, города Балхаш, Сатпаев, Шахтинск, где доля русскоязыч-ного населения составляет 40 и более процентов.
В областном акимате более пяти лет нет ни одного русскоязычного заместителя акима.
За 1990-2007 гг. из области выехало почти полмиллиона граждан, из них около 70% в дальнее и ближнее зарубежье. Максимальная эмиг-рация была в 1994 году. Она составила более 64 тысяч человек.
(Сведения – из записной книжки бывшего депутата Карагандинско-го областного маслихата  Д. М. Бойко).
Казахстанцы и сегодня продолжают уезжать. В 2008-м году, одна-ко, страну покинуло меньше, чем в предыдущем 2007-м – чуть более 65 тысяч. Но 60% из них, как сообщает газета «АИФ-Казахстан», русские.
    
Сторонник самых кардинальных мер по внедрению государственно-го языка Жасарал Куанышалин – не то «национал-патриот», не то «на-ционал-демократ» – решительно заявляет:
«Никто не вправе ни гнать кого-либо из страны, ни удерживать ко-го-то от отъезда». (Газета «Аргументы и факты Казахстана» № 29 от 2008 года, стр.6).
Чего здесь больше: равнодушия или лукавства?
«Ни гнать», «ни удерживать»…
Бывает, при встрече: «Ах, дорогие  наши гости! Как хорошо, что вы пришли! Нам тут как раз нужна ваша помощь!»
А как только помощь оказана: гости начинают ощущать сначала охлаждение чувств хозяев, потом – еле скрываемое отчуждение. И по-спешно собираются восвояси. А хозяева с повинным лицом, сожалеюще: «Мы, конечно, не вправе вас задерживать…»
Помните интимно-банальное: «Добился своего и… бросил»?
Уезжают и просто труженики, но специалисты, уезжают и таланты-творцы, и самородки-руководители.
Позволю себе привести печальные строчки из моей предыдущей книжки серии «Где-где… В Караганде!»-6:
«Волосы на голове дыбом встают, когда вспоминаешь поистине ле-гион мастеров, кто покинул «Третью всесоюзную кочегарку» и «Кос-мическую гавань СССР», каковой знает весь мир нашу Караганду!
Мастера подземной проходки Иван Фабер с сыновьями Иваном и Василием с шахты имени Горбачева, горняк «Западной», Народный де-путат СССР Ярослав Дончак – живут теперь в Германии и России.
Профессор-ботаник и писатель Андрей Куприянов – в России, вир-туоз-аукционист, к тому же врач, Вячеслав Ким – в Канаде.
Мастера-медики Михаил Сигал и Леокадия Зайдлер (признанные карагандинские «повитухи») – в Израиле и Германии.
Мастера-поэты Людмила Лунина и Владимир Шемшученко  творят  в Израиле и России.
Я перечисляю лишь героев моей авторской радиопрограммы «Зем-ляки» 90-х годов. Где они научились мастерству, где размахнули свои крылья?
«Где-где… – говорят повсюду: – В Караганде!»
…Мастера журналистики Эдуард Широкобородов и Валерий Розен-берг, о ком я писал в своих книгах, – в России и Германии.
Мастера теле- и киносъемки Ян Витебский и Николай Митин живут и работают в Австралии и Чехии.
Мастерица-затейница Анна Бондаренко продолжает радовать лю-дей своими выдумками и обаянием в Белоруссии, а наш «Страдивари» Леонид Лящ, наверное, делает инструменты – в Израиле.
Мастера музыки Алексей Комаров и Олег Ярыгин несут людям ис-кусство в России.
Спортсмены Владимир Муравьев, спринтер-уникум, и Борис Аврух, юный шахматист, первым из наших ставший международным гроссмей-стером, – в России и Израиле.
И они – уверен! – если спросить: «Ну и чем же вы горды?» – отве-тят: «Мы горды – что из Караганды!» 
А театралы Марк Фридман и Абрам Мендельштам умерли в России и Израиле. Жутко далеко это случилось. Но сердца наши от потери болят здесь, в Караганде.
Нам так остро не хватает мастеров, кому «кто такие» болт-гайка, шприц-иголка, известно без сомнений, а в труде им подвластны такие тонкости мастерства, что будь жив уникальный мастер прозы Николай Лесков, он бы не тульского кузнеца Левшу, что подковал аглицкую бло-ху, а наших, карагандинских умельцев воспел!
…Пару лет назад Президент наш, Нурсултан Абишевич Назарбаев, хорошо так сказал, что пора уже нам взяться за ум, делать все, что тебе доверено, с мастерством и ответственностью. И еще он тогда сказал, что надо нам постараться вернуть тех, кто уехал из Казахстана, но по-прежнему нужен ему.
Я обеими руками голосую за эту мужественную мысль Президента! И сердце мое успокоится, забьется в созидательном ритме, как только перестанут уезжать от нас умные, толковые, умелые и честные люди! Я испытаю счастье, как только начнут возвращаться те, кто по разным причинам уехал отсюда!
С каким наслаждением я прижму к груди дорогих мне «земляков» – профессора Андрея Николаевича Куприянова, затейницу Анну Петровну Бондаренко, поэта Владимира Шемшученко, врача Славу Кима и любого из горняков Фаберов! И десятки других я радостно обниму, прижму к сердцу, расцелую.  И… расплачусь»…

Принято походя излагать чуть ли не единственную причину эмигра-ции пословицей: «Рыба ищет, где глубже, человек – где лучше!»
А я не согласен! Вряд ли казахстанцы разъезжаются в разные стра-ны по этой причине. Скорее их влечет возможность лучше применить свои знания и способности, да обеспечить более уверенное будущее своим детям. Никому не хочется, побыв «не элитным» гражданином, и детям своим, как наследство, передать ощущение второсортности.
Наша область имела классный отряд управленцев! Столицы и Ка-захстана и СССР имели от нас мощную кадровую подпитку! Но из-за возникшего вдруг дискомфорта отряд начал терять бойца за бойцом… 
заместитель председателя облисполкома Леонид Полежаев,
генеральный директор краснознаменного завода отопительного оборудования Анатолий Ботов,
генеральные директора объединения «Карагандагормаш» Донат  Литвинский и Борис Тополь,
директор машиностроительного завода № 1, а впоследствии – за-меститель председателя облисполкома Анатолий Исаев,
директор чулочно-носочной фабрики, а впоследствии первый сек-ретарь Ленинского райкома партии Надежда Костомарова,
 генеральный директор объединения бытового обслуживания Ген-надий Киснерев,
генеральный директор «Карметкомбината», впоследствии замести-тель премьер-министра РК Олег Сосковец,
генеральные директора ПО «Карагандауголь» Альберт Саламатин (увез и супругу свою – первого секретаря райкома партии Л. Ф. Салама-тину) и Яков Мамонтов… Всех не перечесть!
И все далеко-далече, кто в России, кто в Германии, хотя многие из них, находясь на высоких уровнях бизнеса в России, частенько наезжа-ют «домой», сотрудничают с карагандинскими и темиртаускими «круты-ми».
А наш «посланец» Л. Полежаев, кажется, уже два десятка лет пра-вит одной из важнейших областей России – Омской. Трех российских президентов пережил! Почему у нас не прижился? Почему уехал? Впро-чем… ему сейчас с его «родовой» у нас, наверное, и не нашлось бы мес-течка, приличествующего его знаниям и организаторским способностям.
Элитный, по нашим меркам и вовсе не элитный на Руси, Аман Туле-ев может работать губернатором в главнейшей Российской «угольной кочегарке»! Правит и правит суровым краем год за годом, хотя на его жизнь, напомним между делом, уже дважды покушались. А он и не спе-шит возвращаться на историческую родину…
Известно ведь из популярной песни: «Если к другому уходит невес-та, то неизвестно кому повезло!»

Последствия такого истока «крепких рук» и «серьезных мозгов»?
По данным управления статистики Карагандинской области, начи-ная с 2002 года по 2008 включительно, численность русского населения Карагандинской области ежегодно уменьшалось от 10 тысяч до 6 тысяч. А число казахского населения неуклонно росло: в 2003 году на 6 тысяч по сравнению с предыдущим годом, в 2004-ом – на 8, в 2005-ом – на 9, в 2006  и 2007-м – по 11, в 2008-ом – на 10 тысяч.
На начало 2008 года численность казахского населения по отноше-нию к общей численности составляла: в Караганде – 34,3% (против 33,2% в 2007 г.), в Темиртау – 18,7% (против 17,7% в 2007 г.), в Абай-ском районе – 28% (27,4%), в Осакаровском – 22,2% (против 22).
В минувшем 2008 году по области казахи составляли 43,5% от об-щего числа жителей – против 42,8% в 2007-м.
Радуемся: титульность населения горняцкого края медленно, но не-уклонно возрастает. Производственные и творческие достижения кара-гандинцев, надеемся, вскоре тоже возрастут.
В  конце октября 2008 года, выступая во Дворце Мира и согласия на 14-ой сессии Ассамблеи народов Казахстана, наш Президент уверен-но заявил, что народ Республики благополучно минует нынешние суро-вые времена только благодаря своему национальному единству.
– Все граждане нашей страны представляют единый народ, устрем-ленный в совместное будущее! – сказал Нурсултан Абишевич. – Он все-гда должен быть сплоченным, наше общество должно быть открытым, наши граждане должны исповедовать ценности солидарности и патрио-тизма.
Выступая на сессии, при полном одобрении собравшихся Президент Назарбаев подчеркнул, что в области языковой политики «пора прекра-тить всякие провокационные разговоры». Если кого-то действительно волнует судьба казахского языка, пусть вкладывает деньги и реализует конкретные проекты.
Вместе с тем, заметил Президент, в дальнейшем роль казахского языка в Республике будет возрастать. Таков естественный ход вещей! Безусловно, будет продолжаться и поддержка развития русского, анг-лийского и других языков.

А что, нам, русским, остается?
Работать на благо Казахстана и надеяться. На благоразумие «пат-риотов», на мудрость Президента.
И на то, что дальше националистической риторики в газетах дело  не пойдет. Русский язык, дорогой и близкий каждым девяти из каждого десятка казахов, так и останется языком культурного общения и произ-водственных отношений. А не для сплетен на кухнях и перебранок на улицах. Великий Абай так завещал!

А если мы опустим язык Пушкина и Толстого до «бытовки», Абай нам этого не простит.
Впрочем, если не будем знать и его родной язык, то великий про-светитель и поэт горестно покачает головой и укоризненно промолвит: «Ай, как стыдно!»

Глава вторая

Что-то «лирики» в загоне…

Вникни в смысл, читатель,
будь ты млад или стар.
 Абай

1.

Картинка в библиотеке.
 В конце прошлого года знакомая женщина рассказала мне о стран-ном случае. Как-то улучила она минутку, чтоб заскочить в библиотеку имени Ауэзова. Только и успела сказать: «Я вот книжку у вас брала…», как вальяжная библиотекарь, все пальцы в золотых кольцах и иперст-нях, прервала:
– У нас впредь… говорите на государственном языке!
И посетительница чуть не проглотила свой язык.
Задумаешься: неужели для такого поворота литературных судеб Мухтар Ауэзов писал свою эпопею «Путь Абая», а советские издательст-ва миллионными тиражами разносили её по всему миру на русском язы-ке, чтобы в карагандинской библиотеке имени Ауэзова встречали чи-тателя словами-приказом: «И чтобы впредь!..»?

Картинка в поликлинике.
А это мне только что рассказала одна моя героиня:
– До чего дожили! – возбужденно закричала она в телефонную  трубку: – В поликлинике – очередь, все истомились. Вдруг цок-цок каб-лучками красавица… и  сходу к двери.
– Тут же очередь! – кричим ей хором.
– Это моя страна! – бросает, не видя, что тут сидят и старушки, и женщины с детьми.
Не на тех напала раскрасавица! Сразу двое из очереди перекрыли дорогу к двери. Так она, представьте, буркнула: «Понаехали тут!» – и, не извинившись, повернула назад.
Это про меня-то «понаехали»? Моих родителей судьба сюда забро-сила ещё юными! По восемь десятков лет отдали они карагандинской  земле. Шестерых детей подарили ей! Да и мы, шестеро, же больше чем по полвека отдали Караганде! И вот тебе: «Понаехали тут!»
От этого взволнованного рассказа так и точат мне сердце вопросы.
Приведенные бытовые картинки – это начало чего-то?
Или: чего-то конец?
Не о таком ли предостерегал Абай: «вникни в смысл, читатель!..»?
А русский поэт по творчеству, грузин по рождению, Булат Окуджа-ва утверждал в своей бессмертной песне:
Совесть, благородство и достоинство –
Вот оно, святое наше воинство?..

Картинка в популярном вузе.
Для полнокровной оценки своей деятельности, т. е. рейтинга, ка-ждый преподаватель должен заработать определенное количество бал-лов. Баллы, в частности, начисляются за создание методических разра-боток.
Такие разработки по технологии делаются одинаково: преподава-тель, работающий на государственном языке, пишет их на государст-венном языке; преподаватель, работающий на русском языке, пишет на русском. То есть каждый просто исполняет свою работу. А вот баллы сыплются за это по другой «технологии»: первому начисляют почти втрое больше, чем второму.
Где логика? Если бы, скажем, преподаватель работал на одном языке, а писал на другом, сиречь сделал что-то дополнительное, он, ко-нечно же, заслуживал бы поощрение баллами. А так мужи-руководители вуза придумали просто дискриминацию не титульным сотрудникам. Проще говоря, облапошивают их.

Картинка в вузе, где готовят учителей русского языка.
Чтобы поступить на филологический факультет, надо сдать тест по литературе. Но абитуриенты на этот тест почти не идут, потому что в нем много вопросов по казахской литературе. А в школах, которые они закончили, она, естественно, преподавалась не на русском языке, и, значит, достаточно не усвоена. Какие уж тут тесты для поступления в вуз?
И вот результат: нынешний весь набор студентов для изучения языка Пушкина и Толстого составил всего 8 человек. Это втрое меньше, чем в предыдущие годы.
Значит, через пяток лет сотни школ области не получат и десятка квалифицированных русистов? «Печально я гляжу на наше поколение!» – сказал бы по этому поводу поэт.
А мне в голову назойливо бьёт мысль: если через десяток лет в на-шем государстве подросшее поколение разучится грамотно писать по-русски, улучшится ли от этого грамотность письма на других языках?
И еще. Не являются ли приведенные здесь «бытовые картинки», как любят закруглять ситуации некие официальные лица, проявлением тех самых провокационных действий в языковой сфере, против которых решительно выступил наш Президент на сессии Ассамблеи народов Казахстана?
 
2.

Мне кто-то сказал с уверенностью: «Зачем вы в своей борьбе за грамотность и авторитет русского языка опираетесь на слова Абая? Ведь то, что он говорил о русском языке, – всего лишь переводы. Так было нужно советской идеологии».
Давайте-ка вместе заглянем в советские официальные книги.
«Краткая Литературная Энциклопедия» (Москва, 1962) посвятила Абаю Кунанбаеву полную страницу с фотографиями. Это, сказано там: «казахский поэт, просветитель, родоначальник новой письменной ка-захской литературы». Мухтару Ауэзову в том же издании также посвя-щена целая страница с фотографиями. И сказано, что он «казахский со-ветский писатель и ученый. Академик Академии наук Казахской ССР, заслуженный деятель науки республики».
Еще более авторитетное издание, а именно «Большая Советская Энциклопедия» посвящает Абаю третью часть страницы с фотографией, сообщая о нем те же биографические данные с перечислением произве-дений поэта и литературы о нем. Мухтару Ауэзову «БСЭ» отдает также третью часть страницы с подробным описанием его работ, правда, без фотографий.
Интересная деталь: советские (коммунистические!) издания с рав-ным уважением сообщают, что Абай родился в семье крупного феодала, а Мухтар – в семье кочевника.

Это я привожу к тому, чтобы показать какое место «колонизаторы» (это определение русских нередко встречается в сегодняшней прессе и литературе) отводили великим казахам Абаю Кунанбаеву и Мухтару Ау-эзову в обще советской и мировой культуре.
Заявляю как человек, половину своей жизни проживший в России и получавший там за отличную учебу в школе наравне с фадеевской «Мо-лодой гвардией» то сборник стихов Джамбула, то эпопею Мухтара Ау-эзова «Путь Абая», то роман Сабита Муканова «Ботагоз»: советской ис-ториографии и литературоведению тогда и не нужно было подтягивать Абая к большевистски выверенным оценкам русского языка и русской культуры, наводить ему идеологический «причесон».
Это было тогда не актуально! Даже более позднего и менее имени-того, чем Абай, Олжаса Сулейменова я подробненько изучил, работая в Барнауле!
Читатель увидит в этом очерке, какая роль сегодня отводится рус-скоязычным писателям Казахстана, даже не в мировой, а в казахстан-ской культуре…

3.

Часто провожу с друзьями и знакомыми «культурную викторину». Задаю вопросы почти разные, а ответы получаю почти одинаковые:
– Назовите самого известного сегодня русского писателя в Казах-стане.
– Не знаю.
– Кто, по-вашему, лучший сегодня русский певец в Казахстане?
– Не знаю.
– А кто сегодня в Казахстане лучший русский музыкант?
– Не знаю.
– А как фамилия самого значащего в Казахстане русского живо-писца?
– Не знаю.
Само собой разумеется, первым я экзаменовал самого себя. На все четыре вопроса получил от себя ответ «не знаю». Расширил свои инте-ресы до десятка друзей и знакомых: результат – тот же.
Как говорится в еврейском анекдоте, «из этого положения есть два выхода». Или русских знаменитостей на культурном фронте в Казахста-не уже нет, или о них так мало говорят и пишут, что их имена возникнут на скрижалях истории где-нибудь в следующем миллениуме…
Что таковых нету в четырехмиллионном русском населении Казах-стана, никогда не поверю. Куда меньшие этносы бывшего СССР, напри-мер, абхазы, аварцы, да и латыши, еще так потрясают мир своими та-лантами!
Слава Богу, в Караганде моей нет пока еще «дискриминации» ру-саков. Журналистка-культуролог Ольга Моос сходу назвала мне попарно наиболее авторитетных творцов: «в живописи – Марат Калкабаев и Вла-димир Проценко, среди музыкантов – кобызистка Гани Болтаева и скрипачка Татьяна Передерь, вокалисты – Амантай Ибраев и Елена Ло-моносова».
А литераторы, ставшие лауреатами премии акима области за 2007 год в номинации «Золотая строка», как сообщала в «Индустриалке» та же О. Моос: «поэт Аксункар-улы и прозаик Владимир Литвинов».
Благодаря Аллаху, из газеты «Казахстанская правда» от 9 января 2009 года мне удалось узнать значительные имена деятелей культуры  страны Казахстан. Среди них взблеснула и пара славянских имен. В компании с переводчиком Абильмажином Жумабаевым, народным писа-телем Кабдешем Жумадиловым и поэтессой Куляш Ахметовой, художни-ком Уке Ажиевым, композитором Бакиром Баяхуновым, актером Абилка-симом Жанбырбаевым оказались музыковед Юрий Аравин и актер Гав-риил Бойченко. Им, согласно распоряжению Президента, присуждены государственные стипендии.

4.

А с Государственными премиями в области, например, литературы, дела куда как скуднее. Вот красноречивый пример из публикации На-родного писателя Казахстана Герольда Бельгера (Журнал «Нива» № 8 за 2008 г., стр. 149, «Плетенье чепухи»):
«И еще одно деликатное замечание. Нельзя упускать из виду, что Казахстан – страна многонациональная. Художественные ценности тво-рит не только коренное население, но, случается, и русские, и уйгуры, и евреи, и корейцы, и даже немцы. Однако что мы видим?
Из 64 лауреатов Госпремии по литературе «инородческих» фами-лий всего несколько: Иван Шухов (1977), Максим Зверев (1982), Нико-лай Анов (1970), Морис Симашко (1986). То есть за сорок лет лишь че-тыре русскоязычных писателя удостоились этого звания. Я-то знаю, что первые трое получили это звание благодаря деятельному вмешательст-ву Д. А. Кунаева. По результатам голосования им неизменно не хватало несколько голосов. М. Симашко, прозаик, чьи произведения переведены на 40 языков мира (таким показателем, кстати, не может похвастаться ни один из 60 лауреатов), получил эту премию за перевод, и то после того, как Ильяс Есенберлин «выпросил» её у того же Кунаева. И вот за последние двадцать (!) лет ни один представитель некоренного рода-племени Государственной премии по литературе не удостоился. Или инородная творческая нива так безнадежно оскудела?»

Причин этому явлению, конечно, много. Одна из них – отток наибо-лее талантливых людей из Казахстана в «теплые» края.
В 1995 году, когда моя авторская радиопрограмма «Земляки» была, как говорят, в самом соку и силе, бастык Карагандинского облрадио (то-гда это был, кажется, Д. П. Телегин) запретил частушку популярного ансамбля народных инструментов «Скань», сочиненную Александром Рогожкиным:

Самолеты вон летают
В Гановер и Дюсельдорф,
Наши люди покидают
Отчий дом и отчий кров.
Неужели Президент
Наш не знает,
Что уж вся Караганда
Вымирает?

Уезжают люди. Сегодня, правда, поменьше. Но у остающихся на-строение все больше портится. Они уже не ощущают себя созидателями, творцами, да и просто равноценными гражданами. Торгаши мы – по со-циальной принадлежности, «неполноценные» – по национальной.
И город наш, всему миру известный как «Космическая гавань» и «Третья Всесоюзная кочегарка», уже не «гавань» и не «кочегарка». Бо-лее того – не созидатель и не творец. Караганда теперь – торгаш… И  под торгашеское настроение все больше входит в нашу жизнь покупная идеология. Один деятель… за германские деньги несет народу Слово Божье, другой – идеи правозащитничества… за американские.

Вернусь к литературе. Неизвестный мне поэт и семиреченский ка-зак, Николай Иванов, опубликовал в республиканском журнале «Нива» № 8 за 2008 год, как бы помягче сказать, лихую статью под названием «Возрождение русскоязычной литературы в Казахстане не планирует-ся».
С некоторыми положениями статьи мне хочется «побеседовать».
«Прав был русский философ И. Ильин, когда говорил, что «по-стигнуть дух других народов может только тот, кто утвердил себя в духе своего народа…» – пишет поэт и казак на стр. 164. – Любовь к своему народу не есть неизбежно ненависть к другим народам. Любовь казаха к казахскому народу есть казахский национализм и патриотизм; любовь русского к своему, русскому народу, есть русский национализм и пат-риотизм, но этот национализм и патриотизм казаха и русского основаны на духовности своего народа и становящиеся, как говорил И. Ильин, «явлениями высокого духа, а не порывами заносчивости, самомнения и кровопролитного варварства, как пытаются изобразить это иные совре-менные публицисты, не помнящие рода и растерявшие национальный дух… Истинный патриотизм и национализм – есть любовь не слепая, а зрячая; и парение ее не только не чуждо добру и справедливости, и праву, и, главное, Духу Божию, но есть одно  из высших проявлений духовности на земле».

Не знаю, чьих тут мыслей больше – философа И. Ильина или поэта-казака Н. Иванова. Но спорить с ними не буду, ибо какой у меня лично патриотизм сейчас преобладает, не знаю. Когда вижу, как на боксер-ских мировых и континентальных чемпионатах побеждают боксеры-казахи, во мне просыпается казахстанский патриотизм. Но когда мне ни друзья, ни специалисты не могут назвать имена русского певца и музы-канта, русского писателя и поэта, известные в Казахстане, во мне кри-чит от боли русский патриотизм. Когда по Российским телеканалам поют наши Роза Рымбаева или «А-студио», а по казахстанским телеканалам почти не поют местные русские певцы, это больно ущемляет оба моих патриотизма – и русский, и казахстанский!

«Я полностью поддерживаю стремления казахской нации к самооп-ределению и к самоидентификации, к возрождению своей национальной духовности, – пишет далее Н. Иванов на той же стр.164, – но в процессе этой самоидентификации надо обеспечить одно важное условие: этот процесс должен идти не в ущерб национальной и культурной самоиден-тификации других наций и народностей, исторически проживающим в Казахстане. Вопрос – как это обеспечить?»

Вопрос поэта-казака: «как это обеспечить?» – вполне резонен. Тем более, что он, как бы подкрепляя горечь Народного писателя Казахста-на Герольда Бельгера по поводу неправой оценки не-элитных писате-лей,, приводит весьма красноречивый список однобоких публикаций не о высоких премиях, а всего лишь именинных поздравлений казахстан-ских толстых журналов: 

«За 2007 год редакция так называемого «русского» журнала «Про-стор» поздравила с днём рождения 65 казахстанских литераторов. Из них только 6 литераторов имели славянские фамилии. Это Н. Чернова, И. Щеголихин, Т. Васильченко, В. Малышко, Н. Скалковская, В. Семерь-янов. Остальные 59 фамилий юбиляров – казахские. В процентном вы-ражении это будет  выглядеть так: поздравленных с юбилеем казахских литераторов – 90,77%; поздравленных с юбилеем русских по рождению литераторов – 9.23%.
Результаты анализа говорят сами за себя. Русскоязычная литерату-ра в Казахстане «оказахивается», и из русских писателей и поэтов по-здравлять с юбилеем почти некого, так как все мало-мальски стоящие литераторы уехали в Россию, а умершие позабыты. Это является под-тверждение тому, что высказывание М. Ауэзова –  «никакого императи-ва одного этноса над другим» – является просто сладкозвучной песней сирина и не более того» (стр.168).

5.

На то, о чем я хочу сказать дальше, вообще-то можно «наплевать и забросить», ибо это проявление нескромности. Но я уже предупреждал в одной из своих книг, что вовсе не собираюсь умирать от скромности. Меня, скорее всего, «упакует» один из братцев-недугов: инфаркт или инсульт. Посему скажу читателям, что несмотря на популярную радио-программу «Земляки» и более двух десятков изданных книг, ваш покор-ный слуга не удостоился даже упоминания ни в одной из трех караган-динских энциклопедий. Это я не к Абаю и Мухтару подстраиваюсь, а к нашим, карагандинским писателям и поэтам, как, к примеру, А. Воей-ков, В. Могильницкий и др., отмеченные во всяческих «скрижалях».
Сей факт говорит лишь о том, что у нас сейчас к литературе, и не только республиканской, но и региональной, как говорил острый на слово Владимир Маяковский, «отношение плёвое»…
Кстати, меня больше чем какие-либо упоминания в «папирусах», куда более греет отношение читателей, особенно детей к моим работам. Более двухсот встреч у меня было с ними за время работы писателем, полторы, а, может, и две тысячи ребятишек на этих встречах аплодиро-вали мне и уносили мои книжки домой. И как ни воротят носы от моего творчества некоторые бастыки от педагогики, книги мои прорываются к детям.
Первые главы очерка «А простит ли Абай?.. или «Русский язык – на кухню!» названы строчками из стихотворения значительного советского поэта Бориса Слуцкого. Он написал:
Что-то физики в почете,
Что-то лирики в загоне.
Дело не в сухом расчете,
Дело в мировом законе

Поэт, наверное, имел в виду закон неуклонного технического раз-вития планетарного общества, которому за техническими и экономиче-скими  заботами просто не до лирики…
Пусть так, но у нас «лирики», то есть те, кто пишет на русском языке стихи и песни, романы и сказки, «в загоне» по другой причине: поднимая роль одного языка, кое-кому втемяшилось придушить другой.
А великий Абай писал иное:
Читать по-русски и писать
Хотели бы ребята.
А учат «просьбы» лишь одни
Писать витиевато…
 
Прислушаемся к Абаю! Примем к сердцу его мудрые назидания!


Глава третья

К ЛИЦУ ЛИ НАМ, КАЗАХСТАНЦАМ,
ЭТНИЧЕСКИЙ ЭГОИЗМ?

Ток-шоу со знатоками языков


Пусть не всем по нраву то, что говорю,
Всё ж охватит слово души, как пожар.
Абай

Поводом для нашего условного ток-шоу явилось горестное интер-вью известного казахстанского теле- и кинорежиссера Александра Го-ловинского, ошарашенного формой празднования 50-летия казахского телевидения (именно казахского, хотя полувековой творческий путь ос-тался за плечами казахстанского ТВ). Вот что поведал оскорбленный ве-теран читателям газеты «АИФ-Казахстан» (8 стр. в № 14 за 2008 г.):
«Вечер начался с волнующего момента: с экрана к нам обратился Президент страны. Нурсултан Абишевич говорил, как всегда, проникно-венно, убедительно. На государственном казахском языке и затем на русском. Последнее уточнение важно. Потому что всё последующее дей-ство ничего, кроме печали и недоумения, у меня вызвать не могло.
На сцену поднялся один чиновник, другой, третий. В адрес Казах-ского телевидения произносились поздравления, ему воздавались ди-фирамбы. И всё только на одном языке – казахском. Я заметил, как мно-гие присутствующие стали оглядываться в поисках наушников. Но о синхронном переводе никто не позаботился.
То есть организаторы праздника повели себя так, будто в ис-тории нашего телевидения не было ни русских, ни немецких, ни еврейских фамилий. Во всяком случае, ни один из телевизион-щиков с «неправильной» национальностью слова не получил.
…На каждом кресле участников встречи ждал презент – три книги. Все на казахском. Одна – история Казахского телевидения. В другой – рассказы про руководителей республиканского ТВ»… 
А в третьей книге, рассказывает далее Головинский, «помещены портреты и монологи 58-ми сотрудников КазТВ разных времен. Увы, среди них не нашлось места заслуженным творцам и руководителям ТВ Е. Голоскову, И. Фиделю, Г. Кузембаевой, Ю. Аравину, которые по два-три десятка лет отдали Казахстанскому телевидению».
«Краем глаза я увидел, как, согнувшись от обиды, мой друг (Ю. Аравин, автор 200 передач о казахской музыке! – В.Л.) пробирается между проходами к двери».

Я бы всему этому мог и не поверить: уж больно эта неуклюжая воз-ня выглядит первобытной. Но коллега по карагандинскому ТВ, побы-вавший на юбилее в южной столице, в деталях рассказал о торжествах. Да, русские там явно выглядели как оплеванные. Спасибо Н. А. Назар-баеву: как пишет в шапке над разворотом полос «АИФ-Казахстан», «только Президент говорил там по-русски».

Прости, Читатель, я еще не целиком раскрыл причину создания мной ТОК-ШОУ для этой книги.
Больше чем бестактное нововведение организаторов однобокого юбилея, недоумение вызвала у меня реакция весьма известного казах-ского писателя Мухтара Шаханова на то, о чем говорил Головинский:

«Не думаю, что выступления двух-трех мастеров голубого экрана на русском языке испортило бы юбилей», – пишет он в объемной статье в той же газете на 9-й стр.
Уму непостижимо! Такое впечатление, что маститый литератор не читал крыловской басни, где один герой говорит другому: «Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать».
И далее он подкрепляет свою мысль категоричным выводом:
«А почему, собственно, возникло чувство дискомфорта у русских товарищей? Только лишь по одной причине: они не знают казахского языка».
Вот так. Ортодокс Шаханов видит изъян торжественных посиделок по-своему: знали ли бы русские государственный язык и даже не заме-тили бы, как с ними обошлись, и даже оценили бы «мудрость» органи-заторов праздника... Патриарх казахской литературы не видит ни их бестактности, ни беспардонного передергивания ИСТИНЫ, состоящей в том, что основными создателями телевидения в Казахстане были рус-ские инженеры и русские журналисты – куда попрёшь против матери-истории? А им вместо благодарности организаторы юбилея просто маз-нули по физиономиям!

Для участия в нашем условном ток-шоу я «пригласил» семь глубо-ких знатоков Языка и Литературы. Двое из них, а именно: великий со-ветский писатель, Народный писатель Киргизии Чингиз Айтматов и зна-ток казахского литературоведения, профессор Виктор Бадиков, ко все-общей горечи ушедшие в прошлом году из жизни. Конечно, приглашены не конкретные люди, а их публикации в разных газетах и даже в разное время, но по злободневной ныне теме, вернее, не теме, а против потуг не так уж большого, но весьма громкоголосого отряда ура-патриотов: как сделать нашу страну не многоязычной, а моноязычной.
На себя беру нелегкие обязанности Ведущего ток-шоу.
Итак, начнем, господа?

Первый тур

Ведущий: В Республике Казахстан немало делается для языковой грамотности. Совсем недавно, например, в Астане открыт филиал Рос-сийского Фонда «Русский мир».

Мырзатай Жолдасбеков, директор Президентского центра куль-туры:
– Филиал Фонда «Русский мир» в Астане учрежден Президентским культурным центром и Союзом евразийских учёных в целях популяри-зации русского языка и русской культуры и достояния общечеловече-ской цивилизации.
Образование филиала «Русского центра» служит реализации уни-кального проекта Президента страны Нурсултана Назарбаева о внедре-нии идеи триединства языков: казахского, русского и английского. Все три языка в Казахстане являются обязательными для изучения во всех детских садах, школах и вузах.

Вячеслав Никонов, директор Российского фонда «Русский мир»:
– Русский язык – один из мировых языков, и конечно, его знание сейчас является огромным конкурентным преимуществам для тех госу-дарств, где он распространен. В этом отношении Казахстан – одно из уникальных государств, где русский язык изучают все. Это дает воз-можность приобщения к великой русской культуре и выхода на просто-ры мировой цивилизации, поскольку русский язык и русская культура являются культурой вселенской.
Русская культура никогда не была национально-замкнутой. Невоз-можно представить себе русскую культуру без имени, например, Абая, который является составной части культуры русского мира. Его имя ста-ло известно на планете не в последнюю очередь благодаря русскому языку и переводам на русский язык.

Виктор Бадиков, литературовед, профессор:
– Олжас Сулейменов называет русский язык одним из главных бо-гатств на евразийском пространстве. Но сейчас этот язык теряет свои позиции. Что нужно сделать, чтобы он оставался средством соединения различных народов и языком, дарящим людям возможность прикоснуть-ся к одной из великих мировых культур?
–  Надо усиливать контакты, делать их более разнообразными, во-зобновить традиции духовного и культурного взаимообмена.

Шаханов: – Триединство языков – это по сути дела, замаскиро-ванная попытка принизить казахский язык, оттеснить его с пьедестала, на котором он должен находиться потому, что он государственный.
Я побывал в нескольких детских садах, в том числе и в Северном Казахстане. Там детей с двух лет учат говорить по-казахски, по-русски, и по-английски. Но в результате казахский язык они понимают хуже всего.

Ведущий: – Помните, в гоголевском «Ревизоре» и фурмановском «Чапаеве» говорили: «Македонский был великий полководец. Но к чему стулья ломать?» Вы, аксакал Шаханов, может, тоже великий казахский писатель, но к чему ломать через колено идеи Президента (действующе-го Президента!). Думаю, вам стоило бы поостеречься!

Мурат Ауэзов, политический деятель, профессор, ученый-филолог:
– Я понимаю чувства Александра Головинского. И солидарен с ним. То, что произошло на юбилее – это потеря этики казахстанского обще-ния друг с другом.
Дело даже не о паритете языков. Паритет – вещь меняющаяся. Просто речь идет о чувстве такта. Кто силен, тот тактичен. А от ощуще-ния слабости и неуверенности возникают крайние, утрированные формы защиты собственного языка.

Берик Джилкибаев, писатель, профессор:
– В казахских семьях порой не услышишь родной речи. Проходят официальные собрания, где присутствуют поголовно казахи, а разговор идет на русском языке. Кто виноват в таких ситуациях? Во всяком слу-чае не русский язык.
Дорогие соотечественники-казахи, прежде всего овладейте САМИ своим родным языком, не изолируя себя от русского языка. А потом уже можете обращаться к английскому, корейскому, японскому и прочим прекрасным наречиям. Бог в помощь!

Второй тур

Жасарал Куанышалин, национал-демократ:
– Болезненная реакция господина Головинского и иже с ним на упомянутое «ЧП» – это чистейшей воды рецидив великого русского мышления… А организаторов в данном случае можно и нужно упрекнуть лишь в отсутствии перевода.

Ведущий: – Писатель, гордость казахской литературы приводит в упоминавшейся выше статье некоей Екатерины Ма-евой из Уральска странные слова «справедливого предупреждения русским гражданам Казахстана»:
Мухтар Шаханов (цитирует):«Не следует забывать об эффекте сжатой пружины. Если обстановка с использованием казахского языка не будет меняться в сторону его внедрения и расширения сферы дея-тельности, то рано или поздно произойдет взрыв терпения. Часть казах-ского населения, сохранившего владение казахским языком, будет вы-нуждена более эффективно бороться за сохранение своей национальной индивидуальности. Вряд ли это будет лучше для русской части казах-станцев».

Ведущий: Интересно, Мухтар Шаханов сам вносил эти слова в свою статью или кто-то… за него. Как же мудрый аксакал не заметил, что Маева, если она Маева и вообще существует, писала не на русском языке, а как бы на переводе с языка небезызвестного Йозефа Геббель-са. Только его речи были столь же насыщены неприкрытыми угрозами «этим ненавистным русским»! И просто диву даешься заключительной мысли Мухтара-ага после ультиматума Мак-вой: «Лучше, пожалуй, не скажешь». Этого мало, он наносит еще один укол «колонизаторам»:

Мухтар Шаханов: – Так что обращаюсь к вам, дорогие мастера культуры, ветераны телевизионного вещания и молодое поколение. На-ша позиция проста и понятна. Если уже вам судьба подарила шанс жить рядом с дружелюбным, терпеливым, гостеприимным народом, по-старайтесь уважать его язык.

Ведущий: – Мне трудно понять этот «шанс» Шаханова, подарен-ный нам, некоренным!
Не только 100-летние аксакалы, но и детсадовские младшегрупп-ники знают, как донецкие шахтеры возводили в Караганде третью Все-союзную кочегарку, а московские метростроевцы – Балхашский меде-плавильный комбинат и Коунрадский рудник. Как земледельцы средней полосы России поднимали казахстанскую целину, которая показала, что народ, когда-то кочевой, скотоводческий, может и «давать стране уг-ля», и выращивать миллиард пудов хлеба. А ныне – поставлять десят-кам стран сегодняшний наш «хлеб» – миллионы тонн нефти и газа… разведанные, между прочим, далеко не скотоводами Прикаспия.

Мурат Ауэзов: – Не могу воспринимать равнодушно тенденции, которые появились у нас в стране. Публично демонстрируются некие конъюнктурные чувства группы людей, которые топорными методами и далекими от культуры действиями стараются укрепить собственные по-зиции.

Берик Джилкибаев, писатель, профессор:
– Казахам есть чем гордиться. Но пусть эта гордость не застит нам глаза. В единстве всех народов Казахстана – залог будущего нашей родной республики.
…Только во взаимном доверии, в благожелательности, уступчиво-сти, терпимости заключается возможность преодолеть те трудности, ко-торые стоят перед нами.

Ведущий: – Все казахстанцы помнят, что Нурсултан Назарбаев на-звал Карагандинский металлургический комбинат «стальным сердцем Казахстана». Я немало дней провел на Магнитке, своими глазами видел, как использовали «шанс» проживания на этой земле десятки тысяч по-сланцев 76-ти национальностей и народностей СССР. Позволю себе при-вести фрагмент из моей недавней книги «Эх, снова бы в юность!»:

«Побывав как-то в Центре связи треста «Казметаллургстрой», я по-разился: телефоны и всякие ксероксы стрекотали там ежесекундно! Звонила буквально вся страна, весь Советский Союз – от Балтики до Камчатки! Все сообщали, что отправлены материалы, оборудование, люди… И вдарила мне в голову идея сделать репортаж «Магнитку строит вся страна», да чтобы интервью давали мне строители… каждый на сво-ем родном языке.
Этой идеей по приезде  в Темиртау я поделился с первым секрета-рем горкома комсомола Нурсултаном Назарбаевым. Он одобрил.
И пошел я бегать по участкам, по бригадам! Ловил фотогеничных каменщиков, монтажников, даже водителей машин, живо, с блеском в глазах, говорящих на грузинском и латышском языках, на чувашском и азербайджанском, на татарском языках и… даже вологодском наречии! А в конце работы вдруг обнаружил, что среди строителей Магнитки мне не попалось ни одного казаха…
Словно бы отчитаться о проделанной работе, опять заехал в горком комсомола. Нурсултан, широколобый, широкоскулый, с пронзительными глазами, встретил меня, выйдя из-за стола к центру кабинета:
– Ну, как, получился многонациональный репортаж? – на что я го-рестно поведал о некоем пробеле в моей работе.
– Мы это сейчас же исправим! – воскликнул хозяин кабинета с улыбкой. – Я как первый секретарь горкома несу персональную ответ-ственность за дела молодежи на Всесоюзной Ударной комсомольской стройке и дам тебе интервью на родном языке».

Из фрагмента ясно, что и я, грешный, приехал в Караганду с Алтая не за «шансом», а чтобы помочь местным телевизионщикам. Это правда, конечно, что я здесь получил пять республиканских премий за свое творчество, но и там, в Барнауле, был не в числе последних, если обо мне писали тогда всесоюзные издания – газета «Известия» и журнал «Журналист».

Жасарал Куанышалин: – Давно уже пора отказаться от импер-ского мышления, которое насаждалось Советским Союзом, как и его предшественницей, царской Россией, классическими колониальными державами.
…Пора избавляться и от манеры преподносить свое незнание госу-дарственного языка… как некую незыблемую «норму», с которой все вроде бы обязаны бесконечно считаться.

Берик Джилкибаев, писатель, профессор:
Духовная сила казахского народа в том, что 90% казахов владеют русским языком. Русский язык для них прокладывает широкую дорогу к достижениям мировой культуры.
Русская интеллигенция совершила подвиг Геракла, переведя с ино-странных языков всё богатство науки, художественной литературы, со-чинения древних и новейших философов. Казахи благодаря русскому языку овладевают этими знаниями, имеют возможность получать самую широкую информацию.

Виктор Бадиков: – Именно об этом говорил Олжас Сулейменов в интервью газете «АИФ Казахстана». Сейчас это следует процитировать, потому что после нашего Президента  и нашего поэта-филолога пока никто так проникновенно и глубоко не высказывался о сознательном стремлении обострить языковый вопрос в РК, по-моему, с явной сочув-ственной оглядкой на Литву, где, кажется, вовсю разворачивается соци-альная дискриминация по языковому признаку:
«Статус казахского языка действительно нуждается в возвышении. Но не за счет унижения русского…– подчеркивал Олжас. – Что касается предложений решительно перевести делопроизводство по всей респуб-лике на казахский и даже лишать гражданства  тех, кто не успел вы-учить казахский, – их авторы могут, сами того не сознавая, нанести не-поправимый вред и языку, и своему народу»  (Газета «АИФ Казахстана» № 11 за 2005 г., стр. 3)

Ведущий: – Мало того, что зазвучали угрозы в адрес не элитных граждан, так находятся политические деятели, предлагающие внедрёж государственного языка чуть ли не… вооруженным путем.

Жасарал Куанышалин: – Должны быть задействованы контроли-рующие структуры, обеспечивающие выполнение закона, вплоть до соз-дания языковой полиции.

Берик Джилкибаев: Печаль вызывают некоторые горе-администраторы, «болеющие» за свой народ и предлагающие не прини-мать на государственную службу людей без знания казахского языка. Эти господа в действительности озабочены не «нуждами нации», не «го-сударственными интересами», а чем-то другим…

Ведущий: – А вот что по поводу языковых проблем говорил вели-кий, без преувеличения, советский писатель, думавший на киргизском языке, а писавший выдающиеся романы и повести на русском:

Чингиз Айтматов, народный писатель Киргизии:
– …Мы все должны думать не только о себе, заботится не только о своем очаге. Именно в региональном, более того в Евразийском взаимо-действии – наше будущее. Мы должны к этому стремиться, причем в первую очередь – вместе с Россией.
Увы, происходит движение со всем в другую сторону: какое-то внутреннее замыкание, выпячивание этнического эгоизма, я бы сказал. Это движение вспять.

Ведущий: – Заключить наше ток-шоу мы попросим все-таки вели-кого Абая Кунанбаева. Именно ослепление собственной исключительно-стью, чего он терпеть не мог, много бед приносит тем, кто далек от культуры, далек от братства и равенства с другими людьми. А с ними и всему народу.

АБАЙ:
Заблудились казахи  – и злость в их сердцах.
Строят козни друг другу, темно в их глазах.
Все корыстны, все ищут богатства и славы.
Ах, зачем ты их создал такими, аллах?

Р.S. 1:  Егер біреуді абайсызда ренжіткен болсам, кешірім с;раймын!
                Прошу прощения, если я этой работой кого-нибудь обидел!


Р.S. 2: Содержание разговора в ток-шоу составлено из опубликованных
           материалов в различных изданиях:
Александр Головинский. «АИФ-Казахстан» 8 стр. в № 14, 2008 г:
Мухтар Шаханов. «АИФ-Казахстан» 9 стр. в № 14 за 2008 г:
Мурат Ауэзов. «АИФ-Казахстан» 9 стр. в № 14 за 2008 г.
Мырзатай Жолдасбеков. «АИФ-Казахстан», стр. 5 в № 29 2008 г.
Вячеслав Никонов. «АИФ-Казахстан», стр. 5 в № 29 за 2008 г.
Виктор Бадиков. «АИФ-Казахстан», стр. 10 в № 19 за 2008 г.
Жасарал Куанышалин. «АИФ Казахстан». стр. 6 в № 29 от 2008 г
Берик Джилкибаев. Газ. «Отечество», с. 6 в № 26 от 7.07. 1999 г.
Чингиз Айтматов. «АИФ-Казахстан», стр. 3 в № 34 за 2003 г.
Абай. Стихотворения и поэмы. Москва-Ленинград, 1966 г. стр. 59


Глава четвертая

В нашем государстве стало модным
гнобить русский язык.
А некоторые писатели и журналисты
усиленно гробят его своими
безответственными,
недоношенными «творениями»


 «От 6-ти до 7-ми… десятков»

(О стиле и слоге одного мемуариста)

Я пишу, чтоб чему-нибудь научить
Тех, кто молод и чуток, как сам поэт.
Верхогляду речей моих не оценить,
Только чуткому сердцу я шлю привет.
 Абай

Потрясающая книга Корнея Чуковского «От 2-х до 5-ти», в которой собраны забавные высказывания малышни, многие десятилетия с вос-торгом читается взрослыми и детьми. Как не восхититься такими, на-пример, изречениями: «Бабушка, ты моя лучшая любовница!» или «Ой, мама, какая прелестная гадость!»!
А мне этот сборник мудрости и образцов детского чутья языка вспоминается всякий раз, когда читаю очередной мемуар карагандин-ского публициста, лидера самодельного Союза писателей Карагандин-ской области.
Лет пять назад вышел юбилейный фолиант В. Могильницкого и Г. Мукашева «Караганды. Караганда», приуроченный к 70-летию шах-терской столицы Казахстана, которому вполне личит название «От 6-ти до 7-ми… десятков». Он, фолиант, так полыхал своим невероятным язы-ковым стилем, заумными тирадами и фактическими ляпами, что лю-бовь к родному языку и долг перед ним подвигли меня отбросить пре-словутую профессиональную солидарность и немедленно откликнуться на новинку острым очерком «Перлы юбилейного творчества». Он за-вершал мою книжку обзоров телевизионных программ «Взгляд с пози-ций «бороды»-2 и содержал экскурс по наиболее красноречивым языко-вым «открытиям» фолианта двух авторов:

«Ну, тут – война… Люди сразу привыкли к ночной работе, вечным недоеданиям и недовысыпаниям…»
«И чем больше злобствовали фашисты, тем больше угля от-правляла на фронт шахтерская Караганда» (стр. 15).

«Голодные то были годы, но насыщенные до предела героиче-ским трудом» (стр.18)

Может, это и кощунство – осуждать крики радости от побед, кото-рые исторгаются из-под пера авторов, но, как говорится, ради словца… А «словцо» на стр. 20-21 того стоило:

«Надо сказать, дух карагандинцев крепко поднялся, когда все узнали о разгроме фашистских войск под Москвой»…

«…после Сталинграда настроение карагандинцев резко улучшилось, народ ликовал… А после операции на Курской дуге на-род совсем воспрял духом»…

Ну как? Вкусили слог и стиль «от 6-ти до 7-ми…»? Воспряли духом?
Описывая наши победы, сами авторы, тоже совсем воспряли ду-хом и пошли живописать то, чего и не было:

«Особенно тяжело пришлось в 43 году, когда (военврач Г. Р. Кар-сыбекова, земля ей пухом, участница войны умерла недавно! – В. Л.) за сутки принимала по 1500 раненых. Именно тогда она была награж-дена орденом Красной Звезды» (стр. 27).

Помню, в 6-м классе одна учительница убеждала нас, что южное дерево эвкалипт вырастает до… 1500 метров высотой. Отчаянно за-спорив с нею, я в награду за строптивость получил «пару» в журнал. А 1500 раненых в сутки на одного врача, если верить писателям фолиан-та, – это явно из той же «оперы»! Ведь это по 62 раненых в час!
Именно из-за таких «аргументов и фактов» в духе авторов  на по-лях фолианта я оставил такую пометку: «В книге, кажется, нет ни одной правильно написанной фразы. И по «фактажу»: то перебор, то недо-бор». Особенно много перебора, когда авторы говорят о себе любимых. Так на стр. 129 с изумлением читаешь: «Сабит Бексеитов переводил на казахский язык также поэзию А. Плещеева, Э. Межелайтиса… В. Мо-гильницкого, Г. Мукашева и др.»
Моя реплика на полях страницы с этим «гордым» сообщением была такой: «Ладно, Плещеев с Межелайтисом! Глядишь, самого Пушкина в компанию с Могильницким и Мукашевым запишут!»

В начале 2008 года в типографии «Гласир» вышел новый фолиант В. М. Могильницкого и тоже в обозначенном самим автором жанре: ху-дожественно-документальная книга, а именно «Академик Абылкас Сагинов». Этот фолиант, надо отдать ему должное, по внешнему виду оформлен покруче описанного выше «юбилейного перла» о Караганде: формат А-4, красивая и качественная твёрдая обложка, отличная бума-га, безукоризненная вёрстка, высокое качество печати фотографий. Он внешне не уступает, а, пожалуй, и превосходит два «поэтических» фо-лианта самого Андрея Беляева, который, говорят, статус олигарха сме-нил ныне на тихую должность библиотекаря в одном из карагандинских узилищ.
По заявке для публики новинка Могильницкого – вообще супер! На обложке значится, что это первенец новой серии «Жизнь и дела замеча-тельных людей», «ЖДЗЛ», если продолжить стилизацию под знамени-тую советскую серию «ЖЗЛ», основанную еще Максимом Горьким. Как и организованный им ССП, то есть Союз Советских писателей.
В. М. Могильницкий у нас вообще большой любитель стилизаций. Он, как говорилось выше, основатель и лидер «Союза писателей Кара-гандинской области», то есть самодельного «СП», в который входит два десятка что-то пишущих, а кое-какие книги изданы лишь тремя из них. А теперь вот провозглашена и «ЖДЗЛ»! Глядишь, скоро и «ОБСЕ» или «ООН Карагандинской области» создаст наш новатор… Да (помните?) Максим Горький ведь написал и одно из знаменитейших портретных произведений – очерк «Владимир Ленин»! Следуя в кильватер за вели-ким пролетарским писателем, наш патриарх литературного портрета только что обнародовал еще одну книгу в новой серии «ЖДЗЛ», о кото-рой здесь, возможно, пойдет разговор. А возможно, у меня и не хватит смелости, да и трудно будет высказаться о её языке, слоге и стиле, не коснувшись умело и обоснованно облика и дел её главного героя. Ибо сказано: «не поминай всуе имя Божье»…

Но здесь речь пойдет о тех красках, какими выписал автор фолиан-та в серии «ЖДЗЛ» портрет академика Абылкаса Сагинова.
И впору вспомнить не только забавные страницы книжки Корнея Чуковского «От 2-х до 5-ти», но и тот язык, которым написана «валют-поэтика» Беляевых. Явных сходств с той и другой книжками – множест-во. В первом случае – в наивности высказываний, вовсе не детской, во втором – в стилистической небрежности, если не языковой малограмот-ности автора:
 
«…когда я на одном дыхании прочитал их (мемуары Сагинова – В. Л.) вечером, то сразу сказал себе: это написано оригинально, так может писать только сам академик Абылкас Сагинов, –  скупо, сжа-то, емко, как ученый, и в то же время щедро, сердечно, как поэт. В ка-ждой строке книги чувствовался большой интеллект человека с го-дами, человека, пережившего вместе со своим народом радости и тре-воги, внезапное горе и большие вспышки счастья» (стр. 191).

«Написать ему книгу подвязались многие писатели… журналисты, работающие в техническом вузе» (стр. 192).

«Глаза студентки окончательно потускнели…» «Тогда Абылкас Сагинов подумал: немалая вина в отсутствии литературных знаний у девушки ее преподавателей школы» (стр. 211).

«Меня, конечно, глубоко удивило и даже до горечи порази-ло…» (поскольку никто из писателей, ученых, архивистов  «до сих пор не поинтересовался наследием академика» – В. Л.)

Глубокие и поражающие чувства автора книги вполне здравы и справедливы. Но слова-то для выражения горечи и возмущения подоб-раны вовсе не по-писательски!

«Выступая на юбилейном ужине в ресторане «Бибигуль» в день 90-летия А. С. Сагинова, Зейнолла Молдахметович сразу вспомнил книгу «О пройденном пути» (стр. 192).

Сагинов «…не удержался – сразу сказал ему (что не надо «гло-тать» насвай – В. Л.)

К слову: о насвае. Публицист Могильницкий, кажется, делает «на-учное» сообщение о химическом составе этого снадобья для заядлых курильщиков, особенно популярного у шахтеров, поскольку курить в подземных лавах смертельно опасно для жизни. Насвай – «вещество, наполненное известью, куриным пометом, клеем, верблюжьим ки-зяком и прочей дрянью», – пишется на стр. 202.
На мою просьбу уточнить, действительно ли в состав насвая входят куриный помет и верблюжий кизяк, самый крутой, на мой взгляд, казах, а именно М. И. Имашев воскликнул в сердцах:
– Какой дурак это сказал тебе? Когда мой дед толок в ступке сухой табачный лист и золу арчи (можжевельника), а потом нюхал этот поро-шок (он и есть насвай), у казахов еще и куриц-то не водилось! Потом я сам толок табак и арчи для деда. Так что знаю, из чего насвай состоит!
Чуть ли не слово в слово, как Малик Имашевич, оценил «научное» сообщение о насвае и профессор Абильда Амирханович Алимбаев, при этом сказал, что, кажется, и сам Сатпаев нюхал насвай. «А шахтеры во-обще могут побить автора «сообщения», если прочитают его…» – со смехом добавил профессор.
Вот вам и обоснованность-правдивость писателя Могильницкого, о чем далее еще будет говориться… А пока мы продолжим анализ слога и стиля мемуариста.

«Я шел с юбилейного вечера академика и думал: не каждому вы-падает такое счастье быть общепризнанным, именитым, любимым людьми» (стр. 209).

М-да, первоклассное наблюдение. Вполне на уровне мышления первоклассника! Оно означает, что если счастье быть общепризнан-ным, именитым выпадает не каждому, то значит… что оно непремен-но выпадает второму? или третьему?

Если бы вести речь вообще о художественности мемуара Могиль-ницкого, мне надо бы конечно начать не с языковых прорех и некультя-пистого стиля, а с того, что книга чересчур смело названа художест-венно-документальной. По отсутствию художественных приемов опи-сания героя и его окружения, построению фабулы, сюжета, и уж конеч-но по стилю и слогу изложения, это, скорее, длинный-предлинный док-лад на парт- или профконференции, оформленный в виде книги.
Вот, например, какими «красками» рисует автор наиболее ин-тимную строну жизни ученого – семейную:
 «Скажу честно (?): мне несколько раз пришлось бывать в семье Сагинова, и всякий раз я отмечал какие эрудированные, высокообразо-ванные его дети, как много (?) они сделали и делают для нашей республики, для ее становления и расцвета (?)… Абылкас Сагинов всегда с уважением относился к своей супруге Жанбиби Ергалиевне, часто ее называл матерью (?), хотя она была моложе на пять лет» (стр. 160-161).
Расшифровываю свои вопросительные знаки: а что тут могло быть нечестным? чего именно много сделано сыновьями для расцвета и становления РК? разве другие мужья не именуют  жён словом мать?
Если уж говорить о художественности, то прочтите для  сравнения описание Абылкаса Сагиновича, сделанное в нескольких страницах вос-поминаний его другом, профессором экономики Абильдой Алимбаевым: «В его деяниях, в его чувствах, в его жизни, как в фокусе, сосредоточи-вается его время. Больше всего им владело желание делать лишь добро и помнить лишь добро. Он был склонен отсеивать и запоминать из про-шлого больше светлые и хорошие стороны, чем темные и неприятные… Абылкас Сагинович не просто прожил много лет. Он прожил целую эпо-ху, и какую эпоху! И прожил не сторонним наблюдателем, а активным участником тех великих событий, которыми она оказалась столь богата» (из коллективного сборника  «Штрихи к портрету: академик Абылкас Сагинов»)
В моем писательском представлении А. С. Сагинов тоже не был хо-дульным и скучным: «В первую нашу встречу меня поразили «габари-ты» Сагинова – и физические, и, так сказать, послужные. Не по-казахски высокого роста, широченный в плечах. Суровое лицо с глубо-ким взглядом под тяжелыми роговыми очками. Весь такой суперзначи-тельный, вальяжный. Весь в черном, а потому особенно ярко отсверки-вала Золотая Звезда на костюме Героя. Глыба, а не человек…»  (стр. 8 сб. «Душа – бумеранг»)

Можно было мне применить в сегодняшнем очерке-рецензии и за-чин о чрезмерном авторском «Я», которым страдает вся книга В. М. Мо-гильницкого, подчеркнув ее мемуарность. А именно это особенно по-коробило многих ветеранов карагандинской науки, да просто ветеранов города, хорошо знавших академика Сагинова. «Абылкасу Сагиновичу панибратство было совершенно чуждо, – утверждают они в один голос. – Он умел поддерживать сердечные отношения с людьми разного уров-ня, но с распростертыми объятиями ни к кому не бросался. Он к тому же ровно относился к журналистам, и никто из них никогда не был завсе-гдатаем ни в его вузовских кабинетах, ни дома…»
По тексту книги В. М. Могильницкого вырисовывается невероятная близость академика и автора: 

«А. Сагинов поведал мне, что для ускорения возведения Балхаша на его строительстве интенсивно использовали заключенных Карлага» (стр. 17).
«Во время очередной встречи со мной Абеке говорил…» (стр. 27)
«Во время встреч со мной в здании нового института Абеке взволнованно говорил…» (стр. 194), – пишет мемуарист, и читатель вправе понимать это так: не журналист встречался с академиком, а ака-демик с журналистом. Улавливаете разницу?

 «Покидая банкетный зал, Абеке въехал на коляске в лифт и пома-хал мне печально рукой. Недоброе предчувствие охватило меня, и я грустно улыбнулся ему» (стр. 210).

Читателю, в который раз внушается мысль о близких, сердечных отношениях ученого и корреспондента газеты (да еще в последние годы «жёлтой» – «Вести Сарыарки»).
В результате частых и назойливых преломлений деятельности ака-демика Сагинова через встречи с автором книги, подчеркивания регу-лярности их общения и даже обменов улыбками, жестами, многократно-го упоминания сомнительной плодовитости журналиста В. М. Могиль-ницкого (шутка в деле: о Сагинове им написано для газет 50 статей! Это по сколько же штук в год?), так вот в результате всего этого у читателя рождается мысль, что книга на самом деле носит другое название, а именно: «Писатель Валерий Могильницкий и академик А. Сагинов».
Или читатель не прав? Но как ярко высвечена роль писателя!

Вернусь несколькими строчками выше – к 50-ти газетным статьям.
Меня не одного среди журналистов поразила эта цифра, ведь про-сто немыслимо об одном человеке опубликовать столько солидных ма-териалов. Но тут мне под руку подвернулась кипа номеров пресловутой республиканской газеты «Вести Сарыарки». Эта газетка два года назад оклеветала меня и тем самым вынудила вчитаться в ее страницы. Боже мой, что я там увидел! Как там писали! (Пишу в прошедшем времени по-тому, что уже год сие издание не выходит, как говорят, «почило в бо-зе»! Этого я, кстати, и добивался, когда сделал подробный анализ одно-го из номеров и выпустил брошюру с этим анализом, украсив ее ксеро-копиями выправленных  страниц. Они изрядно посинели от моих попра-вок!). Так вот в последующих номерах «Вестей» то одним, то сразу по-лутора или двумя разворотами (три или четыре полных страницы!) пе-чатались будущие главы фолианта Могильницкого о Сагинове. Навер-ное, так и набралось… 50 публикаций в республиканских газетах? Инте-ресно, стал бы кто-нибудь еще похваляться такими публикациями?
 
Я по-своему исповедую мудрый афоризм французского писателя-романтика Антуана де Сент-Экзюпери, что «мы в ответе за тех, кого приручили»: герои моих «Земляков» и книг до сих пор не выпадают из поля моего зрения, нуждаются ли они в моем «надзоре» или нет.
Поэтому меня больно кольнули нотки бессилия В. М. Могильницко-го, многие годы занимавшегося судьбою академика Сагинова:

«Изучая архив академика, я постоянно ловил себя на мысли, почему до сих пор не создана комиссия по изучению его творческого наследия?» (стр. 215).
И далее там же:
«И все же (?) вопреки всему (?) хотелось бы верить (?), что творческое наследие академика Сагинова будет сбережено…» (Вопроси-тельные знаки мои – В. Л.)

 «Изящная словесность»? А сколько тут сомнений, колебаний! «Ло-вил себя на мысли», «вопреки всему», «хотелось бы верить»…
Почему не вскрикнуть прямо и ясно, тем более что имеешь выходы на республиканские газеты и высокие кабинеты: «Господин Президент! Господа Парламент и Правительство! Не надо ждать 100-летнего юбилея академика Сагинова, чтобы «воздать должное»! Хватит нам прикры-ваться рыночными интересами! Давайте сегодня внимательно изучим его государственного значения наследие и применим к делу!»
Этот вскрик был бы действительно писательским.
Пишу эти слова и ощущаю жгучий стыд: ведь Абылкас Сагинович был героем и моих произведений – программ «Земляки», зарисовок в книгах «Душа – бумеранг», «Я с вами». А я тоже молчал до сих пор о забвении его наследия… Стыд и срам – мне! И никак не оправдывают меня ни прожитые годы, ни болезни, ни оторванность от тверди земной, по которой мои ноги не ходили уже два года. Нет, не оправдывают!
Но продолжу анализ новинки необычного жанра – «Художественно-документальная книга»:

«Скажу честно, – вдруг откровенничает автор с читателем обсуж-даемого мемуара: – мне постоянно приходится читать произведения ме-стных авторов, и что там правду таить:  большинство этих опусов – се-рые, безграмотные пародии на подлинные книги» (стр. 193).
 
Ой, как я тут согласен с почтенным Валерием Михайловичем! И то-же скажу честно:  мне тоже часто приходится читать произведения ме-стных авторов, в том числе его самого и членов его самодельного Союза Писателей. Чего греха таить! – до одурения много видишь недобросо-вестности, поспешности, попросту – халтурки. Вот пример со стр. 211:

«Когда я отдышался и осмотрелся (в домашнем кабинете академика – В. Л.), то лишний раз убедился, что для Абылкаса Сагинова были превыше всего книги… (почему лишний раз? – В. Л.) В своем (?) блок-ноте, который лежит на письменном столе академика, он цитирует Гей-не: «Там где сжигают книги, будут сжигать и людей...»

Вот тебе – на! Превыше всего – книги, и вдруг – разговор о том, что их… сжигают, а потом будут сжигать людей… Это зачем здесь? Поче-му это здесь? Очередное скоропоспешество в мыслях?
А дальше меня, автора сего критического очерка, глубоко уязвило то, как с легкой, незатейливой руки журналиста, говорится, что акаде-мик будто бы рассуждает в беседе с ним, ибо ссылкой на какой-нибудь документ это не подтверждено (стр. 212):
   
«Спросите: а что же такое родина? Это, конечно же, та земля, на которой родился, вырос, где живешь. Но это ее люди, те светлые умы, которые и сегодня подсказывают нам, как жить дальше, какие законы морали и права утверждать в обществе. Жизнь каждого из таких людей надо изучать глубоко и подетально. Еще А. С. Пушкин говорил: «Любая подробность из жизни великого человека драгоценна». Да, конечно же, Абеке прав».

Согласен, академик прав. Но прав ли мемуарист, что вкладывает в его уста такие высокопарные, до зубовной боли правильные речи? Чи-таешь и такое впечатление, что Абылкас Сагинович вещает это не в простом разговоре, а с экрана пошлого художественного фильма. Нико-гда не поверю, что такими категориями мудрый академик мог опериро-вать в разговоре хоть с писателем, хоть с журналистом!
Тем более не поверю, что и у меня бывали разговоры с Сагиновым. Накануне его 80-летия он дал согласие стать героем моей авторской ра-диопрограммы «Земляки». Встреча состоялась в том самом домашнем кабинете с «миллионом книг». Абылкас Сагинович настолько радушно встретил меня, с таким интересом выслушал сообщение о моей задумке и первые вопросы, что «притирка собеседников» произошла, кажется, со скоростью первых наших взглядов друг на друга!
А дальше передо мной открылось нечто уникальное. Оказалось, что академик-казах, да еще с угольной специализацией, говорит на таком чистом и смачном русском языке, каким не могу похвастаться я, русско-украинец по рождению, учитель литературы и русского языка по обра-зованию, журналист с большущим стажем прямых выходов в телеэфир. Я даже рот раззявил от изумления! К тому же Абылкас Сагинович, отве-чая на мои вопросы, был предельно чёток в своих формулировках и же-лезно-логичен в выводах.
И еще до зависти поразило меня, что в его ответах не было не только пустых фраз-предложений, но даже и пары лишних слов, не го-воря уже о вставках-паразитах «мм-м», «значит», чем мы чуть не все грешим! Такой умной и красивой речи мне не приходилось слышать ни с трибун партийно-комсомольских и профсоюзных тусовок, ни даже на лекциях асов-говорунов из общества «Знание»!
За какой-то час беседы Абылкас Сагинович раскрыл перед моим микрофоном три крупных темы: о становлении его как человека и уче-ного; о работе по развитию высшего технического образования в Кара-ганде и создании мощного корпуса специалистов-угольщиков; а под за-вязку – о конкретных результатах от реализации его идей и разработок в угольном деле Караганды. Да еще близкие и кое-какие дальние планы были обозначены!
Интервью при прослушивании в редакции оказалось таким глубо-ким, содержательным и… чистым по речи, что почти не подверглось монтажу! В итоге вместо одной программы «Земляки» о Сагинове, как намечалось, в ноябре-декабре 2000 года в эфир вышло три!

Не в пример своему герою, мемуарист излагает мысли почти  по-протокольному, проще сказать, кондово:

«Б. Ясенецкий сделал немало по оказанию практической помощи сельским работникам своими профессионально грамотными советами, будучи настоящим специалистом своего дела» (стр. 12).

Захочешь завернуть позаковыристей, да не сумеешь! А дальше – еще кучерявее:

«Находясь на должности начальника технического отдела треста «Молотовуголь», А. Сагинов совершает первые шаги по сбору мате-риалов для написания кандидатской диссертации…» (стр. 39).

Выспренний, почти партийно-протокольный стиль нынешний «био-граф» использует не только в характеристике академика А. С. Сагинова, но и в описаниях его супруги, которая после войны работала в Караган-динском горкоме партии: «Если какая-нибудь первичная партийная ор-ганизация «хромала» со взносами или слабым проведением соб-раний коммунистов, то посылали туда не кого-нибудь, а Жанбиби Ирга-лиевну. И дела в партийной организации постепенно налаживались, ибо она действовала не криком и не стуком кулака по столу, как некото-рые инструкторы, а методом убеждений и советов» (стр. 126) – каждая из приведённых строчек словно не из художественно-публицистической книги, а из партхарактеристики, которой сам Бог повелел отличаться странностью слога.
Частенько гадаю, почему пишутся такие пустые, малопонятные и скучные строчки? По бездарности? Из-за недобросовестности? Или – в спешке, в погоне за теньгой?
Не могу не обратить внимание читателя книги «Академик Абылкас Сагинов» и на такую деталь:
 
«В этой книге, – пишется в одной из двух почему-то весьма похо-жих друг на дружку рецензий, – впервые после долгого литературно-го молчания, вызванного советским тоталитарным режимом, пове-ствуется не только о славном подвижничестве А. Сагинова, но и о чер-ных днях академика, когда ему довелось вместе со всем народом пережить жестокие репрессии, выпавшие на долю казахской ин-теллигенции в связи с декабрьскими событиями 1986 года».

К моменту упомянутых декабрьских событий, имевших наибольший накал в Алма-Аты, а в других городах ставших, скорее, их недлитель-ным отзвуком, автор этих строк уже десять лет возглавлял «Последние известия» областного радио, то есть был довольно информированным человеком. В связи с этим у меня не комментарий, а скорее, «малый па-кет» вопросов:
– а, может быть, хватит уже походя, пиара ради, лягать советский тоталитарный режим, поскольку он из казахских «декабристов», и шах-теров-забастовщиков вовремя остановить не смог? Разве Абылкас Саги-нович от времен Хрущева до Горбачева, 30 лет являясь членом Кара-гандинского обкома партии и Депутатом Верховного и прочих Советов, сам не был в числе создателей этого тоталитарного режима?
– может, «черные дни академика» – это просто излишняя натяжка, если уже в следующем, 1987-м, году А. С. Сагинов получил вторую Го-сударственную премию Казахстана, а годом раньше – орден Трудового Красного Знамени?
– стоило ли так усиленно нажимать в книге (стр. 187 и в рецензии на стр. 228), что «ему довелось вместе со всем народом пережить жестокие репрессии, выпавшие на долю казахской интеллигенции в связи с декабрьскими событиями 1986 года»? Одобрил бы сам Абыл-кас Сагинович, будь сегодня жив, что на него навешивается ореол мученика Советской власти и Партии коммунистов, если именно эта власть и эта партия сделали его Академиком, Ректором крупнейшего ву-за в течение 33 лет, Героем Труда, Народным Избранником и просто Любимцем народа и государства, причем как до упомянутых «событий», так и после них?
Что касается обсуждения ректора КПТИ (в ранге члена обкома пар-тии!) на заседании бюро райкома партии, о чем сам Сагинов пишет в дневнике, то это, извините, совершенно житейское дело, так сказать, «рабочий момент». Руководителей чихвостили, чихвостят сегодня и бу-дут чихвостить всегда! На Алтае я знал директора совхоза, которому за-лепили один за другим 13 партийных выговоров, а вскоре – поверх «строгачей»! – повесили Звезду Героя Труда с орденом Ленина!

…Озадаченно и удивленно восприняли многие карагандинцы ны-нешний шум вокруг появления очередного мемуара В. М. Могильницко-го, посвященного лидеру нашего государства. Прошли одна за другой (чуть ли не в один день и час!) три презентации: в конференц-зале об-ластного филиала НДП «Нур Отан», на главной нашей телестудии и 5-м телеканале. «Индустриалка» опубликовала об этом восторженную ста-тью под несколько странным названием «Люди – о Президенте». Книга «Наш Назарбаев» сходу названа «учебником как стать человеком с большой буквы». А один из самых популярных наших аксакалов С. К. Досмагамбетов (кто подзабыл или не знает его титулы: бывший много-летний секретарь Карагандинского обкома партии, бывший многолетний председатель облисполкома, ныне – профессор КарГТУ) решительно провозгласил: «Для книг Могильницкого характерны обоснованность и правдивость, он освещает события как исследователь… Думаю, автору надо продолжить работу над книгой, а сама она заслуживает того, что-бы ее изучали в школах и вузах».

Дай Бог, чтобы художественный уровень, языковая грамотность книги и стилевая выдержанность отвечали ее политическому звучанию. Такая книга, как минимум, должна быть и достойной имени ее главного героя. И только в этом случае произведение может стать полезным для изучения детьми и молодежью, необходимым пособием в работе руково-дителей любых рангов.
 
…В жизни своей, довольно долгой, я немало наделал глупостей. Одну из них, может быть, самую пакостную, в 15-летнем возрасте. Ком-сомольцы Чемальского «Д.К.Т.С.» (детского костно-туберкулезного са-натория в Горном Алтае, что подробно описано в моей повести «Босоно-гие») только-только избрали меня тогда своим вожаком. И, возгордив-шись, я тут же проявил «решительность и принципиальность» на фоне двух выдающихся событий: полного солнечного затмения и приезда к нам… первого секретаря Эликманарского райкома комсомола Виктора Рухлова:
– Не будем спорить, что важнее – смотреть солнечное затмение или встретиться с секретарем райкома! – заявил я, сведя брови. – Солнеч-ные затмения еще будут, а приедет ли к нам еще раз секретарь райко-ма, неизвестно!
Комсомольцы сникли, и значащая встреча с вожаком состоялась при потухшем дневном светиле. Однако гость, видимо, уловил блеск мо-их глаз, когда я обратился к нему с призывом организовать у нас кру-жок по изучению биографии великого вождя народов И. В. Сталина, и с энтузиазмом пообещал выполнить патриотическую просьбу. Но!.. не вы-полнил своего обещания. И тогда, решительный и принципиальный, я написал заметку в районную газету о его обмане.
Таким вот способом я укрепил свою гражданскую позицию и… как бы подал заявку на будущую свою профессию.
Тут надо еще раз окунуться в мое комсомольское прошлое. Когда-то в Алтайском крайкоме ВЛКСМ поручили мне выпуск пропагандист-ской печатной продукции. Посему однажды пришлось участвовать в ра-боте редколлегии Алтайского книжного издательства по утверждению тематического плана издания книг на очередной год. Когда встал во-прос о необходимости написания и издания книги о выдающемся уче-ном-селекционере Сибири И. А. Лисавенко («сибирском Мичурине») и появилась мысль поручить это дело мне, редактор краевой газеты Юрий Майоров заметил:
– Эту книгу может написать только человек, обладающий глубокой внутренней культурой!
Краска стыда ударила мне в лицо, словно упрек был брошен мне. Уязвленный репликой, я в последующем основательно занялся углубле-нием своего образования и внутренней культуры.
Но мысль Ю. Майорова навсегда осталась в памяти. И когда слышу, что какой-то местный автор взялся писать серьезную вещь о выдаю-щемся человеке, у меня невольно всплывает вопрос: «А обладает ли он для этого достаточной внутренней культурой?»
Весьма прискорбно, но живописный портрет молодого сталевара, которому судьбой было уготовано стать Президентом страны, в 2004 го-ду был обнародован на одной из страниц выше упомянутой книги «Ка-раганды. Караганда» (к слову, как заявлено, в художественно-документальной книге, это единственный эпизод, претендующий на ста-тус художественного отрывка:
«У огнедышащего вулкана Нурсултан Назарбаев проработал семь лет. Многие из его ровесников уехали подальше от кромешного ада. Нурсултан оказался огнестойким, выдерживающим любой накал температуры. Приходилось ему в асбестовом халате идти прямо в пламя, чтобы вытащить оттуда сломавшееся оборудование. Несгорае-мым остался, хотя кое-кто после таких операций впадал, прямо-таки скажем, в горячечный бред. Все выстоял – сказывались дере-венская закалка, любовь к спорту, казахша-курес, вольной борьбе, здо-ровое честолюбие, крепкая физическая сила, которыми обладал моло-дой Назарбаев. Он, конечно, не гнул подковы, но, если бы попросили, справился!»
Согласитесь, что-то не наблюдается в этом эскизе глубокой внут-ренней культуры писателя.
А стиль, прямо скажем, зашиби-ись!
Не думаю, что этот «портретный пейзаж» согреет чуткую душу Нур-султана Абишевича, если книга вдруг попадется ему под руку. Уж боль-но много пустого сладкозвучия.
Вот бы в главной своей книге автор отрешился от сиюминутной творческой запальчивости и избавился от свойственной ему неряшливо-сти в стиле, продемонстрированных в выдержке…

Когда читаешь не переводные, а написанные прекрасным русским языком строки Чингиза Айтматова и Олжаса Сулейменова, даже и в го-лову не приходит, что писали их киргиз и казах. Но стоит взяться читать книги местных русских писателей, чуть ли не после каждого абзаца чер-тыхаешься: «Да русский ли человек писал это?»
Тут приходятся в точку и многое объясняют горькие слова профес-сора, члена Союза писателей Республики Казахстан, заслуженного дея-теля РК Мурата Ауэзова, высказанные им в интервью газете «АИФ Ка-захстана»  (общеизвестно, что Мурат – сын автора эпопеи «Путь Абая» Мухтара Ауэзова»): «Сейчас у нас дикий рынок, и достаточно легко по-средственности достигать больших успехов в некоторых областях дея-тельности человеческой, в том числе и в литературе».

*  *  *
Я знаю – уверен! – исправить стиль письма и язык В. Могильницко-го невозможно. И умерить поток его малокачественных книг-плакатов на прилавки магазинов и книжные развалы – тоже невозможно. Да и не для того тратится мое время на критику его «перлов».
Я делаю это для нас с вами, читатель!
Нынче сам Бог велит нам самостоятельно работать над своим язы-ком, разговорным и особенно письменным, ибо и учебники в школах, и чтение местной книжно-газетной продукции все больше делают нас фонвизиновскими недорослями, которым незачем было знать геогра-фию: «извозчик знает куда везти!» Давайте сами внимательнее читать образцы русской литературы, обогащать свой словарь и углублять вкус к звучанию Слова! Ведь если мы отучимся говорить, а особенно писать слова и предложения родным языком, а сейчас все идет к тому, – мы перестанем быть Человеками.
Но завершить этот разговор я должен все-таки именем Абылкаса Сагиновича Сагинова!
Мини-очерк «Человек-утёс» в моем сборнике «Душа – бумеранг» (Караганда, 2004) заканчивается такими решительными словами:
«…Несколько лет назад мне подарили огромный, дорогущий фоли-ант «Элита Казахстана». Листал я его с интересом: не всех же своих Ге-роев, Лауреатов, Заслуженных и Народных деятелей мы знаем. Естест-венно, выискал имена всех наших, карагандинских. Но с изумлением увидел, что по чьей-то глупости или беспечности – дожили господа со-ставители! – в книге нет имени Абылкаса Сагинова. Да простят меня те, чьи имена и «резюме» там освещены, я брезгливо отбросил эту бесчест-ную вещь, потом и вовсе изгнал ее из дому – кому-то отдал. «Это не до-рога, «если она не ведет к Храму»! Это не энциклопедия, если нет в ней имени Академика Сагинова!»    

СОДЕРЖАНИЕ


Прости, великий Абай! или Уютно ли живется нам… среди нас? Очерк-размышление

А простит ли Абай? или «Русский язык – на кухню!» Очерк размышлений сегодня
– Что-то «физики» в почете…
– Что-то «лирики» в загоне…
– К лицу ли нам, казахстанцам, этнический эгоизм? Ток-шоу
– «От 6-ти до 7-ми… десятков». О стиле и слоге одного мемуариста
 







Владимир ЛИТВИНОВ-ЛУБИНСКИЙ



А ПРОСТИТ ЛИ АБАЙ?..
или «Русский язык – на кухню!»



Автор сердечно благодарит за поддержку умом и сердцем моей ра-боты над темой профессоров А. А. Алимбаева и А. А. Акбердина, доцен-тов А. М. Кочкина, Л. М. Харитонову и В. И. Цоя, журналистов Д. А. Зин-чука и В. Э. Широкобородова, педагогов Д. М. Бойко, Н. П. Максимову и О. В. Работягову, предпринимателей В. И. Долинского , И. Курабаеву, В. Г. Литвинова.
Редактор книги В. Широкобородов
Компьютерный набор Л. Литвиновой
Дизайн М. Жусупова
Фото В. Фетьковского





____________________________________
Типография «Форма Плюс». Тираж 150 экз.
Цена договорная





Н. А. НАЗАРБАЕВ
  «Слово об Абае»


;нер-біліьді ;айдан іздеген ж;н?
Абай;а айт;ызса;ыз: «орысша о;у керек, хикмет те, мал да, ;нер де, ;ылым да – б;рі орыста зор... Орысты; ;ылымы, ;нері – д;ниені; кілті. Оны білгенге д;ние арзаны-ра; т;седі». Стр. 27-28

…Но у кого, где искать знания и культуру?
Абай отвечает: «Нужно овладевать русским языком… Русская наука и культура – ключ к осмыслению мира, и приобретая его, можно бы намного облегчить жизнь нашего народа». Стр. 83

So what’s the way out? Says Abay: “You should master Russian language for that people possesses wisdom and developed science and high culture. Russian science is a sure key to world comprehension. Possessing this key would substantially improve the life of our people”. Стр. 135