Любовь в сортире

 
КАК Я ВСТРЕЧАЛ НОВЫЙ ГОД В ДАМСКОМ ТУАЛЕТЕ

Перед Новым годом от меня ушла жена. Подарок был, прямо скажем, неожиданным, и я не сразу сориентировался, где и с кем отметить это событие. Раздумывать, однако, долго не пришлось – одна сердобольная девушка преклонного возраста предложила мне встретить Новый год в кампании сотрудниц педагогического университета: женщин, мол, будет много, почти все незамужние, трепетно ждущие мужского внимания. Я согласился.
Праздник встречали во Дворце металлургов. Настроение у меня было не очень: радостные лица сотрудниц напоминали персики, но очень перезревшие. Дамочки были либо очень толстые, либо сильно измученные диетами. Я, честно говоря, не люблю крайностей.
В нашу жалкую кампанию одиноких сердец каким-то образом затесалась семейная парочка. Он – молодой доктор наук, она – кандидат. Кандидатка – худая, как лещ, дама, смотрела на нас, как на представителей касты неприкасаемых: «неостепененный» человек относился у нее, по крайней мере, к пятому сорту. Своему супругу, ученому по должности, и музыканту в душе, в Новый год она в последний раз разрешила полабать в вокально-инструментальном ансамбле: не подобает, мол, доктору наук прыгать перед публикой с гитарой в руках!
Я по очереди танцевал с дамами, надеясь, что организм отреагирует на кого-то их них. Организм, однако, не шевелился. Молодой доктор мучил на сцене бас-гитару. Кандидатка ходила от столика к столику и выпивала со знакомыми. Когда я решил  перекусить, она вернулась в нашу кампанию и пыталась сесть на валик дивана. Несколько раз она кувыркнулась, продемонстрировав, скажем так, не очень модное белье.  Кандидатку штормило. Как опытный матрос, переживший немало винно-водочных заплывов, я почувствовал, что добром это не кончиться. И точно – едва я отскочил в сторону, как кандидатка зафонтанировала через стол струей из напитков и пищевых продуктов.
Если вы желаете иметь скандал, то найдите меня и постойте рядышком хотя бы полчасика: приключение на вашу попу будет обеспечено! На сей раз я решил убежать от скандала, но девушки меня достали: отнеси, говорят, Татьяну Львовну в женский туалет, пока муж на сцене занят, и ее позора не видит. Ни фига себе! При живом муже чужую жену в женский туалет тащить – мало про меня историй рассказано! Едва отбился.
Прошло полчаса, девушки опять челом бьют: мы Татьяну Львовну одели в зимнее, надо ее из туалета вынести. Уговорили. Захожу в дамскую комнату, сохраняя внешнюю невозмутимость. Одна из кабин открыта настежь, типа «Добро пожаловать!», а там стоит дама с юбкой, подвернутой под самую грудь. «Извините, - говорит дама, - я, наверное, не туда попала!» Я ей долго объяснял, что она попала туда, а я нет.  В это время наши девушки, оказалось, подчиненные Татьяны Львовны, совещались, как доставить тело домой. До трамвая тащить не можно: скользко, да и дистанция солидная – не менее километра. Такси на вызов не приезжали – видимо, таксисты уже отмечали.
Шло время. Женщины в туалете ко мне уже привыкли, и ни как на меня не реагировали. Пробило 12 часов ночи по местному времени. Мне принесли бутылку шампанского, и я выпил, стоя над «трупом». Татьяна Львовна что-то мычала. Я подумал, что этот Новый год не забуду никогда.
Через час в туалете появился еще один мужчина – муж Татьяны Львовны. Он плакал, стучал в стену кулаками, и орал, что она, стерва, опозорила его навеки. Его успокаивали: «С кем не бывает?»
Шампанское действовало, как квас: било не в голову, а наоборот. Я решил, что идти в мужской туалет уже не стоит – я здесь, как родной. В два часа ночи мне принесли еще одну бутылку. Девушки безуспешно куда-то звонили. Иногда кто-нибудь из них подходил к начальнице, тихонько пинал ее в бок, и злорадно говорил: «Что, лежишь, падла! Посмотрим, как нам в институте в глаза смотреть будешь!»
И тут, наконец, мне пришла в голову гениальная мысль: вытрезвитель! О, голубой «луноход» - машина типа «вахтовки», которой не страшен ни гололед, ни снежные заносы, ты – наше спасение! «Луноход» стоял неподалеку от Дворца культуры в полной боевой готовности: кому-то после праздника суждено прокатиться на этой машине в медицинский вытрезвитель. Я договорился с милиционерами, и они всю нашу кампанию доставили до квартиры Татьяны Львовны всего за две сотни!
Мы «гудели» до утра, и не перестали делать это до следующего вечера. Татьяна Львовна лежала в спальне, и сотрудницы изредка забегали туда, чтобы тыкнуть в ее сторону пальцем: «У, нажралась, сволочь!» Пьяный муж Татьяны Львовны забыл про супругу и утешился с не менее пьяной сотрудницей. Я не утешился ни с кем. После праздника башка трещала, иммунитет был нарушен, работоспособность потеряна, желание любить пропало. Мало того, через два  дня по городу прошел слух:  Смирнов подглядывал за женщинами в туалете.
Хорошо, что хоть в «голубые» не записали…