Нескладушка 3. Дуболомка

   Шел плотник по лесу. Он присматривался к деревьям.
   - А что и вправду, кругом столько строительного материала, - думал плотник. – Ах, вот если бы все это было готовым материалом, сколько бы я всего понаделал бы. Весь мир бы завалил.
  Он подошел к самому большому и сочному на его взгляд дереву – дубу было не меньше 300 лет – и стукнул по нему что было сил.
  Дерево глухо отдалось и недовольно пробурчало:
  - Я стою тут уже 300 лет и никому не мешало. Что тебе вздумалось смотреть на меня как волк на ягненка?
  - Материал ты прекрасный, - запросто ответил плотник.
  - Может и прекрасный, - отозвалось дерево. – А тебе что! Попробуй-ка, возьми. Рожей не вышел, дорогой товарищ! Ха-ха-ха…
  Плотник повесил голову на сук и подумал про свою рожу, которая почему-то никуда не вышла.
  Рожа была обычной. Ничем не примечательной фактически и не выдающейся ни вперед, ни назад.
  - А с какой рожей к тебе надо приходить? – спросил отчаявшийся что-то понять плотник.
  - С такой, какая полагается, - ответил дуб и демонстративно повернулся к плотнику задом.
  Сзади на нем было нацарапано неприличное слово.
  Плотник подумал, что и впрямь нечего связываться с таким вульгарным дубом, и тем более красивого изделия из него не выйдет, а даже, если и выйдет, то на пользу никому не пойдет.
  Тысяча деревьев в лесу согласно его мыслям закивало вокруг, да так сильно, что поднялся ветер.
  Ветром навеяло запах домашних щей, женщины и сладкого табака. Плотник пошел туда, где ему были рады, и точно знали его в лицо, и, главное, вопросов по поводу этого самого лица не задавали.
  Два дня он жил в плену знакомых запахов: ел щи, тискал женщину и курил табак. А потом взял инструмент, пошел к знакомому дубу, да и вырезал на месте неприличного слова сердце со стрелой, амурчика с крыльями и себя со своей женщиной в полный рост.
  До того искусно и быстро, что никто не успел и глазом моргнуть. Только когда моргнули, то увидали прекрасную картину о любви и стали ходить к этому месту как к святилищу, да еще и деньги плотнику платить большие, который такую красоту в дремучем лесу сотворил. Так и жил он на гонорары от любви долго и счастливо, и было ему все равно, кто и сколько изделий мечтал из деревьев смастерить.