Маньяк и леди

Было прекрасное мартовское утро. Легкий бесцеремонный ветерок загонял потоки весеннего воздуха сквозь приоткрытую фрамугу. За окном захлёбывались бесперебойным пением счастливые воробьи, так долго ожидавшие прихода «зелёной красавицы». Лили слёзы по уходящей зиме длинные корявые сосульки, переливаясь на солнце всевозможными цветами, и в качестве протеста против наступления тепла издавали равномерные звуки по подоконнику: «кап, кап, кап…» Женя была немного согласна с сосульками, потому что с каждым приходом весны вся её симпатичная мордашка покрывалась густым ковром рыжих крупных веснушек, что, кстати, не портило её, а, наоборот, придавало некий шарм, хотя она так и не считала.
Несколько минут понаблюдав через оконное стекло за весенним преображением земли и посетовав вслух по поводу надоевших ей до чёртиков за 32 года жизни веснушек, Женя принялась за подготовку бухгалтерских отчётов и ушла в них с головой, не придавая больше значения ни воробьям, ни сосулькам. Отвлёкшись от всего мирского и попривыкнув к тишине, женщина вздрогнула, когда в кабинете раздался телефонный звонок. Телефон и правда как-то страшно звенел, ей даже трубку брать не хотелось из-за предчувствия чего-то ужасного и неприятного, чего-то такого, что может полностью изменить её жизнь. Но телефон не умолкал, продолжая вести себя так, словно вот-вот разорвётся на тысячу маленьких телефончиков. Пришлось справиться со страхом, возникшим из-за дурного предчувствия, и взять эту злосчастную трубку. В ней прозвучал незнакомый мужской голос:
- Евгения Михайловна?
- Да, она самая.
- Здравствуйте, моё имя вам ни о чём не скажет, поэтому представляться, думаю, не стоит, - голос заметно волновался. – Знаете, нам с вами срочно нужно встретиться, чтобы вместе решить одну маленькую общую проблемку.
- Какие это у нас с вами могут быть общие проблемки? Я надеюсь, что вы не собираетесь таким способом вытащить меня на свидание? Я замужем, между прочим.
- Вот именно о вашем муже речь-то и пойдёт. Давайте в шесть вечера в кафе у фонтана. Вас устроит? Только обязательно придите, потому что без вашей помощи мне не справиться.
- Я обещать не могу, потому что не уверена, что захочу встречаться с типом, который даже представиться не захотел. Но если соберусь, то давайте всё же в половине шестого. Мне от работы до фонтана 10 минут ходьбы, а работаю я до пяти вечера. Так что как вы понимаете, ждать вас целый час, распивая кофе в одно лицо, я не собираюсь.
Женя не стала дожидаться встречных фраз, раздражённо бросила трубку, и мрачные мысли заполонили её голову:
 - Два дня назад Вадик потерял обручальное кольцо. Сегодня мне сон дурной приснился, да ещё этот господин X со своими непонятными намёками. Что же это всё может значить? Может, чёрная полоса началась? Говорила я маме, что не нужно было меня в понедельник рожать.
Между тем тревога на сердце всё возрастала и грозила через мгновение перейти в истерию. Возможно, так бы и произошло, но Женька собрала в кулак все свои нервные клетки, и лишь окончился рабочий день, заинтригованная, ринулась на «свидание».
• * * * *
• Он так долго ждал наступления темноты, что казалось, прошла целая вечность, прежде чем ночь навалилась на город. Хотя весь город его и не интересовал. Интересен ему был только центральный парк, через который проходит масса тропинок, по которым представительницы слабого пола возвращаются домой после рабочего дня. Да и пьяных девиц – искательниц приключений - в нём тоже разгуливает немало. Вот отчего Он томился ожиданием того, что парк сожрёт темнота, и Он сольётся с ней как призрак ночи. Только в темноте Он чувствовал себя сильным и раскрепощённым, иногда ему казалось, что Он властелин мира, а иногда представлял себя графом Дракулой, время от времени выходящим на ночную охоту.
Натянув на голову женский чулок, Он проник в самую сердцевину парка и затаился в кустах в ожидании жертвы. Он не знает, сколько времени просидел неподвижно, в темноте часы пролетают так же быстро, как и секунды, ибо темнота уже год держит его под своим покровом, обнимает и ласкает, словно родная мать… А вот уже и мелькнул притягательный силуэт женщины средних лет, и с каждым её шагом сердце «вампира» всё сильнее колотилось. Когда же женщина поравнялась с кустом, приютившим «охотника», его сердце, перехватив дыхание, перебралось куда-то в виски и застучало там, как куранты.
Не давая эмоциям взять верх над затеянным, Он рысью выскочил из кустов и сбил жертву с ног. Он не умел причинять другим страдания, но очень хотел причинить их своей жене. Поэтому в очередной раз представил, что жертва – его бывшая жена. И со словами: «Ты мне за всё ответишь!» - стал разрывать на женщине одежду, а для того, чтобы «жена» не привлекла внимание посторонних обитателей парка своим криком, Он приставил нож к её горлу…
• * * * * *
• Накрутив себя до критической точки, Женя решила прийти в кафе первой, чтобы стать королевой положения. Прокручивая в голове самые страшные предположения и тут же отметая их, она не заметила, как добралась до кафешки, куда должен подойти господин X. На место встречи женщина буквально влетела и, не замечая никого, уселась за первый свободный столик. И только она удобно устроилась за ним, как к ней подсел худой, потный мужчина средних лет, который, по всей видимости, даже не подозревал о наличии одеколонов и дезодорантов. Длинными дрожащими пальцами он достал носовой платок из грудного кармана и протер им запотевшие линзы очков.
• - Вы, верно, и есть Евгения Михайловна Гарчатова? – начал разговор незнакомец, по виду которого невооружённым взглядом можно было определить, что даётся ему это вступление весьма нелегко. Он весь вжался в спинку стула и стал нервно перебирать в руках полинявший носовой платок.
• - Я-то Евгения Михайловна, а вот вы кто? Может, уже стоит представиться?
• - Моё имя и фамилия вам ни о чём не скажут, поэтому можете называть меня, как вам заблагорассудится.
• - Ну всё, - перешла на крик Женя, - меня это до чёртиков достало. Вы, что, детективов начитались? Зачем вы вообще меня сюда притащили?
• - Я вас не тащил, вы сами пришли. А пригласил вас, потому что больше всего на свете люблю свою жену. Понимаете, Женечка, я погибну, если она от меня уйдёт.
• - Да, я верю, что не всё ещё пропало, пока психушка есть и есть ещё врачи. Вот влипла, блин, - процедила сквозь зубы Гарчатова. – Послушайте, милейший, вы своему врачу давно показывались? То есть я сюда пришла, чтобы послушать печальную историю о вашей безответной любви?
• - Вы намекаете на моё психическое здоровье?
• - А вы догадливый!
• - О нет, Женечка, единственное, чем я болен, так это моей Алисой. Я понимаю, что выгляжу нелепо. Это всё оттого, что безумно волнуюсь, и если вы мне дадите хотя бы пять минут, то я всё вам по порядку смогу объяснить.
• - Ну, давайте уже, плачьтесь, придётся сегодня побыть по совместительству бесплатным психотерапевтом, - тихо сказала уставшая от сегодняшних волнений Женя и подперла подбородок руками в ожидании монотонного рассказа ненормального меланхолика.
• - Понимаете, мы с Алисой поженились ещё до перестройки. Она тогда самой видной девчонкой была, и друг у неё был под стать ей - тоже красавец, «первый парень на деревне». Правда, у него за душой ни гроша не было, а у меня папа тогда был директором предприятия. Вот она и вышла за меня сразу после школы, ни секунды не раздумывая. Я ей говорил, что так нельзя, раз любви ко мне нет, то и жизнь не пойдёт. А она отшучивалась, мол, стерпится, слюбится. Даже её парень тогда что-то с собой сделать пытался. В институте мои родители её выучили, на работу приличную устроили. А как только папу на пенсию отправили, то и всё пошло кувырком. Загуляла Алиска. До этого хоть как-то меня терпела, а потом, видимо, терпение кончилось. Нет, я знаю, что она ко мне хорошо относится. Она даже словом меня ни разу не оскорбила и всегда говорит, что я ей как брат. А знаете, как сложно быть братом в шкуре мужа?.. Потом, правда, попривык я к её мужикам, пока ваш Вадик не появился. С ним у неё всё серьёзно. И если вы мне не поможете, то она к нему уйдёт навсегда.
• Женька уже начинала засыпать под монотонную речь прилично доставшего её за сегодняшний день типа, поэтому, когда она услышала имя своего супруга, то на мгновение вошла в ступор. Затем, словно очнувшись и поняв, что речь идёт о Вадиме, робко переспросила:
• - То есть вы хотите сказать, что мой муж спит с вашей женой?
• - Ну а зачем бы я стал вас беспокоить, если бы не было всё так серьёзно. Ваш муж ездил пару месяцев назад в длительную командировку?
• -Да в Петербург по работе, - всё ещё находясь в оцепенении, почти шепотом и как-то неуверенно ответила Женя.
• - Они в Ялту ездили. Вот нашёл фотографии в её документах. - Очкарик достал фотки всё из того же нагрудного кармана и ткнул в одну из них своим длинным пальцем, угодив прямо в лицо Вадима, который располагался на ней с голым торсом и в обнимку с роскошной брюнеткой. – Или это не ваш муж?
• - Нет, определённо чёрная полоса. А вы мне это фото не одолжите на пару дней? Схожу милому разгоняй дам хороший. А может, чемоданы соберу. Пускай топает к своей Алиске, - рыкнула напоследок рассвирепевшая Женя и, выхватив у очкарика фотографии, направилась домой.
• - Ну, а как же я, ведь мы же вместе должны решить эту проблему, - едва слышно прохрипел Алисин муж, но его уже никто не слышал.
• * * * * *
• Он вышел из тьмы в родную квартиру, где его дожидались полное одиночество, страх и угрызения совести. За окном светало, а значит, сейчас Он снова стал беззащитным перед жестокой реальностью, уязвимым и одиноким, словно брошенное дитя.  Подойдя к зеркалу в прихожей, Он неистово стал бить кулаком по своему отражению, которое казалось ему нестерпимо омерзительным. Изуродовав зеркальное стекло, Он сполз по стене на пол, схватил руками себя за волосы и затрясся в истерическом плаче. Он вспоминал истерзанное им же самим женское тело, тихий плач беспомощности и представлял, как теперь эта женщина будет жить со всем этим … Беспомощная, ни в чём не повинная, истерзанная... - эти фразы не выходили у него из головы, кружась и сменяя друг друга.
• Вдруг в голове прояснилось, прекратился плач, и в душу заглянуло какое-то пугающее спокойствие. Да, теперь Он точно знал, что со всем этим нужно делать, чтобы оградить общество от отвратительного маньяка и извращенца. И пребывая всё в том же спокойствии, Он встал и пошёл в ванную, чтобы наполнить её горячей водой. Он уже представил своё безжизненное тело, лежащее в красной от крови воде, но… в дверь позвонили.
• * * * * *
Женька с трудом справилась с замком собственной квартиры - из-за сегодняшних переживаний у неё дрожали руки и путались мысли. Она представляла, как Вадим придёт с работы и начнёт плести всякую ложь в ответ на её обвинения, выкручиваться, просить прощения, рассказывать о том, как сильно и мучительно он её любит.
- Ну, уж нет, - произнесла вслух в ответ на свои мысли обманутая жена. – Никакого прощения этому мерзавцу, завтра же пойду заявление на развод подавать.
От отчаяния, с криками: «Подлец, мерзавец, ловелас», - она перебила всю фарфоровую посуду, которая имелась в доме, но это мало помогло. Немного подустав от эмоциональных выплесков, излитых на тарелках, Женя присела и положила голову на кухонный стол, смяв в руках компрометирующие фотографии, и не заметила, как уснула.
Придя с работы и увидев гору разбитого фарфора, хаотично разбросанного по всей квартире, Вадим сразу сообразил, в чём дело. Войдя на кухню, он обнаружил спящую жену. Нервничая, схватил первый подвернувшийся под руку листочек бумаги и стал торопливо черкать на нём прощальную записку: мол, прости, разлюбил, ухожу к другой, но… сбежать, не попрощавшись, не вышло, Женя проснулась.
- А, любимый, добрый вечер. Давай садись и рассказывай: как дела, как Алиска поживает? Как в Ялте отдохнули? Ты куда-то собиралась, хитрая тушка, секс-бомба целлюлитная, блин? – при этом Женя медленно поднималась из-за стола, пристально глядя в глаза супруга, а рука её также медленно, но уверенно тянулась к скалке.
- Любимая, прости, ну вышло так. Полюбил другую, ну с кем не бывает? Ты вот меня всю жизнь обзывала всяко, а она со мной нежненько, вот и потерял голову. Но если только ты скажешь, я её брошу и снова тебя полюблю. Давай начнём всё сначала, а? Женька, ну давай попробуем, только не дерись, пожалуйста.
В этот момент скалка породнилась сначала с его щекой, затем с затылком, с носом, с бровью, а после хаотично начала разгуливать по его полноватому, но симпатичному мужскому телу.
- Женька, я тебя люблю, только тебя. Не нужна мне эта дура. Она деньгами и подарками меня купила, а тебя я не за деньги люблю.
- Ах, ты у нас ещё и альфонс? Твои услуги уже оплачивают? Ах ты, кобель, Алиске не рассказывал, что у тебя детей быть не может? Рассказывал? Так расскажи, у вас с ней сейчас много времени свободного будет. И не забудь дополнить, как я с тобой десять лет прожила и ребёнка не заимела. И как ты мне запретил тебе изменить ради беременности.
Женька швырнула скалку в сторону и начала выбрасывать в подъезд мужнины вещи. Закончив с гардеробом, она так же поступила и с Вадимом, отобрав ключи от квартиры и громко захлопнув за ним дверь.
- Ну, вот и всё, - выдохнула вдоволь навоевавшаяся Гарчатова. - Да здравствует одиночество и полная свобода от негодяев и подлецов!
Она свалилась на заправленную постель в надежде заснуть, но, как говорится, выгнать мужа только на первый взгляд легко. Сон не шёл, да ещё эта темень за окнами, угрожающая своей тяжестью выдавить окна и проглотить Женьку вместе с её квартирой.
- Вот бы поплакать, сразу бы легче стало, - думала женщина. – Но слёз своих она с детства не видела, и сегодня они для неё исключения делать не собирались.
Незаметно, потихоньку пролетели четыре месяца одиночества. Весну сменило душное лето. Гарчатов не звонил, не писал и вообще не подавал, никаких признаков своего жизни. Боль немного стихла, жизнь снова начала приобретать смысл, только вот со сном и слезами у неё по-прежнему были проблемы. И в одну такую июльскую бессонную ночь Женя решила прогуляться по центральному парку, чтобы не терять времени зря, что она очень не любила делать.
* * * * *
С момента очередной неудачной попытки суицида прошло около двух месяцев. Его уже не мучили угрызения совести и терзания по поводу будущего последней жертвы насилия - его насилия. А жена из головы никак не выходила. Вот и сегодня стоило прилечь после работы на диван, закрыть глаза и задремать, как в этой лёгкой полудрёме к нему снова явилась она. Она целовала его лоб, губы, плечи, руки. И как когда-то, много лет назад их снова охватила жгучая страсть. Он обнял её изо всех сил и положил на себя, но… проснувшись, понял, что обнимает одеяло. Внезапно приятное сердцебиение сменилось раздирающей грудную клетку болью, а сознание заполнилось яростью. Он машинально выбежал на балкон и понял, что темнота уже давно стучится в его окна, ждёт и манит пьянящим ароматом женских духов. Он выбежал на улицу даже не переодеваясь, и быстрым шагом направился в парк.
Сегодня, похоже, ему везло. Сидеть в кустах  не пришлось: впереди, по тропинке, прогуливалась пикантная дама в длинном, развевающемся на ветерке платье и летней шляпке с широкими полями. Дама не спешила, и, судя по её неторопливой, виляющей  походке, а также по позднему времени суток, в которое она совершает свой вечерний моцион, Он решил, что она пришла сюда в поисках приключений. Натянув на голову чулок, Он подкрался к ней сзади и, схватив женщину руками за шею, повалил на землю.
* * * * *
Женька от неожиданности несколько секунд слабо понимала, что с ней происходит, поэтому даже не сопротивлялась. И эффект неожиданности довлел над ней до тех пор, пока она не почувствовала, что её дорогостоящая серёжка с бриллиантом расстегнулась и соскользнула с уха в траву. Вот тут-то до неё дошло: кто она, где она и, главное, с кем она. Высвободив одну руку, Гарчатова наотмашь врезала по уху насильнику и, пока тот очухивался от лёгкой контузии, выкарабкалась из-под него вся. «Чикотило» попытался подняться и снова сграбастать её, но Женька начала изо всех сил пинать его ногами по лицу, в грудь, в пах, крича при этом:
- Ах ты, жертва аборта, выкидыш недоношенный, на проституток денег, что ли, не хватает, охотник хренов. А ну, быстро вставай и ищи мою серёжку, не то сейчас же за ухо в милицию отведу.
Насильник с перепугу встал на четвереньки, достал из грудного кармана зажигалку и стал ползать по траве в поисках серьги. И уже через пару минут вскрикнул:
- Ура! Вот нашёл, возьмите. Заберите своё украшение.
- А ну, давай вставай и чулок с себя сними, чучело гороховое.
Он, повинуясь, встал, стянул с лица маску и, выдохнув, спросил:
- А можно я вас провожу?
- Ой, а чё это? Мир с ума, что ли сошёл? Маньяки женщин до дома провожать стали. Девкам на работе расскажу - умрут со смеху.
- Может, всё-таки разрешите?
- Да иди уже, куда тебя девать.
 - Меня Сергеем зовут, а вас?
- Как говорил один мой придурковатый собеседник: мои имя и фамилия не имеют никакого значения - называйте меня, как хотите.
- Вы извините меня за сегодняшнее. Дело в том, что полтора года назад от меня ушла жена. И не просто ушла, а вышла замуж за лысого, толстого, старого, но очень богатого дедушку. В общем, не сумел я пережить её уход. Пробовал встречаться с другими женщинами, но по мужской части у меня с ними ничего не получалось. Сексопатолог сказал, что это из-за стресса. Предлагал какие-то таблетки, но я ничего пить не стал. А вот однажды примерно год назад, бесцельно бродил по парку и увидел одиноко прогуливающуюся женщину, до боли похожую на мою бывшую жену. И в мгновение ока во мне взбурлили и боль, и страсть, и ещё какое-то ранее мне незнакомое животное чувство… Напал я на неё. Потом так угрызениями совести мучался: ведь обидеть хотел бывшую жену, а пострадал за это невинный человек. Пытался повеситься, уже петлю настроил, а тут сосед припёрся за сигаретами. Ещё и морду мне набил за подобную глупость. Ну… и так пять раз. Сначала насилую, потом убиваюсь. Вы бы у меня шестой жертвой были.
- Не была бы, не люблю я число шесть. Да ещё и неизвестно, кто чья жертва. Ладно, спокойной ночи, мы уже пришли.
- Извините, а давайте мы с вами завтра встретимся.
- Давайте, я в половине первого ночи буду мимо восемнадцатого куста в парке проходить. Ждите.
Сергей изменился в лице, и его глаза заполнились непреодолимой грустью.
- Сергей, вы не обижайтесь. Это я так шучу. Давайте встретимся завтра в половине шестого в кафе у фонтана, я там работаю неподалёку. Сразу с работы и заскочу, идёт?
- Да, я тоже до пяти работаю.
- Тогда до завтра?
- До завтра!
* * * * *
Сергей впервые за долгие месяцы одиночества, скитаний и ночных преступлений пришёл домой счастливым. Быстро скинув с себя одежду, он рухнул на заправленную кровать и, немного поворочавшись, заснул богатырским сном. Сегодня его не мучила бессонница, не заставляли расправиться с собой угрызения совести, не изводила во сне жена. Он не знал точно, отчего на душе так легко и спокойно, может, потому, что этой ночью не он обидел женщину, а женщина обидела его. Может, потому, что впервые поделился с кем-то своей бедой, а может, из-за приятного предчувствия, что та, кого он сегодня встретил, и есть его вторая долгожданная половинка, которая поймёт, не бросит и никогда не причинит боли.
Женя тоже вернулась домой весёлой и, немного посмеявшись над ночными приключениями, завалилась в постель. Засыпая, она желала лишь одного - чтобы поскорее пришло завтра. Она уже порядком устала от одиночества и очень хотела сходить на это свидание.
Весь следующий день для Гарчатовой тянулся, словно вечность. Она не могла сосредоточиться на работе, ходила из угла в угол по кабинету и бесконечно вертелась перед зеркалом, злясь на мелкие морщинки под глазами и неудачно подобранный макияж. В конце концов Женя не выдержала и отправилась к парикмахеру, чтобы тот стильно уложил её длинные и непослушные волосы.
Вбежав в кафе, вчерашнего маньяка Женя не увидела и решила, что тот запаздывает или не придёт вообще. Заказав у официантки чашечку кофе, Женя заметила, что из-за соседнего столика встал симпатичный брюнет лет 36-ти с выразительными карими глазами и приближается к ней.
- Здравствуйте, я Сергей, я вас уже полчаса жду, думал, что вы не придёте. Можно мне присесть?
Увидев перед собой такого красавца, молодая женщина заметно смутилась и растерялась. И после кратковременного замешательства выдавила из себя:
- А я вас и не узнала сегодня. Лучше бы вы в чулке сидели - так бы хоть не растерялась. – снова неудачно пошутила она.
- Я тоже вас не сразу узнал. В парке вы больше на амазонку или вождя племени краснокожих смахивали. А здесь на настоящую леди. Так что я не меньше вашего растерян.
- Сергей, а вам никто не говорил, что у вас очень красивые глаза? - немного освоившись, пошла на абордаж Женька.
- Может, вместо того, чтобы обмениваться комплиментами, лучше в кино сходим? Я узнавал, там сегодня интересный фильм.
* * * * *
В кинотеатре было темно и прохладно. Они уселись на последнем ряду, и их уже мало интересовал сюжет фильма. Сергей держал Женьку за руку, и их сознание было полностью занято друг другом…
Так прошёл месяц, за ним ещё один. Женя и Сергей не расставались. Они каждый вечер сидели в кафе, или в кинотеатре, или просто прогуливались по улочкам города. Как-то раз даже в парк забрели, но Сергей попросил Женю покинуть эту зловещую часть города. Женя не стала перечить, потому что меньше всего на свете хотела, чтобы ему что-то или кто-то причинял боль.
Все эти два месяца Женя была очень счастлива и в то же время очень несчастна. Ведь сейчас больше всего на свете она мечтала засыпать и просыпаться рядом с ним каждое утро, гладить рубашки, вдыхая его аромат, готовить вкусную еду, только для него. Жить им, болеть им и быть счастливой тоже только им. Но она знала о его проблеме и боялась всё испортить. И если бы он первый об этом не заговорил, то Женя никогда бы сама ни на что не решилась.
Он проводил её до дома, страстно поцеловал на прощание. Женя уже поднималась по лестницам подъезда, когда он догнал её и снова сильно-сильно поцеловал.
- Почему ты не приглашаешь меня к себе?
- А ты разве хочешь ко мне зайти?
- Очень хочу.
От радости Женя буквально вспорхнула до своего четвёртого этажа, не замечая ни ступенек, ни шатающихся перил…
* * * * *
Жизнь Сергея, уже не мечтавшего о счастье, обозлённого на женщин и весь мир, изменилась за какие-то несколько месяцев. А в последнее время ему даже перестало казаться, что всё это лишь сфантазированный больным воображением сон, который в любую секунду может закончиться. Сейчас он точно знал, что это навсегда. И был готов отдать свою жизнь, защищая маленький уютный мирок, который они с Женькой создали.
Сегодня, как и обычно, к концу рабочей смены у Сергея начало приятно ныть и колотиться сердце в предвкушении бурной ночи с женщиной, ставшей ему гражданской женой. Удары сердца в точности совпадали со звуками секундной стрелки ручных механических часов: стукнет стрелка – стукнет сердце…
Но сегодня Сергей не стал встречать Гарчатову с работы, торопясь, успеть домой вперёд неё. По дороге забежал в магазин цветов, выбрав там пять самых крупных багрово-алых роз, источающих аромат Женькиных духов. Затем купил шампанское, фрукты и ещё много всего для романтического ужина при свечах. А в нагрудном карманчике рубашки его сердце обжигало обручальное кольцо.
Женька ахнула и замолчала, ведь к тому восторгу, который она испытала, увидев искусно отсервированный стол, слов у неё бы точно бы не нашлось.
- Серёж, я же тебя всю дорогу последними словами обзывала, что не встретил меня с работы, - с грустью в голосе, после непродолжительного молчания произнесла она и подняла на Сергея полные слёз голубые глаза. – Я ведь думала, что ты меня бросил. Мне последнее время постоянно кажется, что ты уйдёшь от меня, а я из гордости не буду тебя возвращать… И спасибо, для меня ещё никто никогда этого не делал, - после небольшой паузы выдавила Женька из последних сил, и, впившись лицом в Серёжино плечо, затряслась от плача. К счастью, этим вечером лились слёзы благодарности, переполнившие женскую душу.
- Не плач, малыш, прошу тебя, - шептал Сергей, целуя её красивые, остроотточенные ногтями пальцы. – Я же люблю тебя и никому не отдам, тем более не брошу. Из-за чего плакать не понимаю. Глупенькая моя, успокойся, а то я сам сейчас разрыдаюсь.
- А почему ты стол накрыл? – дрожащим от плача голосом спросила Женя.
- Наконец-то, в себя начала приходить. Сейчас разолью шампанское и узнаешь. Подожди, я от тебя отойду, мне бутылку надо открыть.
…И шампанское игривыми пузырьками заполнило фужеры.
- Ну, на брудершафт? Пока у тебя слёзки подсохли.
- А за что пьём? – ещё немного всхлипывая, поинтересовалась женщина.
- За нас конечно, за что же ещё?!
Осушив бокал до дна, Сергей склонил перед Женей колено и протянул ей коробочку с колечком.
- Раба божья Евгения, будешь ли ты моей законной женой?
- Кто, я?
- А ты здесь ещё одну Евгению видишь?
- Я не знаю, мне у мамы надо спросить.
- Ну что же, спрашивай у мамы, я подожду.
- Да ты, что? Я же пошутила. Буду, конечно, я так хочу быть твоей женой! Я так люблю тебя, больше жизни, - закричала она на всю квартиру, обвила шею Сергея руками и повалила его на диван.
- Женька, перестань, ещё же не ночь, сумасшедшая, - хрипел Сергей, пытаясь отбиться от расшалившейся подруги.
Ночью Евгения пошла в ванну, а Сергей с любовью наблюдал за роскошным локоном волос, исчезающим в узенькой полоске света.
- Боже мой, как же я её люблю, - подумал мужчина, и вдруг его сердце больно заныло, словно пораненное острым ножом. – Да, нож. Как я мог про него забыть?..
* * * * *
Женя сама удивилась оттого, что проснулась в такую рань в первый день отпуска. Сначала она поняла, что петухи ещё точно не пели, затем почувствовала лёгкую головную боль от выпитого вчера сильногазированного алкогольного напитка. А потом ей показалось, что этим утром всё как-то не так, словно чего-то не хватает. Она провела ладонью по Сергею… И её сердце больно кольнуло.
- Господи, где он? 
Женя в панике начала бегать по квартире в поисках жениха, когда же обошла всё и поняла, что он ушёл, - тень боли и ужаса прошлась по её лицу. Она упала на постель и зарыдала неудержимо и судорожно. Затем плач прекратился, и она умолкла. Глаза и мысли опустели, уста онемели, а руки и ноги перестали подчиняться ей. И в этом глухом безмолвии, устремившись взглядом в потолок, она пролежала до позднего вечера… Вдруг в дверь позвонили. Женя соскочила с двуспальной кровати, упала, запутавшись в одеяле, снова вскочила на ноги и понеслась в коридор. Не глядя в глазок, распахнула дверь… На пороге с букетом неприятных жёлтых хризантем стоял Вадим.
- Пустишь?
- Зайди.
И не удостоверившись, зашёл ли бывший муж, Гарчатова развернулась и направилась на кухню. Гость последовал за ней, и уселся по-хозяйски за кухонным столом.
- Что такая печальная? Случилось чего?
- Не твоё дело. Давай выкладывай, зачем пришёл и убирайся отсюда.
- Ты всё ещё сердишься? В конце концов, как я слышал, ты тоже не плохо развлеклась в моё отсутствие.
- Это тебя уже не касается. Красавице своей претензии предъявлять будешь.
- Не злись, Алиса… То есть прости, Женя. Я не ссориться, а мириться пришёл. Я понял, что люблю только тебя и никто больше мне не нужен.
- Мне тоже никто не нужен, а ты в первую очередь. Так что уходи, мне и без тебя тошно.
- А что случилось всё-таки?
- Я же тебя не спрашиваю, что у тебя случилось.
- И не надо. Я сам тебе всё расскажу. Алиска сообщила мне недавно радостную новость. Прилетела от врача вся такая счастливая, бросилась на шею и сказала: «Милый, у нас будет ребёнок!». Представляешь, это у меня будет ребёнок. Хорошо, что я ей сразу ничего не рассказал, а то так бы и жил всю жизнь рогоносцем.
- Понятно, а я решила, что ты выше стал, - попыталась пошутить Женя.
- Ну так как? Давай обратно поженимся.
- Дело в том, что у меня, Гарчатов, тоже будет ребёнок. И он тоже не от тебя.
- Так и прекрасно! Ты ведь всю жизнь мечтала о малыше. Я всё равно уже давно собирался предложить тебе забеременеть от другого, чтобы у нас была полноценная семья. А ты уже сама до всего дошла. Видишь, как чудесно! – лебезил Вадим. – Одной тебе его воспитывать тяжело будет, потому что любому ребёнку нужны и мать, и отец. Представляешь, если мальчик родится, чему ты его научишь без мужчины?
- Научу не быть таким, как ты. Всё тема закрыта, убирайся.
Гарчатов упал перед Женей на колени, уткнулся лицом в её ноги и стал умолять:
- Прошу тебя, дай мне хотя бы один шанс. А я никогда не попрекну тебя, и ребёнок не узнает, что я ему не родной.
- Хорошо, Гарчатов, у тебя есть один шанс из миллиона. Приму решение – позвоню тебе, а сейчас оставь меня в покое.
* * * * *
Сергей всю ночь не мог заснуть. Он несколько раз выходил на балкон. Затем возвращался и с неудержимой тоской любовался обнажённой спящей подругой. Он уже принял решение и точно знал, что должен насмотреться на неё в последний раз, чтобы затем восстановить в своих воспоминаниях каждую её родинку, каждое очертание… И лишь начало светать, он с силой оторвал себя от неё и пошёл прочь, - в свою квартиру, порог которой боялся переступать из-за ужасных воспоминаний прошлой жизни. Улёгшись на диван, Сергей стал дожидаться утра. Время в убежище серийного маньяка тянулось, как тянется вечность в котле у Дьявола. Корящие мысли заполонили голову и едва не растерзали душу. Благо, что утро всё же настало.
Открыв дверь кабинета следователя УГРО, Сергей увидел полноватого, лысеющего мужчину с добрыми, довольными жизнью глазами.
- Здравствуйте, мне нужен следователь.
- Присаживайтесь, - сказал мужчина мягким баритоном и улыбнулся. - Слушаю вас внимательно.
- Дело в том, что я маньяк.
Следователь сконфуженно хихикнул.
- И кого же вы заманьячили, если не секрет?
- У меня было пять жертв. В прошлом году я изнасиловал четырёх женщин и одну в этом году. Злодейства свои в центральном парке совершал.
- Слушай, мужик, ты колёс случаем не наглотался?
- Я вам говорю это совершенно серьёзно, находясь в трезвом уме и добром здравии.
- Ну на счёт трезвого ума мы сейчас выясним. Можно ваши документики?
Следователь взял у Сергея паспорт и кому-то позвонил:
- Узнай, не состоит ли на учёте у психиатра Маленков Сергей Юрьевич. И ещё: не поступало ли за прошлый и этот год заявлений об изнасиловании в центральном парке.
- Посиди, мужик, минутку. Сейчас всё выясним.
Телефон сработал оперативно, зазвонив уже через несколько минут. Следователь послушал сообщения из телефонной трубки и обратился к Сергею:
- В общем так, мужик, психиатры тебя к сожалению умалишенным пока не признали. Поэтому, иди домой по-хорошему, или я тебя к ним свезу на экспертизу.
- Но, как же! Ведь меня должны посадить. Я же насильник.
- Слушай, у нас тихий район. Заявления об изнасиловании раз в пятилетку поступают. Даже если ты и не псих, то, что я по-твоему жертв твоих искать буду, чтоб они с повинной к нам пришли? А если хочешь сесть, то иди лучше морду кому-нибудь набей. Вот тогда я тебя закрою. Всё, свободен.
- Я не уйду. Я должен ответить за свои преступления.
- Не уйдёшь по-хорошему, сейчас конвой приглашу для ускорения. Не чего нам здесь раскрываемость портить.
* * * * *
Ещё ночью Сергей был заболевшим, а после неудачного визита к следователю, стал больным. В тело пробрался озноб, голову сжала в своих тисках непередаваемая боль. Она же сдавила мёртвой хваткой грудную клетку… Он шёл не чувствуя под ногами землю, не замечая прохожих, не слыша шума пробуждающегося города. Опомнился Маленков только в парке.
- Надо же, ноги сами преступника на место кровавой жатвы принесли, - проиронизировал Маленков. – Что же мне сейчас с этим всем делать?
Он склонился возле одного из кустов, в надежде найти какие-нибудь улики последнего преступления. Как вдруг кто-то подошёл сзади и крепко обнял его.
- Я знала, что ты сюда придёшь. Бросил меня и вернулся к старому?
Сергей развернулся, схватил Женьку, пристально посмотрел в её распухшие от слёз глаза и прижав к своей груди, затрясся в неистовом плаче.
- Я очень плохой человек, Женя. Я не достоин тебя. И жить, когда память захламлена омерзительными поступками, тоже не могу. Я должен сесть в тюрьму, но меня не садят. Ни одна из униженных мною женщин не обратилась в милицию. Хоть вооружённое ограбление осуществляй, чтобы в тюрьму попасть.
- А как же я? Ведь я так сильно тебя люблю. Ты подумал, как я буду жить дальше?
- Именно о тебе я и подумал. Представил прошлой ночью, что какой-нибудь мерзавец мог так же поступить с тобой, и как бы потом я поступил с ним. И решил, что все эти женщины должны быть отмщены.
- Но они ведь не обратились в милицию, значит, простили тебя.
- Они не обратились из-за женского стыда. Далеко не каждая выдержит подробностей этого кошмара, которые нужно изливать на следствии и в суде. Потому и не написали заявлений.
- Серёженька, миленький, ну давай просто представим, что они простили тебя, забыли и живут себе счастливо. Пожалуйста.
- Нет, Женя, я принял решение. Отсижу, зато потом выйду с чистой, как майское небо, совестью. И ты меня не остановишь.
- А ребёнок смог бы тебя остановить?
- Какой ещё ребёнок?
- Твой, Серёжа. Твой и мой. Наш.
- Это что, правда?
- Я давно тебе хотела сказать, да всё как-то не решалась. Сначала сглазить боялась, потом боялась, что тебе это не понравится, и тогда я умру, выбирая между вами. А сейчас вот вырвалось.
Сергей прижал Женьку к себе ещё сильнее и стал судорожно целовать её волосы, усыпанный весёлыми веснушками курносый носик, пухлые влажные губы.
- Если бы ты знала, как я сильно тебя люблю, - шептал он, почти задыхаясь. -  И его уже люблю сильно, сильно.
- А ты случайно не передумал стать моим законным мужем. А-то ведь ребёнка без мужа не гоже рожать.
- Конечно. Я очень хочу этого. Хочу назад в нашу квартиру, в наш райский мирок, который сейчас будет ещё более полным.
- А они точно простили тебя, Серёжа, клянусь, иначе Бог бы нас не соединил и не сделал такими счастливыми. Мне вот  даже ребёночка дал, хотя я уже и не мечтала. Разве монстру бы так подфортило? Да не в жизнь! Пойдём скорее домой, я уже сутки голодная хожу. Кушать очень хочу, а ещё сильнее хочу тебя… поцеловать. И не смотри на меня, как на испорченную, развращённую девицу.