Старый двор. Из цикла Память

                Старый  двор.


      Старый  двор.  Четыре  четырёх  подъездные  пятиэтажки  образуют  его.  За  последние  тридцать  лет  словно  присели  они.  Деревья  же,  наоборот,  вымахали  выше  крыш.  Когда-то  были  тонкими  прутиками,  а  теперь  стоят  с  могучими  стволами,  порой  и  не  охватишь  их.
      Редко    бываю  здесь,  и  каждый  раз  двор  открывается  передо  мной  какой-нибудь  новой  особенностью.
      Вот  и  сейчас  он  приготовил  мне  неожиданную  встречу.  Я  остановился  у  подъезда  посмотреть  на  двор,  поздороваться  с  бабушками,  сидящими  на  лавочках,  полюбоваться  тополями,  берёзами  и  рябинами.
      Мимо  по  асфальтовой  дорожке  проходили  немолодая  женщина  с  юной  девушкой.  Девушка  светилась  красотой  и  вполне  сознавала  эту  особенность.
      Она  горделиво  несла  голову,  со  взором,  полным  достоинства  и  высокомерия,  поглядывала  по  сторонам.  Лёгкий  сарафан  плотно  облегал  стройное  тело  и  подчёркивал  немного  детские  его  формы.  Длинные  волосы,  чуть  присобранные  на  затылке  в  пучок,  слегка  развевались  в  порывах  ветра.
      Что-то  в  красоте  девушки  показалось  знакомым.  И  когда  я  посмотрел  на  идущую  рядом  женщину,  память  услужливо  подсказала,  кто  есть  девушка,  и  кто  женщина  рядом  с  ней.
      Память…  она  сразу  вернула  меня  в  самое  начало  семидесятых  прошлого  века.  Мгновенно  вспомнилось,  как  били  меня  из-за  этой  женщины.

      Старый  двор.  В  нём  все  и  всё  знали  друг  о  друге.  И  мы,  пацаны,  многое  знали.
      Когда  во  дворе  стала  появляться  красивая  девушка  с  длинными  волосами,  мы    уже  были  оповещены – это  одноклассница  старшего  брата  Сани  Фофанова.
      Брат  Сани  был  на  четыре  года  старше.  Десятиклассник,  вполне  серьёзный  парень,    он  к  нам,  дворовой  зелени,  относился  снисходительно. Он  не  общался  с  приблатнённой  кодлой,  но  и  ею  был  уважаем.
      Началось  с  того,  что,  когда  он  впервые  появился  с  девушкой,  кодла,  забросив  футбол,  окружила  их  и  начала  со  смачными  подробностями  обсуждать  достоинства  его  подруги.
      Валерка  Фофанов  не  растерялся.  Усадив  девушку  на  скамейку,  подошёл  к  кодле  и  поинтересовался:
      - Ну  и  чего,  парни?  Кто  за  кодлу  в  ответе?  Ты,  Чмырь?  Или  Проня?
      Кодла  довольно  зашелестела,  забубнила  радостно.  Вызов  был  брошен,  и  он  предполагал  интересное  развлечение.  Что  для  кодлы  может  быть  приятней,  чем подраться  и  отмочалить  какого-нибудь  чудака,  попёршего  против  неё.
      Проня,  как  самый  здоровый,  выдвинулся  на  первый  план.
      - Ты,  Валерчик,  сильно-то  не  гоношись! – Пока  ещё  мирно  усмехнулся  он. – Хоть  и  свой,  но  если  нужно,  рога  вмиг  обломаем! – И,  осклабившись,  добавил. – Так  чё?!  Будем  встречаться?
      - Ладно,  пацаны!  Давайте-ка   вечером,  у  линии  железнодорожной,  часов  в  восемь.  Только  бьёмся  по-честному. – Ответил  Валерка  и  заспешил  провожать  девушку.
      Вечер  предполагал  быть  томным,  и  кодла,  забыв  про  футбол,  рванула  за  гаражи  к  речке,  обсудить  предстоящую  драку.
      К  восьми  вечера  на  футбольной  площадке  у  линии  собралось  довольно  много  ребят.  Кроме  кодлы  пришло  немало  пацанов,  с  кодлой  не  связывающихся,  но  подогретых  интересом  наметившегося  поединка.
      Появился  Валерка.  Одетый  в  спортивное  трико,  против  Прони  он  смотрелся  всё  же  мелковато.
      Проня  скинул  куртку,  засучил  рукава  рубашки,   застегнул  замки  на  клешах  с  колокольчиками,  демонстративно  выложил  на  куртку  свинчатку  и  кастет.  Улыбаясь,  пробубнил  скороговоркой:
      - Ну  чё,  Валерчик!  Всё,  как  ты  хотел.  Дерёмся  честно,  до  тех  пор,  пока  кто-нибудь  не  запросит  пощады.  Но  если  фейс  раскровеню,  ты  ни  к  мамке,  ни  в  милицию  жаловаться  не  бежишь?!
      - Хорошо,  Проня! –  Сказал  Валерка. – Бьёмся  один  раз,  и  если  я  побеждаю,  вы  больше  ни  до  меня,  ни  до  моей  девушки  не  докапываетесь.
      Толпа пацанов  зашумела.  Кодла  с  усмешкой  выкинула  несколько  реплик:
      -  Слышали  чё,  пацаны?!  Слышь,  чё  парень  лепит?  Проню  победить  хочет!
      - Бля,  задира!  Проня  отвесь  ему  с  десяток  по  кумполу!
      - Проняша,  сильно  не  бей!  Морду  лица  парню  испортишь!  Девушка  не  узнает.
      Народ  образовал  круг.  Ребята  вышли  на  средину.
      Валерка  стоял  расслабленно  и  спокойно,  словно  и  не  над  ним  сгустились  тучи.  Проня  отстрелил  пальцем  окурок,  смачно  сплюнул  на  землю  и  спросил:
      - Ну  чё,  Валерчик,  полетели?
      С  минуту  они  ходили  друг  против  друга,  примериваясь,  приспосабливаясь  к  драке.
      Неожиданно  Проня  сделал  выпад  и  с  некоторым  доворотом  выбросил  правую  руку.  Валерка  был  начеку,  успел  откинуться  назад,  и  кулак  просвистел  перед  носом.
      Через  несколько  секунд  оба  ринулись  в  атаку  и  сошлись  в  сшибке,  осыпая  друг  друга  ударами.  В  какой-то  миг  Валерка  присел  и  рванул  Проню  за  обе  ноги.  Простой,  детский  приём,  но  от  неожиданности  Проня  взмахнул  руками  и  завалился  спиной  на  землю.
      Всего  долю  секунды  он  лежал  на  спине,  но  уже  в  следующее  мгновение  попытался  перевернуться  на  живот,  и  именно  в  этот  момент  Валерка  навалился на  него  сверху,  обхватил  шею  правой  рукой,  подфиксировал  руку  левой  в  жесточайший  замок  и  стал  придушивать  Проню.
      Проня,  опытный  драчун,  сразу  сообразил – единственный  способ  освободиться  от  противника  - перекатываться  вместе  с  ним,  что  он  и  попробовал  сделать.  Но  и  Валерка  понимал  это  прекрасно  и  ещё  сильнее  сдавил  шею.
      Проня  пообмяк,  лицо  покраснело,  глаза  налились  кровью,  и он  простонал:
      - Всё!  Отпускай!
      Валерка,  слегка  приослабив  хватку,  прохрипел:
      - Всё – это  как,  Проня?  Сдаёшься?
      - Да,  сдаюсь! – Выдавил  Проня.
      - Про  договор  помнишь?  - Уточнил  Валерка.
      - Да,  помню!  Отпускай  уж…
      Валерка  расслабил  и  убрал  руки.  Проня  с  трудом  поднялся,  помотал  головой,  приходя  в  себя.
      Кодла,  не  ожидавшая  подобного  поворота,  приглушённо  гомонила.  Чмырь  поинтересовался  у  Прони:
      - Так  чё,  может,  наваляем  ему  всё-таки!  Чтоб  не  зазнался,  пиз..к?
      - Отлынь,  Чмырь! – пробурчал  пришедший  в  себя  Проня. – Обещали  пацану  по-честному!  Уговор  дороже  денег…
      С  тех  пор  кодла  ни  Валерку,  ни  его  девушку  не  задевала.  Валерка  в  глазах  дворовой  ребятни  заработал  непререкаемый  авторитет.  Ещё  бы,  ему  удалось  в  честном  поединке  победить  самого  Проню,  грозу  близлежащих  улиц,  да  и  всего  микрорайона.
      Весной  следующего года  Валеркин  класс заканчивал  десятилетку.
      В  один  из  майских  дней  я  после  обеда  болтался  во  дворе.  Неожиданно  хлопнула  дверь  Фофановского  подъезда,  и  по  асфальтовой  дорожке  почти  бегом  в  сторону  остановки  заспешила  Валеркина  девушка.  Волосы  её  развевались  по  ветру,  лицо  зарёвано,  и  неслась  она,  ничего  не  замечая.
      Через  пару  секунд  выскочил  растрёпанный  Валерка  и  закричал  вслед:
      - Подожди,  Милка!  Ты  всё не  так  поняла!
      Девушка,  не  обращая  внимания,  спешила  к  выходу  со  двора.  Валерка  кинулся  наискосок  и  перехватил  её  на  углу  нашего  дома.  Он  схватил  Милку  за  руку,  пробуя  остановить,  и  заговорил  торопливо  и   сбивчиво:
      -Прости,  Милка!  Родители  не  так  тебя  поняли!  Я  же  не  отказываюсь  от   ребёнка!  Я  обязательно  женюсь!
      Не  знаю,  уж  какой  чёрт  меня  за  язык  дёрнул,  но  я  истошно,  с  издёвкой  завопил:
      - Тили-тили-тесто!  Жених  и  невеста!
      Девушка  презрительно  глянула  на  Валерку,  вырвала  руку  и  бросилась  к  подходящему  автобусу.  А  Валерка  схватил   меня  за  шиворот  левой  рукой,    правой  принялся  лупцевать,  вкладывая  в  каждый  удар  накопившуюся  обиду  и  злость.
      Бил  размеренно,  и  через  минуту  лицо  у  меня  измазалось  кровью  из  носа  и  разбитых  губ.  Выпустив  злобу,  он  ещё,  для  острастки,  пнул  мне  под  зад  и  поплёлся  домой.
      Я  поплевался  кровью  и  тоже  побрёл  домой.   Вечером  вернувшиеся  с работы  родители  усиленно  допытывались,  кто  меня  так  отколошматил.  Пришлось  врать  напропалую,  сказать  правду  было  стыдно,  получил-то  я  вполне  заслуженно.
      С  Валеркой  судьба  поступила  гораздо  суровее.  За  аморальное  поведение  его  исключили  из  комсомола,  из  школы  выпустили  со  справкой  вместо  намечавшейся  серебряной  медали.
      Не  знаю,  когда  он  женился  на  Людмиле,  но  в  тот  год,  поздней  осенью,  она  родила  девочку,  а  в ноябре  его  забрали  в  армию.  Людмила,  пока  Валерка  служил,  жила  у  своих  родителей,  и  только  через  два  года  вернулась  в  дом  к  Валерке.
      Они  по-прежнему  живут  на  нашем  дворе.  И  Людмила  только  что  прошла  мимо  с  внучкой.  Такой  же  красавицей,  как  и  она  сама  в  юности.

      Вот  и  вся  история.  Не  весёлая  и  не  грустная,  а  обычная  - житейская…