Жена поэта, часть 11

Через несколько мгновений вместе с Олей вошел в избу Николай. С порога поклонился и сказал:
- Здравствуйте. Меня зовут Николай. Я, если позволите, Оле кое-что принес.
- Ну ты хоть пройди, сядь что ли, - радушно предложил Иван Спиридонович, - поговори с нами, про себя расскажи. А то слыхали мы про тебя много, а вот видеть не приходилось.
Николай прошел и сел на предложенный табурет. Села и Оля, для чего поставила табурет рядом с батюшкой.
- А что рассказывать? Я самый обычный человек, чиновник. Закончил гимназию и институт. Я не местный, приехал из другого города, но здесь уже почитай третий год. Живу недалеко от вас.
- А с чем пожаловал?
- Да вот. Книжка еще одна моя вышла. Я стихи пишу, печатаюсь.
- Поэт значит?
- Ну, можно и так сказать. Вот я и принес Оле книжку свою. Я ей уже одну давал, она сказала - понравилось.
- Вот книжками своими ты ей голову и замутил совсем! - нарочито сердито сказал Иван Спиридонович.
При этих словах Анна Егоровна укоризненно посмотрела на мужа, а Оля вскрикнула даже:
- Батюшка! Да что вы такое говорите?
- Я не понимаю, чем же я ей голову замутил? - удивился Николай, - Я никаких дурных намерений не имею.
- А вот ты и расскажи, какие такие намерения ты про дочь нашу имеешь? А мы тебе расскажем, какие неприятности от тебя Оле, да и нам тоже. Вот пока все не порешаем, ты господин хороший, уж задержись у нас. А чтобы решать-то легче было, ну-ка давайте-ка на стол сообразите что! А то негоже - за стол человека посадили, а на столе пусто!
Женщины засуетились и вскоре на столе стали появляться тарелки со всякой снедью.
- Какие неприятности? - еще боле удивился Николай, - Я про то ничего не знаю.
- Погоди, погоди, все узнаешь. Вот за стол сядем, как люди, и все узнаешь.
Через некоторое время все уселись за стол. Посередине стола красовалась пол-литра первача, но Иван Спиридонович не торопился наливать.
- Вот теперь сказывай, Николай, какие у тебя намерения про нашу Оленьку? И что теперь далее делать собираешься?
- Да никаких намерений особых я и не имею. Я с Олей и встречался то всего раза два или три. Она мне понравилась. Умная, образованная девушка. Я подумал даже сначала, что она из образованной семьи. А как узнал, что она только гимназию-то и закончила, удивился еще боле. Редко встретишь у нас на Руси таких молодых людей. Ей бы учиться  дальше...
- Да что вы все заладили! - сердито встрял Иван Спиридонович, - Учится, учиться! Я и сам про то думаю. Да как же отпустить ее одну то? Она ж у нас одна дочь-то! Одна, пойми ты! А мы ее от себя оторвем, да выбросим? Негоже это так. Не по-родительски.
- Вот кабы знать, что за ней там приглядывать будут, робко сказала Анна Егоровна.
- Если позволите, у меня в городе много хороших знакомых...
- Погоди, погоди! Не встревай! - прикрикнул на жену Иван Спиридонович, - Ты, Николай, скажи, а вот семья, жена у тебя имеется.
- Нет, холостой я.
- А что так? - с тревогой в голосе спросила Анна Егоровна.
- Так ведь чтобы жениться, нужно полюбить, а пока не получается.
- А чем тебе Оля наша плоха? - вдруг неожиданно, даже для самого себя, спросил Иван Спиридонович.
Воцарилась пауза. Оля сразу зарделась, уткнулась матушке в грудь и со слезами на глазах ожидала ответа Николая. Всем сердцем ей хотелось бы, чтобы скорее все это разрешилось, и чтобы Николай ответил, что нравится мол, Оля. Но Николай молчал. Анна Егоровна гладила дочку по голове и тоже ожидала такого же ответа. Николай ей понравился и как-то сразу она своим материнским сердцем определила его в женихи для Оли. Иван Спиридонович сам был не рад, что вырвалось у него вот такое нелепое предложение. По уму то Николай должен был у них просить руки дочери, а не они у него вытягивать намерения. А Николай сидел, совершенно опешив, а в голове мелькали те немногочисленные встречи с Олей. Он вспоминал как она улыбается, как смотрит на него своими широко распахнутыми глазами, как нервно перебирает свою роскошную косу, когда Николай ей что-то рассказывает, как осторожно спрашивает его о чем-то. И совершенно неожиданно для себя он встал и просто сказал:
- Уважаемые батюшка и матушка Оли. Я не знаю, как это правильно делается, потому прошу не серчайте на меня, если что не так скажу. Но я люблю вашу дочь и прошу у вас руки ее. Обещаю, что сделаю все, чтобы она счастлива была.
При этих словах Оля с криком «Господи, да что же это!» убежала в другую комнату. Анна Егоровна всплакнула и уголком платка вытерла слезы, а Иван Спиридонович крякнул довольно и пробурчал:
- Конечно, не так все это делается, Надобно со сватами приходить и по-людски... Да что с вас, с образованных то возьмешь! - и уже обращаясь к жене спросил, - Ну что, мать, отвечать-то будем?
- Да что я-то, что я? - зачастила по привычке Анна Егоровна, - я только добра дочке хочу. Хочу, чтобы жила она лучше нашего. А тут и не знаю даже, как она жить будет. Ты, мил человек, не серчай, только мы ж тебя первый раз видим, первый - и сразу дочку свою единственную, кровиночку нашу и отдать. Да как же можно. Нужно же как то и познакомится, нужно все узнать. А уже потом...
- Вот мы сейчас и узнаем и Николая и всё, - перебил жену Иван Спиридонович, - Ты, Николай, пойми нас правильно, торопиться с этим не след. Ты нам понравился, дочке нашей люб, да и сам просто так такие слова-то сказывать не будешь? Вот ты приходи денька через три-четыре. Как полагается, приходи, со сватами, вот тогда и благословление получишь. А сейчас, извини, не по-людски получиться. Оля! - крикнул Иван Спиридонович дочку, - Ну где ты там прячешься? Выходи что ли!
Дверь в комнату сразу открылась и вышла Оля, вся красная, смущенная, нерешительно подошла к родителям и остановилась, ожидая настороженно слов батюшки. Иван Спиридонович встал:
- Ну, что, дочка? Люб ведь он тебе? - Оля только спрятала радостную улыбку в ладонях, - И ты ему, как видно, люба. Вот, коли свататься придет, как все люди добрые делают, то и к свадьбе готовиться начнем!
При этих словах Оля обняла батюшку крепко и благодарно зашептала:
- Батюшка родимый, спасибо, уж как я счастлива! Как счастлива!
- Ну будет, будет. Давайте-ка лучше горло то ополоснем, а то стоит напиток на столе как бы и без надобности.
Все сели. Иван Спиридонович разлили водки. Потом встали, перекрестились и выпили. И приступили к разговору длинному. Обсудили всё что только можно. И как свататься правильно Николаю надобно. И как потом свадьбу справлять будут. И где жить молодые будут. И как Олю учиться отправить. И даже когда детей ей рожать. Николай пил немного и рассказывал про себя, про работу свою, про то, как учиться в институте интересно, про то как стихи пишутся, прочел несколько. А Оля делилась тем, сколько бед и неприятностей она из-за Николая уже перетерпела. Николай, услыхав про то, сказал, что знал бы раньше, давно бы пришел свататься.
Уже далеко за полночь Николай наконец стал собираться. Оля вышла его провожать. На крыльце стояли долго. Говорили, говорили. Уже когда родители стали звать Олю обратно, она заторопилась. Напоследок спросила:
- Николай, а что ж ты раньше то не приходил? Али не нравилась я тебе?
- Я просто не решался, - просто ответил Николай, - думал, что недостоин я такого счастья. Что не для меня такая девушка.
- Глупый, - с улыбкой сказала Оля, - я наверное и рождена-то была только для тебя. Приходи свататься и твоя буду. Ну, прощай, - и Оля юркнула в дверь избы.
Николай молча постоял на крыльце и медленно побрел домой, время от времени останавливаясь и чему-то качая головой. А Оля прислонилась спиной к теплым бревнам стены и пыталась унять бешено бьющееся сердце. На лицах у обоих были счастливые улыбки.

ВАН © 02.07.2009

Жена поэта, часть 12 (http://www.proza.ru/2009/07/03/397)
Жена поэта, часть 10 (http://www.proza.ru/2009/07/01/966)