Большая Ж или симуляция публичного самоубийства

ПРОЛОГ
Концерт перенесли. Предстоит час болтаться по буфетам и  пить второсортный кофе.
Завязка – узел первый
- Что-то не слышно, чтобы репетировали.
- Что? – переспрашиваю я буфетчицу, - отпивая кофе.
- - Говорю, обычно, кто увлеченный, из артистов, так они репетируют, за час-то уж точно начинают, а тут тихо, – отвечает мне миловидная буфетчица без колпака и передника, так сказать, в светском.
- Наверное, да, - борясь с меланхолией, отвечаю невпопад и умиляюсь ее спокойствию.
- А как это вот эта рок группа…рок группа же будет, да?
- Да, да рок…
- Ну вот. Как она джаз будет играть?
- Не знаю. Может, решили поменять имидж, – я смеюсь. Она недоумевает, но сохраняет миловидность.
- Когда я на афише прочитала «Светоблудие и поп» – я сразу догадалась, что что-то нечисто. Или думаю то или другое, но не все же вместе.
- Бывает.
- Вот они, наверное, и не репетируют, чтобы себя не выдавать. Сюрприз готовят публике. А никого и нет. Я вам даже сдачи с пятисот не сдам. Те, которые коньяк пьют вон там, за столиком в углу, так они не расплачивались еще, да и с них только триста сорок. Коньяк взяли, а на закуску сухарики по девять рублей. Выручки-то никакой.
- Плохо, когда выручка плохая, хорошо, когда хорошая, - с видом заправской бизнес-вумен говорю я и смеюсь в запотевший пластик.
- И, правда. Вот на Меладзе, к нам Меладзе же скоро приедет, так на него уже все билеты проданы и даже проданы билеты на все стулья, которые только есть в театре. И, вы не поверите, даже стул директора театра продан. Кожаное кресло, крутящееся, новое. А уже продали. Вот, почаще бы такие артисты к нам приезжали и тогда все у нас в буфете было хорошо.
Завязка – узел второй
Я доглатываю кофе и иду курить на лестницу между двумя туалетами. Не подумайте плохого, в буфете на каждом столике стоят пепельницы. Курить можно везде, но сознание курильщика гонит меня в «тамбур». И я подчиняюсь.
Подтягиваются и другие слушатели. Фанаты, зеваки скучающие. Итак, посетители рок-концерта, выступает группа Пикпик. Славные восьмидесятые тире девяностые. В одночасье пышный музыкально-драматический (и это звучит особенно драматично) театр…превращают в подвал хрущевки, указанных выше лет. Нет, собралась не подворотня, в сизых джинсах, с сизыми носами. Разные люди. Есть те, кого можно встретить в библиотеке за чтением надежных классических книг. Есть и те, кто подбегает в фойе к столику, обложенному дисками и черными футболками со свежеотпечатанной буквой «Ж», и помещают туда свои тела. Мои ассоциации с буквой «Ж» недалеко ушли от ассоциаций с этой буквой у моего пятилетнего сына. Кстати, мы тут вместе.
Завязка - узел третий
Трещит первый звонок. За ним второй и третий. Шелестя шелковыми юбками, хрустя кожаными косухами, стуча каблуками и бухая гриндерами – публика по коврам входит в зал. Бархатное вишневое пространство становится черно-серым. Публика, подчинившись стадному чувству, в партере централизовалась в овал. На сцене железный глаз из картона, в котором со временем узнаваемым становится экран. Транслируют иероглифы, знаки и символы, непонятные картинки с дисков из коридора. Вводят нас в атмосферу. Вот кто-то срывается, встает и, обернувшись к залу, кричит: Давайте позовем артистов, три-четыре: «Пик-пик, Пик-пик». Как по заказу выскакивает надпись «Добрый вечер». 
Куль’ми’нация
В середине одной из песен на сцену в развалочку выходит рыцарь: в шлеме и латах из амальгамы – подходит медленно к макету разъединенного кабеля. Соединяет. О, ужас! Начинается светопреставление: искры, карлика бьет крупная дрожь. Трижды «феррум-гуманоид» рискуя своей амальгамовой шкурой, соединяет кабель, симулирует электроэпилепсию и сваливает за кулисы. В другой песне у рыцаря новая роль: черного клоуна, падшего ангела, блэк паяца. Черный пиджак менеджера с лебяжьими крыльями за спиной. Под шляпой маска из штанины гимнастических лосин, он сдирает с себя шляпу. Безжалостно топчет фетр, и, включив гордость то ли за пиджак, то ли за лосины, теряется в закулисье. Все. Он высек меня розгами своей бездарности! Опасаясь, что карлик выйдет снова и убьет даже самые светлые воспоминания от некогда культовой группы Пикпик, мы покидаем зал.
Узлы разрублены
- Вы уже? – вопрошает улыбчивая гардеробщица.
- Горького не до слез, – отвечаю я, и забираю из гардероба наши с сыном куртки, зонтик и пластмассовый автомат Калашникова. Жаль, в детском мире не продают настоящие.
- Понравилось? – выглядывает она из своего окошка.
- А вы уходите, когда нравится? – отвечаю я вопросом на вопрос, зная, что неприлично.
- А я и не смотрела, - растерялась она.
- А вы бы взяли в театр автомат в надежде на лучшее? - не дожидаясь ответа, одеваясь на ходу, выходим с сыном на свежий.
Эпитафия.
Легенда русского рока – группа «Пикпик».
В середине концерта «Светопреставление и поп» застрелена из китайского пластмассового автомата Калашникова воображаемой пулей в городском театре
13 октября 2007 года.