Сыщики из Завирайска Ч. 2 Гл. 6 Ночь

                Ночь

     К ночи сыщики добрались наконец до избушки лесника, спрятались в кустах неподалеку и стали совещаться…
     – План, значит, будет таков… – чертил щепкой по земле заслуженный сыщик. – Ты, Ищи-зайка, замаскируешься под куст и встанешь у крыльца избы. Твоя задача – захватить в плен кого-нибудь из агентов.
     – Есть! – бодро отрапортовал наимладшейший сыщик.
     – Да не есть его будем, а перевоспитывать, – пошутил Егорий. – Помнишь как Зосика перевоспитали?..
     – Ага, помню! – так же бойко выкрикнул зайка и задумчиво добавил:  –  А поесть-то, однако, сейчас тоже бы не помешало.
     – Ты прав! – вытащил что-то из кармана Егорий и протянул половину этого «чего-то» напарнику.
     Тот взял, недоверчиво понюхал и весь перекривился:
     – Фу-у! Ну и запах! Это что за скуснятина?.. Мясо из скунсовых хвостиков что ли?
     Заслуженный сыщик тоже понюхал то, что достал, и на лице его мелькнула тень растерянности.
     – Это не скунсятина, а колбаса… только прокисла уже, похоже. Вот и пахнет так противно, – он храбро запихнул ее в рот и начал жевать, приговаривая: – Видели, глазоньки, что покупали – ешьте, хоть повылазьте!
     Жевал, жевал… наконец выплюнул и подытожил:
     – С едой не получилось – давай делом заниматься. Начнем с маскировки.
     – Ага, давай, – грустно согласился зайка и начал украшать себя листочками, цветами и веточками.
     Где-то через полчаса такой работы маскировочный костюм «куст» был готов. Егорий задумчиво поглядел на получившуюся «полулипу-полуберезу-полурябину» цветущую ромашкой, обошел вокруг и, воткнув последний букетик васильков прямо в зайкино ухо, щедро побрызгал это все сверху одеколоном «Сирень».
     – Вот теперь то, что надо! – довольно улыбнулся он и похлопал Ищи-зайку по плечу: – Ну, иди на свой пост, а я в кустах через зеркальце буду наблюдать за всеми сразу.
     – Ага! – откликнулся «куст» и направился к избушке.
     – Погоди! – опять задумался заслуженный сыщик. – Штаны-то твои мы не замаскировали.
     – А зачем? – удивился Ищи-зайка. – Штаны же у меня цветные. Штаны – от слова «штоять». Цветные – от слова «цветы». «Стоят цветы» получается… Тут и так все понятно.
     – Это профессору понятно. Он как-никак семь лет в школе учился и целых два класса окончил. А неучи-кукляки всех этих заумных умностей не поймут… им веточки-цветочки подавай – иначе не поверят.
     – Не-е, не дам штаны портить! Они, во-первых, зеленые, а во-вторых – единственные.
     – Ну, раз зеленые, то иди! – согласился Егорий, и «куст» пошел на свой пост.

     …Скоро стемнело вообще. Заслуженный сыщик сидел в кустах, пялил глаза в черноту зеркальца и просил:
     – Зеркальце, милое, покажи, пожалуйста, что творится в избушке!
     В ответ из темноты экрана раздавался заливистый храп,  приводящий сыщика прямо-таки в отчаяние.
     – Зеркальце, миленькое, ну не спи, пожалуйста! Ну, проснись же! – чуть ли не со слезами в голосе умолял он… но зеркальце продолжало храпеть…
     В конце концов, промаявшись так почти всю ночь, Егорий к утру не выдержал и грубо потряс черное стекло. Храп, правда, от этого не прекратился… но сквозь него вдруг донесся какой-то странный цокающий звук.
     Сыщик сразу же приник ухом к зеркальцу и услышал прогудевший на всю избушку голос Челенджерова:
     – Дед?!. Стобед, это ты что ли тут ходишь?
     – Ага, я.
     – А почему у тебя ноги так громко по полу цокают?!
     – Так я же босиком…
     – У тебя что, копыта что ли?
     – Не-а! Просто я ногти забыл подстричь, – дед в темноте улыбнулся так, что только борода зашуршала: – Извини, разбудил я тебя, бедненького!
     – Да, лучше бы ты меня богатеньким разбудил! – хохотнул профессор… и едко добавил: – Храпят тут всякие – спать не дают, а потом еще и цокают!
     – Ага! Храпеть-то я даже во сне не забываю, – не обиделся Стобед.
     Профессор лишь хмыкнул над дедовой незлобивостью, спрыгнул с печки и забормотал себе под нос: «Пора, пора, пора! Скоро солнце встанет – надо дело сделать…»