Сима и Семен

Сима и Семен познакомились сразу после войны, в Вене.
Из СССР, Семен выехал с огромным трудом на поиски пропавшей семьи с территории Украины (бывшей Польши) Семен воевал в составе Красной Армии, начиная с рядового, и закончив свой боевой опыт, в чине майора.

Маленький городок, где родился Семен и прожил со своими родными счастливые годы, был полностью разрушен. Oт жителей, которые чудом уцелели в оккупации, Семен узнал, что все его родственники были расстреляны и покоятся в братской могиле.
Не к кому было голову преклонить и он отправился в Вену, куда стекались бывшие пленные, уцелевшие после после войны, лишенные крова, в надежде выжить в разрушенной и голодной Европе.

До конца жизни перед глазами Семена останется их полуразрушенный разграбленный дом и портрет матери, который валялся на крыльце, простреленный и искареженный тяжелыми сапогами.
Семен твердо решил никогда в Польшу не возвращаться!
И он вместе с такими же одинокими и неприкаянными молодыми людьми, мечтающими, наконец, вернуться на свою историческую Родину, в Палестину, отправился в Австрию...

Имея опыт советского офицера, он быстро сошелся с заинтересованными людьми и
к концу 1947 года, Семен работал в Вене и под видом ремонтной автомастерской, занимался переправкой евреев в Пaлестину.
С этого момента Семен работал на будущее еврейского государства, а после образования Израиля стал сотрудником Моссада.

Сима работала в госпитале нянечкой и жила в общежитии при больнице, в тесной комнатенке с такими же одинокими женщинами.
Она не была красавицей, но природный ум и обояние предавали ей особый шарм и расположение. Ее брат, единственный, выживший из всей многочисленной семьи в Польше, работал у Семена и выполнял конфидициальные поручения. Он был очень вертким человеком и его ловкость, помогала ему выживать в любых услових, создавая вокруг себя мнимую, бурную деятельность.
И Семен, не выдержав очередного вранья, решил его выгнать:
-С сегодняшнего дня ты у меня не работаешь! Надоел мне твой крутеж!

У Семена была служебная машина, которой кроме него, никто не мог воспользоваться.
Но в это утро все было по другому. В машине сидела молодая женщина, и на просьбу немедленно выйти из нее, заявила:
-Нет! Я поеду с вами и выйду там, где мне нужно.
Насильно, почему-то выбрасывать ее из машины, он не стал. По дороге она рассказала страшную историю своей жизни в плену, в Аушвице, а также поведала, о том, что она родом из Польши, дочь раввина. Несколько часов она провела рядом с усташим одиноким мужчиной, и в конце поездки призналась, что ей некуда идти...

Семен был жестким человеком, но отказать женщине в ночлеге,тем более после откровенного разговора о перенесенных страданиях, было выше его сил. Он содержал несколько комнат для своих помошников и решил несчастную женщину приютить.
Вечером, Семен, как обычно мылся в душе, его мысли были далеки от любовной интрижки. Он напряженно думал о цели, поставленной перед собой-обьединить евреев, потерявших кров и родных, на одной земле...
И тут неожиданно вошла Она... голая, беспомощная, с опущенной головой и отстраненным взглядом, как это принято у восточных женщин. И робко протянула руки за тазиком, словно не понимала, что рядом находился ее новый знакомый. ....................................................

С тех пор они прожили вместе пятьдесят семь лет.

Сима и Семен в 1951 года поселились в Израиле. И на вопрос Семена:
-Разве ты не видела мою одежду возле душевой?
Она в свои восемьдесят пять лет, истерично отвечала:
-Конечно нет! Разве я бы вошла в душ!?
После чего Семен всегда долго и откровенно смеялся.

Она устроилась к богу запазуху! И никогда больше, не работала. Всю жизнь она жила со служанками, и за унижение считала войти на кухню.
Она вырастила двух сыновей, встречала и провожала на работу Семена, который уходил из дома на рассвете, и возвращался ближе к ночи. Зарабатывать он умел и Сима ни в чем не нуждалась.
Позже открылось, что в плену ей пришлось побывать несколько дней. Место своего пребывания во время войны, она никогда не разглашала. Это был ее самый большой жизненный секрет. И если кто-то невольно задевал эту тему, ее глаза становились испуганными, устремленными куда-то вдаль...Она начинала дрожать, иногда плакала так горько и искренне, что хотелось немедленно ее согреть и поднести успокоительное лекарство.

Ее брат навсегда присосался пиявкой к Семену. Он ел, пил, ездил в отпуск, не отступая от Семена и Симы ни на шаг.
Вместе с Симой, Семен получил и бесплатное приложение, ее единокровного братца.

Семен обожал свою жену, верил каждому ее слову, хотя она, даже в мелочах хитрила и найти истину не представлялось возможным. Привычка вводить в заблуждение, в ней укоренилась на всю жизнь. Новым знакомым она представлялась психологом или медсестрой, иногда врачом или администратором, серьезного ведомства, владеющей всеми известными европейскими языками.
Семен, имевший огромный опыт в разведке, верил своей жене, как себе.

Надо сказать, что Сима была отличным психологом и она безошибочно определяла слабые места у самых закрытых личностей и которые запросто использовала в своих целях.

Утром Семен уезжал на своем вольво в магазины и Сима отдавалась любимому занятию. Она просила очередную служанку достать со второго этажа, огромного плательного шкафа, вещи, в которых она когда-то блистала на многочисленных вечерах и приемах, в качестве жены Семена.
-Достань, сразу все, а потом я скажу, что я буду примерять.
Служанка забиралась по приставной лестнице на самый верх, и снимала огромный ворох платьев вместе с плечиками. А дальше начиналось дефиле...

Сима больше всего любила наряды из тонких тканей, и для большего эффекта снимала нижнее белье...
Одевала туфли под цвет, потом начиналась подборка шляпки. Иногда она брала в руки веер и прохаживалась перед шикарным зеркалом, поварачивалась спиной, разглядывала в профиль свой бюст и хитро улыбалась.
Поближе к полудню, она просила все убрать на место, жаловалась на головную боль, и одев простенькую косыночку на жалкие волосенки, ложилась в кровать. где утопала в мягкой постели.

Семен приходил уставший, нагруженный пакетами, и первый его вопрос, ступив ногой в свою 5- комнатную квартиру:
-Как Сима? Она здорова?
Ответ был всегда неизменным:
-У нее болит голова и она лежит в кровати!
Семен быстро бросал пакеты и начинал горько причитать:
-Симонька! Что с тобой? Не убивай меня. Он брал ее голову обеими руками и целовал сквозь слезы...
Сима лежала, абсолютно безучастной. Наконец, хриплым голосом добавляла:
-Не плачь, Сема! Помнишь в 1949 году, профессор в Вене говорил:
-Сима! Ты не должна ехать в Израиль! Тот климат тебя погубит. Ты столько в жизни испытала.
-А мы все-таки приехали в Израиль, разве я буду здоровой, Семен?!

Семен хватал телефон и приглашал срочно врача. Врачи о Симиных проделках догадывались.
Давали с ехидной улыбкой советы, получали от Семена внушительную сумму денег и прощались.
После ухода докторов, Сима поднималась и тот час давала работнице распоряжения по кухне.

Семен радовался, что она ожила и шел отдыхать. Наступало время обеденного ритуала.
Ежедневно служанка готовила в достаточном для двоих количестве, но свежую еду полагалось есть Симе, потому, что у нее был больной желудок. Семен ел то, что осталось со вчерашнего дня. Сима просила показать ей вчерашний суп и на взгляд определяла, что нужно в него добавить. Как правило это была вода, костный порошек и специи.

Она играла свою бесконечную роль слабой, больной женщины, жизнь которой прошла в нечеловеческих муках и страданиях.
Но однажды, в порыве откровенности, завеса тайны ее пребывания во время войны была снята.
-----------------------------------

Двадцатилетняя Сима вместе с 14- летним братом пришли на место сбора евреев с чемоданом и ждала отправки, как им сказали, в Палестину. Людей грузили в открытые машины и куда-то увозили. Каждые 15 минут подходили пустые грузовики.
Брат быстро смекнул, что ждать от немцев нечего и благодаря своему маленькому росту и нетипичной внешности, удрал.

Сима стойко ждала своей очереди на расстрел...
Но видно не зря молились за нее отец, дед и прадед, которые были глубоко верующими ортодоксальными евреями.
К ней подошел немецкий офицер и приказал встать в конец очереди.
Затем тихо сказал:
-Никуда не уходи, стой здесь.
Целый день простояла Сима на заброшенном пустыре, ожидая своей участи.
А когда стемнело, немец скомандовал лечь на дно кузова и забросав ее каким-то хламом, вывез за город.
Он поселил ее в подвальном помещении дома, где жил один.
Со временем комнату оборудовал и Сима была в относительной безопасности.

Ганс был ее спасителем и первой, и последней любовью.
Никогда и никого больше Сима не любила.
Никогда так не радовалась подаркам, которые ей приносил Ганс, в виде шоколада или модного платья...И несмотря на жесточайшее время и постоянное напряжение, они были счастливы...
Когда война подходила к концу, Ганс сам поставил ей номер на руке
и в один из дней домой не вернулся.
Сима думала, что он погиб и когда пришли советские войска выбралась из дома, и пришла в комиссию, где распределяли узников лагерей по больницам и госпиталям.
У нее не было найдено ран и признаков дистрофии, что немало удивило врачей.
И Сима, как и многие отправилась в Австрию, которая не была разрушена и там можно было как-то существовать.
-------------------------------------------------

Ганс обьвился спустя 20 лет после войны. Он просил через своего адвоката подтвердить, что спас Симу от смерти.
И Сима, глотая слезы, подробно описала в письме как он прятал ее в подвале, передавая хлеб и воду.
А Семен от своего имени в конце письма сердечно Ганса поблагодарил за спасение любимой женщины, матери его двоих детей.

У Семена уже несколько месяцев не прекращались проблемы с желудком, но она не собиралась что -либо менять в своих привычках.
Семен все хирел, и иногда становился настолько слабым, что не мог самостоятельно помыться.
Няня осторожно сажала его в ванну и мыла окончательно ослабевшего старика. Чем больше Семен слабел, тем реже Сима заходила к нему в комнату. Словно опасалась, что болезнь Семена может внезапно перекинуться на нее, и прежде чем, засунуть голову в его спальню, прикрывала нос и рот полотенцем. Она боялась даже дышать с ним одним воздухом.
А Семен плакал и возмущался:
-Отчего так устроен погано мир! Почему живем вместе, а умираем по отдельности! Я боюсь. что с Симонькой что-то случится и мне придется ее хоронить. Лучше я первым умру, я не хочу ее хоронить, это страшнее смерти!

Дети и внуки приходили к ним редко. Сима признавалась, что ей уже тяжело поддерживать беседу и встречать гостей и ее устараивают короткие разговоры по телефону.

И только разговоры о войне, которые иногда происходили в ее присутствии, будоражили ее кровь больше всего на свете. Страшные бесчеловечные годы, но единственные, в которых она была счастлива как женщина и которыми она жила всю свою долгую жизнь...

Семен умер в один из весенних, солнечных дней, первым, как и хотел того...
На похоронах сыновья держали Симу под руки, а она отстраненно смотрела на происходящее...

Сыновья устроили ее в один из самых дорогих домов для престарелых.
Персонал относился к ней с должным почтением, слишком много эта женщина перенесла.
Симу считали бывшей узницей Аушвица.

Сима прожила долгую, интересную, полноценную жизнь...
Обеспеченным, окруженным заботой и лаской ребенком в семье раввина, любимой женщиной и добровольной пленницей немецкого офицера, и единственной, и несравненной женой опытного разведчика Моссада.

A Семен до последнего вздоха любил свою Симу больше жизни.
Насколько мы слепы к тем кого любим...
Думаю, что она по прежнему жива и любит примерять свои многочисленные наряды...