Каждый знает сам

три дня из жизни.

Цвет старой, не начищенной медали преследует меня во сне. Я просыпаюсь и начинаю задыхаться. Я держусь за горло обеими руками, будто, если мне надоест - смогу себя задушить. это не так. Я слишком труслив, чтобы причинить себе боль. Я сижу на кровати и жду пока спазмы отпустят горло, только белые простыни делают ночь светлее. Когда удушье проходит, я встаю и иду пить воду, будто она спасительные эликсир. По дороге на кухню моё сердце колотится так, как ни колотилось даже в самые счастливые мгновения моей жизни. Если они были. Я не помню. Просто об этом не думаю. 
В последнее время, я вообще редко думаю. Я пытаюсь жить по схеме - думай о том, что делаешь сейчас. Открываю холодильник и думаю только о том, что открываю холодильник, ни о чем больше. Не думаю о том, что я достану из залитого светом ящика. Делаю всё по алгоритму.
Когда выпиваю свою спасительную воду, я еще секунду стою возле раковины, чтобы убедится, что сердце стало биться ровно и потом снова иду в кровать. Ложусь на бок, укрываюсь до самого носа и стараюсь сглотнуть это ощущение, которое оседает неприятным осадком во рту. Я закрываю глаза и засыпаю до будильника. Я никогда не просыпаюсь бодрым. Мне кажется, что я только уснул и тут же зазвенел будильник. Я проклинаю свою работу не вставая из-под одеяла. А после этого я включаю телевизор, чтобы какие-то голоса заглушали тишину в этих комнатах. Но даже они не способны её перекричать, она навсегда в моих ушах - громкая тишина. Подымаюсь и иду ставить чайник. Бросаю заварку в чашку, ровно чайную ложку - без верха, но и не меньше, иначе вкус чая будет не таким как всегда. Не люблю когда что-то идет не так - я становлюсь озадаченным и весь день идет не так. Не так, как вчерашний. Это меняет всю мою жизнь.
Пока греется чайник я чищу зубы, умываюсь, смотрю в зеркало и иду лить кипяток в чашку. Пока остывает чай я делаю два бутерброда и иду одеваться. Моя одежда очень схожа между собой. Такие же рубашки и такие же брюки, разница только в оттенках. Более светлые когда тепло и более темные когда холодно. Я предсказуем и так спокойней. Застегиваю ремень на третью заклепку и иду завтракать, по пути переключая каналы. Иногда по телевизору говорят довольно интересные вещи. Только я ни одной из них не помню уже как только дохожу до автобусной остановки. Позавтракав, я выключаю всё кроме холодильника беру ключи, необходимые мне вещи и еще раз проверяю, всё ли я выключил перед тем как уйти. Еще раз захожу в туалет, обуваюсь, беру вещи и выхожу. Закрываю ключом двери, дергаю ручку, убеждаюсь, что двери заперты и ухожу. По дороге я ни о чем не думаю, просто смотрю вперед, хотя я знаю эту дорогу и могу пройти здесь с выколотыми глазами не ступив ни разу в лужу и не споткнувшись. Это мой дар. Я заметил его после того как прожил почти сорок лет на этой улице.
На остановке те же лица, да и у меня тоже самое лицо, что было вчера. Мы равны. Говорю паре тройке человек "доброе утро", им так же плевать на меня, как и мне на них. Мы равны и в этом. Подъезжает. Втискиваюсь в узкие двери, ненавижу всех пассажиров в этом автобусе. таких же как я, то есть ненавижу себя. Становится немножко смешно и от этого веселее. Выпадаю на нужной остановке, смотрю на оттоптанную обувь, еще раз мысленно всех ненавижу и иду в здание. По пути ни о чем не думаю, когда захожу нахожу укромный угол и вытираю обувь салфеткой. Не хочу не нравится кому-то из-за грязной обуви. Никто не хочет. Мы равны. Захожу в кабинет, сажусь за свой стол, раскладываю бумаги и погружаюсь в процесс. Так происходит до двенадцати. В двенадцать я встаю из-за стола и иду в буфет. Там беру поднос и подхожу к стойке с небольшими блюдцами и неаппетитной едой. Пришло время обеда и я должен есть, по этому беру бульон, кашу, отбивную, салат и бублик с компотом. Я никогда не съедаю всего, но всегда беру первое, второе и третье, чтобы мой обед был полноценным. Я уношу поднос на стол на который надо ставить грязную посуду и у меня еще остается минут двадцать свободного времени. Я не курю, по этому заняться мне не чем. Я возвращаюсь в кабинет и листаю газету или смотрю прогноз погоды. Синоптики часто ошибаются, но посмотрев прогноз погоды становится спокойнее. В газете я читаю заголовки, этого достаточно, иначе прочитав всё я могу начать думать. Думать о чём-то, что меня не касается, а это уж нет. Мне этого не надо, так безопасней.
Снова открываю бумаги и выполняю свою работу до 17:15. С понедельника по четверг мы работаем до 17:15, чтобы в пятницу уйти с работы в 16:00. Мне это не нравится. Я не знаю куда девать этот пятничный лишний час, по этому устраиваю стирку. Мне кажется я очень хорошо с этим придумал.
В 17:15 все спешат дамой и я тоже спешу. Успеть на автобус который идет всегда полупустым из-за своего неудобного маршрута. Но мне лучше ехать долго, чем так, как утром. Я выхожу из автобуса и иду вдоль аллеи к дому. Смотрю прямо и ни о чем не думаю, просто смотрю. В моем почтовом ящике у подъезда никогда ничего нет, по этому я уже давно потерял от него ключ. Захожу в подъезд, жду лифт, в нём всегда пахнет мочой. Мой этаж. Выхожу, вдыхаю. На лестничной площадке всегда запах сырости.
Достаю ключи, встряхиваю, чтобы они распутались с брелком. Вот в эту минуту я думаю, я думаю о том что надо снять этот дурацкий брелок, потом вставляю ключи в замок и снова ни о чем не думаю.
Захожу, закрываю за собой дверь, разуваюсь, включаю телевизор или радио, и иду мыть руки, переодеваюсь в домашнюю одежду. Время ужина. Не люблю долго возится над снадобьем, по этому чаще всего варю вермишель, а к ней уже подходят любые полуфабрикаты. Мою тарелку после ужина и иду в гостиную. Вот здесь начинается моё нелюбимое время - спать еще рано, а все дела уже сделаны. И я сижу. Переключаю каналы в телевизоре или листаю какие-то газеты. Когда я нахожу хороший фильм - мой вечер считается удачным. Если нет, то я сижу, переключаю и мысленно ускоряю время, чтобы поскорее пойти спать. В полдесятого я выключаю телевизор, ложу газеты на журнальный столик и иду в ванную. Принимаю душ, чищу зубы, одеваю одежду для сна и перемещаюсь в спальню. Взбиваю руками пуховую подушку, хотя знаю, что она сразу же собьется под моей головой. Всегда в эту минуту я тоже думаю. Думаю, о том, что надо купить наконец-то силиконовую подушку, она должно быть на много удобней. Взбив подушку я тут же прекращаю думать. Ложусь под одеяло, закрываю глаза и умащиваюсь поудобнее. Никогда не замечаю, как я засыпаю. 
Цвет старой, не начищенной медали преследует меня во сне. Я просыпаюсь и начинаю задыхаться. Я держусь за горло обеими руками, будто, если мне надоест - смогу себя задушить. это не так. Я слишком труслив, чтобы причинить себе боль. Я сижу на кровати и жду пока спазмы отпустят горло, только белые простыни делают ночь светлее. Когда удушье проходит, я встаю и иду пить воду, будто она спасительные эликсир. По дороге на кухню моё сердце колотится так, как ни колотилось даже в самые счастливые мгновения моей жизни. Если они были. Я не помню. Просто об этом не думаю. 
В последнее время, я вообще редко думаю. Я пытаюсь жить по схеме - думай о том, что делаешь сейчас. Открываю холодильник и думаю только о том, что открываю холодильник, ни о чем больше. Не думаю о том, что я достану из залитого светом ящика. Делаю всё по алгоритму.
Когда выпиваю свою спасительную воду, я еще секунду стою возле раковины, чтобы убедится, что сердце стало биться ровно и потом снова иду в кровать. Ложусь на бок, укрываюсь до самого носа и стараюсь сглотнуть это ощущение, которое оседает неприятным осадком во рту. Я закрываю глаза и засыпаю до будильника. Я никогда не просыпаюсь бодрым. Мне кажется, что я только уснул и тут же зазвенел будильник. Я проклинаю свою работу не вставая из-под одеяла. А после этого я включаю телевизор, чтобы какие-то голоса заглушали тишину в этих комнатах. Но даже они не способны её перекричать, она навсегда в моих ушах - громкая тишина. Подымаюсь и иду ставить чайник. Бросаю заварку в чашку, ровно чайную ложку - без верха, но и не меньше, иначе вкус чая будет не таким как всегда. Не люблю когда что-то идет не так - я становлюсь озадаченным и весь день идет не так. Не так, как вчерашний. Это меняет всю мою жизнь.
Пока греется чайник я чищу зубы, умываюсь, смотрю в зеркало и иду лить кипяток в чашку. Пока остывает чай я делаю два бутерброда и иду одеваться. Моя одежда очень схожа между собой. Такие же рубашки и такие же брюки, разница только в оттенках. Более светлые когда тепло и более темные когда холодно. Я предсказуем и так спокойней. Застегиваю ремень на третью заклепку и иду завтракать, по пути переключая каналы. Иногда по телевизору говорят довольно интересные вещи. Только я ни одной из них не помню уже как только дохожу до автобусной остановки. Позавтракав, я выключаю всё кроме холодильника беру ключи, необходимые мне вещи и еще раз проверяю, всё ли я выключил перед тем как уйти. Еще раз захожу в туалет, обуваюсь, беру вещи и выхожу. Закрываю ключом двери, дергаю ручку, убеждаюсь, что двери заперты и ухожу. По дороге я ни о чем не думаю, просто смотрю вперед, хотя я знаю эту дорогу и могу пройти здесь с выколотыми глазами не ступив ни разу в лужу и не споткнувшись. Это мой дар. Я заметил его после того как прожил почти сорок лет на этой улице.
На остановке те же лица, да и у меня тоже самое лицо, что было вчера. Мы равны. Говорю паре тройке человек "доброе утро", им так же плевать на меня, как и мне на них. Мы равны и в этом. Подъезжает. Втискиваюсь в узкие двери, ненавижу всех пассажиров в этом автобусе. таких же как я, то есть ненавижу себя. Становится немножко смешно и от этого веселее. Выпадаю на нужной остановке, смотрю на оттоптанную обувь, еще раз мысленно всех ненавижу и иду в здание. По пути ни о чем не думаю, когда захожу нахожу укромный угол и вытираю обувь салфеткой. Не хочу не нравится кому-то из-за грязной обуви. Никто не хочет. Мы равны. Захожу в кабинет, сажусь за свой стол, раскладываю бумаги и погружаюсь в процесс. Так происходит до двенадцати. В двенадцать я встаю из-за стола и иду в буфет. Там беру поднос и подхожу к стойке с небольшими блюдцами и неаппетитной едой. Пришло время обеда и я должен есть, по этому беру бульон, кашу, отбивную, салат и бублик с компотом. Я никогда не съедаю всего, но всегда беру первое, второе и третье, чтобы мой обед был полноценным. Я уношу поднос на стол на который надо ставить грязную посуду и у меня еще остается минут двадцать свободного времени. Я не курю, по этому заняться мне не чем. Я возвращаюсь в кабинет и листаю газету или смотрю прогноз погоды. Синоптики часто ошибаются, но посмотрев прогноз погоды становится спокойнее. В газете я читаю заголовки, этого достаточно, иначе прочитав всё я могу начать думать. Думать о чём-то, что меня не касается, а это уж нет. Мне этого не надо, так безопасней.
Снова открываю бумаги и выполняю свою работу до 17:15. С понедельника по четверг мы работаем до 17:15, чтобы в пятницу уйти с работы в 16:00. Мне это не нравится. Я не знаю куда девать этот пятничный лишний час, по этому устраиваю стирку. Мне кажется я очень хорошо с этим придумал.
В 17:15 все спешат дамой и я тоже спешу. Успеть на автобус который идет всегда полупустым из-за своего неудобного маршрута. Но мне лучше ехать долго, чем так, как утром. Я выхожу из автобуса и иду вдоль аллеи к дому. Смотрю прямо и ни о чем не думаю, просто смотрю. В моем почтовом ящике у подъезда никогда ничего нет, по этому я уже давно потерял от него ключ. Захожу в подъезд, жду лифт, в нём всегда пахнет мочой. Мой этаж. Выхожу, вдыхаю. На лестничной площадке всегда запах сырости.
Достаю ключи, встряхиваю, чтобы они распутались с брелком. Вот в эту минуту я думаю, я думаю о том что надо снять этот дурацкий брелок, потом вставляю ключи в замок и снова ни о чем не думаю.
Захожу, закрываю за собой дверь, разуваюсь, включаю телевизор или радио, и иду мыть руки, переодеваюсь в домашнюю одежду. Время ужина. Не люблю долго возится над снадобьем, по этому чаще всего варю вермишель, а к ней уже подходят любые полуфабрикаты. Мою тарелку после ужина и иду в гостиную. Вот здесь начинается моё нелюбимое время - спать еще рано, а все дела уже сделаны. И я сижу. Переключаю каналы в телевизоре или листаю какие-то газеты. Когда я нахожу хороший фильм - мой вечер считается удачным. Если нет, то я сижу, переключаю и мысленно ускоряю время, чтобы поскорее пойти спать. В полдесятого я выключаю телевизор, ложу газеты на журнальный столик и иду в ванную. Принимаю душ, чищу зубы, одеваю одежду для сна и перемещаюсь в спальню. Взбиваю руками пуховую подушку, хотя знаю, что она сразу же собьется под моей головой. Всегда в эту минуту я тоже думаю. Думаю, о том, что надо купить наконец-то силиконовую подушку, она должно быть на много удобней. Взбив подушку я тут же прекращаю думать. Ложусь под одеяло, закрываю глаза и умащиваюсь поудобнее. Никогда не замечаю, как я засыпаю. 
Цвет старой, не начищенной медали преследует меня во сне. Я просыпаюсь и начинаю задыхаться. Я держусь за горло обеими руками, будто, если мне надоест - смогу себя задушить. это не так. Я слишком труслив, чтобы причинить себе боль. Я сижу на кровати и жду пока спазмы отпустят горло, только белые простыни делают ночь светлее. Когда удушье проходит, я встаю и иду пить воду, будто она спасительные эликсир. По дороге на кухню моё сердце колотится так, как ни колотилось даже в самые счастливые мгновения моей жизни. Если они были. Я не помню. Просто об этом не думаю. 
В последнее время, я вообще редко думаю. Я пытаюсь жить по схеме - думай о том, что делаешь сейчас. Открываю холодильник и думаю только о том, что открываю холодильник, ни о чем больше. Не думаю о том, что я достану из залитого светом ящика. Делаю всё по алгоритму.
Когда выпиваю свою спасительную воду, я еще секунду стою возле раковины, чтобы убедится, что сердце стало биться ровно и потом снова иду в кровать. Ложусь на бок, укрываюсь до самого носа и стараюсь сглотнуть это ощущение, которое оседает неприятным осадком во рту. Я закрываю глаза и засыпаю до будильника. Я никогда не просыпаюсь бодрым. Мне кажется, что я только уснул и тут же зазвенел будильник. Я проклинаю свою работу не вставая из-под одеяла. А после этого я включаю телевизор, чтобы какие-то голоса заглушали тишину в этих комнатах. Но даже они не способны её перекричать, она навсегда в моих ушах - громкая тишина. Подымаюсь и иду ставить чайник. Бросаю заварку в чашку, ровно чайную ложку - без верха, но и не меньше, иначе вкус чая будет не таким как всегда. Не люблю когда что-то идет не так - я становлюсь озадаченным и весь день идет не так. Не так, как вчерашний. Это меняет всю мою жизнь.
Пока греется чайник я чищу зубы, умываюсь, смотрю в зеркало и иду лить кипяток в чашку. Пока остывает чай я делаю два бутерброда и иду одеваться. Моя одежда очень схожа между собой. Такие же рубашки и такие же брюки, разница только в оттенках. Более светлые когда тепло и более темные когда холодно. Я предсказуем и так спокойней. Застегиваю ремень на третью заклепку и иду завтракать, по пути переключая каналы. Иногда по телевизору говорят довольно интересные вещи. Только я ни одной из них не помню уже как только дохожу до автобусной остановки. Позавтракав, я выключаю всё кроме холодильника беру ключи, необходимые мне вещи и еще раз проверяю, всё ли я выключил перед тем как уйти. Еще раз захожу в туалет, обуваюсь, беру вещи и выхожу. Закрываю ключом двери, дергаю ручку, убеждаюсь, что двери заперты и ухожу. По дороге я ни о чем не думаю, просто смотрю вперед, хотя я знаю эту дорогу и могу пройти здесь с выколотыми глазами не ступив ни разу в лужу и не споткнувшись. Это мой дар. Я заметил его после того как прожил почти сорок лет на этой улице.
На остановке те же лица, да и у меня тоже самое лицо, что было вчера. Мы равны. Говорю паре тройке человек "доброе утро", им так же плевать на меня, как и мне на них. Мы равны и в этом. Подъезжает. Втискиваюсь в узкие двери, ненавижу всех пассажиров в этом автобусе. таких же как я, то есть ненавижу себя. Становится немножко смешно и от этого веселее. Выпадаю на нужной остановке, смотрю на оттоптанную обувь, еще раз мысленно всех ненавижу и иду в здание. По пути ни о чем не думаю, когда захожу нахожу укромный угол и вытираю обувь салфеткой. Не хочу не нравится кому-то из-за грязной обуви. Никто не хочет. Мы равны. Захожу в кабинет, сажусь за свой стол, раскладываю бумаги и погружаюсь в процесс. Так происходит до двенадцати. В двенадцать я встаю из-за стола и иду в буфет. Там беру поднос и подхожу к стойке с небольшими блюдцами и неаппетитной едой. Пришло время обеда и я должен есть, по этому беру бульон, кашу, отбивную, салат и бублик с компотом. Я никогда не съедаю всего, но всегда беру первое, второе и третье, чтобы мой обед был полноценным. Я уношу поднос на стол на который надо ставить грязную посуду и у меня еще остается минут двадцать свободного времени. Я не курю, по этому заняться мне не чем. Я возвращаюсь в кабинет и листаю газету или смотрю прогноз погоды. Синоптики часто ошибаются, но посмотрев прогноз погоды становится спокойнее. В газете я читаю заголовки, этого достаточно, иначе прочитав всё я могу начать думать. Думать о чём-то, что меня не касается, а это уж нет. Мне этого не надо, так безопасней.
Снова открываю бумаги и выполняю свою работу до 17:15. С понедельника по четверг мы работаем до 17:15, чтобы в пятницу уйти с работы в 16:00. Мне это не нравится. Я не знаю куда девать этот пятничный лишний час, по этому устраиваю стирку. Мне кажется я очень хорошо с этим придумал.
В 17:15 все спешат дамой и я тоже спешу. Успеть на автобус который идет всегда полупустым из-за своего неудобного маршрута. Но мне лучше ехать долго, чем так, как утром. Я выхожу из автобуса и иду вдоль аллеи к дому. Смотрю прямо и ни о чем не думаю, просто смотрю. В моем почтовом ящике у подъезда никогда ничего нет, по этому я уже давно потерял от него ключ. Захожу в подъезд, жду лифт, в нём всегда пахнет мочой. Мой этаж. Выхожу, вдыхаю. На лестничной площадке всегда запах сырости.
Достаю ключи, встряхиваю, чтобы они распутались с брелком. Вот в эту минуту я думаю, я думаю о том что надо снять этот дурацкий брелок, потом вставляю ключи в замок и снова ни о чем не думаю.
Захожу, закрываю за собой дверь, разуваюсь, включаю телевизор или радио, и иду мыть руки, переодеваюсь в домашнюю одежду. Время ужина. Не люблю долго возится над снадобьем, по этому чаще всего варю вермишель, а к ней уже подходят любые полуфабрикаты. Мою тарелку после ужина и иду в гостиную. Вот здесь начинается моё нелюбимое время - спать еще рано, а все дела уже сделаны. И я сижу. Переключаю каналы в телевизоре или листаю какие-то газеты. Когда я нахожу хороший фильм - мой вечер считается удачным. Если нет, то я сижу, переключаю и мысленно ускоряю время, чтобы поскорее пойти спать. В полдесятого я выключаю телевизор, ложу газеты на журнальный столик и иду в ванную. Принимаю душ, чищу зубы, одеваю одежду для сна и перемещаюсь в спальню. Взбиваю руками пуховую подушку, хотя знаю, что она сразу же собьется под моей головой. Всегда в эту минуту я тоже думаю. Думаю, о том, что надо купить наконец-то силиконовую подушку, она должно быть на много удобней. Взбив подушку я тут же прекращаю думать. Ложусь под одеяло, закрываю глаза и умащиваюсь поудобнее. Никогда не замечаю, как я засыпаю.