У самой кромки неба

Влажный тропический воздух, пропитанный запахом тумана, что огромными белесыми клубами нависал над морем, неторопливо пробирался в комнату сквозь приоткрытое окошко, растворяясь в полумраке, оседая бусинками прохладной свежести на стенах, мебели, одежде. Издалека доносился шум прибоя, да шелест огромных пальмовых листьев, похожий на шорох сотен ладоней в тишине. Горизонт исчез за непроглядной дымкой, растянувшейся над поверхностью моря, и казалось, словно сама кромка неба бьется о песчаный берег пенящимися волнами. Неба, затянутого серыми облаками, то и дело проливающимися на изнуренную землю каплями теплого дождя.

Она лежала рядом, прижавшись щекой к моему плечу, и длинные каштановые волосы опадали волнистыми локонами на подушку. Тихо мурлыкала какую-то незамысловатую мелодию, не отрывая взора от окна за прозрачной шелковой занавеской. В окне открывался великолепный вид на пляж, к которому вела узенькая тропинка, окаймленная с двух сторон высокой травой да склонившимися, словно в поклоне, кокосовыми пальмами. Ее нежная кожа в свете пасмурного дня, казалась атласной, а стройные изгибы невероятно красивого тела не позволяли отвести взора. Я обнимал ее левой рукой, исследуя кончиками пальцев каждую ложбинку на ее изогнувшейся спине. В эту минуту она была похожа на кошку, отыскавшую, наконец, заветный чулан с горшочком сметаны. Положив правую руку под голову, я лежал на спине, уставившись в потолок, по которому торопливо шествовал маленький черный паучок, очевидно, сбившийся с пути и ищущий дорогу к свободе. Было прохладно, но приятный жар ее не позволял замерзнуть, согревал нас обоих, и хотелось просто уснуть, забыв обо всем, что ждет нас впереди.

Первые капли дождя застучали по металлическому карнизу за окном, навевая дрему. В какой-то миг она умолкла, закрыв глаза. Я слышал ее мерное дыхание, чувствовал, как бьется ее сердце под моей рукой. Мир вокруг закружился, погружаясь в разноцветную ауру воспоминаний, сладких грез и умиротворения. И в тот самый миг, когда не осталось сомнений, что она уснула, я услышал ее тихий шепот:

— Скоро ты уедешь, да?

— Наверное, — ответил я, стараясь всеми силами скрыть внезапно охватившую меня грусть.

— Такая сонливая погода... Спасибо тебе, — с этими словами она подняла голову и поцеловала меня в щеку. — Ты будешь мне писать?

Терзаясь в тисках печали и жалости, я понимал, что вряд ли когда-нибудь теперь увижу ее. Наш с ней бурный роман превратился в путешествие по сказочным тропинкам Эдема, и каждый шаг отдавался в наших сердцах звонкой мелодией бушующих у побережья волн. Брызги счастья, похожие на искрящиеся вспышки южного солнца в морских заводях, казалось, нанеслись кистью на холст жизни, запечатлевшись навеки. Долгая прогулка в иной мир, мир забвения и безмятежности, рано или поздно должна была завершиться. Мы расставались, и каждому из нас суждено было раствориться в пучине повседневности, предстояло стать разделенными друг от друга бесконечными тысячами миль. Разрывалось сердце на две половинки, одна из которых навсегда оставалась в объятиях чувственного ангела, прижавшегося ко мне в эту минуту.

Я смотрел в потолок, боясь опустить глаза, в которых застыли слезы предстоящей разлуки. Ветер приносил с моря запах водорослей и соли, а на душе росла ничем невосполнимая пустота. Слишком хорошее всегда кончается очень и очень быстро. Паучок, проделав немалый путь, исчез за занавеской, а мне впервые после долгого перерыва захотелось закурить.

— Тогда пусть этот день не закончится никогда. Правда? — она подняла на меня свои огромные зеркально-серые влажные глаза, в которых светилась неподдельная тоска. Глаза, в которые я влюбился с первого взгляда, утопая в них сильнее и быстрее, чем в бурных водах Карибского моря во время первого плавания.

Я коснулся губами ее губ. Нежный привкус любви, смешанный с теплым дыханием дождя, вновь окутал необыкновенным ароматом блаженства. Последний день на Райском острове, бесцветный и дождливый, принес с собой самый чуткий поцелуй, запечатлевшийся в сердце цветущим солнечным фотоснимком. Она была подобна распустившемуся цветку в разгар летнего дня, пытающемуся впитать в себя все тепло перед наступлением безмолвных сумерек. Чтобы хранить его вечно в глубинах своего сердца.

— Для меня нет тебя прекрасней...

Она улыбнулась, прикрыв глаза. Дождь тихо напевал свою незатейливую песенку, прокладывая дорожку в тумане влажного тропического дня, а море все так же накатывалось волнами на песчаный берег по ту сторону пляжа. Где-то садилось солнце, поднималась луна, а в нашей комнате горел у изголовья абажур, отбрасывая огненные блики на две пылающие в объятиях страсти души.

05.07.2009