За своей судьбой - Глава 6 - Искорка

Всю дорогу до самой деревни Иван весело балагурил, рассказывал смешные анекдоты без «картинок», и под конец Ирина успокоилась.
Возле дома, где работали ребята, машина остановилась. Проснувшийся Колюшка увидел сестру и застучал по стеклу. Ирина заспешила из машины, чтобы быстрее выпустить его.
Соня увидела Колюшку и сначала в недоумении остановилась, а затем как кошка прыгнула к нему, намертво обняла, прижав его голову к груди, а потом, опомнившись, начала лихорадочно целовать, сквозь слёзы выкрикивая что-то несвязанное.
Все ребята обступили их плотным кольцом. Ирина заметила, что за эти дни их прибавилось. Она не стала подходить, а крикнула им:
–– Ребята, я вечером зайду, разговор  есть, –– села в машину, попросила:
–– Поедем, Иван.
–– Кто это его тискает?
–– Сестра.
–– А ты кто ему?
–– Никто. Они детдомовские. Сначала одна пара прибилась к нам, а теперь их всё прибывает и прибывает. Чем их кормить? –– сокрушалась Ирина.
–– А что они строят?
–– Дома ремонтируют, чтобы перезимовать
–– Так ты по этому поводу ходила к губернатору? –– догадался Иван.
–– По этому.
–– И что он?
––Обещал помочь. Тормози, мы приехали.
Возле калитки их встретила Вера Васильевна и, сердито посмотрев на Ивана, выговорила Ирине:
–– Ну, наконец-то заявилась. Подольше не могла там быть?
–– А как Женька себя вёл?
–– Спокойно.
––А что же вы волновались? Значит, всё нормально со мной было. А у вас какие дела?
–– А у нас вот ненормальные –– Володька приезжал.
–– Деньги привёз?
–– А тебя только деньги интересуют? –– недовольно пробурчала Вера Васильевна.
Ирина искоса глянула на Ивана и не стала продолжать разговор.
–– Иван, помоги занести вещи, –– попросила она.
–– О чём разговор, сей момент. –– Он собрал часть пакетов и понёс в дом., но на крыльце остановился в нерешительности, так как на пороге стояли два голопузика.
Ирина отстранила Ивана, подхватила детишек и занесла их в дом. За ней следом зашел Иван.
–– Клади на диван и неси остальные. А ты чего остолбенел? Как будто впервые детишек видишь?
Иван поспешно вышел и молча перенёс остальные вещи, а затем сел возле машины на корточки, низко склонив голову.
Вера Васильевна посмотрела на него из окна, удивлённо спросила у Ирины:
–– Чего это с ним? Такой весёлый был, а то совсем смухордился.
–– А кто же его знает. Ваш Володька –– родная кровинка вам, и то вы его совсем не знаете, а Ивана я впервые увидела только утром в магазине. Если бы не он, то нам и до завтра не добраться бы. Я Стрижу брата привезла, совсем его освободили.
–– Ой, какая ты молодец! А она тут загрустила: и уж в детдом к братишкам бегала, и все подходящие избы обежала, а их на её глазах занимают вновь
прибывающие –– прямо нашествие какое-то. А Стриж мечется, мечется, не знает, что ей делать.
В избу, еле двигаясь, вошла Ефимовна.
–– Приехала, Голубка? А мы заждались тебя. Сонька не забегала сюда? Говорят, что куда-то убежала.
–– Наверное, за младшими в детдом пошла, –– догадалась Ирина.
–– Может быть. У идущего одна дорога, а у ждущего их дюжина. –– Ефимовна тяжело села на стул, посмотрела на пакеты. –– Ты мази от ломоты в костях не привезла? Мочи нет моей, так выкручивает. Видать, дожди скоро пойдут.
–– Все ваши заказы выполнила, сейчас разыщу.
Женька вырвался из рук Ирины и побежал к двери. Она поймала его на крыльце, а он тянул ручонки вперёд.
–– Ты что, чудо-юдо моё? За машиной тянешься? Она велика для тебя. Пойдём, я маленькую привезла, –– Ирина хотела идти в дом, но Женька громко заревел. И её осенило, что он зовёт одиноко сидящего Ивана.
–– Чего ты там один уединился, Иван? Иди в дом, –– позвала она. –– Какие думы горькие думаешь?
–– Я слышал ваш разговор. Слушай, Ирина, а тут никакой разваленной халупки мне не достанется? Вам одним с этой оравой не справиться. Тут сильная мужская рука нужна, а я спортсмен, дзюдоист, чёрный пояс имею. Это многого стоит, –– он смотрел на Ирину таким умоляющим взглядом, что она в растерянности даже отступила от него. А Женька заливался в смехе, то хлопал  ладошками, а то пытался дотянуться до Ивана.
–– Пошли в дом на совет в Филях, –– пошутила она смущённо. –– Вы слышали, командирши, что говорил Иван? Нет?  Ну так послушайте, что он предлагает.
А Иван молчал. То ли от смущения из-за Женькиного поведения, то ли уже передумал. Но Ирина не хотела упускать предложенной помощи.
–– Иван просит дать ему какую-нибудь избёнку, чтобы остаться тут и
помогать нам. Говорит, что мы не сможем справиться с этой оравой.
В этот момент Женька дотянулся до лица Ивана, погладил ручонкой, вновь заливисто рассмеялся, сполз с Ирининых рук и уселся с Верунькой в углу, как будто и не уходил оттуда.
Стоявшая у стола Вера Васильевна безвольно опустилась на стул, громко всхлипнула.
–– Что с вами, Вера Васильевна? –– встревожилась Ирина.
––Нет, нет, я ничего, просто устала стоять. А парень дело говорит. Зимой, когда не будет работы, нам караул кричать. Уже и сейчас новенькие у Клавдии всю пенсию выпросили, самогон раздобыли.
–– Вот-вот, и надо парня определить на постой к Клавдии. А я возьму к себе Соньку со всем её гуртом. Я уж привыкла к ней, она девчонка хорошая, –– довольная своим решением Ефимовна мирно улыбалась.
–– Да где ж вы там поместитесь, бабушка Ефимовна? –– засомневалась Ирина.
–– Ты думаешь, что им моей избушки не хватит? Горница у меня пустая. А мне и топчана в закутке у печи достаточно. Зато по ночам спокойно спать буду, не надо бояться, что за копейку прибьют. Да, говорят, что теперь пенсию через два месяца принесут. Ирина, в городе не слышала об этом? Правда это или просто балабонят?
–– Нет, бабушка Ефимовна, не довелось услышать.
–– Ну и ладно, доживём –– увидим, а помрём –– там деньги не нужны. Пойдём, касатик, отведу тебя к Клавдии.
Они вышли на улицу. Иван захлопнул все дверцы, багажник, догнал Ефимовну. Она посмотрела на него с усмешкой.
–– Что, касатик, люб`а тебе наша Ирина?
–– Люб`а, да ещё как люб`а, –– вздохнул Иван.
–– Так женись, пока никто не подвернулся.
––Да зачем я ей, валух меченый. Такой красавице и муж орёл нужен.
–– А чем ты плох? Тебе грех обижаться: что ростом Бог не обидел, да и
на лицо хоть куда. У вас у мужчин так получается –– чуть получше кикиморы и уже красавец. А болячку твою вылечим, ещё каким жеребчиком будешь, столько детишек нарожаете. Твоя хворь-то с чего приключилась?
–– Били сильно, вот и изуродовали.
–– Вот оно как. Сколько же пострадать тебе пришлось, горемычный? А ты почто машину там оставил?  Ну да, чего ж это я тебя спрашиваю, когда яснее ясного: чтобы её, голубку свою, лишний раз увидеть.
Иван рассмеялся.
–– Слушай, касатик, а ведь Ирина и не красавица вовсе.
–– Это вы слепые, не видите её внутренней красоты.
–– Да––а, касатик, здорово тебя зацепило, коль ты до самого нутра добрался. И давно вы знакомы?
Иван посмотрел на часы, на садившееся солнце, покачал головой:
–– Надо же, как время быстро бежит. Уже полусутки скоро сравняются.
–– Как –– полусутки? –– удивилась Ефимовна. –– А я думала, что ты полжизни её знаешь.
–– А так и есть. Только не половину, а всю жизнь. С такой не то что рядом, а даже вблизи неё быть, и то –– счастье.
–– Не зря же её Веснянкой зовут. Своим взглядом всех обогреет.
–– Веснянкой? Точное определение дали. Кто же это догадался первым?
–– Подруга её, Женька, сноха Васильевны. И детей своих ей доверила воспитывать.
–– Не понял. А разве это не Иринины дети?
–– Нет. Сноха Васильевны умерла при родах.
–– Пацанёнок забавный, но и со странностями.
–– Прозорливый он. Клиническая смерть у него была. Акушерка и мать их загубила, и их чуть не отправила на тот свет. Когда разрезали Женьку, то сын не дышал, еле отходили. А у самой столько порывов внутри было, что не смогли остановить воспаление. Так и сгорела в горячке. А почти месяц организм боролся, но болезнь одержала верх. Сам знаешь, время какое злое, не на нас, а против нас работает. –– Ефимовна остановилась возле старой избёнки с гремевшим листом железа на крыше, упавшим плетнём из прутьев, постучала по столбу:
–– Клавдя! Принимай постояльца.
На покосившееся крыльцо с полусгнившими ступеньками вышла седая старуха в сатиновой длинной юбке, облезлой серой, с проглядывающей чернотой, как бы напоминающей о её первоначальном цвете. Она подставила ладонь к лицу, загораживаясь от оседавших лучей солнца, прищурила подслеповатые глаза, заулыбалась, отчего лицо её округлилось, а от падавших на него закатных лучей, казалось румяным.
–– Да где ж ты его раскопала, соколика ясного? Уж ты не сомлевайся, милок, я хорошо готовлю, мой муженёк всегда доволен был. И в избе у меня порядок, силёнок ещё хватает на это. Пойдём в дом, у меня молочка немножко есть, покормлю тебя, –– она отстранилась от двери, пропуская Ивана в избу.
–– Иди, касатик, иди, а я Соньку поищу, успокою её. А ты тоже подходи к Вариной избе, там и Ирина будет.
Через час во дворе у Вари собрались все до единого жильца деревни. Сама хозяйка с уже обозначившимся животом смахивала крошки со стола. У одного края сидела Стриж и по-матерински смотрела на младших братишек, жадно евших картошку. Ирина поняла, что Варя с Игорем продолжали кормить всё возрастающую группу молодёжи. Они расположились кто-где: часть осталась за столом рядом с пришедшими старушками, часть уселись на чурбаки, валявшими по всему двору. Ирина сначала не поняла, откуда они появились, но заметила исчезнувший вековой клён, росший во дворе, от которого осталось высокое основание, приспособленное под стол.
–– Как же вы справились с такой громадиной? –– удивилась она.
–– Да тут мужик с бензопилой проезжал, вот мы и упросили его кое-что попилить. Вера Васильевна с ним самогоном расплатилась. А нам с Варюхой топки на зиму хватит, если экономно расходовать, –– Игорь нежно смотрел на жену и рассуждал как бывалый заправский хозяин. Казалось, что беспечное детство стало покидать его.
Ирина машинально пересчитала присутствующих и сокрушенно покачала головой –– уже 35 человек. Она не заметила, что произнесла это вслух.
–– Нет, Веснянка, уже пятьдесят : пятнадцать человек на промыслах –– пять в совхозе, а десять по соседним деревням помогают убирать урожай в обмен на продукты, –– ответила Соня.
–– Откуда они взялись? –– Ирина с любопытством рассматривала незнакомую молодёжь.
–– А кто откуда. –– Вступила в разговор Варя. –– Вот эту пятёрку детишек отец привёз, Христом Богом просил оставить. Сам в совхозе на тракторе свеклу возит, рад до безумия, что работу нашел. Мать у них казашка, потому и дети узкоглазые. Её не отпустила родня: выдали за новоиспеченного бая. А мужчину выгнали за то, что он не их кровей. Как ему удалось увезти детей и сам не понимает. Говорит, что пол России проехал, нигде пристанища не мог найти. С одним совхозным мужчиной за два дня землянку вымахали, перекрытие из балок сделали, из бочки буржуйку соорудили. По их примеру и другие ребята стали в землю вгрызаться.
–– А перекрытия где брать? Я смотрю, что наша лесополоса здорово поредела, а этого делать нельзя,  –– голос Ирины построжал. Она удивилась перемене своего характера: два года назад была застенчивой, несмелой девчонкой. Вероятно, причиной такой перемены стала ответственность за чужие жизни.
–– Да лучше нашей коммуне достанется, чем богатые себе заберут, им и так хватит, –– не согласилась Варя.
–– Веснянка, давай нашу коммуну назовём «Искоркой», –– предложила Соня.
–– А почему «Искоркой»? –– Ирина заметила, что за тот месяц, когда ребята были вместе, они сплотились между собой, значительно повзрослели и
посерьёзнели. И среди них новички выделялись своей неуверенностью.
–– Как это ты не понимаешь, Веснянка! –– возмутилась Соня. –– На свет от нашей «Искры» слетаются бездомные ребята со всех уголков страны.
Ирина смотрела на Соню и думала: «Вот тебе и Стригунок, Стриж! Теперь её так и не назовёшь. И даже отросшие волосы возражали против детских кличек».
–– Ребята, а нам и в самом деле, надо определиться с названием нашего коллектива, –– обратилась она ко всем присутствующим, которые с нетерпением смотрели на неё, ожидая, что она скажет, и ловили каждое её слово. Она продолжила:
–– Случай помог и я попала на приём к самому главному начальнику, к главе администрации области и он обещал помочь.
–– Так это разве случай, голуба моя, это сам Бог тебя привёл к нему, –– возразила Ефимовна. –– Так вот почему наш директор совхоза примчался разъярённый. Васильевна еле-еле его успокоила. Тебе придётся ехать к нему, докладывать всё, –– начальство сердить нельзя, с ним лучше в мире жить. А насчёт коммуны он подбросил идею. Может быть, сверху команду дали. Вот завтра с утра и отправляйся к нему.
Ирина подробно рассказала о поездке, о покупках, после чего ребята весело загалдели, окружили Ивана.
Утром Ирина прикрепила к багажнику велосипеда канистру под бензин и поехала в совхоз. Директор находился в своём кабинете: широкоплечий, крупноголовый, с топорными чертами лица мужчина вытирал пот большим серым платком.
–– Здравствуйте, Пётр Иванович. Я –– Ирина Соколова из Сурково. Вы хотели поговорить со мной. А вы уже набегались с утра пораньше?
–– Здорово, Непоседа. Садись, судить-рядить с тобой будем. А ты разве не Кипреева?
–– Нет, я на своей фамилии.
–– Вот-вот – на своей, по своему. Слишком грамотные, самостоятельные
стали. Вон чего удумала –– к самому Голове пробилась! Тут двадцать лет руководишь, и то ни разу к этому кабинету не приблизился. А она заварила кашу, а Уткин ей помогай. А чем я тебе помогу? Тут в каждом углу по десять дыр, не успеваешь латать: вчера одну корову прирезали, а сегодня ещё две на подходе.
–– Так они у вас зеленей объелись! Чем вы их кормите?
–– Как раз зеленями и кормим…
–– А куда ж ваш зоотехник смотрит? А ветеринар?
–– Ты что, девка, с неба спланировала? Сбежали специалисты, платить им нечем.
–– Так чего ж вы сидите, бежать надо на ферму спасать коровок! Я видела в палатке яблочный уксус. Хорошо бы активированный уголь найти. Бабушка Ефимовна говорит, что силой гонять надо, чтобы растряслась скотинка.
Загрузив ящик уксуса в машину, директор с любопытством посматривал на Ирину.
–– Ты откуда всё знаешь, Непоседа?
–– Жизнь учит. Просто надо быть небезразличной ко всему. Со мной в общежитии института жила девчонка с зоотехнического факультета. Приехала с практики, разные случаи рассказывала. Вот я и вспомнила сейчас.
На ферме директор приказал убрать зелёнку из кормушек и поить подкисленной водой. Первое ведро он сам поднёс беспомощно лежащей корове. Она повернула на него голову и своим жалобным страдальческим взглядом просила о помощи –– мычать у неё не было сил. Пётр Иванович смочил рукой её горячие губы –– корова языком облизала их и потянулась к ведру, стала жадно пить. В её брюхе резко заурчало, как будто заработали жернова. Она головой стучалась по ведру, собирая последние капли.
–– Бабы! Подайте второе ведро! –– попросил директор.
Корова приподнялась и стала пить, стоя на коленях, а из брюха вырвались зловонные газы.
Директор радостно засмеялся:
–– Спасли коровушку, спасли!
Он в неудержимом порыве обхватил Ирину и закружил.
–– Спасли! Спасли, Непоседа!
Смущённая Ирина вырвалась из объятий.
–– Проси чего хочешь, Непоседа, всё отдам. Я твой вечный должник. Это ж надо –– чуть всё стадо не загубили, –– директор взял Ирину за плечи и повёл из коровника.
–– Помогите советом, Пётр Иванович: что делать, с чего начать? А то и не знаешь, что просить.
–– Да, ты права. Самое главное для вас –– начать что-то делать. Вы молодцы, что стали строить какое никакое жильё. Именно оно удержит их на месте. А чтобы не занялись глупостями, нужна цель в жизни, занятость. Недельки через две соберём расширенное правление и подумаем сообща, что делать, как помочь. В нынешней обстановке вам одним не вытянуть –– налогами задушат. Без техники землю не обработаешь, а у вас даже плюгавенького плуга, сохи нет, не то, что трактора. Я думаю, что вас надо отделением совхоза оформить.
У нас некоторые бузят, других подбивают, чтобы совхоз ликвидировать, а землю и технику раздать на паи. Раздать-то в один миг можно, не велика проблема: ломать –– не строить. А кто на земле работать будет, когда полсела пенсионеры? Городских сюда не заманишь, и с Америки рабочую силу не привезёшь. Дров наломаем в спешке, беда большая будет –– загубим кормилицу нашу. До последнего надо держаться в коллективе –– в этом наше спасение
Вот что надо сделать, дочка: у нас половина урожая свеклы, картофеля  находится в поле, а дожди вот-вот зарядят. Не управимся мы, рабочих рук не хватает. Надо ваших ребят подключить: пусть бросают всю работу и на подмогу идут. Тут двоякая выгода: и урожай соберут, и на правлении легче будет вести разговор по вашему вопросу. А бузеть будут, я чувствую.
–– Хорошо, Пётр Иванович, завтра с утра все и придём. Может быть, часть урожая вручную убрать? Это так старушки говорят.
–– Много ли вручную уберёшь? Это какую армию рабочих рук нужно? У нас трактор на ходу, распахать можно. Главное –– из земли выбрать и посуху вывезти с полей.
–– Я всё поняла. До завтра.