А, чёрт, хризантемы... чёрт!

Студент Пров влюбился в актрису. Он купил у цветочницы букетик хризантем и поспешил к служебному входу, решив не вручать цветы на сцене, а оставить их на служебном входе после начала спектакля. Когда Наталья Петровна будет уходить, она заметит прекрасный букет, узнает о существовании тайного обожателя, поймёт, что это – тот единственный, потом они будут гулять по парку, держась за руки, и кушать фруктовый лёд.
Пров посчитал, что не стоит сразу излагать в прилагаемой к цветам записке свои чувства, ограничившись лишь написанием имени предмета своего обожания. Сначала он думал написать «Уважаемой Наталье Петровне», потом «Милой Наталье Петровне», был ещё вариант «Дорогой Наталье Петровне». В конце концов, Пров решил, что всё это пошлятина и написал на изящном, опрысканном мужским парфюмом, листике бумаги просто «Наталье Петровне». Дрожащими пальцами, чтобы не помять цветка, он долго пытался засунуть эту бумажку между листьев хризантем так, чтобы Наталья Петровна сразу её заметила.
Преисполненный радостного волнения Пров ворвался на служебный вход, обаял старую вахтёршу и выпросил у неё банку с водой, чтобы водрузить букетик на видное место - прямо перед старухой. Поставил и побежал на спектакль. Шла последняя в этом сезоне «Роковая любовь»; Наталья Петровна играла подругу служанки. Пров обожал сцену, когда она выходила со словами «А мне тоже интересно», чтобы потом до конца спектакля прятаться за шкапом, наблюдая за ходом интриг.
Спектакль закончился. По-хорошему Пров должен был пойти домой, однако неимоверное желание увидеть Наталью Петровну, выходящую из театра с великолепным букетом, заставило его притаиться в кустах небольшого скверика напротив храма искусств. Студент таился и ждал. Наконец, усталые актёры показались на выходе. Натальи Петровны среди них не было. Пров забеспокоился, не пропустил ли? Наконец, в дверях появилась Она и (о, ужас) не одна! Наталью Петровну отвратительно приобнимал за талию рыжий великан – актёр Картошков-Зелинский, исполняющий в «Роковой любви» одну из главных ролей. Неизвестно, что раздосадовало Прова больше – наличие Картошкова-Зелинского или отсутствие цветов в руках Натальи Петровны. Сначала Пров подумал, что на деньги, истраченные на букет, он мог бы купить половину обеда в столовой, однако тут же отринул эту мысль, сконцентрировавшись на душевной боли по поводу ветрености и неразборчивости предмета своего обожания.
Наталья Петровна и её поклонник скрылись за горизонтом. Пров пострадал ещё немного, а потом задумался, куда же всё-таки делись хризантемы. Думал он до тех пор, пока из театра не вышла полная мадам, неопределённого возраста, в сером халате и красной косынке. В одной руке она держала потёртую матерчатую сумку, в другой – провский букетик.
Досада. Досада, злость, разочарование и прочие нехорошие чувства обуяли и обрушились на бедного студента. В глазах его стояли слёзы. Надежды рассыпались в прах. Противный комок подступил к горлу. Образ Натальи Петровны в его голове постепенно приобретал демонические оттенки. Как она могла? Отдать уборщице букет – знак наипреданнейшей любви, равный половине обеда в столовой?! Всё! В порыве негодования Пров хотел наброситься на уборщицу и отнять букетик, но решил, что это того не стоит и злой пошёл домой.
Наталья Петровна Говядина пришла домой усталая, но довольная. Зарплату уборщицам опять не выдали, зато вахтёрша передала ей прекрасный букет хризантем. Наталье Петровне никогда раньше не дарили цветов.
- Грузчик Михаил не такой уж и мудак, каким кажется, - решила она и пошла пить чай.