Неживой розовый мальчик

    — Мы так редко встречаемся, — сказала Лариса, наклонив голову.
    Она — полноватая, с широкой костью, не утратившая девичью красоту, крупная женщина, тридцати двух лет.
    — Ты такой неразговорчивый... из тебя слова не вытянешь, — снова, через минуту, произнесла она, обращаясь к мужчине, который сидел напротив, за кухонным столом и курил, отпивая чай из своей чашки.
    Он — гораздо старше, худощав, немного сутуловат, отчего кажется одного с ней роста. Выглядит при этом молодцевато. Пиджак, очки, коротко стрижен, чисто выбрит, чуть пахнет одеколоном. Зовут его Виктор, и он здесь в гостях.
    — Ой, Вить, покажу тебе что, подарили на день рождения, хочешь?.. — не дожидаясь ответа, она встала и быстро пошла из кухни, где они сидели уж минут сорок.
    Виктор внимательно поглядел вслед, на её фигуру, на угадывающиеся под халатом крепкие бёдра, на чёрный хвостик собранных на затылке волос... погасил сигарету и тут же закурил новую.
    Она вернулась с большим пакетом и стала вынимать оттуда разные штуки, игриво хвастаясь и радуясь этому представлению, которое только ему одному и можно показать из всех на свете мужчин. Достала, в числе прочего, набор женского кружевного белья, состоящий из трёх деталей, и вертелась на стуле, блестя глазами, улыбаясь и предлагая примерить, чтобы оценил.
    — А вот это!.. посмотри, — она достала полиэтиленовый мешочек, а оттуда — продолговатый, бугристый, морковного цвета предмет. Лариса рассмеялась, — помнишь, просила тебя, а тут вот подарили... да не бойся, не мужчина. — Она повернула какой-то регулятор, игрушка тихо загудела, — видишь, какой розовый мальчик! — воскликнула она, но тут же осеклась, поджав губы, вспомнив что-то не очень весёлое.
    Виктор рассматривая, поднял этот предмет двумя пальцами, — врёт, наверно, сама купила... бедная женщина, — подержал немного, напустив заинтересованный вид, и вернул.
    — М-м, налей, пожалуйста, ещё чаю, — сказал он ровным голосом.
    — Да-да, конечно, дорогой... — она засуетилась, побросала подарки обратно в пакет, оставив на столе лишь эту нелепую среди блюдец и чашечек, штуковину. Виктор закурил очередную сигарету.

    — Как же ты не сумела предохраниться, Лариса? — помолчав, спросил он, сделав глоток из чашки. Она машинально взяла злополучный резиновый предмет, и, опустив глаза, стала задумчиво водить пальцем по его извилинам.
    — Всё бывает, милый, ты не волнуйся, я большая девочка.
    — Да убери ты его... — отчётливо произнёс Виктор, с ненавистью глядя на её пальцы. Лариса затравленно улыбнулась, убрала и застыла с каким-то глупо-независимым видом.
    — Всё будет как надо, не беспокойся... — тихо выдохнула она.
    — Где у тебя сахар?
    — Может, оставим его, Вить?..
    Он как-то скривился, почувствовал это и быстро взглянул на неё, не увидела ли? Испугался. Отошёл к окну с сигаретой. Затравлено посмотрел на улицу. Потом чуть дёрнул головой и плечами, как бы что-то отбрасывая, и придал лицу безразличное выражение. Он не мог думать и что-то решать по существу. Всё, что он сейчас делал, происходило механически. Он ждал решения, он привык, что в этих вопросах за него всегда кто-то решал. Он хотел сейчас забыть всё. Забыть вот эту ласковую Ларису. Забыть, что внутри неё уже три недели живёт его ребёнок, сын, ещё зародыш, крошечный мальчишка, изначально благодарный уютному своему местечку. А может, девчонка, кто знает? У него уже есть сыновья в другой семье, а девочки нет.
    — Ма-аль-чик... — произнесла нараспев Лариса, — мама посмотрела меня и увидела его, мальчишечка такой, говорит, так крепенько сидит. Может, оставите, говорит, его... Вить, может, оставим?..
    — Лариса...
    — Да нет, что ты, не волнуйся...
    — Мне пора.
    — Ну, посиди ещё, Вить, успеешь ещё...
    — Вызови, пожалуйста, такси, мне, действительно, пора.

    Ехал в машине, курил, бесцельно следил за пробегающими витринами, уличными огнями, деревьями, людьми... А в голове, в каких-то глубинах, стояла такая удаленная, теплая, розоватая точка, мальчик, крошечный червячок, ещё не знающий, что он уже не живой, которого скоро раздавят и выбросят куда-то в холод. Как будто и не было.
    Как будто и не было ничего.

25 марта, 2005г.