Хороший рассказчик

 

  Еще одна визитка ВДВ это битье бутылок об голову, ломание кирпичей, досок и шифера разными частями тела. Есть конечно в этом свои секреты, но сила для того тоже нужна. Каждый уважающий себя разведчик все это умеет и регулярно демонстрирует и этим гордится.
  Сам лично научился бутылки о голову ломать в Дагестане, это то место, где стал дубоголовым. А вот кирпичи бить так и не умею…
В Чечне познакомился с хорошим человеком, прапорщиком, фельдшером по должности, Колей. Он шебутной такой – юла, по жизни тертый и рассказчик замечательный. Знаете, есть такие люди: рассказывают – заслушаешься, да еще озорно у них получается и не различить где правда, а где байка чистой воды. Без рассказчика хорошего и армия не армия, и служба не служба. А рассказов его длинными зимними вечерами послушал тогда… Он в тюрьме работал, тоже фельдшером, про тамошние нравы, в том числе, много говорил, ну и случаи разные.
  - Один раз, - говорит, - проводил шмон в  камере, и нашел нычку жуликов – деньги в трубочку свернутые. Ты бы видел их лица. А что, мое дело искать, а их – прятать. Я прав.
  - Ну и что ты сделал? – не верилось изначально, что все по протоколу.
  - Ну, когда они заценили ситуацию отслюнявил себе пару сотен: «это мне на пиво
  – говорю», - а остальное на шконку кинул.
  - А они?
  - Спасибо, - говорят. Низким таким голосом изобразил - артист…
  Или:
  - Дежурю в тюрьме, скучно. Дай, думаю, посплю схожу, там камера была свободная… открыл, зашел, упал на шконку, проснулся от голосов: жулики через окна камер совет держат. В тюрьме одного прописали и погоняло ему дать хотят, каждая камера свое предложение выкрикивает. Ну и я к решетке поближе и кричу: «Камера десятая: Боцман, пусть будет!» А он и впрямь похож: фигура, походка. Они притихли, призадумались, обсуждать начали, а потом кто-то: «Пацаны, десятая пустая… Это лепила, шкодит!!!» Ну, посмеялись все и мне весело.
  - А кличку мужику какую дали?
  - Боцман и дали, утвердили.
  Или, подвыпив:
  -  У меня в пяти километрах от города дача, домик со всеми удобствами, огород, само собой, а в огороде у меня пруд небольшой - лужа. Если будешь в гостях, увидишь (а города наши в пол тысячи километрах друг от друга по прямой). Когда еду на дачу, только винца покупаю и хлеб, все остальное на месте. Из лужи этой, за тридцать минут вытаскиваю полведра карасей на одну удочку или полведра раков сами в сетку залезут… А когда гости дорогие тогда и раки, и рыба и тоже за полчаса. Тут же раков варишь, карасей жаришь, водочка, зелень с грядки, свежий воздух – красота. Приезжай...
  Так вот, сидим, как-то раз, в автоперевязочной с ним, разговариваем; приходит разведчик на прием, здоровый такой, видно - ушлый.
  - Ха, разведчик, заходи. Что заболел? Ты же должен кирпичи как печеньки крошить…
  - А я и крошу.
  - А бутылки  об голову бьешь?
  - Бью…
  - А доски ломаешь?
  - Да, все я могу.
  - Всё? А можешь, «За ВДВ!», нож в ногу себе воткнуть так, чтоб торчать остался.
  - Нет, никто не может…
  - Спорим, на пузырь, что я себе воткну? Давай нож.
  Глаза у разведчика округлились, но, отодвинувшись от шального прапорщика нож (большой, для охоты на людей), дал.
  Коля мельком оценил вес и качество клинка, крепко взял его в правую руку и с силой, через берц, ударил себя в стопу, нож не воткнулся с первого раза. Коля, поморщился, с размахом, словно хотел приколоть конечность к полу, сразу же ударил еще раз, нож, вонзившись через ботинок в ногу, остался, надежно воткнутым, торчать. Прапорщик закряхтел от боли:
  - Понял? – с усилием выдернул клинок, протянул рукояткой разведчику.
  Парень выглядел ошеломленным, с большими от удивления глазами,  он взял свое оружие и, не сказав более ни слова, только дико озираясь, скрылся в сумерках.
  - Что приходил-то? А и ладно. Наливай.
  Артист.
  Ему год назад в Дагестане противопехотной миной ногу оторвало. А он на протезе уже так бегает, что даже в Чечню взяли и здесь, кто не знал, тот не догадывался что он одноногий…
  А карасей и раков у него, из лужи, на даче, еще годом позже, лично по полведра достал, и зелень была и разговор душевный…

(Из "Эссе о ВДВ")