Нпс

    Колышущаяся дымка внезапно накрыла крейсер. Кажущееся абсолютно неестественным свечение равномерно окрасило боевые надстройки, палубы и трюмы пустеющего гиганта в мягкий теплый свет попутно заблистав на тысячах чешуек проплывавшего мимо косяка рыб. Испуганные мальки бросились во все стороны разом утратив то единство, что делает плывущий водоворот единым существом, но уже спустя несколько секунд убедившись в дальнейшей неподвижность явления забыли про него и вновь слились в хвостатом потоке. Ночь продолжала царствовать над землей, и лишь светящаяся пелена одинаково легко пронзающая и податливый воздух, и упругую воду оставаясь неизменно яркой парила в ожидании. Если бы кто-либо разумный оказался бы внутри крейсера, то безусловно бежал бы без оглядки: в наше неспокойное время лучащийся переливающейся белизной даже самый темный угол, не говоря уже о прочих переборках неизменно вызвал бы панический крик: «Радиация!». В какой-то мере разумный был бы прав, но лишь отчасти.

    Уже двенадцатый, или нет, восемнадцатый раз Семен пытался понять, что заставило его свернуть со ставшего уже привычным пути мимо разваливающегося еще советских времен обнаженного каркаса некогда великого и гордого тракторного завода, двух соперничающих магазинчиков в своей вечно безуспешной борьбе за клиентов, у них ведь был один поставщик, и целого фонтана бьющего липкими каплями тугих бурых струй растянувшихся пятиэтажек с их битыми окнами, забитыми форточками и покосившимися гнилыми досками дверей. Уже третий год маршрут Семена прерывался лишь редкими приездами сопровождаемой караваном баулов тещи да незапланированными поездками до соседа Юрия, кто еще будучи эффективным менеджером по персоналу, до развала, удосуживался развлечь оставшихся друзей, да ухитриться отдохнуть сам.
    Сейчас Семен ехал совершенно в противоположную сторону – в лес. Ехал! Старый пикап, однозначно не способный выдержать откровенное насилие над его механическим разбитым позвоночником надрывно гудел, но не разваливался, чего неприкрыто боялся Семен, а вполне задорно подпрыгивал по ухабам и умудрялся лавировать среди деревьев с непостижимой скоростью почти полутора сотен километров в час. Такой рекорд старичка оставил бы след на первой странице поселковой газеты, если бы кто-нибудь смог запечатлеть лихой разворот красного болида по краю центровой площади, среди березовых стволов же такая погоня нашла бы свое место в рубрике катастроф. Но путь продолжался, медленнее было нельзя, Семен это знал. И продолжал бояться взявшегося из пустоты знания.
    Мысль вспыхнула огнем, а руки уже рванули руль вправо. В застывших зрачках отразилось упавшее бревно перегораживающее дорогу, а Семен с тоской подумал о нелепой гибели двадцати двух летнего дуба, как…
    Визг тормозов, и пикап замер. Дуб был позади, но ни грохота удара, ни скрежета сминаемого металла пронзающего хрупкое человеческое тело. А ведь он видел как толстенный мшистый дуб налетал на него. Или он налетал на дуб. Или его машина.
Мысли путались, страх неизвестного сковывал тело.
    - Халтурщики! – двое неизвестных хлопнули дверьми влетая в машину. Текстуры криво навесили, за что мы платим!
    - Гони, энпээсина, опоздаем же! – прокричал один ловко выбивая пивную пробку из ее законного места.
    Механически Семен вдавил педаль – безумная гонка на пикапе сквозь лес продолжалась.

    Скрежет, визг, испуганные и довольные вопли непонятных пассажиров, Семена швырнуло сквозь лобовое стекло. Уже в затягивающихся пленкой глазах отразились вывернутые с корнем деревья от сильного взрыва и торчащий из груди обрезок бампера. Семен умер.
    - Ты что, идиот?! Где я тебе еще возьму? У нас всего три осталось!
    - Где я? Я…жив? – собственный голос казался Семену глухим и незнакомым.
    Двое в изумлении уставились на него, - Ну вот, у него еще теперь крыша поедет от такого падения. И зачем нам двинутый нпс? Мы так вообще не отдохнем.
    - Во первых, мы тогда не опоздаем, - рассудительно произнес второй, повернулся к  Семену, - Ну что, водила, поймал снаряд, выжил? Повезло тебе, после пятого класса снарядов обычно не выживают. Ну и аптечку на тебя, жука, мы потратили. Марш в машину!
    Ноги против воли вновь дернули ощупывающего себя Семена выполнять приказ. Он был непреодолим, да и не было никакого желания его оспаривать, словно так было правильно, нужно выполнять. От невезучего пикапа остался практически один каркас: сорванная крыша, отсутствующий мотор. Семен повернул ключ зажигания и замер: машина превратилась в кресло на колесах, а ехать без двигателя оно не могло. Как хоть бензобак не взорвался?
    - Мда, - протянул один из пассажиров, тот, что более спокойный, - Нпс, тьфу, водила, короче, зовут-то тебя как?
    - Семен, - уже ожидая неизбежности и заранее угадывая свои действия протянул он как вдруг понял, что одним именем фраза не закончится. Добавил, - А я механиком был. Два года. Могу починить пикап-то.
    - Ну давай, коли не шутишь, а мы здесь пока подождем, - и на свет была извлечена еще пара бутылок пива.
    Двое устроились на стволе очередного поваленного дерева и с неприкрытом интересом уставились на Семена.
    - Где хоть они пиво в таких количествах, карманов не хватит, да и как я эту машину чинить собрался, да и чем, - опускаясь на колени подтягивая к себе появившийся ящик с инструментами думал Семен. Кожа на руках на миг подернулась рябью, странно, что никакой боли ни сейчас ни от падения и смертельного ранения ранее Семен не ощущал, и вдруг одежда вся разом изменилась: теперь он был в стандартной робе механика, на удивления чистой и блестящей, словно только сошедшей с конвейера. Руки совершали непонятные перемещения внутри корпуса автомобиля, Семен что-то пилил, выпрямлял молотком, вставлял возникшую в воздухе фару, через час работа была уже закончена.
Пикап стоял как новенький – собранная из двух кусков металла посреди леса машина. А Семен понял, что сможет уже собрать автобус, пока его окутывало выхлестывающееся изнутри сияние.
    - Гляди, прокачался. Какой нам нпс попался интересный, - засмеялся пассажир, - Ты какой уровень, дорогой? – обратился он к Семену.
    - Пятый, - прошептали губы.
    - А гражданка?
    - Механизированная техника, военные и гражданские транспортные средства авиа, наземные, водо и космонесущей основы, - словно на плацу отчеканил Семен.
    - В партию тебя взять, что-ли, - задумчиво протянул спокойный, - Давай-давай, рули, в мы подумаем.
    Семен продолжал нестись на вновь обретенной скорости до ста пятидесяти километров в час уже явно осознавая куда – к крейсеру, к грядущей битве размышляя о внезапно обретенной потенциальной способности строить космические корабли да так, что можно смело показывать кукиш всем НИИ родной да и не только страны.

    - В общем, решено, партия! Будешь теперь с нами, трудяга! – радостно воскликнул пассажир откупоривая уже три бутылки пива.
    Во вновь изменившейся одежде Семен несся по трапу боевого крейсера с бутылкой пива в руке следом за своими неведомыми пассажирами наблюдая ряды также ничего не понимающих снующих по крейсеру соседей по поселку поприбегавших кто на чем, а также Личностей. Они были такие же как и двое пассажиров, назвавшихся Ксен и Фастатак – такими же внешне, тоже делавшими какие-то дела, но неуловимо отличающиеся какой-то внутренней искрой, что была видна сразу.
    Следующие часы запомнились сумбуром: артобстрел порта, авиа налет с чужого авианосца, бесчисленные ремонты крейсера молотком с явным ощущением, что у того прибавляются странные хит поинты и еще пара съеденных аптечек вернувших в первый раз половину черепа, а во второй обе руки и, наконец, залпы плазменных пушек, установленных им же, возглавившим всех ремонтников крейсера по случаю получения седьмого уровня. На восьмом уже можно было строить первый космоистребитель, чего очень хотелось Семену, но враги кончились, и опыт больше не прибавлялся.
    Пришвартованный крейсер, который уже скоро-скоро будет трансформирован в удивительный космолет, еще после пары сражений переливался всеми цветами новейшего энергетического поля, придуманного бывшим менеджером по персоналу Юрием, а Семен все также пил бесконечное пиво – хотелось выть.
    Чертыхаясь прошел Ксен. Обернулся.
    - Чего горюешь, энпээсина, Семен?
    Почувствовав свободную формулировку ответа зародилось желание выговориться. Семен жаловался: на непонятный день, на странных пассажиров, прохождение сквозь дерево, непъянящее пиво, крейсер и свои способности к ремонту.
    - А ведь я тебя помню, - Казалось, что Ксен задумался, хороший у тебя потенциал что сейчас, что три месяца назад, правда тогда тебя красные захватили, - И Ксен рассмеялся видя округлившиеся глаза Семена, - Ну да, а мы синие! Цвет крейсера не помнишь, что-ли? И Портовый окрас, вон, и полосы на твоей одежде. Ну да, ты же не помнишь, рестарт был. Знаешь, а я с Фастаком поругался. У него там серфинг какой-то намечается. Разве это игра? Вот стратегии – это да. Слушай, хороший ты нпс, Семен, а поиграть не хочешь?
    - Поиграть? Как? Во что?
    - А ты еще не понял? Это же игра, друг. Ты в моделированной реальности, где создана карта игры. Ведь ты ничего, кроме своего поселка-то не помнишь! Это же за пределами карты. А мы тут воюем, сражаемся. У бессмертных одна цель - игра.
    - Игра? – прозревая переспросил Семен. Вся прошлая жизнь, весь тот маленький ограниченный черными стенами пустоты клочок мир внезапно высветил все дыры наспех придуманной истории. Дороги, по которым никто не ездил, ибо они обрывались, телефоны, по которым никто не звонил, ибо было некуда. Жизнь, которая никогда не начиналась в утробе матери. Ибо ее придумал три месяца назад талантливый программист.
    - Говорили, что Вы не люди, но ты, - Ксен запнулся подбирая слова, - Ты сам все увидишь, идем, нужно найти выход и заказать тебе тело. Понравится тебе пиво в реальном мире?