Дорога клона

  Ивана подвели к окну держа под руки. То ли что бы не вырвался, то ли что бы не упал.

- Вон помотри! – сказал усатый и толстый, что стоял справа, вцепившись как краб в руку Ивану.

            За окном был парк, он однозначно напоминал Ивану больничный парк, не раз виденный им и в кино и в жизни. Больничные парки они какие то особенные. Ходишь по ним и понимаешь, а где то ведь рядом болезнь. Между типичных деревьев, что населяют больничные парки стояла типичная скамейка из больничного парка. На ней сидел человек, сидел он спиной к Ивану, ничего особенного он собой не являл. Обычный человек в больничной пижаме, на лавке больничного парка.

- Я в больнице? – хрипло спросил Иван.

- Догадливый, голубчик – сказал держащий его справа худой человек в белом халате и с темными кругами под глазами.

- Ты на него посмотри! – ткнул его в бок толстенький слева, и махнул свободной рукой на человека в парке.

            Человек в пижаме, в этот момент встал с лавки, и повернулся к окну. Сердце Ивана сжалось, он видел человека. Да не человека! Он видел самого себя, не похожего на себя, а именно себя! И тот другой тоже видел его. И думали они абсолютно одинаково. Это же я! Думали они. Это же я! Думали они теряя сознание.

            Толстенький, стоял опершись на дверной косяк реанимационного отделения. Он ждал, абсолютно не нервничая. Худой вышел спустя пять минут. Кажется круги под глазами стали еще больше.

- Оба? – вкрадчиво спросил толстячок.

- Да, оба. – задумчиво ответил худой, вынул из кармана пачку сигарет и выудил из нее одну тонкими пальцами. Закурил, типично так, как все курят после реанимационного отделения.

- Не курил бы ты – с легким раздражением бросил толстяк, - И чего им не живется, этим клонам? Каждый раз, вот так. Мрут как мухи.

- Надо искать другие пути, - выпустив облако дыма, обронил худой – может не давать им встречаться?

- Сам знаешь, они почему то обязательно встречаются! – толстяк вдруг вспотел и выглядел зло.

- Ну, пути господни не исповедимы – закатил глаза худой.

- Тьфу! – плюнул толстячок – Мы же сами боги! В этом деле не ему решать…