Сказка-роман. Ч. 6. Гл. 50. Пролог

ГЛАВА 50. ДАВАЙТЕ СНОВА ПОДОЖДЕМ.

ВВЕДЕНИЕ.

  У Времени есть  одно  весьма интересное и, на наш взгляд, важное свойство. То, что оно бесконечно, никогда не начиналось и не закончится, известно всем; однако почти никто не задумывался над тем, что это свойство материи и мера ее существования и само по себе оптимистично, и нам, грешным, предоставляет немало поводов, если не для оптимизма, то, хотя бы для слабой надежды. Все дело в том, что начиная с любого заданного (конкретного) момента  каждый из нас может сказать: “все еще впереди”, или “все только начинается”, или уж, во всяком случае “не все еще потеряно, и у нас есть время исправить положение”. А уж целебные свойства времени знали еще в старину,  по крайне мере с античных времен. Впрочем, философы и сказочники тех далеких эпох осознавали и безжалостность хода этого, можно сказать, вездесущего и всепожирающего существа, объявив его богом – Хроносом или Кроном, кому что больше нравится.  Он уничтожал материю во всех ее проявлениях с незапамятных времен, уничтожает сейчас, и, как это ни печально, так и останется истребителем всего сущего во веки веков. С этим ничего поделать нельзя: божья воля!
  Лишь один только Бог мог существовать, не боясь этого ужасного языческого идола; кстати, Всевышнему ничего не стоило (и не стоит) вырвать из когтей, клыков или даже пасти рассматриваемого Молоха любого грешника или даже праведника, прикрыв его броней бессмертия. Так и появились на нашей Земле, а, возможно, и не только на ней, разного рода Мафусаилы, Кощеи Бессмертные и Вечные Жиды – сколько их там было, есть и будет?!
  А нам с вами, господа, надо это личное бессмертие заслужить, да только вот что-то никак не получается, что, впрочем, и не удивительно. Мало чего хорошего, если признаться честно, сделал каждый из нас (а кое-то  - так и вообще ничего) в своей  далеко не безгрешной жизни, зато дорогу в Ад каждый старался проложить со всем усердием. Впрочем, возможно, что это и не так, или не совсем так. Нам доподлинно не известны списки обреченных на пребывание в Геенне огненной, количество поступивших туда и спасших свои бессмертные души. Одни только догадки, да сомнительные сказки идеологов средневековья – схоластов и догматиков, изощренных софистов и златоустов. А вообще-то за почти два века существования фотографии ни единого ангела или черта не оказалось в объективе фото - или кинокамеры. Вам, однако, могут на это возразить, что и те и другие фотографировались неоднократно, да пленка засветилась; есть и иные возражения. Например, никто не знает, что такое НЛО – то ли ведьма, летящая на шабаш, то ли ослепительный ореол какого-либо небожителя, спешащего  по делам. А еще более существенным аргументом  в пользу существования того света и его обитателей является наш быт – для кого Рай, а для кого – и Пекло. Да и  в современном обществе встречаются личности, ничем не отличающиеся от служащих семи кругов Ада (жаль, что ангелов не видно, или почти не видно на улицах наших городов и весей). Но не было и  нет документально подтвержденных доказательств истинных чудес, так широко разрекламированных в народных сказках, мифах и евангельских сказаниях, Ведах, Авесте, Аль-Коране и многих других священных и апокрифических книгах.
Об этом и о многом другом размышлял временами могущественный повелитель огромной северной державы, пришедшей, впрочем, в совершенный упадок в последние два десятилетия. Никак не мог он взять в толк, что же произошло, что происходит, что делать и кто виноват. Если по правде сказать, напрасно старался наш герой осмыслить то, что не дано было понять простому смертному ибо не рассчитан был слабый рассудок на разгадывание великих тайн Бытия. Звали нашего героя Джахангир, что в  переводе с арабского означает “Повелитель Мира”. И действительно, широка была страна, доставшаяся ему в наследство от предшественника, одного из величайших грешников не только нашего времени, но, пожалуй, последних двух тысячелетий. Недаром правление последнего пришлось на  последние годы второго Миллениума Новой Эры, что  само по себе уже было каким-то знаком свыше.  Обширную территорию исполинского государства покрывали могучие дубравы и хвойные леса, и, кроме того, распространены там были тундры, степи и даже пустыни, в том числе и арктические. Старики рассказывают, что когда-то это царство-государство было куда больше прежнего, и включало обширные южные владения, где простирались безбрежные пустыни и величественно возвышались подпиравшее вечное небо заснеженные горные хребты, а также мифические западные государства,  ушедшие одно за другим в объятия старого недоброго Желтого дьявола. У нас нет повода не доверять седобородым аксакалом, хотя, как известно, среди них встречаются сказочники и обыкновенные обманщики; но в данном случае, скорее всего, все было именно так, как в их красочных описаниях.  Да и сам Джахангир мог бы припомнить, что когда-то границы его державы находились и западнее, и южнее сегодняшних, но вот как раз вспоминать об этом ему было не особенно приятно. Власть, которая была передана ему по  завещанию недавно ушедшего в Ад Пиан Рашида, по прозвищу Искариотский, давила на плечи, обжигала руки и вообще вела себя неподобающим образом. Никак он не мог ее обуздать, а кататься на такой необъезженной и своенравной лошади  было отнюдь не безопасно, и хотя многие были уверены, что Его Превосходительству все по плечу, сам он в этом все-таки глубоко сомневался. Кроме того, мучили Джахангира сомнения и другого свойства, можно сказать, мистического. Знал он, что в народе его предшественника называли не только Искариотом и Джоном - Ячменное Зерно, но также и Кощеем Бессмертным, а, стало быть, и преемник тирана становился Кощеем. Но, будучи достаточно эрудированным и неглупым гражданином, он не мог не подметить того прискорбного факта, что бессмертия его предтече хватило ровно на 70 лет, а дальше – тишина. Так на что же мог рассчитывать преемник?
- Наверное, сказки все это, - ворчал он, обдумывая ситуацию в стране и мире и свою роль в мировом историческом процессе, - нет никаких Кощеев и Вурдалаков, а есть мифические образы вполне земных мерзавцев и негодяев, и ничего сверхъестественного в их существовании и поведении нет! А все эти нелестные клички вышеперечисленные упыри заслужили, можно сказать, своей безустанной деятельностью на ниве грабежа страны да своего многоизбиенного народа. Как еще мог воспринимать  их обыватель, для которого они были непрерывной цепью бедствий, неприятностей и вообще семи казней египетских? Народ все эти годы мог только беспрерывно молиться Богу, чтобы поскорее призвал он к себе правящую верхушку, а она уперлась всеми четырьмя манипуляторами, и – ни с места! А уж наш-то Пиан Рашид и не мог восприниматься иначе, как в образе Кощея, ибо не брали его ни  авиакатастрофы, ни автомобильные аварии, ни океаны  выпитого им спирта, ни даже многочисленные инфаркты… говорят, даже осколки гранаты отскакивали еще в детстве от его чугунной головы! Как тут не поверить в бессмертие узурпатора! Да и сам он, кажется, в это уверовал – во всяком случае, вел себя так, будто жить собирался вечно, и воровал, соответственно, так, чтобы всю эту Вечность обеспечить. И в своей вечной безнаказанности не сомневался, иначе не сотворил бы столько зла, сколько ни одному завоевателю не снилось!
И Джахангир зябко поежился, всей кожей ощутив последствия десятилетнего правления вечно нетрезвого и непредсказуемого Пиан Рашида.
Собственно, досталась ему в управление уже и не страна, а груда искореженных развалин, то тут, то там разбросанных по территории площадью свыше 15 миллионов квадратных километров, где  одних только комаров было столько, сколько звезд на небе, а в недрах прятались такие богатства, что жадные соседи облизывались, поглядывая на его владения со всех сторон.  И злосчастный Джахангир не без оснований опасался, что когда-нибудь жадность “порубежников” превысит страх перед его ядерным потенциалом, и тогда не останется горемыке места даже у себя на Родине. И еще думал правитель о том, что мир устроен несправедливо:  вот он достиг заветной цели, а радости от этого достижения не ощутил ни на йоту. Было слишком поздно: молодость прошла, идеалы  растрачены, а настоящего цинизма, столь необходимого для современного политика, он так и не приобрел. Да и приз – само государство – оказался не столь и ценным, ибо как раз  ценности из него вывезли предшественники, и продолжали растаскивать современники, а сделать он ничего не мог. Только и оставалось гордиться славным историческим прошлым да размерами того огрызка великой империи, который все еще оставался на географических картах. Да, территория страны была велика, но отсутствие элементарного порядка на ней, подмеченное еще Козьмой Прутковым, сводило все преимущества широты просторов на нет. Пиан Рашид выпустил джинна разгильдяйства из бутыли, в которую его с таким трудом загнал в свое время старый и мудрый вождь Юрий Суровый, и унять его теперь было невозможно, да и некому.  Дух-разрушитель носился по городам и весям, заводам и фермам, заглядывая порою на военные склады и атомные станции; впрочем, самым опасным и неприятным было в этой истории то, что проклятый демон умудрился расселиться по головам обывателей, и выгнать его оттуда можно было только  с помощью гильотины. Попытался было наш герой посрамить Диавола в отдельно взятой разбойничьей республике на юге страны, но занесенный кулак попал в пустоту. Разбойники предпочитали богатырскому сражению в чистом поле стрельбу в спину, минирование дорог и все такое прочее в том же духе. И метались его славные рати по флибустьерской  территории, топча все и всех, словно слон в посудной лавке, а юркие крысы абрекских отрядов  неизменно увертывались от неуклюжих ударов армейских группировок. Ничего, положительно ничего не сумел он изменить, как ни старался.
- Да и старался ли я? – поймал вдруг себя Джахангир, - не было ли все мое правление фарсом, хорошо  отрежиссированной  инсценировкой? Черт побери, зачем тогда он прошел сквозь горнило унижений, подлогов и прочих необходимых элементов политической борьбы?
И подумалось тогда все еще мудрому правителю, что борьба борьбой, а терпение –терпением: время все равно  расставит всех по местам. Надо только проявить выдержку и дождаться звездного часа. А терпения у него было  столько, что все враги иззавидовались. 
- Буду выжидать, -  рассудил Джахангир, - Бог не попустит, чтоб это длилось вечно. Ему, Всевышнему, и карты в руки, а мне-то, гунявому, куда же проявлять совершенно неуместную инициативу? Все в руках Провидения - так пусть оно и  находит выход из сложившейся ситуации, а с меня  довольно. Заморозим все, как есть, и станем гордиться стабильностью политического режима. Как будто бы и при деле, и делать ничего не надо!
Так он пришел к выводу, что надо срочно подождать, а уж события как-нибудь да произойдут. Ничто не остается неизменным, следовательно, и этот кризис когда-нибудь завершится.
  Умен и удачлив был правитель, а тут сплоховал. Бездействующий государь – это нонсенс, черт знает что такое, и История немедленно  отреагировала на пагубное самоустранение Джахангира от  важных  государственных дел.