Губрий А. А

Губрий Алексей Антонович родился 12.02.07 г. в Одессе в семье рабочего. Русский. Окончил среднюю школу. Работал мотористом.
Призван в РКВМФ в 1928 г. Был направлен в Учебный отряд Черноморского флота. Окончил школу младших специалистов, получив специальность судового машиниста. Служил авиамотористом в Севастополе.
В 1932 г. окончил Ленинградскую военно-теоретическую школу летчиков, а в 1935 г. - Военную школу морских летчиков и летнабов им. Сталина.
В 1935-38 гг. служил летчиком-инструктором в военной школе морских летчиков и летнабов им. Сталина в Ейске. За это время он воспитал десятки морских летчиков, в т.ч. и будущего Героя Советского Союза Савченко[1].
С февраля 1939 г. - помощник командира 18-й морской ближней разведывательной авиационной эскадрильи ВВС Балтийского флота.
Участвовал в советско-финской войне. Был помощником командира 18-й морской ближней разведывательной авиационной эскадрильи ВВС БФ. Совершил 22 боевых вылета на разведку, штурмовку наземных войск противника и бомбардировку военных объектов во вражеском тылу. За время боев эскадрилья потерь материальной части и личного состава не имела.
1.12.39 г. капитан Губрий совершил свой первый боевой вылет.
В середине декабря 1939 г. при выполнении боевого задания он попал в густой туман, но сумел отыскать свой аэродром и совершить посадку.
2.02.40 г. на МБР-2 вылетел в район приземления бомбардировщика СБ лейтенанта Пинчука из 57-го сбап 8-й бомбардировочной авиабригады ВВС БФ, подбитого во время разведывательного полета и совершившего вынужденную посадку на лед Финского залива. При этом штурман капитан Харламов и стрелок-радист лейтенант Белогуров были ранены, а лейтенант Пинчук обгорел[2].
Вспоминает полковник Губрий: «Они были так рады в первый момент, что совершенно забыли о том, что кругом были сплошные торосистые льды и сесть нельзя было. Я видел, как они махали руками, что-то кричали... Но именно теперь нужно было проявить максимальную осторожность! Надо было сесть так, чтобы самим не остаться на вражеской территории. Я начал выбирать на льду ровную площадку, такую, на которой можно было бы хорошо сесть и хорошо взлететь. Нашел такую только в километре от местопребывания экипажа Пинчука. Сел. Как хотелось увидеть поскорее и Пинчука, и Харламова, и Белогурова![3]».
Но оставить самолет Губрий не мог. Стоял сильный мороз, и лыжи могли примерзнуть ко льду. Нужно было все время держать самолет в движении. Поэтому он приказал штурману и борт-стрелку идти на помощь экипажу, а сам остался в самолете.
Забрав экипаж Пинчука, Губрий вывез его на свой аэродром.
Рассказывает журналист Соболевский: «Красная армия начала свой исторический, прорыв последней линии Маннергейма.
Из самого укрепленного района противника - крепости Койвисто - белофинны могли обстреливать наши войска.
Нужно было разбомбить эту крепость…
К тому времени капитану Губрию стало уже совершенно ясно, что лучшее время для полетов - ночь…
Однажды, уже после того, как он сбросил бомбы, его самолет был нащупан прожектором.
Губрий оказался в кольце огня. Он быстро убрал газ и пошел на снижение по направлению к Выборгу. Прожектор его потерял. Мотор затих, и финны уже не могли нащупать самолет.
Пока финны шарили по небу, Губрий дал газ, развернулся — и был таков.
Так находчивость пилота в самые критические минуты спасала самолет от аварий…
Финские войска отступали.
Они уходили с островов по льду на материк.
Эскадрилья получила боевое задание: расстреливать отступающие колонны противника.
- Мы делали это так, - рассказывает Губрий, - снижались на 200 метров, находили колонну и расстреливали ее из пулеметов... Однажды мы получили задание: разбомбить военные объекты в городе Фредриксхамн. Вылетели втроем. По дороге решили осмотреть дорогу. Видим подозрительные синие отблески на высотах. Оказалось - движется вражеская автоколонна. Синие фары не спасли белофиннов. Мы сбросили на колонну осколочные бомбы (наш стрелок-радист Ашурков называет их «оскольчатыми»). Бомбы попали в цель.
- Я сам видел, - продолжает свой рассказ Губрий, - как высоко взлетела одна из машин. Хорошо! Пошли дальше. Везем фугасные бомбы. Нашли район, нашли город Фредриксхамн. Зимней, ночью все можно было отлично рассмотреть. И что же? Бомбы так удачно легли в цель, что в течение 30 секунд весь город был освещен заревом! Синие огни говорили о том, что мы взорвали бензинохранилище. На заре возвратились обратно. Финны бегут. А за ними следом идут наши ударные части: танки, пехота, артиллерия. Это нужно видеть, чтобы понять[4]».
21.04.40 г. капитану Губрию Алексею Антоновичу было присвоено звание Герой Советского Союза. Ему была вручена медаль «Золотая Звезда» № 365.
Участвовал в Великой Отечественной войне с июня 1941 г.
Участвовал в обороне Одессы и Севастополя. Был комэска, а затем командиром 18-го штурмового авиаполка[5] ВВС ЧФ. На день формирования полк имел 10 исправных одноместных штурмовиков Ил-2.
Вспоминает Дорохов А.П.: «С первых дней обороны Севастополя в рядах его защитников находился 18-й отдельный штурмовой авиаполк. Командиром полка был назначен участник воздушных боев в небе Испании и блокированного Ленинграда полковник А.М. Морозов[6]. Но в осажденный Севастополь он прибыл несколько позже. А потом длительное время выполнял другие обязанности в штабе авиации...
Поэтому полк пришлось возглавить командиру первой эскадрильи Герою Советского Союза А.А. Губрию...
Политическое руководство полком осуществлял политотдел 62-й бригады, где я был тогда старшим инструктором агитационно-пропагандистской работы. Как-то вечером меня вызвал военком бригады... Он поинтересовался обстановкой в 32-м истребительном полку... Потом сказал:
- В 32-м полку есть все руководители, а вот в 18-м нет пока ни командира, ни комиссара, нет и пропагандиста. Есть только начальник штаба. Летный состав собран из разных частей. Полку надо оказать помощь в организации воспитательной работы…
Путь к штурмовикам оказался коротким. С аэродрома Чоргунь, откуда началась их боевая деятельность, они уже перебазировались на аэродром Херсонес, по соседству с истребителями.
Забегая вперед, следует сказать, что… полк впоследствии стал гвардейским и дважды Краснознаменным...
В первую очередь я познакомился с капитаном Губрием... Этому способствовала и обстановка: жили мы в одной землянке...
Звание Героя Советского Союза заслужил на Балтике в боях против белофиннов. Перед началом Великой Отечественной войны вернулся в авиацию Черноморья, участвовал в обороне Одессы, там был ранен в воздушном бою.
В небе осажденного Севастополя капитан Губрий продолжал свой боевой путь. Здесь его вскоре назначили заместителем командира полка.
18-й штурмовой полк сформировался на базе 46-й отдельной эскадрильи, которая поначалу входила в состав Пинской военной флотилии...
По данным разведки, на аэродроме Заводское, что близ Симферополя, скопилось до 45 самолетов, 4 ноября сюда вихрем налетели штурмовики. Их возглавлял Губрий. Сделав несколько атак, «ильюшины» уничтожили 10 вражеских машин[7]».
Полку часто приходилось штурмовать вражеские аэродромы.
Рассказывает Дорохов А.П.: «6 ноября… четверка ИЛ-2 нанесла удар по аэродрому Сарабуз, разбила десять и повредила семь вражеских самолетов. Неплохой подарок к празднику...
Руководил боем капитан Губрий. Военный совет объявил летчикам благодарность. А капитана Губрия наградил ценным подарком…
«Летающие танки» часто выполняли задания вместе с истребителями и пикирующими бомбардировщиками...
Аэродром Сарабуз фашисты превратили в очень опасное осиное гнездо. Генерал Остряков решил нанести по ним совместный удар силами штурмовиков, пикирующих бомбардировщиков и истребителей.
Рано утром, едва забрезжил рассвет, на аэродроме Херсонес дружно загудели моторы и в воздух один за другим поднялись пять ИЛ-2, звено ПЕ-2 и пять И-16, подготовленных в варианте штурмовиков. Набрав высоту и построившись в боевой порядок, они пошли на север. Их прикрывала пятерка истребителей МиГ-3 9-го полка.
Штурмовиков возглавлял капитан Губрий… «Ишаков» (так шутливо называли истребитель И-16) — капитан Константин Денисов[8]...
Летели над морем. На траверзе Саки самолеты пересекли береговую черту и взяли курс на Сарабуз. Первыми шли «Петляковы». Вражеские зенитки открыли огонь... ПЕ-2 легли на боевой курс и сбросили бомбы на летное поле и склады. Утренний воздух сотрясли мощные взрывы. Заполыхали пожары. Вслед за «Петляковыми» ударная группа «илов» штурмовала стоянки самолетов.
Один истребитель МЕ-109 пытался взлететь. Но тут же был сражен меткой очередью Денисова.
С соседнего аэродрома гитлеровцы вызвали на помощь истребители. Завязался воздушный бой. В этой схватке летчики группы прикрытия… сбили два вражеских самолета. Остальные прекратили атаки.
Все участники налета вернулись домой. А на аэродроме Сарабуз остались 16 сгоревших самолетов.
За эту дерзкую и удачную операцию командиры групп были награждены именным оружием[9]».
В ноябре 1941 г. капитан Губрий был награжден орденом Красного Знамени.
Но не только аэродромы штурмовали «летающие танки» Губрия.
Дорохов А.П. рассказывает: «По шоссейной дороге северной части Крыма двигалась на юг большая колонна автомашин противника с живой силой, танкеток и тягачей с артиллерийскими орудиями.
С аэродрома Чоргунь, где в то время базировался полк, поднялись восемь ИЛ-2 и в сопровождении истребителей 9-го полка взяли курс на север. Перед ними стояла задача: нанести удар по колонне...
Налет был внезапным. Зенитки, сопровождавшие колонну, открыли огонь только тогда, когда «илы» сделали уже по три захода. Но это не остановило смельчаков. Штурм продолжался. Черноморцы уничтожили много боевой техники и живой силы противника. Задачу выполнили и возвращались назад…
17 декабря группу штурмовиков неоднократно водил на боевое задание капитан Губрий. Под прикрытием истребителей «летающие танки» штурмовали войска противника на левом фланге обороны, в районе горы Азис-Оба. Факелом горели фашистские танки и танкетки, в щепки разлетались автомашины и штабные автобусы…
Отражая второе наступление фашистов, 18-й полк произвел почти восемьдесят боевых вылетов, сбрасывая на гитлеровцев фугасные бомбы и реактивные снаряды. В отдельные дни напряжение достигало такого накала, что приходилось вылетать по девять раз. Так было 20, 21 и 22 декабря.
Удары наносились в районах Итальянского кладбища, хутора Мекензия, Верхнего и Нижнего Чоргуня, Бельбека, Калымтая, Эфендикоя, Камышловского моста. На боевые задания летчиков обычно водили капитаны Алексей Губий и Иван Кичигин[10]».
Вскоре Губрию было присвоено очередное воинское звание майор.
Член ВКП(б) с 1942 г.
К середине мая 1942 г. в 18-м штурмовом авиаполку 3-й особой Севастопольской авиагруппы осталось только 12 самолетов.
А в июне начался третий штурм Севастополя.
Рассказывает Дорохов А.П.: «В июньские дни продолжал защищать Севастополь 18-й штурмовой полк.
Господство в воздухе вражеской авиации прежде всего отразилось на штурмовиках. На боевые задания их должны были сопровождать истребители. Но наших истребителей с каждым днем становилось все меньше. Поэтому нередко «летающие танки» шли на задание вообще без прикрытия. Громя наступающих фашистов, полк нес тяжелые потери.
7 июня экипажи произвели пять боевых вылетов… Это было ранним утром. «Ильюшиных» сопровождали четыре истребителя «чайки». В районе Итальянского кладбища штурмовики нанесли удар по наступающей пехоте, подавили огонь четырех минометных батарей и без потерь вернулись назад.
Во втором вылете участвовало четыре экипажа. Они штурмовали пехоту в районе совхоза «Благодать». Истребители их не сопровождали. И когда «ильюшины», израсходовав боезапас, легли на обратный курс, их атаковали «мессершмитты». Ведущий четверки командир эскадрильи капитан Емедьян Фириченко был ранен, его самолет изрешетили пробоины. С большим трудом капитан довел машину до Сухарной балки и потерпел аварию.
Лейтенанта Василия Володина ранило в ноги. Выпустить шасси летчик уже не мог и посадил самолет на фюзеляж…
Во второй половине дня на очередной вылет поднялись пять экипажей. Их должны были сопровождать восемь истребителей. Но над аэродромом Куликово Поле черноморцев атаковала большая группа «мессершмиттов». Истребители сопровождения вступили в схватку с гитлеровцами. И штурмовикам пришлось идти к цели одним.
В окрестностях Качи «Илы» разбили и повредили четыре танка. Но еще над целью зенитки открыли огонь, а потом появились «мессершмитты». Они напали на штурмовиков.
В жестоком и неравном бою погибли двое: заместитель командира первой эскадрильи капитан Б.Е. Голубев и командир третьей эскадрильи майор И.И. Терещенко.
В результате пяти боевых вылетов, произведенных за день, полк разбил пять вражеских танков, четыре миномета, батарею, три автомашины. Но заплатил за это дорогой ценой.
Десятого июня гитлеровцы предприняли попытку прорваться на Северную сторону. Пехоту поддерживали танки и авиация. Особенно рьяно противник наседал на части 345-й стрелковой дивизии в районе Мекензиевых гор. На помощь дивизии поспешили штурмовики. В течение дня они пять раз вылетали на задания, сопровождаемые истребителями. Разбили восемь танков, четырнадцать минометов, шесть зенитных автоматов, четыре пулемета.
Военный совет Приморской армии дал высокую оценку действиям летчиков.
14 июня наиболее ожесточенные бои шли на участке первого сектора. Авиаполк получил задание нанести удар по пехоте и танкам противника в районе населенного пункта Камары. Пять экипажей повел на задание майор Иван Кичигин. Штурмовиков сопровождали шесть истребителей. Под ураганным огнем вражеских зениток «ильюшины» сделали заход, разбили танк и уничтожили около роты пехоты.
В это время появилась большая стая «мессершмиттов». В завязавшемся бою истребители сопровождения сбили один самолет. Однако выполнить свою главную задачу они не имели возможности. И два летчика — лейтенант А.А. Гилашвили и майор И.Ф. Кичигин - погибли...
На 25 июня в Севастополе осталось только 32 самолета. Все они и обеспечивающие части были отведены на аэродром Херсонес. Отсюда, с последнего клочка крымской земли продолжали выполнять свой долг до последней возможности истребители и штурмовики.
Обстановка с каждым часом ухудшалась. Дальнейшее пребывание авиации на мысе Херсонес потеряло смысл. Поэтому летчикам, имевшим самолеты, командование приказало вылететь на Кавказ.
На рассвете улетели штурмовики… Вслед за штурмовиками улетели летчики 9-го полка. Их было трое... Они улетели последними[11]».
В дальнейшем 18-й штурмовой авиаполк действовал в интересах Северо-Кавказского фронта с аэродрома Сальск.
1.03.43 г. 18-й шап ВВС Черноморского флота Приказом наркома ВМФ № 79 был преобразован в 8-й гвардейский штурмовой авиаполк.
До 31.05.43 г. майор Губрий командовал 8-м гшап.
Вскоре ему было присвоено очередной воинское звание подполковник.
С 14.07.43 г. по 1.11.43 г. он командовал 11-й штурмовой авиационной Новороссийской дважды Краснознаменной дивизией ВВС ЧФ.
«Активное участие в освобождении Новороссийска принимала 11-я штурмовая авиадивизия.
Ставя боевую задачу на обеспечение с воздуха морского десанта и сухопутных войск на берегу, командир дивизии подполковник А.А. Губрий объяснял летчикам:
- Дерзкий бросок десанта прямо в бухту ошеломит гитлеровцев. Пока они придут в себя от неожиданности, мы ударим сверху. Помните, что успешное развитие этой серьезной операции во многом зависит от нас.
Летчики и техники, механики и авиаспециалисты, узнав о долгожданном наступлении, с подъемом готовили все необходимое к вылету. Воодушевление было настолько сильно, что митинги стихийно возникали у капониров и командных пунктов, на стоянках и в землянках. Самолеты подготавливались к боевым вылетам быстрее, чем обычно.
За четыре дня боев за Новороссийск летчики только одного 8-го гвардейского штурмового авиаполка… бомбоштурмовыми ударами уничтожили 12 полевых орудий, 12 танков, 6 минометов, 6 скорострельных зенитных установок, 60 автомашин, вызвали 12 взрывов, 6 пожаров и истребили до 1000 вражеских солдат и офицеров...
В день освобождения Новороссийска отличившейся в боях 11-й штурмовой авиадивизии приказом Верховного Главнокомандующего было присвоено почетное наименование Новороссийской[12]».
После войны полковник Губрий служил в морской авиации, затем преподавал в военно-учебных заведениях.
С 1954 г. - в запасе. Жил в поселке Ватутинки Московской области.
Умер 8.12.71 г.
Бюст Героя установлен на Аллее героев в г. Симферополе.
Герой Советского Союза (21.04.40). Награжден двумя орденами Ленина, тремя орденами Красного Знамени, орденом Суворова 2-й степени, двумя орденами Красной Звезды, медалями.

Литература:
1. Герои Советского Союза Военно-Морского Флота. 1937-1945. – М., 1977. С. 141
 2. Подвиг во имя жизни. – Одесса, 1984. С. 116-119

Примечания:
 [1] Савченко Владимир Миронович (1915-1962) Герой Советского Союза (21.04.40), гвардии майор. Русский. В РККА с 1934 г. В 1937 г. окончил военную школу летчиков и летнабов им. Сталина в г. Ейске. Участвовал в советско-финской войне. Был командиром звена 13-го иап 61-й иаб ВВС БФ. Совершил 28 боевых вылетов. Был ранен во время штурмовки, но сумел привести и посадить истребитель на свой аэродром. Участвовал в Великой Отечественной войне. Командовал эскадрильей. С 1948 г. - в запасе.
 [3] Соболевский Е. Алексей Губрий // Герои Советского Союза. Летчики-балтийцы. — М-Л.: Военмориздат НКВМФ СССР, 1940. С. 86.
 [4] Соболевский Е. Указ. соч. С. 91.
 [5] Впоследствии 8-й гвардейский штурмовой Феодосийский дважды Краснознаменный авиаполк.
 [6] Морозов Андрей Михайлович (1905-?), полковник. Служил в 107-й эскадрилье 83-й истребительной авиабригаде Белорусского военного округа. Участвовал в национально-революционной войне в Испании с ноября 1936 по 26.07.37 гг. Сбил 6 самолетов. Награжден двумя орденами Красного Знамени (2.01.37, 17.07.37). Участвовал в Великой Отечественной войне.
 [7] Дорохов А. П. Указ. соч. С. 26.
 [8] Денисов Константин Дмитриевич (1915-?) Герой Советского Союза (23.10.42), генерал-майор авиации, кандидат военных наук. Русский. В РККА с 1934 г. В 1936 г. окончил Военную школу морских летчиков и летнабов им. Сталина в г. Ейске. Участвовал в боях у о. Хасан. Участвовал в Великой Отечественной войне с 1941 г. Был командиром 7-го иап 62-й иаб ВВС ЧФ. Совершил 536 боевых вылетов, сбил 13 самолетов лично и 6 в группе. В 1950 г. окончил Военную академию Генштаба. С 1976 г. – в запасе.
 [9] Дорохов А.П. Указ. соч. С. 28.
 [10] Дорохов А.П. Указ. соч. С. 51.
 [11] Дорохов А.П. Указ. соч. С.
 [12] Иванов П. Н. Крылья над морем. — М.: Воениздат, 1973. С. 196.