Винегрет. Истории из жизни майора Савранского

Савранский иногда ты бываешь просто невыносим. – Кидая дело на стол, говорит начальник РУВД.
- Я всегда такой. – Пожимаю я плечами. – Просто иногда вы хотите  это  замечать, а  иногда  нет.
- Ну, вот  опять!
- Что опять?
- Опять ты  лезешь в  бутылку. Нет, чтобы  промолчать!
- Промолчишь раз, промолчишь два, а потом  это войдёт в привычку, и не заметишь, как потеряешь чувство собственного достоинства и превратишься в бесхребетную амёбу. Правильно я говорю, товарищ подполковник? – Спрашиваю я, обращаясь к сидящему  здесь  же  замполиту.
- А я, …а я…,  а я согласен с начальником  РУВД. – Закивал головой замполит.
- Вот об этом я  и  говорю. – Вздохнул я. 
- Иди уже. Работой. Демагог. Сегодня-завтра, не раскроешь убийство  старика, можешь смело искать себе место сторожа  на овощном складе!   
Я забираю со стола  дело и выхожу  из кабинета.

А тем временем, молодой человек вразвалочку подходит к старому микроавтобусу «Тайота» с надписью на лобовом стекле «Золото. Куплю и всю такое». Микроавтобус стоит неподалёку от магазина «Мир детства», в ряду таких же автобусов и легковушек, с точно такими же  надписями  на  лобовом  стекле.  За рулём автобуса сидит  здоровенный  детина с фонарём  под  глазом.
- Чего это у тебя с лицом? – Спрашивает подошедший  к машине  парень.
- Твоё-то какое дело?  - Говорит  детина. – Принёс?
- Принёс. – Кивает парень.
- Показывай.
Парень воровато  оглядывается  по  сторонам  и суёт  в  открытое  окно  сумку. Детина принимает сумку, ставит её себе на колени и расстёгивает  замок.
- Да ты  не сомневайся. Там всё, как  договаривались.
- Слышь  корешь! – Подаёт голос  до этого безучастно сидевший на соседнем сидении Петька. – Ты газеты читаешь?
- Тебе-то, зачем это  знать? – Вопросом на вопрос, отвечает парень.
- Ты чего такой  невежливый, у  тебя  родственников, что ли  нет? Если спрашиваю, значит это важно.
- Ну, читаю, и что?
- А то! На рынке в Цюрихе падение цен на  золото. Слыхал,  наверное?
- И что?
- Дадим триста за всё.
- Но ведь  договаривались на  четыреста! – Возмущается  парень.
- Я же тебе  говорю,  на рынке в Цюрихе падение цен на  золото.
- Ну, вы  и козлы!
- Ты поосторожнее в  выражениях. – Трогая  свой  фонарь  под  глазом, говорит  детина. – Отдаёшь или  нет?
- Берите! Кровопийцы! – Машет рукой  парень.
После этих слов, Петька как-то нехорошо смотрит на парня. Повернувшись он с заднего сидения берёт красный  полиэтиленовый пакет и одновременно нажимает кнопку на валяющемся  там же брелке  сигнализации. На противоположной стороне улицы срабатывает  сигнализация  на  красном «Крайслере», это сигнал. Петька протягивает пакет парню.
- Можешь не пересчитывать, не на  базаре.
- Ага. Только вы  не  производите  впечатления  честных людей.
- Ты  тоже. Мы  ведь не спрашиваем,  откуда у тебя  эта куча орденов.
- Я их нашел.
- Ну, это понятно. – Кивает Петька. -  Только ты  их не  понёс не в  музей, ни в милицию, а принёс сюда.   
Парень пересчитывает  деньги.
- Но тут двести пятьдесят. – Возмущенно говорит  он. – Что я  подельнику скажу?
Петька, прищурившись, смотрит  на  здоровяка с фонарём.
- Инфляция. – Говорит здоровяк, снова трогая свой фонарь под  глазом.
- Вот  ты  жлоб! – Говорит  Петька. 
- Сам же сказал, на рынке в Цюрихе падение цен на золото – В очередной раз, трогая свой фонарь, говорит здоровяк.
Плюнув на землю, парень  отходит  от  машины, а Петька говорит  здоровяку:
- Ну, ты  и крыса! Мы  и так  тебе как  родному сотку разрешили скинуть, а  если  бы  он  отказался?
- Не  отказался  бы. Ты  их плохо  знаешь.
- Ты нас плохо знаешь, если пускаешься в такие рискованные эксперименты, не предупредив нас.   Всё Егору  про  тебя расскажу!
- Не надо Егору! – Жалобно скулит  здоровяк, теперь  уже не  трогая, а  ладошками прикрывая свой  фонарь под глазом.
Тем  временем парень переходит улицу и  подняв руку ловит  такси. Рядом с ним  останавливается старая ВАЗ- 2107. Парень не долго  разговаривает с водителем,  и садиться  в салон. Машина  отъезжает и тут  же следом  за ней  трогается  неприметная «восьмёрка». Всё, от нас  больше ничего не  зависит, и нам  остаётся только нервничать и ждать.
- Ну что крыса, поехали в отдел? Закрепим нашу дружбу протоколом  добровольной  выдачи неправдиво нажитого барахла?
- Знаешь, другой  раз  за  такие слова, я бы…. - Начинает  бубнить бугай, но  Петька  его перебивает.
- Другой  раз я  тоже  не  буду  останавливать Егора, когда  он  будет склонять  тебя  к добровольному сотрудничеству, и тогда ты не будешь,  как  дурак ходить  с синяком  под  глазом, ты  как  круглый  дурак  будешь  ходить  с двумя  синяками под  обоими глазами.
Здоровяк поворачивает ключ зажигания, двигатель запускается и машина  трогается  с места.
Это почти финал операции по раскрытию жестокого убийства  ветерана войны и его двенадцатилетней внучки. Сразу по выезду  на место  происшествия стало понятно, что объектом посягательства стали многочисленные  ордена старика. В молодости  старик  был  отчаянно  храбрый за что и был отмечен тремя орденами «Ленина». После войны старик не  оставил  военной службы и до пенсии успел пройти все «горячи точки» во всех братских странах изъявивших желание поучаствовать в строительстве  коммунизма во всём мире, в их справедливой борьбе с мировым  империализмом.  За  этот  ратный  труд  старик тоже  заработал немало разных  наград, имеющих не только общечеловеческую ценность, но и вполне  ощутимый денежный  эквивалент.
Старика  застрелили сразу  как  только он  открыл дверь, а внучку, случайно оказавшуюся дома, застрелил, наверное чтобы не оставлять  свидетеля  преступления. Когда мы  вошли в  квартиру, она с дырой в затылке сидела за столом в большой комнате, уронив лицо на залитый кровью акварельный рисунок.
По мимо неотложных мероприятий, подготовить и разослать  ориентировки, встретиться с агентурой, выставить украденное в  картотеку «Похищенных вещей»… и т.п.
Параллельно Егор, работал  со спекулянтами  и валютчиками. Он наколотил им «стрелку» где, применив массу тонких психологических приёмов, постарался склонить их на нашу сторону, то есть, проявить посильную сознательность и оказать помощь органам внутренних дел в поимке душегубов. Золотники и валютчики, должного уважения к чисто человеческой просьбе Егора не проявили, и даже задали ему не корректный вопрос – Ты что, дурак? Егор вздохнул и пустил в ход последний  аргумент – хук с левой, два  хука с правой,  серию в  корпус и  запрещённый, но  очень  эффективный аргумент  - ниже пояса. После этого дело пошло на лад. Все как один признали силу аргументов Егора и  пообещали всестороннюю помощь «дорогим и горячее любимым органам». Егор очень гордился достигнутым результатом и не сомневался в успехе операции.
 В тот же день я объехал всех известных коллекционеров, официальных и «чёрных», уговаривая их не пачкать руки ради наживы, а поиметь хоть каплю совести и помочь нам найти душегубов. Коллекционеры и фарцовщики предметами искусства, сомнений в моих умственных способностях открыто не проявляли, но по их лицам я понимал, что в  отсутствии таковых они  не сомневаются. По этому я не жалел чёрных красок живописуя им, их бесславную кончину с пулей в башке в случае остаться безучастными к просьбам искренне их любящих, и бескорыстно о них заботящихся, органов  внутренних дел. И долбил я им в голову  эту мысль до тех пор, пока в их глазах не начинала светиться «искра божья» понимания. Вряд ли их сильно, интересовала моральная  сторона  вопроса, но страх их  напрягал не по-детски.
Егор  был  очень  уверен  в своих подопечных, и очень сомневался в  моих потугах, он вообще бывает такой наивный и легковерный, что когда от одного из коллекционеров пришла информация что  валютчик с магазина «Мир детства» подыскивает покупателя на три ордена «Ленина» и  кучу  иностранных  орденов, Егор  очень  огорчился. В считанные минуты он прокрутил в голове все возможные варианты и вычислил в  рядах  своих  «верных помощников» двурушника. Затем очень культурно, как человек, получивший хорошее воспитание, он пригласил его в отдел и способами доступными только серебряному призёру чемпионата СССР по боксу быстренько склонил его к безоговорочному сотрудничеству, с  органами внутренних вел. Ответы  типа – «Нет» или «Я подумаю»,  не  принимались, причём однозначно. О чём и свидетельствовал расцветший под глазом у хитрого валютчика, здоровенный синяк. Но это ни какоё-то там членовредительство, и ни какая-нибудь чрезмерность со стороны  Егора. В этом синяке есть большой смысл и толк, пусть некоторое время он его поносит на своём лице как  награду – за верность  долгу и двурушничество. По крайней  мере,  мне так сказал Егор, потирая ушибленный кулак и любуясь на дело рук своих. Короче, Егор, принудил валютчика почти к чистосердечному признанию что продавец и покупатель обменялись номерами сотовых телефонов, и что между ними существует обратная связь. Естественно номер телефона покупателя оказался пустышкой зарегистрированный на  человека, у которого уже пару  лет паспорт числится как украденный. Но телефон работал, поэтому оставалась возможность вести игру, договариваясь о сделки. В конце концов, сторговались, но покупатель  заявил нам, что у него нет нужной суммы. На что Егор и без того достаточно взвинченный фактом предательства этого хитрого человека, хрустнул  костяшками пальцев, и сказал, что это не наша проблема, и пообещал валютчику после окончания операции, вернуть все деньги в целости и сохранности, а ещё подарить ему «командирские» часы с памятной гравировкой- «За помощь! От сотрудников  уголовного  розыска Вятского РУВД». От часов наш «доброволец» почему-то отказался. А зря! Хорошая  вещь, добротная и память хорошо освежает!
Договорились,  что в определённый день и час покупатель будет  ждать  продавца у себя на «рабочем месте», то есть у магазина, где он обычно скупает  валюту. Ехать  куда-то в  другое место покупатель  отказался, мотивируя  это тем, что сумма большая и только здесь, в людном месте, он может чувствовать себя в безопасности. Это было логично, и продавец  не стал возражать. Однако мы не знали, сколько человек участвовало в преступлении, и мы решили рискнуть. Ни я  не Егор на встречу с продавцом орденов идти  не могли, по той же причине что и Глеб Жиглов не мог соваться в банду, нас банально могли узнать. За долгие годы службы, наши рожи в преступном мире тривиально  примелькались. Но идти надо, потому что, несмотря на то, что с последней встречи степень доверия между Егором и валютчиком сильно возросла, полностью доверять ему мой  напарник не мог, по этому в машину к валютчику решили посадить Петьку. Рожа у него подходящая, как у хитрого лиса с глубокого похмелья. Короче, конченный пройдоха.
После передачи орденов и получение денег, продавцу не стали закручивать руки, а взяли его под наблюдение, чтобы проследить все его контакты и хлопнуть всю  группу разом. Риск в этом конечно был, но кто не  рискует  тот…. Ну, дальше вы знаете. 


Пока мы ждём звонка от «наружного наблюдения» следователь  в присутствии понятых, оформил добровольную выдачу бугаём приобретённых им ценностей и приступил к допросу.
- ….вот я и говорю, как только тот щуплый, предложил мне приобрести ордена, я сразу смекнул, что  дело  нечистое и  бегом  в милицию. А уже в милиции узнал о совершенном  злодеянии. Правильно я  говорю, товарищ майор? – Спрашивает он у Егора.
- Правильно. Только сильно не загибай, а то, слушая твою искренность, слёзы душить начинают. – Кивает Егор.
- У меня тоже. Особенно как вспомню тот наш разговор… – Трогая синяк, говорит  валютчик.
-  Не отвлекайся! Давай свои искренние и чистосердечные показания, а разговор наш тот не забывай. Он  для  кровообращения  в  мозге и  быстрого пищеварения очень  полезный.
И хотя звонка мы все ждали, раздаётся он неожиданно и все вздрагивают. Я беру со стола свою сотку.
- Савранский.
- Улица Трубоукладчиков шесть квартира тридцать два. – Докладывает  человек, которого я не  знаю и ни никогда не узнаю.
- На адрес сразу  привел?
- Нет. Два раза менял такси и два раза прошел по безлюдной аллее в парке.
- Осторожный. – Хмыкаю я.
- Мы тут, прежде чем вам звонить, трошки поработали, сделали установочку по месту жительства. Квартира съёмная. Неделю назад её сняли два парня. Ведут себя спокойно, соседи на них не жалуются. Правда, пару раз к ним приезжали проститутки, но вели себя тихо. Сегодня по приезду объекта в адрес из квартиры он  больше не выходил, вышел другой. Сходил в магазин купил дорогое спиртное и продуктов. Из магазина разговаривал с кем-то по телефону, спрашивал, что купить и не надо ли взять в  дорогу  копчёную курицу. Из магазина вернулся в адрес, сейчас туда привезли пятерых проституток, минут через пятнадцать трое вышли две остались в квартире. Из разговора между проститутками и водителем  машины  который их привез, удалось разобрать, что оплатили их товарок на четыре часа. К нам  вопросы  есть?
- Этаж?
- Четвёртый.
- Количество комнат?
- Две.
- Окна?
- Одно на улицу, одно и балкон  во двор. Балкон  не застеклён.
- Входная  дверь?
- Обычная деревянная. Два замка. Открывается вовнутрь. Ещё вопросы?
- Нет.
Наши действия?
- Пока, будьте на месте, по крайней мере, до нашего приезда. Как мы войдём в адрес, снимайтесь. Мы уже выезжаем.


В последнее время в  нашем  отделении прослеживается  не здоровая  тенденция отыскания приключений на свои задницы, поэтому Яровлев, начальник СКМ РУВД, категорически  запретил нам соваться куда-либо в не  компании специально  обученных ребят из ОМОНа. Которые к слову сказать, уже пятый  час, с начала операции мирно дремлют в своём ЗИЛе во дворе РУВД.
- По коням! – Кричит Егор, заскакивая к ним в машину.
Машина, взревев мотором, срывается с места и через двадцать минут въезжает во двор дома шесть по улицы Трубоукладчиков. Сразу же из двора выезжает старая неприметная «шестёрка».
В компании ОМОНовцев мы поднимаемся на четвёртый этаж и осматриваем дверь. Она и впрямь хлипкая.
- На раз!- Сплевывая на пол, говорит старший ОМОНовец, что видимо  должно  означать, дверь он  не  рассматривает как  серьёзноё препятствие  для  проникновения в  квартиру.  – Отойдите.
Так и  получилось. Здоровенный ОМОНовец разбегается, бьет ногой в  дверь и она с треском  распахивается, следом  за ним  влетают  ещё  пять его  братьев близнецов, а уже затем входим мы с Егором и увязавшийся с нами Петька. 
Первого парня тот, что продавал ордена, двое ОМОНовцев вяжут в ванной. 
- По какому праву! – Кричит  парень, но заметив Петьку, как-то весь сникает и затихает.
- И это правильно. – Самодовольно  кивает  Петька.
Где-то в  глубине  квартиры слышится девичий  виз и мы направляемся  на звук. В зале один ОМОНовец укладывает на пол  девчонку:
- Ноги-то сдвинь, не надо. Не время  сейчас. – Говорит он ей. – Просто ляг на  пол  лицом вниз. 
В дальней комнате двое ОМОНовцев удерживают под прицелом своих автоматов девчонку, стоящую на кровати с глазами полными ужаса прижимающую к себе  простыню и парня лежащего рядом с ней на спине с ещё не успевшим  остыть  и торчащим в небо мужским  достоинством. Парень пытается подвинуться на  кровати  по направлению к  подушке, но  ОМОНовец наведя на него ствол  автомата и  цокая языком, предупреждает: «Ц-ц-ц-ц-ц»!
- Вот-вот! – Кивает головой Егор. – И эрекцию убери, не по делу она сейчас торчит.
Вся операция по задержанию преступников заняла меньше минуты, хотя готовясь к этой  встречи, мы не спим уже вторые сутки. Кроме того в  актив  можно  записать, что  всё  обошлось без жертв и лишних приключений на наши потрёпанные жопы. Всё-таки ОМОН придумали не  дураки!
Дав возможность задержанным одеться,  мы  вызываем следователя и проводим обыск, в  ходе которого находим деньги, полученные за продажу орденов и самое главное  пистолет.
Вот собственно и всё, или почти всё, конечно, остаётся большой объем, технической  работы, но его со спокойной совестью можно свалить на молодых.  А я имею право, понежиться в навалившейся усталости, запивая её чем-нибудь  терпким и душистым, типа  настойки из клопов, как  раньше говорил Егор, пока  я  не  приучил его  к  этому  благородному  напитку – коньяк называется. Но прежде  нам  выпала  почётная  обязанность  поучаствовать в почётной миссии борьбы с мировым терроризмом. Ни то чтобы мы горели большим  желанием разом покончить с  этим  позорным явлением на территории нашего района, просто нам  выбора не оставили. Бен Ладана мы, конечно, не поймали, но тоже  не ударили в грязь лицом. А случилось вот что. Вернувшись в отдел, мы  застали Макса в состоянии глубокой  прострации, и было непонятно хорошо ему  от  этого  или  нет, как выяснилось впоследствии ему совсем нехорошо. Но сначала  обратимся  к  истории  вопроса. В последнее время во всё мире вопросам борьбы с терроризмом придаётся  очень  большое  значение. Понятно, что не мог остаться  в стороне от  общего  дела и наш РУВД, а почётная  обязанность побдёхивать за террористами в районе, приказом начальника РУВД, возложена  на Макса. У него даже литерное дело есть куда должна стекаться вся информация  о вынашиваемых этими  злодеями коварных планов. Но поскольку в районе, ни кто террористов в глаза отродясь не видел, и о их коварных планах ничего  неизвестно, то  дело у  Макса тощее, состоящее  из двух корочек и паров листов  плана по борьбе с терроризмом в  районе, плюс лист ознакомления с делом. А поскольку терактов на территории района к счастью покуда, не зарегистрировано, можно считать, что данное направление борьбы Макс держит  под контролем и борьбу с этим явлением ведёт вполне успешно. Но так считалось до тех пор, пока начальник РУВД не  проверил  дело Макса и остался им и результатами работы Макса крайне недоволен. Изучив дело, что называется от корки до корки, как в фигуральном, так и в буквальном смысле. Закрывая  последнюю, то есть, третью страницу, начальник предложил Максу добиться  либо  несомненных успехов, либо искать себе место сторожа  на овощном складе! Что-то в последнее время он часто предлагает, кому  попало искать место сторожа  на  овощном складе, у нас  в  районе просто  нет столько овощных  складов, сколько  народу  он собирается  туда трудоустроить. Хотя я-то убийство раскрыл, значит, одна вакансия освободилась, однако Макса жалко, шибко переживает.   
- Дуй  за бутылкой. – Протягивая  ему деньги, говорю я.
- Не пойду. – Машет головой  Макс. – Мне Бен Ладана срочно поймать  надо.
- Эко  ты  замахнулся! А помельче ничего не пойдёт?
- Пойдёт, только  где взять?
- Придумаем что-нибудь. – Пожимаю я плечами. – Дуй за  бутылкой.
- Не пойду.
- Ладно. Тогда я сам. – Вставая,  говорю я. 
Как  это часто  бывает, выход  из  положения находиться  там,  где  его  и не ищешь. Возле дежурной части стоит небрежно одетый человек, по всей  видимости - БОМЖ. Выглядит он как небритый нашкодивший школьник, загнанный в угол строгим учителем:
- Да какая мне разница до твоих проблем! – Через переговорное устройство  говорит дежурный. – У меня своих проблем выше крыше, они  тебя волнуют?!
Для  постороннего  наблюдателя эта сцена выглядит слишком просто, чтобы можно было её понять умом. И хотя эта сцена необычна для  посторонних, для  нас, так сказать, посвящённых, она совершенно обыденна – очередной БОМЖ устав от жизни в свободном от него обществе, пришёл проситься в  тюрьму. Но тюрьма  не  богадельня туда просто так, по возрасту  или выслуги лет, не  берут. 
- Чего  хочешь? – Подходя к стеклу  дежурной части, спрашиваю я  у БОМЖа.
- В тюрьму бы  мне  надо.
- Зачем?
- Подлечиться немного, да глистов вывести.
- На какой срок рассчитываешь?
- Чем  дольше, тем  лучше.- Пожимает  плечами БОМЖ. – В тюрьме я  как  дома, а на свободе хуже чем в тюрьме.
- Ну, тогда  придётся  постараться.
- Я готов взять на себя всё, кроме педофилии и изнасилования.- Быстро  говорит БОМЖ. 
- А что  за  щепетильность  такая?
- Сидеть  с  этими статьями  тяжело.
- Ладно, обойдёмся без секса. Терроризм  тебя  устраивает?
- Вполне.
- Ну, тогда пошли.
Входя в кабинет, я говорю, всё также сидящему по уши погруженному в  печаль, Максу:
- Макс! Познакомься это Бен Ладан и не  удивляйся, что он  похож на Петровича.
- Петрович! Это Джон Эдгар Гувер  и не удивляйся, что он похож на Макса.
А дальше с  помощью ещё  не успевшего  уехать экипажа ОМОН, мы  провели  беспрецедентную авантюру, которая как я  очень надеюсь, ни когда не войдёт в анналы  криминалистики. Потому что это даже  не  операция, а позор, посвящённый погони за дутыми результатами ради сохранения должности  Макса.
Покуда Макс высунув язык, пишет сообщение о добытой им оперативной информации о готовящемся взрыве автовокзала. Петька инструктировал  Петровича:
- Лимонки я тебе положу в карманы брюк, не вздумай трогать их руками, иначе  глистов ты  никогда  не выведешь.
- Почему?
- Потому что мы никогда не найдём  твою жопу, чтобы сунуть в  неё  таблетку. 
- Понятно. – Кивнул Петрович.
- Надеюсь. – Кивнул в ответ Петька.
- А откуда взялись гранаты? – Наивно  поинтересовался я.
Но, ни кто не смог вспомнить (или не  захотел) откуда они появились.   
А дальше как  в плохом, но хорошо отрепетированном шоу «больных клоунов», на автовокзале сотрудники ОМОН, естественно совместно  с Максом, провели операцию по задержанию Петровича, которого Петька  запустил в зал ожидания через заднюю дверь. По этому случаю пресс служба ГУВД сняла репортаж. На экране все выгладили хорошо и даже серьёзно, общее впечатление своим счастливым ворожением лица немного портил Петрович, но в новостях его показали только мельком, и этого почти ни кто не заметил, так что это  обстоятельство, не стало непреодолимым  препятствием  на  пути Максу стать почти настоящим  героем  дня. 
После окончания операции Макс, без лишних напоминаний, сам побежал в магазин и даже не взял с меня денег, так что на этой авантюре я даже немного сэкономил, что  лишний  раз доказывает, что всё  на свете имеет две стороны. Как  та  медаль, на абрисе которой отчеканена моська  Петровича, на  реверсе не  дорогая  бутылка коньяка.   
Но даже при наличии бутылки коньяка и банки «сайры в масле» отыскать собутыльника оказалось, ни так-то и просто. Молодое поколение занято получением показаний от подозреваемых, допросами и очными ставками. Егор же, после казуса с попыткой угнать танк с постамента, к вопросам пьянства относиться до крайности щепетильно и вообще собирается с силами, чтобы твёрдо встать на путь исправления. И ещё за тот случай он почему-то дуется  на меня, но я-то в той авантюре не участвовал! Вернее, почти не участвовал. Пока  Егор пытался забраться в танк, я очень старался зарядить противотанковую пушку недопитой бутылкой, чтобы подбить эту грозною технику. Но эта я делал, не  из-за  любви к фашистам и не из мелкой мести, а чисто из добрых намерений, чтобы мой напарник, завладев танком, не наделал глупостей. Слава Богу, появились ребята из ППС Машиностроительного РУВД и сняли Егора с танка. Если уж кому обижаться так это мне на него. Когда моего напарника сажали в «собачник» он проявил свойственную ему чуткость и попросил ребят не  бросать меня  на произвол судьбы, и они очень быстро меня  нашли, за пушкой, где как мне казалось,  я удачно схоронился. Взяв меня под руки, ребята затолкали меня в тоже собачник, где уже сидел Егор, который, к слову сказать, встретил меня с радостью. К счастью история не докатилась до развесистых ушей нашего замполита, потому что измотанные и усталые мы не скандалили, а сразу завалились спать в камере, куда нас поместили. Часа через три совершенно случайно выяснилось, что мы  ни какие-то загулявшие забулдыги, а совсем  наоборот, кристально честные с незапятнанной репутацией коллеги по работе. По крайней  мере, так было написано в наших удостоверениях, которые у нас забрали, прежде чем засунуть нас в камеру. Конечно, там не было не слова сказано  про  репутацию и кристальную честность, но это и так было  понятно по нашим должностям и званиям, а ещё  в удостоверении мы сфотографированы в  форме. Короче, замполиту звонить не стали, а дали нам возможность отоспаться, тем более, что танк-то мы всё  равно  не угнали.
В общем пошатавшись по отдел и не найдя достойного применения своим способностям (то есть не найдя себе собутыльника), я пришел к неутешительному выводу, что в «осмысленном»  решении Егора твёрдо встать на путь исправления – есть капля здравого смысла. Эта мысль меня  не  огорчила  и не обрадовала, потому что это далеко не первая его попытка, а чем  закончились  все  предыдущие  попытки, я  знаю точно.   
И в это время у меня в кармане звякнул сотовый  телефон, отвлекая меня  от трезвых мыслей.
- Михалыч! – Раздаётся  в  трубке  голос моего  друга  детства  Толяна. – Я, как только услышал про двух идиотов пытавшихся угнать танк, с  площади героев, сразу  подумал о тебе.
- Спасибо тебе  дорогой  друг, что как только разговор заходит об идиотах у тебя в воспаленном мозге сразу всплывает мой светлый образ. Ты что, яти твою мать! Других идиотов, кроме меня, не знаешь?!
- У Толстого алиби, он в это время он был за границей, но  даже  если бы  он  был  в  городе, у него всё равно было бы  алиби.
- Это почему?
- Не придумал  ещё военные  инженеры такой танк в люк которого Толстый  бы пролез со своей  толстой  жопой.   
- Это аргумент. – Вынужден согласиться я. – Но попытаться-то он  мог?!
- Мог-мог! – Смеётся Толька. – Но ты  не расстраивайся, ты  не  один  идиот. Пока  ты  пытался угнать  танк  Толстый, тихо-смирно, сидел в полицейском участке славного острова Ванкувер, за то, что голый купался в фонтане Бутчартских садов.
- Толстый молодец! Он меня  не  разочаровал! – Гордо говорю я.
- Кстати, а зачем  ты  пытался  угнать танк?
- Это не я. Это Егор, мой  напарник. Я в  это время старался  зарядить  пушку  недопитой  бутылкой  коньяка.
- Ну и на кой  хрен  ему сдался  танк?
- Егор разочаровался в силе  действующего законодательства и  решил, что на данном этапе развития правосознания в обществе, только танк является самым радикальным средством, борьбы с преступностью.
- Он у  тебя  большой мизантроп .
- Что  поделать, водиться  за  ним  такой  грех.
- Ладно, что вечером  делаешь?
- Пить со мной  ни  кто не хочет, по  этому, наверное, лягу спать.
- Постой-постой! – Что-то, вспоминая, говорит Толян.
- И так стою. – Говорю я в трубку. - А знаешь, что ещё может стоять?
- Намекаешь, что мы давно не ходили в баню? Слушай, но я ведь тебе,  зачем-то  звонил!
- А разве не  затем  чтобы  сказать,  что я  идиот? – Напоминаю я.
- Тоже мне новость. – Ухмыляется Толян. - Это и раньше было известно.
- Ну, тогда я тебе помочь ни чем не могу. – Фальшиво вздыхаю я.
- Вспомнил! В город приехал Гришковец. Даёт всего три спектакля, пойдём?
- Конечно, пойдём, при условии, что ты  купишь  билеты.
- Договорились.
Я отключаю телефон. Всё-таки приятно  знать, что мой  друг  детства не только знает, а вернее не сомневается, что я идиот, но ещё и проявляет заботу о культурной прослойке в моём  разжиженном  алкоголем мозге.
Плюнув на пучину пьянства, и алкоголизма я решил, что надо обуздать бичующие меня страсти и отправиться домой, спать. Блин! Точно  надо  бросать  пить, а то в башку такие странные аллегории лезут: пучину пьянства, бичующие  меня страсти!   
Егор  кстати  с радостью  воспринял  моё взвешенное  решение, потому, что  с моим  уходом его  ни  кто  не  будет  сбивать  с  пути  истинного, и он  в полной мере сумеет ощутить себя живым воплощением  поговорки: «Сила воли  плюс характер – Уральский  кремень»!
Ну, вот  опять! «С  пути  истинного…. В полной мере сумеет ощутить себя живым воплощением  поговорки…» Нет, точно пора бросать пить.


Когда я спускаюсь по лестницы, то в районе первого этажа меня  накрывает шквал аплодисментов и криков: «Браво! Бис! Просим-просим!» и всё  такое, что совсем несвойственно для  нашего, далеко не самого, богоугодного заведения. Но оказалось что я  не  прав! Оказывается, что и к  нам нет-нет,  да  и забредут какая-нибудь шальная Мельпомена, Талия или Терпсихора  до зубов  вооруженная лирой и плектром , ну а поскольку у нас не театра и не издательство, то и граждане, окрылённые музами, заходят к нам, мягко говоря,  своеобразные.
В общем, когда я подошел к дежурной  части, развернувшийся здесь театр, функционировал полным  ходом. Все сотрудники свободные от смены и просто случайно оказавшиеся в дежурной части, расставляют стулья, кому  не  хватает стульев усаживаются на спинки стульев  или на  корточки перед сидящими  на стульях.
- Что тут  происходит? – Подходя, скрашиваю я.
- Да садись ты!– Зашипел на меня помощник дежурного.
- Ладно, ладно. Сажусь уже. – Говорю я, беспардонно подвигая задницей, сидящего на стуле дежурного эксперта-криминалиста.
- Дорогие друзья! – Выходя перед публикой, говорит  дежурный по РУВД Палыч. – Сегодня к нам традиционно обратился с очередным заявлением человек с гражданской ответственностью, гражданин Калачёв-Уральский. Давненько его не было. Признаться  честно, нам  его  не  хватало, и мы уже начали волноваться – не случилось ли с ним чего. Но  хватит  слов…. Начнём.
Палыч раскидывает в  стороны руки  призывая  собравшихся к тишине и вниманию.
- Предоставим слово нашему любимому заявителю. Попросим  товарищи! Попросим! – Палыч начинает аплодировать, и снова  раздаются  оглушительныё аплодисменты и крики: «Браво! Бис! Просим-просим»!
Перед сидящими амфитеатром зрителями, выходит высоченный  худой  мужик неопределённого возраста, в джинсовом костюме и галстуке, в  руках у  него несколько  листов  бумаги. 
- Неудобно, как-то. – Вроде бы смущаясь, говорит мужик. Но  затем машет рукой. – Ну, да ладно. Что уж, теперь. И так, начнём:

«Начальнику ГУВД Нашей области
Генерал-лейтенанту милиции…

Начальнику УВД Центрального  района
Полковнику милиции …..

Начальнику УВД Машиностроительного района
Полковнику милиции …..

Начальнику УВД Вятского района
Полковнику милиции …..

…………………………….

Президенту Российской Федерации – для  общей информации. 

Заявление».

Мужик замолкает и из стоящего у его ног чемодана типа  «дипломат», достаёт бутылочку воды и пластиковый стаканчик. Налив в стаканчик  воду мужик её выпивает и убирает стакан и  бутылочку обратно в чемоданчик.
- На чём я  остановился?
- Заявление. – Подсказывает Палыч.
- Спасибо. – Кивает мужик. – И так,  «Заявление.
Сегодня 27 мая 20** года была осуществлена попытка взлома квартиры и грабежа по адресу: ул. Кашлинская, д. 60 кв. 97.
Ночь с 26 на 27 мая практически была бессонница. Компенсируя сон, я крепко заснул с  12:00 дня до 14:30. Проснулся от сильных и мощных звонков в дверь. Спросонья подумал, наверное, показалось. Лежал с закрытыми глазами, прислушивался. Настойчивые, мощные, продолжительные звонки последовали в очередной раз. Пришлось вставать. Глянул на часы, было 14 часов 34 минуты.
Тихо подойдя к двери, посмотрел в глазок. Перёд дверями находился молодой человек 19 - 21 года, ростом 179 - 180, сухощавый, если не сказать худощавый. Короткая стрижка, светло-русые волосы, длинная шея, переходящая в узкий затылок. Одет в белую футболку с какой-то эмблемой или надписью на груди. Через левое плечо по диагонали висела большая вещевая сумка чёрного цвета. Из конца сумки торчал конец железной монтировки. Малым угловым изгибом повёрнутая от взломщика. Вёл себя нервно, за внешней испорченностью и ужимками с нагибанием головы скрывался внутренний страх, но в силу своей агрессивности, боялся не взлома двери, а провала дела, кого-то стоящего за ним  кто  его  послал.  Возможно осознавал, что не совсем всё чисто, то есть обладал подозрительностью и возможно интуицией. Взломщик стоял и прислушивался.
Поняв, какой объект стоит у моих дверей, продолжал наблюдать. По поведению грабителя было ясно, что он слушал: что происходит за моей дверью, за дверью соседки, и что происходит на подъездных лестницах. Поняв что ему ничего не грозит, развернулся лицом к моей двери и полез в боковой карман своей сумки.
Следует сказать, что сумка была подтянута на уровень нижней части грудной клетки, то есть намного выше, чем обычно носят люди. Взял из бокового кармана нечто похожее на сотовый телефон. После чего стал приглядываться к дверному глазку и сделал резкий неожиданный выпад лицом в сторону глазка. Выждав несколько секунд, стал набирать какой-то номер, одновременно отступая на 2 или 3 шага в сторону электрощитка на лестничной площадке. Тем самым вышел из моей зоны видимости. Набрав какой-то номер, по всей видимости, убрал телефон на место.
Сразу же подошёл к моей двери. Здесь я увидел, что он вытаскивает монтировку типа фомка, из своей сумки и вставляет её в проём моей двери, в узкую щель между дверью и косяком. Я увидел, что дверь два раза дёрнулась. После такой атаки, зная, что  около меня находиться лом, топор и кувалда, в прошлом я  строитель, и отпор налётчику  будет не хилым, попытался сам открыть дверь, что мне сразу не удалось. Но своими действиями: мощными толчками в дверь и попыткой открыть их, я зажал фомку между дверью и косяком, чем  деморализовал налётчика на некоторое время.
Надо отметить, что, не смотря на то, что моя дверь деревянная, она устроена так, что вскрыть её фомкой невозможно, можно только выломать вместе с косяком - а для этого нужна кувалда и долбать придётся долго, а главное шумно.
Грабитель испугался, оставил фомку зажатой в двери и бросился вниз по лестницы. В это время я совершал обратное действие в надежде открыть заблокированную дверь. Фомка освободилась и упала на коврик у двери. Опомнившись, что на фомке остались   отпечатки   пальцев,   он   резко   остановился. В три маха преодолел лестничный марш, схватил фомку и бросился обратно.
Существует одна особенность моего замка, что при попытке вскрыть дверь силовым путём, сбрасывается большой замковый язык. В результате ни с той, ни с другой стороны сразу замок открыть нельзя, требуется время и только изнутри.
Поняв, что грабителя мне не догнать, но полностью его внешний облик мне достаточно ясен, я подошёл к сотовому телефону и начал набирать 02, - никаких сигналов. Повторив, это пять или шесть раз на моём табло засветилась надпись «Отмена». Позвонил жене на работу, никаких сигналов и та же «Отмена». Снова 02,  по-прежнему тишина.  Понял,  что  все  мои радиосигналы заблокированы.
Иными словами грабитель, подойдя ближе к щиту на лестничной площадке и набирая номер своего телефона, включил мощный электромагнитный излучатель, подавляющий прохождение моих сигналов.
Коробка якобы для кабельного телевидения была обустроена три года назад. Что в ней находится сам чёрт не ведает.
В 14 часов 44 минуты моя связь восстановилась, то есть всё электромагнитное блокирование было осуществлено на срок 10 минут. Делаю это заявление, вполне профессионально. Моя юношеская специальность - слесарь по контрольно-измерительным приборам и автоматике. Работая в центральной лаборатории автоматизации на металлургическом заводе, имел дело и с подобными системами.
В три часа еле дозвонился до 02. Молодая женщина задавала какие-то пустые, ничего не значащие вопросы. Попросил дать телефон Вятского РОВД. Дозвонился по телефону 772- **-** дежурному объяснил ситуацию. Тот обещал, что как только криминальная бригада освободиться, тут же приедет. Сейчас 20часов 30 минут. Не за горами пройдёт шесть часов, никакой бригады нет. На протяжении всего времени звонил несколько раз. Результат нулевой. На кнопке звонка до сих пор находится отпечаток, оставленный взломщиком. Остаётся только одно, снять кнопку и сохранить её в неприкосновенности.
По описанию моя жена узнала субъект, который следил за около подъездным пространством позавчера, то есть 25 мая рано утром приблизительно в 7:30 - 7:41. Другой субъект следил за подъездом вчера 26 мая 17:44 - 17:50 часов вечера.
Прошу Вас осуществить все возможные меры реагирования по поимке преступной банды использующей современные электронные способы блокирования сигналов оповещения, направленных к государственным службам правопорядка, правоохранения, ЧС, Минздрава, пожарникам.
28 мая 20** года взломщик продолжает следить за движением.
Теперь известно, что у него серые глаза и характерная  причёска с  низкой посадкой волос на лбу, волосы редкие. Кожа белая, почти бледная. Длинный нос. Вид волос указывает на признак животного мышления либо на генетическую форму два игрека хромосом - субъект опасен для окружающих.
Его настойчивое преследование цели указывает на невыполненное задание перед кем-то.

С уважением, человек с гражданской ответственностью, Калачёв-Уральский».
- Ну, как? – Закончив читать и поднимая взгляд на зрителей,  спрашивает Калачёв-Уральский - человек с большой гражданской ответственностью.
«Отлично! Великолепно! Неподражаемо»! – полетело со стороны  импровизированного зрительного зала.
- Значит, вы  его  зарегистрируете? – С  надеждой  спрашивает мужик.
- Конечно! – Говорит Палыч.
- И талон уведомления  дадите?! – Не веря  в свою удачу, осведомляется мужик.
- Да за  такое  заявление  хоть два! – Хлопает мужика  по  плечу Палыч. – Правильно я  говорю, Савранский?
- Да. – Киваю я. – И ещё, на новый год Дед Мороз подарит ему недостающую Y-хромосому.
- Иди, Савранский! Не мешай нам работать.
Я бреду к своей машине, на память, бубня себе под нос, пришедшие на ум строчки:
- … Life's but a walking shadow, a poor player
That struts and frets his hour upon the stage
And then is heard no more: it is a tale
Told by an idiot, full of sound and fury,
Signifying nothing .
Точно надо бросать пить! Вот уже и Шекспира начал читать нам английском языке, с одной стороны - это приятно, что я ещё хоть что-то  помню, с  другой стороны (я  воровато оглядываюсь  по сторонам) – слава богу, что этого ни кто не видел, а то точно подумают, что у меня «белочка» по плечам прыгает.


Дома, покидав одежду в стиральную машину, я с удовольствием плюхнулся в ванну. Кошка, моими стараниями пропустившая важный в её жизни момент – момент эякуляции   у своего рыжего приятеля, по дому ходит с очень недовольной мордой, чем чрезвычайно меня радует.
- Да ладно, лань ты  моя  подзаборная, вот что я  тебе скажу - самое большое счастье в  жизни, это уверенность что тебя  любят, а я тебя  люблю, не сомневайся. Так что проваливай отсюда не порть мне  настроение.
Кошка, фыркнув вышла из ванной, а я приступил к самому не любимому занятию на свете, приведению лица в соответствие с изображением в служебном удостоверении, то есть, бритью. За  этим  занятием меня  и застал Толян, с шумом ввалившись в мою берлогу.
- Ты ещё  не готов?!
- Готов. А к чему?
- Мы же в театр идём!
- Да?! Кто бы  мог  подумать.
- Надевай  костюм, поехали.
- Да у меня это…
- Рубашки чистой  нет. – Закончил за меня Толян.
- В общем – да.
- Я  в этом не сомневался.
Мой  друг лазит в принесённый с собой пакет и достаёт оттуда новую  рубашку и галстук.
- А такого гламурненького галстука со стразиками, не было? Я давеча у одного  покойника  такой видел, очень  мне  понравился. – Принимая  из  рук своего  друга  рубашку и  галстук, спрашиваю  я.
 - У него бы и снял, ему-то он наверняка больше уже не нужен. – Пожимает  плечами  Толян.
- Не мог. – Вздыхаю я.
- Совесть  не  позволила?! – С сомнением  спрашивает  мой друг.
- Нет. Родственников вокруг  полно  было.
- Проблема! – Улыбается Толян.
- И не говори. – Вздыхаю я.
- Ладно, одевайся, поехали. Другой  раз куплю я тебе  гламурненький галстук  со стразами.
- Только не  забудь! Ты обещал!

Боясь  опоздать, в театр меня  Толян  притащил много  раньше  начала спектакля, и чтобы я не булькал желудком  раздражая продвинутых зрителей и не испытывал при этом дискомфорт и муки совести, он первым  делом, потащил меня  в буфет.  Не смотря на мои тоскливые взгляды и бесконечное количество спиртного в буфете, Толян ограничил меня десятком бутербродов и бутылкой газированной воды «Буратино». Где они только откапали этот раритет.
- Ты такой заботливый, прям как моя мама, ты у меня ещё лобик пощупай. – Ворчу я.
- Плохо себя  чувствуешь? Ты,  куда  хочешь, чтобы я  тебе градусник засунул?
Но мы не успели обсудить все три возможных варианта, потому что в  кармане у меня  начал вибрировать сотовый  телефон.
- Савранский. – Включая телефон,  говорю я.
- Надеюсь, я не очень испортил тебе вечер своим звонком? – Спрашивает  начальник СКМ Яровлев.
- И не надейтесь. Но пусть вас это не волнует, всё  началось задолго до того, как вы мне позвонили. А именно в  тот  день, когда аист припёр меня моим  родителям. Они сначала долго смеялись и даже хотели оставить себе аиста, но он вырвался  и улетел, так я  обрёл семью. Тем не менее, с тех пор я рос в окружении любви и, в конце концов, стал мягким и пушистым и теперь легко переживаю, что всем плевать на мой глубокий  внутренний мир.
- Да-да, я понимаю, но ты забыл о своём характере, дай тебе возможность укусить  палец, отгрызешь его до самой  жопы.
- Это  побочный эффект. Атавизм  так сказать, но я  над  этим работаю! Думаю, что где-то в районе гробовой доски я справлюсь и с этим своим  недостатком.
- Ты  оптимист.
- Я в курсе. Но  вы  ведь  не  за  этим  позвонили?
- Не  за  этим. У нас какое-то странное убийство.
- Вот как. И что в нём странного? Покойный лично  явился  в отдел, чтобы  заявить  о совершенном в отношении него преступлении?
- Возможно, он бы так и постудил, если бы ему не отрезали  голову.
- Да, с  отрезанной головой ему бы это было сделать  проблематично. Ладно, говорите адрес, сейчас приеду.
Яровлев  называет адрес, и я  кладу трубку.
За соседним столиком сидят две красивые брюнетки, лениво потягивая  шампанское. После  того как я кладу  трубку, одна из них с интересом смотрит на меня и улыбается. В её глазах не читается стопроцентного желания любой ценой выйти  замуж. Скорее её  заинтересовал услышанный  разговор, поэтому я  улыбаюсь ей  в ответ.
- Разрешите представиться - прокаченный герой, седьмого уровня. Опыт - двадцать лет в системе. Связи в основном беспорядочные. Обучен нескольким  действенным заклинаниям из УПК . В совершенстве владею УК  с  комментариями. Дополнительные функции - зоркий взгляд, на 70% сложное лицо, но я  над  этим как раз сейчас работаю. Да! Чуть не забыл, владею редкими  артефактами – ацкой фуражкой с кокардой,- прибавляющей силу, и противогазом - продлевающим  жизнь.
- А звать-то вас  как? – Смеётся  взглянувшая на меня брюнетка.
Я хлопаю себя  по  лбу.
- Извините склероз! Разрешите представиться, майор милиции Савранский Владимир Михайлович.
- Подполковник. – Толкает меня в  бок Толян.
- Точно. Подполковник милиции Савранский Владимир Михайлович. Совсем  забыл что ты, пустив в ход все своё обаяние, административный  ресурс и  деньги купил мне очередное звание.
Когда я сказал о деньгах, вторая брюнетка  посмотрела в нашу сторону. Как мне показалось, заинтересовано, но я  ошибся. Голову она подняла только  для того чтобы плюнуть каплю яда, в бочку нарождающегося взаимного чувства.   
- А ничего что мы  лесбиянки?
- За себя говори! Ладно?! И вообще, сунь себе под язык, свою любимую таблеточку  антидепрессантов.- Шипит на неё подруга и это меня воодушевляет.
- Да-да! Иногда так бывает, когда мы отдаём своё сердце тому, кто едва ли думает о нём. – Вздыхаю я. – Ну, ничего, любая хорошо связанная лесбиянка, вполне сойдёт за натуралку. И вот ещё что! Раз уж речь зашла об антидепрессантах, настоятельно рекомендую попробовать попринимать  кломипрамин, он  обладает чудным  побочным эффектом, 5% принимающих его  женщин испытывают  оргазм вовремя зевоты. Чем чёрт  не  шутит, может быть, вам  повезёт.
На салфетки я пишу  номер своего сотового  телефона  и протягиваю его заговорившей со мной брюнетки.
- Звоните.
- А ведь я позвоню.- Убирая салфетку в свой ридикюль, говорит  она.
- В любоё удобное для вас время. Человек я холостой и тут же  для  вас расчищу  в сердце свободный уголок. По крайней мере я приложу все силы чтобы доказать, что я  ни чуть не хуже кломипрамина, с его чудным побочным эффектом. А пока я оставляю вас на попечение своего друга детства. Разрешите представить – Анатолий. Анатолий, разреши тебе  представить…
- Татьяна. – Подсказывает брюнетка.
- Татьяна. – Говорю я Толяну. - Ну всё, теперь вы знакомы, а я  поехал, но вы  меня  не  подводите,  давайте, шали в своё удовольствие.   
Уже на выходе из буфета я оглядываюсь, Толян пересел за столик брюнеток и рукой подзывает к себе официанта, что даёт обоснованную надежду что, мой друг детства вечер проведёт с толком. Вздохнув, и по-хорошему порадовавшись за своего друга, я отправился на место происшествия.
- Коня! Полцарства за коня! – Выйдя  из дверей театра и распуская  галстук, прокричал я.
- Тебе какого? Шоколадного? – Спросил проходящий мимо меня  человек очень похожий  на  Евгения Гришковча.
 - Ага! С орехами. – Растеряно  киваю я.

Пятница вечер видимо, поэтому САМ не удостоил своим посещением место  преступления, но это ровным счётом ничего не меняет. В последнее  время начальник РУВД, по прозвищу «свирепый гном», взял за правило лично выезжать почти  на все мало-мальски значимые места происшествия. По слухам ему предложили место  заместителя начальника УВД города, то есть место  зама САМого, а это накладывает на него обязанность соответствовать правилам игры пребывания в свите. И почему-то он решил, что в первую очередь надо научиться виртуозно, оскорблять подчинённых и нагонять на них ненужный  ужас.
- Я вам покажу Кузькину мать! – Слышу я визгливый крик «свирепого гнома», входя в квартиру.
Ну, что ж, интонация у  него  подходящая, так что у  него есть  все шансы вписаться в свиту, остаться добиться совсем  не многого, чтобы  подчинённые писались при звуке его голоса, но это сущий пустяк, по сравнению с тем, что ему уже удалось достичь – ненависти со стороны  подчинённого ему персонала.
Кстати, знаменитую фразу Никиты Хрущёва «Я вам покажу Кузькину мать»! на ассамблее ООН перевели буквально – « Kuzma's mother”.  Само собой, смысл фразы членам  ассамблее был совершенно непонятен, и от этого скрытая в словах угроза приобрела совершенно зловещий  характер. Но в отличие от  тех членов  представительного форума мы-то знаем, что в устах «свирепого гнома» за ней  ничего не стоит и  поэтому ссымся не очень и не всегда.   
- Как дела? – Тихонько спрашиваю я у Егора, приехавшего раньше меня.
- Судя  по словам начальника - всем свинец. Впрочем как всегда.
- Это  понятно. – Киваю я. – А по существу?
- А хрен его  знает! Мы  ещё  к осмотру  не приступали, уже полчаса  слушаем вводные и всё больше  про «Кузькину мать».
- Савранский! Карбитов! Вы чего там  шепчитесь? Вам что слова  начальнику по барабану?!
В прицепе ответ  очевиден – да. Но сказать такое ему в  глаза, значит  обречь себя ещё минут на сорок выслушивания нотаций и оскорблений, поэтому мы благоразумно молчим, потупив взор. Не получив того что он  ожидал начальник ни нашёл ничего лучше как привязаться к моему внешнему виду.
- А что это Савранский у нас такой праздничный, прям как свадебный генерал?
- Я в театр собирался. – Пожимаю я плечами.
- В театр? У тебя на это есть время?!
- В антракте между работой в нашем цирке, я считаю, что могу себе это позволить. – Пожимаю я плечами.
- Другими словами  работу в  милиции ты считаешь цирком?
- Не всегда конечно, но  иногда такую аналогию провести  можно.
- Знаешь Савранский, ты  настоящий  клоун!
- Неуверен.
- В чём ты  неуверен? 
- Неуверен, к счастью или к несчастью, но я  такой не один.
Громко  хлопнув  дверью, начальник РУВД выходит  из квартиры.
- Ну, всё! Антре  сожрали можно преступать к горячему, то есть к работе. – Говорит следователь, до этого с интересом наблюдавший за происходящим.
- Слышь ты, знаток французской кухни, а что раньше тебе мешало приступить  к полноценному исполнению своих обязанностей? – Спрашиваю я у  него.
- Приятно было послушать  какие вы бестолковые  бараны.
- Ты конченый циник и  латентный зоофил.
- Я тоже. – Подаёт  голос судебный  медик.
- Что ты тоже? – Не понял я.  – Латентный  циник и конченый  зоофил?
- Наоборот, конченый циник и латентный зоофил. – Поправляет меня  медик?
- Да! А что есть разница? Впрочем, тебе виднее. Так почему ты – тоже? Брут! 
- Ну, мне тоже было приятно послушать какие вы с Егором бестолковые бараны. Раньше-то я  сомневался, а теперь….
- Раньше ты не сомневался….- перебиваю я его, - … раньше ты даже не решался подумать об этом!
- Михалыч! – завёт меня Егор. – А ты помнишь своего первого  покойника?
Иногда  ход мыслей  Егора меня просто  восторгает.
- Ага!– Киваю я. -  Обоих помню! Как живые до сих пор стоят у меня перед глазами.
- И кто это был?
- Два таких же придурка, латентных  циника и конченых  зоофила, им тоже очень нравилось, когда нас называли бестолковыми баранами.
- И как они  кончили свои дни?
- Я их забодал.


Закончив дружескую пикировку, мы приступаем к осмотру. Даже беглое  знакомство с местом происшествия выявило множество странностей, и начались они прямо, с  прихожей, где на  полу разлит коньяк. Я наклоняюсь к луже и убеждаюсь, что он не просто  разлит, видимо он вылился, когда бутылку, в  которой  он  был, разбили о чью-то голову. О чём свидетельствуют осколки стекла в  луже разбитого  коньяка. Но зачем-то  убийца собрал осколки и унёс их с собой. Это первый  вопрос. Скорее всего, он побоялся, что мы собрав  остатки  разбитой  бутылки и найдём на них отпечатки пальцев, по этому он  предпочёл осколки  унести с собой. Кроме того, в луже присутствуют вкрапления  капелек  крови и следы  волочения, ведущие в комнату. Но прежде чем пойти  по  следам  волочения, я  осматриваю дверь и дверные замки, однако следов взлома не  обнаруживаю. Отсюда первый  вывод – своего убийцу, труп, а тогда ещё потенциальный потерпевший, в квартиру пустил сам и как мне кажется, безбоязненно повернулся  к  нему спиной. Почему?  Это второй  вопрос. Скорее всего, потому что был  с ним  знаком. А почему я решил, что повернулся к нему спиной? Практика показывает, что в лоб бутылкой бьют очень редко и, как правило, только в открытой драке.
Дальнейший  осмотр приносит  ещё больше странностей, но в тоже время  вселяет в меня уверенность  что  преступление, рано или  поздно  будет  раскрыто.
В комнате на офисном кресле сидит труп. Руки, ноги и тело трупа верёвками  и скотчем  привязаны к креслу. И примотан труп к креслу не просто так, типа чтобы  произвести на нас  впечатление, а добротно, так что человек, сидящий в кресле, не имел не единого шанса  вырваться из импровизированных оков. На  коленях трупа  лежит  его  голова со ртом забитым тряпками и  замотанным скотчем, так что,  и кричать и позвать  на  помощь человек  не  мог. Видимо оглушив свою жертву  по голове, преступник притащил его в  комнату, привязал к креслу, а затем не спеша расправился. А то, что преступник  расправился  со своей  жертвой не спеша, видно из  массы кровавых отпечатков по всей комнате, но здесь преступник уже был в перчатках, и у него не было необходимости заботиться о том, что мы  найдём его  пальцы. Отпечатки  интересные и много говорят  о характере совершенного преступления. Их масса на мониторе компьютера, куда преступник видимо тыкал пальцем, что-то предъявляя своей  жертве. Все вещи в комнате перевёрнуты, но ничего  ценного  не пропало даже браслет золотые  часы и  цепочка на  шее  жертвы  не  тронуты. Зато раскурочен  компьютер, из него варварски выворочен  жёсткий  диск, перевёрнуты и поломаны  все компьютерные  диски. Всё  это говорит  о том, что жертва  и убийца не только были знакомы,  но их связывала нечто  большее.  Например, нечеловеческая дружба, плавно переходящая в жгучею ненависть. Недаром  гласит народная мудрость, что от  любви  до  ненависти один шаг.
- А нам что делать? – Просовывая в дверь голову, спрашивает Петька.
- Нам, это кому? – Спрашиваю я.
- Мне и Максу?
- Ну, ты  иди,  поройся в  помойках вокруг  дома, ищи  пакет или сумку с  осколками бутылки и возможно следами  крови.  А Макс  пусть  соберёт  по  дому бумажки, записки, внимательно их  изучит. Найдёт сотовый  телефон  потерпевшего….
- Обычно у нас Макс лазит по помойкам. – Осторожно перебивает  меня Петька.
- Это обычно, но настало время ломать стереотипы. Тем более что сегодня  Макс именинник, он чуть-чуть не  поймал Бен Ладана. А тебе-то, что «западло» что ли  в помойке  поковыряться? Так ты  не стесняйся, говори, я ведь и Егора могу послать на помойку, пусть полазает, тряхнёт стариной, ветеран сраный.
- Да нет! Что ты! Я думаю, я  и сам  справлюсь. – Торопливо  говорит  Петька.
- Вот  и  ладненько! Я ведь сразу так и подумал, что справишься.  Да! И вот ещё что! Да прибудет с тобой  удача! – Киваю я. – Если случайно уведешь Лёху пошли его побеседовать с соседями. Кстати, доктор, который – «тоже», какова давность наступления  смерти?
- Труп ещё не успел остыть, так что, не  больше  шести часов.   
- Что ты  об  этом  думаешь? – Спрашивает  следователь, когда Петька исчезает.
И я ему  говорю то, что  для  себя  я уже принял  как рабочую версию.
- Думаю, что преступник и жертва были, не  просто  знакомы, их что-то сильно связывало, поэтому в первую очередь надо устанавливать связи  потерпевшего. Отрабатывать  их на  предмет причастности к преступлению, а параллельно изучать его образ  жизни, конфликты  и всё такое. Кстати, доктор! А как  покойнику  голову  оторвали?
- О-о-о! Это очень интересный случай, на моей практике ни разу  такого не было. Струну накинули на шею и скручивали её авторучкой, и крутили  до  тех  пор, пока  голова не  отвалилась. – Говорит  судебный  медик, поднимая с пола скрученную в жгут струну с болтающейся на её конце окровавленной авторучкой. - Из  этого я  делаю вывод, что злодей  был полон  желания лишить свою жертву жизни, но хотел это сделать медленно, чтобы доставить жертве максимум страданий, а себе, соответственно, максимум  наслаждения.
- Убийца покойника не любил. – Подводит  итог Егор.
- Однозначно. – Киваю я. – А  кто  нашёл  покойника?
- Сосед. Он на кухни сидит. Переживает – шибко! Художник, очень впечатлительный  человек.
Мы с  Егором  идём  на  кухню. На  табурете посреди кухни сидит длинноволосый мужик. Его светло-кремовые спортивные штаны в районе  промежности приобрели подозрительно тёмный  цвет, и душок от него  исходит  как  от  садового сортира в  конце августа. Короче, выглядит он, мягко говоря  - не мужественно. 
- Он что? Того?! – Проводя  пальцем под носом, спрашиваю я, у  Егора.
- Я же тебе говорил – художник, очень впечатлительный  человек.
- А вы  бы  не  обосрались, когда зайдя  в  квартиру  к соседу, увидели его сидящим в кресле с головой на коленях? Я вот, не удержался, а вы бы  удержались?!
Мы  с Егором оглядываемся  на свои брюки и  даже трогаем их  руками  в  районе  задницы.
- Нет, мы  вроде ничего. – Говорит  Егор.
- Но вы не расстраивайтесь, мы это не специально, у нас это чисто профессионально получается. – Поддерживаю я  Егора. – Кстати, а как вы здесь  вообще  оказались?
- Где-то в обед, около двух или в  начале  третьего, он, то есть  покойный,  мне  позвонил и  договорился о срочной покраски переднего левого крыла и  двери водителя на его машине. 
- А почему он попросил именно вас? Вы же художник, а не моляр или между этими профессиями нет большой разницы, главное любить запах краски? – Спрашивает Егор.
- Есть  разница, просто у моего знакомого молярная автомастерская.
- А что случилось с машиной вашего соседа? – Спрашиваю я.
- Толком не  знаю. – Пожимает плечами художник. – Какой-то дурак что-то ему машине выцарапал.
- Что именно?
- Не знаю, он мне не сказал.
- Получается, у него были  враги?
- Вряд ли, скорее всего, кто-то просто по хулиганил. 
- Так он договорился о ремонте?
- Не знаю. За этим собственно, я к нему и пришёл, узнать  договорился он  или нет, потому что  был  ещё  один  вариант…. Я несколько раз ему  звонил на телефон, но он не отвечал, вот я и зашёл к нему  домой. Позвонил в дверь, но мне ни кто не открыл. Мне  показалась, что  дверь приоткрыта, я её толкнул, ну а дальше вы знаете, я увидел соседа, и  оказалось, что я  очень впечатлительный. 
- М-м-михалыч. – Раздаётся за моей спиной  голос Вени.- Извини, я з-з-задержался. Был за городом, у друзей н-н-на даче.
- Пятница, имеешь право. – Киваю я.
- Что мне  д-д-делать?
- Возьми у  товарища адрес  автомастерской и поезжай туда. Узнай что нацарапано на  машине  покойного, и постарайся  узнать,  кто принимал у  него заказ, может он ему, что-то рассказывал.
- Х-х-хорошо.  А можно  спросить?
- Ну?
- Чем у вас  тут так  воняет?
- А сам  ты  как думаешь?
- Я  д-д-думаю  говном.
- Нет, Веня. Так воняет неожиданность, хотя в  данном случае говно и  неожиданность это одно и тоже.
Когда Веня уходит, я  говорю художнику.
- Слушай товарищ, ты пойди, переоденься что ли. А то от тебя веет каким-то застарелым страхом.
- Мне потом вернуться сюда? – Вставая, спрашивает сосед – очень впечатлительный, художник.
-  Не думаю что к тому времени, покойника уже увезут, так что оставайтесь дома, мы сами к вам зайдём. 
Когда сосед проходит  мимо  комнаты, он невольно  бросает взгляд на  покойника, икает, громко говорит - «Ой»! Хватается ладонью за свои штаны сзади и бежит к  двери.
- Боюсь, теперь у него разовьётся чрезвычайно редкий, но очень неприятный  симптом «медвежьей  болезни». – Говорю я.
- Не боись. – Хлопает меня  по  плечу Егор. – Он  уже у него развился.
Впечатлительный сосед – художник уходит, а мы  возвращаемся  к  осмотру места происшествия. Ничего  нового  он  нам  не  добавил, хотя  нет, кое-что о нашем  покойном мы узнали. Например, что женщина в его жизни всё-таки была. Так на полочки под зеркалом в ванной  мы нашли дорогую тушь, помаду, какой-то крем, в стаканчике для зубных щёток стояло две зубных щётки. Будем надеяться, на то, что наш покойный не чистил зубы с двух рук одновременно. Помимо этого в прихожей мы нашли женские домашние  тапочки, а в платяном шкафу несколько начатых упаковок презервативов с  различными вкусами (по крайней  мере, так  было написано  на коробках) и разные специфические «игрушки», призванные разнообразить  половую жизнь.
- А зачем  их два? – Краснея и тыча пальцем в  два  совершенно  одинаковых, но  разных по цвету (голубой и розовый) фалоимитатора, спрашивает Егор.
- А почему ты  меня об этом спрашиваешь?! – Шлёпая Егора не больно по  затылку, возмущаюсь я.
 - Ничего личного, я даже не намекаю на твой холостяцкий образ  жизни. Просто ты  у  нас сильно  продвинутый  в  разных областях знаний, я  думал, ты знаешь. – На мой  взгляд, не  очень  удачно выкручивается  Егор. – Ну,  так что, у  тебя  есть  мысли  на  этот счёт?
-  А меня  это  не  беспокоит, так что сам  ломай голову  над  этой загадкой. – Фыркаю я. – Хотя  мне кажется, что  розовый для девочек, а синенький  мальчуковый.
- Во! Я так и подумал! – Как  дитя  радуется  Егор.
- Макс! Ты что-нибудь нашёл? – Спрашиваю я у  Макса.
- Пока  ничего, но я  стараюсь!
- Давай-давай! Нам  нужна его женщина, кстати, что с сотовым  телефоном?
-  Я его  нашёл, но  он  растоптан  и раздавлен, SIM карта в  нём сломана.
- Учитывая, что сегодня  пятница, раньше понедельника мы распечатку телефонных звонков  из сотовой  компании не получим. Это плохо.
Но  оказалось, что не всё так и  плохо как выглядит на первый  взгляд. Позвонил Веня  и заикаясь сообщил:
- Знаешь что М-м-михалыч! Интуиция  тебя  не  подвела!
- Интуиция Веня это способность  головы чувствовать неприятности  жопой, у меня  это качество начисто  отсутствует, зато есть богатый  жизненный и профессиональный  опыт. Хвастайся, что нашел.
- Надпись на м-м-машине!
- И что  она  гласит?
- «Не еби мою жену! Козёл»,- И три в-в-восклицательных знака.
- Три?!
- Да.
- Значит накипело. Ладно, я тебе пришлю эксперта, чтобы он всё сфотографировал, а потом поможешь Петьки рыться  в помойке. Хотя нет, он и сам  справиться, вернешься  сюда и вместе с Максом начнёшь устанавливать  родственников покойного, его друзей, сослуживцев. Нам надо знать про него всё.
- П-п-понятно.
- Знаешь  Егор. – Кладя трубку,  говорю я своему  напарнику самое  время  нам повстречаться с впечатлительным соседом  покойного.
- Надеюсь,  штаны  он уже  поменял?
- Я тоже  на  это  надеюсь. Кстати, как  ты  думаешь, чем  его  кормят,  чтобы под впечатлением он  так омерзительно воняет?
- А почему  ты  меня  об  этом спрашиваешь? – Прищуривает  на  меня  глаза  Егор.
- Ты е в  расчёте на мой  интеллектуальный  уровень спрашиваешь  меня  про  фалоимитаторы, почему бы  и мне не  опереться на твои  гастрономические  пристрастия?
- На какие это  гастрономические  пристрастия  ты  намекаешь?
- На любовь  к салу с  луком.
- С чесноком лучше. – Щуриться  Егор.
- Ну, это с какой стороны подойти. 

Выслушав  нашу  просьбу покопаться в  личной  жизни своего соседа, впечатлительный художник морщиться.
- Мне как  человеку  воспитанному это претит.
- А срать в штаны, ставя  под угрозу сорвать  неотложное следственное  действие вам  не претит?- Парирует Егор.
- Ну хорошо, хорошо. Была у него замужняя женщина. Света кажется. Да я и видел её всего пару  раз. Сосед не  очень афишировал эту связь, он был культурный  человек.
- То есть в штаны не…- Начинает мой напарник, но я его  останавливаю:
- Егор!
- Дам что вы всё  про  эти  штаны! – Возмущается художник. – С вами, что ли  такого не случалось.
- Мы уже выясняли этот вопрос. – Расплывается в  улыбке Егор. – С нами такого не случалось, мы  ведь профессионалы.
- Что вы о ней  знаете. – Возвращаю я разговор в  русло темы.
- Ничего. – Пожимает  плечами художник. – Кроме  того что они вместе  работали.
- А где работал ваш сосед?
- В банке  на площади «падших эсеров», «Сибтранскредит» кажется.
- «Сибтранскредит», «Сибтранскредит»… - В раздумье произносит  Егор. – Так ведь там Сашка Кулаков  работает начальником службы  безопасности.
- Какой  Кулаков? – Спрашиваю я, потому что  фамилия  мне  ни  о чём  не  говорит.
- Я с ним  вместе когда-то  в  Машиностроительном  РУВД работал, отличный  парень, я  ему  сейчас  позвоню.
Пока я выясняю у  художника ещё  кое-какие подробности  из  жизни его соседа, Егор выходит на лестничную клетку, чтобы позвонить. Возвращается  он  минут  через  пятнадцать, очень довольный.  Я смотрю на  него с немым  вопросом – Ну? Егор показывает поднятый вверх большой  палец  правой  руки, что должно означать – всё  зашибись! Я заканчиваю  разговор и выхожу на лестницу.
- Всё  знаю! И кто у него  была  любовница и про ревнивца мужа, а самое  главное адрес, где  они  живут.
- Так кого чёрта мы  ждём?
- Тебя.


Ни на второй, ни на  третий  и даже  на четвёртый звонок, дверь  нам ни кто не открыл. Я как опытный и искушенный  в сыскном  деле ветеран, хотел прислонить ухо  к двери, чтобы  послушать, что происходит в квартире в ответ на наши звонки, но Егор отодвинул меня в сторону плечом намереваясь  приступить  к своему  любимому  занятию – «Достучаться  до  небес». То есть  барабанить в  дверь, чем  придётся, руками, ногами  и…. и снова руками, и снова  ногами, до  тех пор,  пока небесам  не станет  тошно и закрывшиеся  в  квартире  граждане  не смирятся  с мыслью, что, так или иначе, а придётся  открывать. Но в этот раз Егора ждало жестокое разочарование, дверь  раскрылась  сразу же после  первого  удара.
- У них что сегодня, дверь  открытых дверей?!
Больше  по  привычке, чем  по необходимости стараясь не  шуметь мы,  вошли в  квартиру.
В коридоре и кухне никого не  было, а в комнате наш ждал настоящий сюрприз, с потолка вместо люстры, свешивался свеженький покойник. Весёленький такой, с синем язычком вывалившемся наружу.
- Выход всегда есть. – Глядя  на покойника,  констатирую я.
- У меня даже голова разболелась. – Вздыхает Егор. – Что-то многовато их  за  один вечер.
- Хочешь, поделюсь  старинным рецептом  от  головной  боли?
- Давай.
- Больной  орган, в  данном случае голову, надо  обмотать  верёвкой на которой  был повешен  преступник, и головную боль  как  рукой  снимет.
- Так-то повешен, а этот, судя  по всему, сам  повесился.
- Это я как-то не учёл.- Качаю я  головой. – Но ты всё равно попробуй, вдруг,  поможет.
Пока Егор осматривает руки  и одежду  покойного, я осматриваю квартиру. И он, и я  находим  много  интересного. Егор  находит  на одежде покойника следы крови и внешнее соответствие протектору обуви покойного следам преступника на месте преступления, оставленные им на корпусе разломанного компьютера. Я нахожу гитару  без одной струны, но самое интересное нас ждёт на столе, а именно три  записки. Первая: «Я больше так  не  могу! Я ухожу. Катя». Вторая: «Значит, всё  было напрасно. Коля». Третья: «На помин души». Кроме того я  нахожу ещё несколько скомканных листов бумаги, с начатыми и не оконченными предсмертными записями, выполненными, судя  по признакам, рукой повесившегося Коли. «Катя прости, что я убил твою любовь….», «Не себе не  людям….», «Чтоб тебе сука  ни  дна,  ни покрышки…» и как  опупей  его  фантазии: «****ь! Я тебя  люблю»!  слово  ***** три раза  подчёркнуто, а  затем  видимо Коля одумался  и вообще  его  зачеркал.   Но конечно самая  содержательная  записка: «На помин души»! Почему  именно  она? Потому что она прислонена к полутора литровой бутылке хорошего  шотландского виски.
- Это нам. – Стараясь спрятать бутылку, во внутренний карман  пиджака,  говорит  Егор.
- Справедливо. – Киваю я и, в оправдание Егора, густо сдабриваю свою не глубокую мысль глубокой народной мудростью. – Кто первый встал  того  и тапки.
И сразу через  призму  предстоящего нам алкоголизма Коля  уже  не кажется  таким уж  мерзким  душегубом как  раньше:
- Просто  он  был  человек  со страстями Яго ! – Говорю я
- Однозначно!– Разводит руки в стороны, говорит Егор, одновременно проверяя топорщиться  при  этом  внутренний карман  со спрятанной  в нем бутылкой или  нет. 


Я просыпаюсь потому, что кто-то на меня смотрит, и  этот кто-то белая лабораторная крыса. Она стоит на задних лапах напротив моего лица, которое, в свою очередь, мирно покоиться на столе в служебном кабинете, подложив между столом и головой к которому приделана моя физиономия, очень популярное в нашей среде чтиво - «кодекс чести сотрудника МВД». Крыса весело шевелит усами  и топорщит  на меня  свои красные глаза пуговки.
- Когда сантехник  Петров  покупает две бутылки водки, эволюция  поворачивается вспять! Почему-то мне кажется, что у нас с шотландского виски  те же проблемы.
- Ты с кем сейчас  разговариваешь?- Спрашивает меня лежащий на  диване  Егор.
- С «белой  горячкой».
- Да!? И какая  она из себя?
- Как  белая  лабораторная  крыса.
- Это нормально.
- Ты  хочешь сказать, что тебя  это не  удивляет?!
- Нет.
- А я, признаться  честно,  разочарован.
- Почему?
- Стереотип конечно, но я думал, однажды она явится ко мне в виде рыжей пушистой  белочки. Хотя при нашем образе жизни, когда мы вряд ли  откажем себе в удовольствии прибрать к рукам то, что плохо лежит, «белая горячка» в виде крысы  выглядит  более естественно, чем  рыжая  белка.
- С этим  трудно спорить.  Кстати,  я её  тоже вижу.
- Значит у нас массовый  психоз.
- Нет. Эта видимо та самая крыса, которую притащили «Угонщики», и которая пару  дней  назад  у них убежала.
Крыса,  покачнувшись  на задних лапах, замертво  падает  на  бок, и  больше  не проявляет признаков жизни.
- Егор, мне  кажется, что оружие мне больше не понадобиться. 
- Почему?
- Я чисто как кот «боюн», могу взглядом прибить любую живность! – Взяв крысу  за  хвост, и поднимая её над столом,  говорю я. Крыса дёргается и от неожиданности, я  роняю её на стол.
- Твою мать! Надо будет ещё поработать над убойной силой своего взгляда.- Я  снова  поднимаю  крысу за  хвост и принюхиваюсь  к ней.
- Ты чего делаешь? – Глядя на меня,  спрашивает Егор.
- Восторгаюсь своими скрытыми возможностями, а за одним хочу проверить,  что она  мне не кажется.
- Ты  её  ещё  на вкус  попробуй. – Хохочет  Егор.
- Слушай  Егор, да  ведь она  натурально бухая! Надо её оставить жить  у нас.
- Зачем?
- А вдруг ты или того хуже я, вздумаем твёрдо встать на путь исправления?
- Ну и что?
- А то! Кто бы  из нас  не  бросил пить у  другого  всегда  останется собутыльник.
- А то у нас без этой  крысы собутыльников мало, а впрочем, оставляй. – Кивает Егор. – Тем  более что я как никогда твёрд, в своем  трезвом решении твёрдо встать  на  путь  исправления.  Кстати, у нас  там  грамм  по  пятьдесят не  осталось?
- Осталось. – Поднимая  бутылку, говорю я.
- Тогда наливай, выпьем по пятьдесят грамм за здоровье нашего нового  товарища.
Егор толкает крысу пальцем:
- Ты  пить будешь?
Крыса  не  реагирует.
- По-моему  ей, для  первого раза  хватит. – Говорю я.


Z.B.  От автора: Заявление  гражданина Калачёв-Уральский подлинное. Изменены только имя заявителя, даты и названия улиц.



1 ГУВЕР (Hoover) Джон Эдгар (1 января 1895, Вашингтон — 2 мая 1972, там же), американский государственный деятель, бессменный (с 1924) директор Федерального бюро расследований, с именем которого связывают, прежде всего, становление этой организации. Юрист по образованию, Гувер поступил в Министерство юстиции США в 1917. В 1924, возглавив ФБР, ввел новую систему вербовки агентуры, реформировал обучение сотрудников. Гувер придавал большое значение научным методам экспертизы, создал криминалистическую лабораторию. Плодом многолетних трудов Гувера была его секретная картотека, в которой были собраны компрометирующие сведения об огромном количестве политиков и государственных служащих, а также просто о видных людях Соединенных Штатов. Именно этой картотеке приписывают исключительное служебное долголетие Гувера.
2 Мизантроп (книжн.) - Нелюбовь, ненависть к людям, отчуждение от них.
3 МУЗЫ, в греческой мифологии дочери Зевса и Мнемосины, богини - покровительницы наук, поэзии и искусств: Евтерпа - лирической поэзии, Клио - истории, Талия - комедии, Мельпомена - трагедии, Терпсихора- танцев, Эрато- любовной поэзии, Полигимния - гимнов, Урания - астрономии, Каллиопа  - эпической поэзии.
4 Плектр (греч. plektron, от plesso — ударяю) (медиатор), приспособление для защипывания струн при игре на некоторых струнных щипковых музыкальных инструментах (типа лютни, цитры, мандолины, гитары); костяная, пластмассовая, металлическая пластинка, гусиное перо или кольцо с «когтем», надеваемое на палец.
5 У. Шекспира «Макбет» (Акт V сцена V)
Макбет: Что жизнь? Тень мимолетная, фигляр,
Неистовство шумящий на подмостках
И через час забытый всеми; сказка
В устах глупца, богатая словами
И звоном фраз, но нищая значеньем.
6 Эякуляция (от лат . ejaculatio - извержение) (семяизвержение), сложный рефлекторный акт, обеспечивающий выведение спермы из мужского полового члена во время полового акта.
7 УПК – Уголовно-Процессуальный Кодекс.
8 УК – Уголовный  кодекс.
9 АНТРЕ (франц.) – 1) вход, вступление; 2) первое блюдо за столом перед горячим, холодное.
10 Немного изменённая  фраза, произносимая  Георгием Бурковым в кинофильме Николая Губенко «Из жизни отдыхающих».