Ангел

- Мамочка, а когда я выздоровлю у меня опять будут волосы? – хрупкая девочка стояла на цыпочках и держалась двумя руками за умывальник над которым висело единственное зеркало в их больничной палате.
- Да, конечно, золотые кудряшки! Такие же красивые как и были… - молодая женщина смотрела на тонкую шейку и большие, такие большие когда когда нет волос, ушки. Комок  в горле набух, он давно уже не исчезал, а слезы - исчезли и покрасневшие глаза резало.
-  У меня уже совсем не болит в боку, а тетя врач все-равно ставит уколы… - девочка опустилась с носков, ей тяжело было стоять, повернулась к матери. Ее большие, не по-детски грустные,  глаза смотрели устало, а на безбровом, бледном лице их серо-голубая глубина притягивала взгляд и рождала страшный вопрос, вопрос который не находили  в себе сил прочитать ни мать ни врачи.
- Не стой босиком, Золушка, а то … - комок перекрыл горло, а глаза нашли остатки слез. Женщина постаралась скрыть это от дочери и нагнулась поправить носки, которых не оказалось, она забыла их одеть.
- Я лягу, мамочка, я просто полежу чуть-чуть, скоро придет тетя врач, - девочка шла к кровати и каждый ее маленький шажок, сначала по кафелю ванной, а потом линолиуму палаты отдавался тихим звуком падающих слез. Слез которых не никогда не было у девочки и уже не было у женщины.
  Девочка легла положив с собой рядом маленькую куколку, единственную игрушку которую она взяла с собой полгода назад, когда приехавшая скорая увезла ее вместе с мамой с подозрением на банальный аппендицит, но этот диагноз к сожалению не подтвердился. Женщина смотрела на плечики дочери, похудевшие за эти месяцы, а ведь она и так была худенькая. Родимое пятнышко на затылке, о котором знали только они вдвоем и о котором она расссказывала дочке когда расчесывала ее, стало ярче на бескровной коже. «Ну, почему? Почему?! Почему стало хуже? Ведь уже пошли на поправку, после всех этих страшных процедур. И врачи говорили, да и я сама видела – она стала есть, меньше спала, даже просила иногда…Да! Вот это страшнее всего – она ничего не просит! И стала смотреть она больно, она стала смотреть как будто это она жалеет меня!» Женщина не спавшая много дней закрыла глаза и впала в тяжелый сон, сон который выматывает так же как явь, а может и сильнее. Когда она открыла глаза за окном смеркалось. Девочка сидела на своей кроватке и маленькими ножницами обрезала золотые волосы у куклы:
- Когда у тебя вырастут волосы – ты выздоровишь, вот увидишь, - тихо говорила девочка кукле и маленькие локоны падали на белый пододеяльник.
 Женщина закрыла глаза, ей хотелось закрыть и уши, но она не могла пошевелиться.
 Врач смотрел на черные снимки и исписанные листы, с трудом оторвав глаза, посмотрел в неподвижные глаза женщины, прищурился и морщинки от уголков его глаз наполнились тьмой:
- Оставалось одно – пересадить ей вашу печень. Ваша - лучше всего. Был шанс, мы обязательно сделали бы… Мы только-что получили анализы, вот, - он как-то виновато показал листы и черные снимки, - уже не возможно, уже поздно…
- И как же теперь? Что делать? – женщина поднесла пальцы к губам.
- Мы не можем… Мы можем только надеяться… на чудо.
Врач и женщина сидели в кабинете.
 Звук тихо падающих слез не мешал девочке спать.