Глава первая

 

 Встречаются порой женщины, что однажды познакомившись с такою, потом  всю дальнейшую жизнь свою  вспоминаешь её с невольным трепетом.  Дочь известного в нашем городе предпринимателя  Маргарита Львовна Салтыкова как раз и принадлежала к числу, таких вот, загадочных и таинственных особ.  Трагедия, автором и главной героиней которой была эта очаровательная и страшная дама, произошла в наших краях несколько лет тому назад и оставила после себя длинный шлейф разговоров, пересудов и вопросов, а также целый ряд невыясненных обстоятельств, мрачных толкований  и страшных, не дающих покоя, догадок, не умолкающих и по сей день.

  Жуткие кровавые события, о которых пойдет речь, произошли в доме  г-на Салтыкова, человека, имени которого в Бельске не знает, разве что, малолетний школьник или дряхлая, выжившая из ума, старуха. Салтыков был известен всем - от мала до велика, именно он «командовал парадом»  в нашем городе и его окрестностях.         

   Дом Льва Борисовича Салтыкова, в котором жила и его дочь Маргарита со своим мужем, Алексеем Мценским,  стал притчей во языцех. Этим домом пугали непослушных детей, строптивых жен и неверных мужей. Этим местом проклинали. Дом этот, стоящий сразу при выезде из Бельска, обходили стороной.  Большой каменный дворец, окруженный высоким забором, с южной стороны граничил с березовой рощей, с востока начинался густой смешанный лес, на северо-западе среди яблоневых садов прямо к воротам усадьбы летела стрелой private дорога, берущая свое начало от шестиполостной автострады. Жутко и зловеще высились резные башенки и остроконечные шпили при закате вечернего солнца

   Тот кошмар, запахом которого пропитался дом Салтыковых, то ощущение ужаса, исходившее от стен этого дома, та невидимая опасность, сочившаяся, казалось, со всех сторон, заставляли нервно вздрагивать случайных посетителей, вольно или невольно оказавшихся в проклятом месте. Сюда не стремились попасть, как раньше.  Этот дом старались не замечать, это дом обходили стороной.               

    В то время, о котором пойдет речь, Маргарите шел двадцать третий год. Она была настоящей красавицей. Среднего роста, стройная, с высокой грудью, точеной шеей и округлыми плечами. Живые черные глаза, белый лоб, изящно очерченные губы. Ни с чем не сравнимая красота русской женщины, в точно отмеренных  пропорциях приправленная  элегантным  шармом модных европейских салонов и пряной терпкой негой загадочного Востока.

    Детство Риты прошло как-то незаметно. Собственно говоря, детства у неё почти  и не было. Нянчил, растил и воспитывал девочку её отец, Лев Салтыков, в прошлом, ничем не выдающийся инженер, ныне – миллиардер и негласный хозяин целой губернии. И воспитание это было, надо сказать, суровым, хоть и не лишенным отеческой любви.

    Жена Льва Борисовича умерла после родов, не оставив в памяти своей дочурки ни тепла материнских рук, ни ласковых прикосновений, ни нежных материнских слов, которые порой вспоминаются, даже, по прошествии многих лет.  Не ведая материнской ласки, не познав  необходимых любой девочке вечных и нужных разговоров «дочки-матери»,  Маргарита впитала в себя суровый нрав отца, его железную непоколебимость в принятии и исполнении нужных  решений и жесткий, а, порой, и жестокий, взгляд на окружающую действительность.  Прошедший суровую школу жизни, чуждый сентиментальности, нежности  и прочей лирики,  Салтыков  передал Маргарите свои стальные нервы, изворотливый хитрый ум и силу воли. Любовь, сострадание, жалость – эти понятия  были не знакомы юной леди, взращенной в духе суровых спартанцев. Отец в ней души не чаял,  любил безумно, ради неё был готов на всё,  но, тем не менее, розовые сопли и прочая слюнявая слезливость обошли «маргаритку», как он её называл, стороной. 

    Лев Борисович  выстрадал  свою дочь.  Одел, обул, вскормил, воспитал и поставил на ноги. Он изваял существо, подобное себе - такое же жестокое, холодное и расчетливое, не ведающее страха ни перед чем:  ни перед опасностью, ни перед болью, ни перед  смертью …

    Выпускник техникума в провинциальном Реченске и распределенный там же в местную контору,  обреченный повседневно  выполнять никому не нужную и тупую, но обязательную, работу, он, сжав зубы, решил для себя, во что бы то ни стало, вырваться из этого затхлого мира,  из этой клоаки, развернуться,  разбогатеть, преуспеть и дать своей дочери то, чего не ведал он в своем  нищем детстве и убогой юности.

    Выросший в мрачных трущобах Гниля,  поселка на торфяных болотах, затерявшегося в северных территориях страны, с младых ногтей познавший грязь, убожество и кошмар деревянных сараев для жилья, он с детства люто ненавидел бедность, а также все и всех, что могло быть хоть каким-то образом связано с этим понятием. Само название места, где он родился и, где прошло его беспризорное детство, вызывало ужас, уныние и беспросветную тоску. Закончив восьмилетку, он со всех ног бросился бежать из этого, Богом забытого, места и только лишь обосновавшись кое-как в соседнем Реченске, городке районного масштаба,  стал медленно, но верно, вдумчиво и сосредоточенно выстраивать свой дальнейший путь к достижению поставленной им цели. Впоследствии, добившийся в жизни всего, что теперь имел, обильно полив потом и кровью непростой путь к нынешнему богатству и высокому положению, он был твердо убежден, что бедность - худший из пороков и глубоко презирал всех тех, кто по своему  материальному положению не мог находиться с ним на одной ступени лестницы социальной иерархии.

    Лев Салтыков ненавидел нищету, а также низкое происхождение. Третий  и последний  ребенок в семье, сын уголовника-рецидивиста и посудомойки из грязной столовки на окраине рабочего поселка с мерзким названием, он тщательно скрывал от посторонних  свою мрачную родословную, и никто из его, даже близкого окружения,  представить себе не мог, что холеный преуспевающий бизнесмен, нынче одним мизинцем открывающий двери высоких кабинетов, когда-то на заре туманной юности не гнушался объедками, собранными с сальных столов в советской столовке из грязных тарелок, подбирал окурки с пыльного асфальта и ночевал порой на пустыре в лопухах и бурьяне, в те моменты, когда его бравый папаша пьянствовал со своими корешами, отмечая  возвращение домой после очередной отсидки.

   Уже в те далекие годы юный Лев твердо усвоил несколько жизненно важных принципов,  безоговорочно принял их и следовал впоследствии им всю свою дальнейшую жизнь.
  «Под лежачий камень вода не течет»
  «Кто смел – тот и съел»
  Двух пословиц этих вполне хватило Леве для построения своего жизненного кредо.
   Юный провинциал был совсем не глупым парнем, а настойчивостью, упорством и силой воли Бог его не обидел.

    В те времена,  в начальный период становления будущего предпринимателя, существующий социалистический строй не давал возможности для исполнения далеко идущих замыслов начинающего бизнесмена.  Однако тихие разговоры в курилке на работе или субботние водочные посиделки на кухне с такими же, как он, мечтателями, наводили на размышления…
    Цеховики, подпольные миллионеры, партии товара…
    Для него эти слова звучали музыкой.  Где же  всё это?  Где они, эти бравые ребята? Ну, дайте, хоть, одного, поговорить..,  познакомиться..!
    Реченск не давал ответа.  Фарцовкой тут не пахло, а колготками, как говорили, итальянскими,  и французской, якобы,  тушью для ресниц, местное женское народонаселение было обеспечено, как минимум, на десять лет вперед.