Дневники Каи. О незначительных открытиях

Что-то захотелось светлых книг. Знакомых. Взяла Хайнлайна, удивилась странности обложки - немного загнутая и жесткая. Наверное, кому-то давала читать. Немного посомневавшись, вспомнила, кому.

Читаю. Переворачивая страницу, вижу белый лист в формат книги, с аккуратно оторванным уголком. Совершенно детским почерком написано: "А ещё я люблю тебя. Слышишь? Видишь? Знаешь? A* K*. 6.11.06". Сердце стукнуло глухо. Перевернула лист. И там он тоже исписан. О том, что обложка немного помялась и её подремонтировали, о том, что читать в электричках - занимательное занятие, о том, что книга хорошая и мысли в ней самые те.

Переворачиваю следующую страницу, но мысли от книги далеко. Как могло получиться, что теперь даже эти волшебные слова не имеют никакого значения? Прошло менее трех лет. А они уже - просто слова. Написанные уже не мне. Попыталась вспомнить - а какой я была тогда? Какой была она - я помню. Какой я - нет.

Вернулась к книге. Через несколько страниц достала заложенный в прочитанную часть листок. Разорвала. На мелкие кусочки.

Наверное, таких памяток в моих книгах могло быть немало. Наверное, они были. Наверное, это последняя. И постигла её та же участь, что и фотографии.

Всё кончилось, но я думала не об этом. А о том, насколько мы цепляемся за настоящее. Ведь когда она исписывала этот болезненно-белый лист корявыми черными детскими буквами, для неё это было настоящее. И она записывала его. Для меня. Для себя. А уже менее чем через год оно стало призраком. И через три не вызвало ничего, кроме одного гулкого удара сердца. Потом сердце забилось ровно, и чувства не пришли. Никакие.

Светлый инженер Дэвис нашел своего Пита, стал богат, женился на Рики.

Хеппи-энд.

Кусочки белого листа в кармашке сумки.

Занавес.