Игра в Хэмингуэев

Коля проснулся от непреодолимого желания справить нужду. На самом деле у него наверняка было много других замечательных желаний, но эта физиологическая потребность превалировала над всеми остальными. Он был в таком состоянии, что не мог думать о чем-либо другом, кроме желания опорожнить этот чертов мочевой пузырь.
К рези в животе присоединялось еще одно чувство, стократно усиливающее страдания – но источник этой боли он обнаружить был не в силах. Казалось, сотня древопилов смачно рыгнула и резко дернула за цепи своих рабочих инструментов; сотня визжащих пил одновременно вонзилась в плоть березовой рощи, которая почему-то вздумала расти прямо в голове Коли. «Я сейчас умру», - думал он, поднимаясь с кровати и медленно-медленно плетясь в направлении туалета.
Спустя минуту Коля понял, где находилась та пила, которая причиняла ему невероятный дискомфорт. Она была всего лишь дверным звонком, который теперь уже замолчал, потеряв терпение. «Кого черти принесли», - подумал Коля, подходя к двери и силясь открыть замок.
На пороге стояло примерно аналогичное Коле тело. Но только примерно. Все алкаши одинаковы, на первый взгляд… Но только на первый.
На самом деле в их мозгах есть что-то помимо головной боли и желания выпить, пусть это обстоятельство и кажется странным. Я считаю не совсем верным навязчивое желание некоторых обезумевших от обиды домохозяек приравнять их в правах к домашним животным.
Колиного друга звали Олегом. Про него нечего рассказывать, поскольку он был молодым алкоголиком, ничем не отличающимся от тысячи других молодых алкоголиков.
Коля несказанно обрадовался гостю и, продемонстрировав Олегу все четырнадцать кривых и почерневших от горя зубов, препроводил его в комнату. Там еще со вчерашнего вечера не был выключен старенький, потрескавшийся от усталости телевизор. У некоторых алкашей есть телевизоры, пусть это и кажется странным.
Шла передача про Эрнеста Хемингуэя. Коля скосил на экран глаз, испещренный сетью ярко-красных сосудиков, и произнес: «А ведь мы могли бы быть такими же, как и он». В его ослабленном алкоголем мозгу мелькнула мысль о том, что он, возможно, безумно талантлив, просто этого никто не может оценить. И вообще никто его не ценит по достоинству.
Мелькнула и вылетела в правое ухо, вместе с фрагментами головного мозга и пулей, которую Олег пустил в него из двустволки, секунду назад вытащенной из шкафа.
Сдув со ствола синеватый дымок, Олег усмехнулся:  «Могли бы быть такими же, как он? Сейчас будем». Затем он вставил ствол себе в рот и нажал на курок вторично.
Олег поступил в высшей степени патриотично, хоть и не думал об этом. Он сделал Родину чище просто потому, что у него началась белочка, а не потому что ее любил. А любил ли он ее, мы никогда не узнаем, поскольку записки он не оставил, как и Эрнест Хемингуэй. Милиционеры, оперативно приехавшие на место происшествия, не могли понять, что побудило двух алкашей устроить эти странные кровавые игры и с тоской смотрели на сломанный и навсегда замолчавший телевизор.