Часть3. Ромашки

     В нашем городе все как обычно - пыльно. Серость продолжает оседать на машинах, на дорогах, на крышах, на сердце. Жара. Не хочется ни радоваться, ни пить, ни есть, ни жить.

     Глаза Инны все так же пусты. Обреченный взгляд, апатия, блеклость. Так не хочется жить в городе, так не хочется возвращаться назад. Да, прошлое было прекрасно. Деревня, тепло, бабушка, зверобой, беззаботность, нежность, солнце, яркость. Казалось, что все былое – это завершенная история, которая никогда больше не повторится вновь: только в болоте можно дважды войти в практически одну и ту же воду.

     Но история эта продолжала жить в Инне, текла по ее венам, разгоняемая сердцем, как чистейшая родниковая вода. Героиня думала о бабушке, которая была уже слишком стара, чтобы ехать куда-либо за внучкой. Вспоминала дни, проведенные на природе, радость, которую доставляло созерцание свежих, еще не до конца распустившихся цветов. Еще Инна говорила зеркалу: «Иногда мне хочется, чтобы он видел, каких успехов я достигла. Но, наверное, ему это вовсе никак. Либо он уже тогда увидел все, что было во мне, но это его не привлекло, точнее, не привлекло столько внимания, сколько бы мне хотелось привлечь: он не поехал за мною следом».

     Когда-то Инна оставила свою душу под тем деревом, где прошло ее детство, совсем забыв забрать ее в город, но способ начать ее возвращать был всегда. Временное спасение, небольшие радости – вот что необходимо, чтобы жить. Стоит только попробовать, только начать.

     Каждое утро Инна ехала в сером автобусе на учебу, и тысячи одинаковых лиц ежедневно смотрели куда-то мимо нее, в пустоту. Конечно, кто-то выделял из этих лиц особенные, не похожие на остальные, но для нашей героини все они были одним целым – кем-то, не людьми. Так она относилась к толпе и видела ее именно такой, вовсе не стараясь приглядеться, приспособиться и рассмотреть детали этого давящего на мысли и чувства грозового облака.

     Но Инну выделил из него какой-то господин в коричневой шляпе и грязных желтых ботинках, впрочем, достаточно симпатичный и в меру не покрытый заурядной и ядовитой пылью города. И вот однажды утром он собрал букет ромашек в клумбе рядом с детской поликлиникой и принес их с собой в автобус. Инна, впрочем, как и всегда, сидела у окна и смотрела перед собой, ничего, правда, не видя, кроме всплывавших из памяти картин деревенской природы. Так она ехала, слепая, но вдруг запах, такой желанный и родной, заставил ее вздрогнуть. Она перестала мечтать, и ее взору открылись сотня людей, не имевших лиц, и тысячи ромашек, каждая из которых улыбалась ей по-разному, но всегда по-доброму.

     «Никто даже не догадывался, намеками не понимал, а ты осознал, ты осознал, что мне нужны ромашки… меня зовут Инна», - прошептала героиня на одном дыхании, теперь уже выделяя из толпы это новое лицо – лицо друга.

     В эту минуту все стало новым. «Даже мое сердце теперь – солнце» – подумала Инна. И вокруг стало светлее: дорожная пыль начала танцевать, искриться, блистать.

     Конечно, это не навсегда. Никакой веник из ромашек не может вымести всю городскую пыль из сердца, разогнать весь яд из вен. Но стоит попробовать: без отдыха и самообмана невозможна жизнь – ни такая, как медленная смерть, ни такая, как танец золотистой пыли на светлой, окруженной нескончаемой зеленью проселочной дороге.