Часть двадцать первая. Эпилог

-Ха, да я тебя одним махом! – кричит Арис, угрожая Котовски разделаться с ним. Тот прячется за спину смеющейся Златовласки и кажет малышке язык.
-У-уу!- Злится Арис. На кончиках пальцев начинает играть золотое пламя. – НЕ будь трусом, выходи!
Ушастый кутается в волосах Златовласки, и даже не думает сдаваться в плен.
-Ну, Арис, прости его! Он не виноват, что Лукреция испекла вкусный торт. – Улыбается Руминистэ, паря над нею. – Хочешь, я полетаю вместе с тобой?
Она обнимает малышку, и смеясь напару, поднимаются к облакам.
В Лаэрене так шумно с недавних пор. Все прежние жильцы мира возвратились – красные нити не должны существовать, как раньше.
Я воскресила всех и мирики ожили.
Не спеша, друг за другом. Теперь нас не пятеро, нас в десять раз больше. И все счатливы наконец.
Нет больше странного кошмара.
Я улыбаюсь Златовласке и пытаюсь отвовевать последний кусок торта у Котовски.
-Ты теперь будешь всегда с нами? – Лукреция обнимает меня и улыбается. Теперь она часто улыбается. Её миньоны дерутся неподалеку от нас, деля между собой игрушки из мирика Арис.
Несколько дней назад мы решили, что и миньоны достойны жить своей жизнью.
-Нитей почти не осталось,  - замечает Котовски с набитым ртом и получает от меня по ушам. Последний кусок…
-Будут новые. И не все придут в Лаэрен. Кто-то захочет вернуться назад. Я Персефона не на время, а на неопределённый срок.
Я молча смотрю на голубое небо мирика Руминистэ.
-Уже пять лет прошло, Соби…- по привычке называет меня Лу, а я не сопротивляюсь. Все они считают Персефону титулом.
Тоже мне…
-Может, он тоже решил там остаться…
Я поднимаюсь с зеленой травы и иду прочь, пряча слёзы.
Лукреция кричит вслед:
-Прости меня, Соби!
Но я не обижаюсь. Может, ты и права, Лу.
Иду мимо мириков, таких разных и запутанных.
Иду мимо тех, улыбаясь всем тем, кто вернулся в Лаэрен навсегда.
Всё едино живое и счастливое.
В Лаэрене нет больше места для слёз и кошмаров.
Вернее, в Лаэрене есть только одно…

Я каждый вечер прихожу сюда. Вспоминаю, как впервые увидела его, как впервые поцеловала.
Прохожу мимо почерневших роз. Они были когда то белыми… И он дарил их мне.
Вот его постель, вот его беседка…Там мы пили чай.
Садовые ножницы, покрытые пылью. Ими он когда-то…
Вздрагиваю от воспоминаний и плачу навзрыд.


В воздухе вокруг нарастает напряжение. Знак того, что кто-то просит провести его из обители мёртвых.
Кто-то умерший взывает к Персефоне. А я откликаюсь, спешу вперед. Я веду записи о каждом, веду счёт времени… Сколько мне ещё ждать?
Но пока для меня есть одни нити. Иди же ко мне, заплутавшая…
Персефона ждёт тебя.
Я касаюсь её нежно, успокаиваю, проверяю. Кем она являлась до смерти.
Минута, другая. Нить судорожно бьётся в руке, пытается вырваться, а я веду диалог с ней.
Умершая, а это девушка лет двадцати восьми, выбирает тот мир, несмотря на недавнее желание остаться.
Мгновение, и я вместе с нитью проникаю в другую реальность. Картинка никогда не меняется. Всегда одно и тоже.
Двое людей занимаются любовью, а  мне остаётся одно…
-Привет,Персефона! – это Ария выглядывает из-за угла, пугая меня. Хрупкая девушка лет восемнадцати, с кудрявыми длинными волосами.
-Ты уже заняла?
-Угу, минуту назад. Этажом выше есть ещё парочка.
Мы поднимается вверх сквозь стены, попутно обмениваясь рассказами. Ария подобна мне, она уже полвека занимает должность Анубиса, прикреплённая к одной из больниц. Её подопечные живут в мире, похожим на Лаэрен, но его она называет Зазеркальем.
-Новенькая? А почему не осталась?
Я улыбаюсь и держу нить крепче. Она всё пытается удрать.
-Это Амелия. Она умерла сегодня…ННЕ выдержала чего-то. – Говорю я.
-Хм, думается мне ,ты слишком жалеешь её. Знаешь, тут…
-Нет, Ария, я не несу в себе ни капли злости. – Я подношу нить к земной девушке, млеющей в объятиях мужчины. И нить проникает в её лоно, свернувшись в клубок.
-Ну вот, через девять месяцев она родится заново. – довольно жмурится Ария.
-Ага, ну… мне пора.
-В Лаэрен? – девушка машет мне рукой. – А ты ко мне забегай. Говорят, что ты всё ждёшь ЕГО. Я вот тоже ждала когда-то…
-И что? – сдавлено шепчу я.
-Что…не дождалась ,как видишь. Он ушёл навсегда. Возродила своими руками.
Я лишь печально посмотрела в ответ и исчезла.

Вот так и живём. Кто – в безвременье Лаэрена, кто в реальности ТОГО мира, кто-где…
Где- то подрастает Амелия, на этот раз она вырастет спокойной и отзывчивой. Я постаралась, чтобы её сознание не исказило суть нового воплощения. А я управляю посмертием со всей любовью и жду.
Боюсь спросить порой у Элвиса, сколько же мне ещё ждать… Прошло ещё пять или шесть лет, я устало считаю дни.
Порой мне кажется, что ожидание вечно. Дни сплелись воедино, чёрные розы никогда не оживут, я навсегда останусь Персефоной, а Велиар…
Котовски весело шлепает Арис по её маленькой попке, та обливает его потоком грязной матросской ругани. Около меня сидит другая малышка по имени Венус. Она недавно в Лаэрене. С Арис они лучшие подруги.
-Соби, а кого ты всё ждёшь? – спрашивает она, глядя наивными голубыми глазами.
Я не выдерживаю и ухожу...

Ещё и ещё, я потеряла надежду. Прошло двадцать лет с того момента, как я в последний раз держала его за руку. Каждый вечер я сижу и плачу в его мирике, где снова и снова думаю о былом…
И однажды…красная нить робко подплывает ко мне, стучится сквозь мои слёзы. Нужно проводить…
Я вытираю лицо, улыбаюсь ей и осторожно касаюсь.
Волна удивления и восторга пробегает по мирику и розы сбрасывают с себя дыхание тлена.
Я лишь радостно шепчу:
-Здравствуй, Велиар Миттеру…