Городские зарисовки. Парк Горького

  Она сидела на скамейке и смотрела в небо. От беловато-серой мути медленно отрывались пушистые холодные хлопья, лениво кружились, опускались на старые сугробы, недавно подметенную парковую дорожку, скамеки, уже похожие на белые софы, запутывались в черных волосах, соскальзывал по обтянутой черной кожей фигурке. Несколько мохнатых снежинок замерли на длинных ресницах и теперь медленно таяли; между тонких воспаленных век скапливалась холодная влага, но девушка не моргала, напряженно вглядываясь в монотонную высь. Ее лицо казалось спокойным, только слегка напряженными были тонко вырезанные ноздри и уголки крупного благородного рта. Руки, затянутые в черную кожу, спокойно лежали, придерживая сумочку, ноги были аккуратно составлены вместе, спина выпрямлена - так сидят дети в начальной школе.
  Шло время. Небо постепенно окрасилось в мутно-сизый оттенок, разрываемый золотистыми пятнами от невидных фонарей. Снег казался уже не белым, а сиреневым; он все так же падал, так же таял в ее глазах; крупные капли стекали по красноватой от мороза коже и бежали вниз, к бледным, посиневшим губам.
  Она, наверное, ждет кого-то. Кого-то очень важного, иначе не сидела бы здесь так долго и терпеливо. Подругу?.. Может быть. Наверняка высокую, темноволосую, в длинном пальто, с мелкими чертами лица и белой-белой кожей... А волосы длинные, убраны гребнем или в пучок. Губы - темные, пухлые, глаза печальные и мудрые... Она извинится, что заставила долго ждать, сядет рядом... нет, скорее, брюнетка встанет, и они пойдут куда-то. Да хотя бы и в детское кафе, вон оно, виднеется за голыми деревьями. И там, за столиком, заказав кофе - брюнетка эспрессо, а ее подруга - непременно капуччино, - они начнут говорить. Сначала о пустяках, а потом, когда пройдет положенный неисанными правилами общения промежуток времени, о чем-то серьезном, ради чего и встретились. О работе, может быть... нет, вряд ли. Об отношениях кого-то с кем-то? Возможно. Хотя не уверена. А может, они и не подруги вовсе, просто жизнь свела в такой ситуации, где приходится тесно общаться пускай и с несимпатичным человеком. И наверняка у них есть какое-то очень важное дело, не для посторонних ушей. Настолько важное, что одной из них приходится сидть на морозе несколько часов, а другой - выбегать на холод вечером, в ленивый мартовский снегопад, вместо того, чтобы сидеть в мягком кресле, пить горячий чай с бергамотом и гладить любимую кошку.
  А может, она ждет не подругу?.. Любимого мужчину. Это как-то больше похоже на правду. Только что же это за мужчина, что заставляет девушку так долго мерзнуть. Наверное, она любит его очень, раз все еще ждет... А стоит ли он того? Любит ли он ее так же сильно, что ждал бы часами, терпеливо, неподвижно, увернный, что она все равно придет... а может, и не увернный? Вон она какая грустная - слегка надломился красивый рот, опустились уголки глаз, и все лицо изменилось, стало скорбным и обреченным. Наверное, решила, что не придет, не улыбнется, не обнимет. Бедная... ждала-ждала, и вдруг вот так... А может, она просто о чем-то другом подумала - тоже о грустном, но не связанном с этим ожиданием? Мало ли о чем может думать девушка, сидя на холоде в парке несколько часов кряду... Может быть, вспомнила о неприятностях на учебе или работе. Или дома кто-то заболел. Или денег нет, а через неделю нужно внести плату за квартиру, а подруга тоже на мели и одолжить не сможет, придется уговаривать хозяина отсрочить оплату... Нет, слишком уж много тихой торжественности на ее лице для таких мелких мыслей. Скорее, она готова сообщить кому-то новость - страшную, великую... о чьей-то смерти, например. Или о болезни. Может быть, она сама больна неизлечимо. Рак, СПИД, туберкулез, еще что-нибудь... И она ждет очень важного для нее человека, чтобы сказать это - самой, глаза в глаза. Да, наверное, она ждет мужчину.
  Уже совсем темно. Девушка на скамейке сидит, запрокинув голову, вглядываясь в уже сизо-розовое небо. Снег давно прекратился. А мне отчего-то казалось, что это случится только после ее ухода... В кармане сумки вибрирует мобильник - да, знаю, я обещала быть дома пораньше. Нужно встать и выйти из парка... только как же я оставлю эту девушку одну?
  Встаю, отряхиваю пальто, разминаю закостеневшие от холода мышцы. Надо хоть спросить, может, ей помощь нужна... Не особо смело направляюсь к прямой фигурке на соседней скамейке, набираю воздуха, чтобы заговорить... замечаю, как меняется лицо. Все та же скорбь,все та же обреченность, и полнай, полнейшая безнадега. И уже смирение.
  Я разворачиваюсь и иду к выходу, вдоль каменного бортика, отделяющего меня от грязной реки. Впереди, на мосту через эту самую реку, носятся машины, ползут продолговатые коробочки автобусов. Оттуда доносится шум, жизнь... так близко, а здесь ее все-таки нет. Оборачиваюсь, гляжу на девушку - она все в той же позе, наверняка с тем же лицом. Сколько она еще будет здесь сидеть? Почему-то кажется, что она проведет здесь всю ночь, встретит рассвет, и весь завтрашний день будет так же смотреть в небо, пока оно ее не ослепит, и ослепнув, она все равно останется здесь - навсегда...
  Я иду к метро, больше не оборачиваясь. Только на самых ступеньках, перед тем, как спуститься в замкнутый круг перехода, все же не выдерживаю, и облегченно вздыхаю - позади, еще метрах в ста пятидесяти, она медленно движется в этом же направлении. Задумчивая, грустная - наверное, так и не дождалась... При ходьбе она слегка покачивается из стороны в сторону - не как пьяная, а начиная от самых ступней, как стебелек полевого цветка. Люди вокруг идут либо ровно, либо неуклюже перевалваясь с ноги на ногу, и мерно покачивающаяся линия выглядит одиноко и изящно. Я улыбаюсь ей - она не видит, давлеко ведь, да и взгляд опущен вниз... но, может быть, ей сейчас вдруг станет теплее. Пройдет смирение.
  Я спускаюсь вниз, вдыхаю запах метро, представляю, как она сделает то же самое. Мне уже пора, но я все же останавливаюсь у стены - жду, пока она покажется на верхних ступеньках. Несколько минут проходит, а ее все нет... Жду. Вот уже минут семь. Ловлю себя на мысли, что она тоже вот так кого-то ждала... Встряхиваюсь, взбегаю вверх по ступенькам, оглядываюсь по сторонам. Вон автобус подъехал к пластиковому зонту остановки, люди выходят-заходят... а вон и она, стоит у передних дверей. Становится легко, но и досадно немного - зачем волновалась. Собираюсь уже снова вернуться в метро - и так опаздываю... и тут она, уже поставив ногу на ступеньку, поворачивается, смотрит на меня и машет мне рукой. И тут же исчезает внутри зеленой коробки с тонированными стеклами.
  Секунду стою, ошеломленная, потом тихо начинаю смеяться. Уверена, она сейчас тоже смеется... Автобус проезжает мимо меня, и я машу рукой слепым стеклам. А затем спускаюсь-таки в метро.