Кукольница

Анна, насторожилась. Она услышала музыку и детский голосок, вторящий мелодии, тоненький, тающий, зовущий. Перед мысленным взором возникла хрупкая балерина, летящая над пропастью. Ах… Упадет! Анна прижала руки к груди, где клокотало потревоженное сердце, в кончики пальцев вонзилось ощущение нестерпимого жара. С большим трудом женщина поднялась и пошла к грубо сколоченному столу, который был единственным, кроме шаткой кровати, предметом мебели. На столе стояла большая серебряная чаша, на дне которой лежал влажный комок тускло поблескивающей глины. Жар с кончиков пальцев поднимался по рукам вверх, вгрызался в предплечья, кости трещали от адской боли, Анна торопливо схватила глину и стала разминать ее узловатыми пальцами, вминая огненную боль в прохладную глину. Работать, творить, лепить новую куклу, этого требовал беспощадный жар. Под узловатыми пальцами быстро рождались черты тонкого лица, полуприкрытые веки и напряженные губы выражали мечтательность и порыв, лицо куклы было прекрасным. Анна глубоко вздохнула и со стоном погрузила руку в грудную клетку, вытянула оттуда раскаленную светящуюся нить и стала оплетать ею головку куклы. Нить погружалась в глину, расплавляя её, превращая в гладкий белый фарфор. Анна отдавала кукле часть своей пылающей души, вытягивая ее из себя, связывая куклу с собой неразрывно. Теперь головка куклы готова, для тела пошли остатки ткани, картона, перышки птиц, и вот в руках у кукольницы балерина. Тоненькая, с гордо откинутой головкой, она словно прислушивается к музыке и готовится начать танец.
***
Сонечка необыкновенная девочка, она говорит, как поёт, слова тянет, интонацию выпевает, получается красиво. Иногда она молчит, но в голове всегда звучит музыка, поэтому ей никогда не бывает скучно. Еще Сонечка любит воображать себя балериной: закрывает глаза и, слушая музыку, тоненькими пальчиками плетет танец. Мама плачет, когда видит это, потому что дочка совсем недавно ходила в балетный класс и ей говорили, что она очень талантливая, а потом пришла беда… Страшный диагноз, облучение, химиотерапия, но болезнь держала малышку поистине мертвой хваткой. Сонечка слабела не по дням, а по часам, тоненькая шейка едва держала голову с отрастающим ёжиком волос, но девочка очень любила бывать в парке, поэтому мама возила ее туда на коляске. Вот и сегодня, укутав ноги дочери в теплый плед, она вывезла ее в тенистный парк.
В воздухе чувствуется приближение осени, деревьев коснулась позолота, но все еще было тепло. Этой осенью Сонечка не пойдет в школу, во 2 «а», потому что времени доктора ей отмеряли немного, возможно до первых снежинок. От этих мыслей снова на глаза навернулись слёзы, и сонечкина мама, почти ничего не видя, катила коляску по аллее. Вдруг что-то произошло, она почувствовала, что дочка пошевелилась. Смахнув слёзы, мать увидела старуху, поднимающуюся со скамьи, в руках у старой женщины была кукла-балерина. Сонечка смотрела на куклу с немым восторгом, вытянув тонкую шейку и приоткрыв рот. Старуха молча подошла и протянула куклу девочке, мать хотела запротестовать, но, встретившись с глазами кукольницы, не смогла вымолвить ни слова. На темном, испещренном глубокими морщинами лице, под лохматыми седыми бровями, неистовым блеском горели глаза, словно угли костра, таили они в своей глубине огонь, готовый вырваться наружу. И ни зрачков, ни белка, только темное пламя… То ли оскалившись, то ли улыбнувшись, старуха повернулась и пошла прочь, метя землю подолом черной юбки.
***
Кукольницу в городе знали все, некоторые считали её ведьмой, а другие – сумасшедшей. Седая, морщинистая, с помеченными темной старостью руками, она подолгу сидела в парке и цепко разглядывала гуляющую публику странными мерцающими глазами. В руках у Кукольницы всегда была новая фарфоровая кукла, которой она искала хозяина по каким-то своим, известным только ей приметам. Куклы она делала очень хорошие и могла бы сделать себе целое состояние, если бы не имела привычку просто дарить красавиц с фарфоровыми лицами. Поговаривали, что старухины куклы имели волшебную силу, но никто в это не верил. Сегодня Кукольница подарила куклу Сонечке, словно в душу к ней заглянула, именно такую длинноногую балерину в белоснежной, усыпанной блестками юбочке, хотела девочка. Соня, счастливо улыбаясь, прижимает к груди подарок, целует украшенную перышками головку, заглядывает в полузакрытые глаза. Надо бы поблагодарить женщину, - подумала мать, - но от одной мысли, что нужно будет вновь встретиться с этим взглядом, женщину пробрала дрожь.
По дороге домой Сонечка уснула, обняв куклу. Перекладывая почти невесомое тельце в кровать, мать пыталась забрать балерину, но девочка только еще крепче прижала свое сокровище к груди. Ладно, пусть порадуется - вздохнула мать и, укрыв дочку, вышла из детской чтобы тоже отдохнуть, ведь ночью Сонечка почти не спала, и мама читала ей сказки, массажировала вечно мерзнущие ноги и руки.
Ночь подкралась незаметно, девочка не просыпалась, мама, измученная бессонными ночами, тоже крепко спала. Луна светила призрачным волшебным светом, делая привычное незнакомым и таинственным. Вдруг кукла, лежащая рядом с девочкой, шевельнулась, взметнулись вверх тоненькие ручки, и вот уже балерина парит над Сонечкой. Вокруг головы куклы засиял огненный ореол, от тонкой фигурки стали раскручиваться светящиеся нити, которые падают вниз и касаются головы и груди девочки, скользят по ногам, рукам и возвращаются, отягощенные темными комками пульсирующей материи, которые, достигнув кукольного тельца, сгорают, вспыхивая искрами. Закончив странный танец, кукла замерла на мгновение, и вдруг стала рассыпаться, стекать на пол седой золой…
***
В это время в своей каморке упала навзничь старая женщина, измученная чужой болью, которую приняла в себя. Нет, она не умерла, потому что смерть нужно было еще заслужить, просто теперь ей удастся на несколько дней забыться сном, несущим забвение.

***

Утром мать, кляня себя за то, что всю ночь безмятежно проспала, кинулась в спальню дочки, страшась самого страшного. Сквозь дверь слышались всхлипывания. Вбежав, мать увидела, что её девочка стоит на коленях и держит в руках полусгоревщую кукольную юбочку с блестками.
- Мамочка, балерина пропала… Она танцевала, я видела, а потом сгорела, - горестно сказала Соня.
- Кукла? Изчезла?... Соня! Как ты встала?! Кто тебя поднял?
- Никто… Я сама могу, - и девочка сделала несколько неуверенных шажков к матери.
Мать испуганно метнулась, готовясь подхватить дочку, но Сонечка стояла и улыбалась, на ее щеках проступил легкий, почти незаметный румянец.
- Мама, а я кушать хочу, принеси мне молока с рогаликом.
Через несколько месяцев, обследуя окрепшую веселую Сонечку, доктора растерянно развели руками. Вы уж простите, видимо с диагнозом что-то напутали, девочка абсолютно здорова…
***

Анна была Кукольницей по призванию. Да, ее ПРИЗВАЛИ…
Давно это было. Молодая и прекрасная Анна купалась в обожании мужчин, они исполняли любые ее прихоти, готовы были бросать к ее ногам сокровища и даже самоё жизнь, но прелестница редко была благосклонна, сердце ее было холодно, оно знало только одну любовь: больше всего на свете Анна любила свою красоту и молодость. И вот, однажды, ее тело почувствовало изменения, в нем зародилась новая жизнь… С ужасом взирала красавица на свой живот, представляя, как он уродливо раздуется и она исторгнет из себя сморщенный орущий комок плоти, который заберет у нее свободу и красоту. Анна не хотела ребенка! Конечно, родив, можно было выкинуть младенца в сточную канаву, или положить на ступени храма, но девять месяцев видеть, как уродуется ее прекрасное тело… Эта мысль была нестерпима, и Анна стала пить жгучие отвары, добытые у знахарок, прыгать с высоты и падать животом на высокий порог, но дитя не умирало, оно росло и напоминало о себе утренней дурнотой и одутловатостью лица. Однажды во сне к ней пришла страшная черная старуха и, мерзко хихикая, рассказала способ избавления от бремени, и Анна сделала ЭТО, искусав губы от боли и истекая кровью. Потом она делала ЭТО не один раз, учила других женщин, и дело это стало обычным для многих. Она была первой, открывшей путь к страшному греху, когда дитя убивалось во чреве физически и было лишено шансов и возможности на чудесное спасение, дети рожденные и брошенные на произвол судьбы, имели шанс, хоть и малый, уповать на милость и волю Божью…
Но, сколько бы веревочке не виться, а концу быть. Пришел срок подведения итогов, когда каждый получает по заслугам: за добро награду, а за зло кару. Анна была наказана вечной жизнью в теле безобразной старухи, одинокой и всеми гонимой. Много раз побивали ее камнями, травили собаками, сжигали на костре, бросали в пропасть, но она вновь и вновь возрождалась для мук и одиночества, молилась и искала способ искупления. И вот, однажды, в сырой пещере она нашла серебряную чашу с куском голубой глины, такой же вечной, как ее жизнь. Глина никогда не кончалась, не засыхала и, лепя куклу, Анна на некоторое время избавлялась от огня, сжигающего ее изнутри. Она трудилась, не жалея души, надеясь когда-нибудь заслужить право на ПОКОЙ и ЛЮБОВЬ.
Пройдет несколько дней и Анна проснется, возьмет в руки серебряную чашу и пойдет туда, куда укажет Провидение.