1. Пустышка

                1. ПУСТЫШКА

     Мэйка плакала. Вспомнила, как это делается. Стиснуты зубы, перекушен фильтр от сигареты, тело трясет в конвульсиях. Только слез еще нет. Они стоят где-то на рубеже пылающим полчищем, но единственный пограничник – мозг – не позволяет прорвать эту блокаду.
Больно.
     Горечь во рту затмевала вкус и дыма, и пива. Хотелось разбить бутылку себе об голову и грохнуться с обрыва в реку. Пусть ее труп уплывет далеко и разложится нахрен. Чтобы не нашли. Чтобы считали пропавшей без вести. Чтобы не похороны.
-Девушка, можно обратиться? – услышала она вдруг за спиной и обернулась глазами, из которых неожиданно хлынули чертовы слезы.
-Ну… - грубо ответила она. Перед ней стоял в хламину пьяный мужик.
-Можно вопрос?
-Валяй.
-Почему, когда пристаешь к женщине в сексуальном плане, она всегда тебя отшивает? А я дружить хочу. Это возможно?
-Не вижу логики. – Мэйка потихоньку переходила от желания врезать себе к желанию врезать пьяному. Кипучая ненависть вонзала ядовитые иглы в сантиметры ее кожи.
-Ну вот я хочу дружить с женщиной…
-Дружи, кто мешает?
-А она не хочет…
-Значит, не дружи с этой женщиной. Найди другую.
-Солнце, вот только не в обиду. Секс и женщины несовместимы.
«Пздец, придурок. А я везучая…»
-Они не знают, чего хотят. Вот мужики знают. А бабы – нет.
-Дальше что?
-Ай, не интересно с тобой, пустышка ты. Такая же, как все бабы. С тобой скучно.
     Пьяная зараза, шатаясь, поковыляла дальше по дороге. А Мэйка осталась стоять на обрыве, но тихонько улыбаясь.
-С тобой сильно весело – протянула она еле слышно и улыбнулась шире.
     Небо резали на угольники самолеты, оставляя за собой белые хвосты. И сердечко восстанавливало нормальный ритм. Но пьяная тварь вдруг вернулась. Холодок пробежал по спине у Мэйки. Если бы она была волком, яростный инстинкт вздыбил бы холку. В глазах все равно скользнул дикий огонь жажды крови.
-Солнце, а составь мне компанию. Я тя пальцем не трону. Просто искупаемся, поговорим.
-Если бы я хотела общения, я бы не стояла здесь одна. А в этой воде я не буду купаться под дулом пистолета. Это понятно?
-Ну точно, пустышка… - протянул обиженно пьяный и ушел.
     Мэйка снова улыбнулась. Смешно. Сколько еще таких штребней ходит по свету и только и ждет момента, чтобы встретиться Мэйке, когда ей тошно и дурственно.
     Она шла домой по узкой тропинке, на которую свешивали гроздья цветков мышиный горошек, пижма, клеверина. Цикорий закрывал соцветия на ночь. Запоздавшие шмели-медоносы спешили в гнезда. Цикады заводили страстные переливы. Закат ласкал весь живой мир теплыми лучами алого солнца. Так же нуждалась Мэйка в ласке. Мимо. Она ушла мимо. Гребаные слезы опять навернулись, но дальше границы не прошли. Опять где-то защемило.
     Если бы впереди не маячил каменный пейзаж, пряный запах горьких трав выше Мэйки закрыл бы все раны. Зашкалил бы неясного происхождения боль и разбил бы ее в осколки. Но ясность того, что через 10 минут 10-ый этаж шлако-блочного строения вновь станет родной конурой, бил по нервам сильнее. Конурой одиночки. Молодой и еще глупой волчицы с израненными лапами. Истекающей кровью, теряющей силы. Крепкий капкан не перекусить зубами. Неизвестный охотник ставил ловушку на совесть. Спать придется в окровавленной постели. Просыпаться в поту от воя. Своего же…
-А, так ты прямо тут живешь? Под высоковольткой?
-Нет, я дома живу…
     Это были голоса за поворотом. Три молодых парня громко смеялись, тащили удочки и палатки.
     Молодость все равно прекрасна. Крови много. Вся не вытечет. Недаром же в старину все болезни лечили кровопусканием и пиявками.
-Ничего, кровь за кровь – буркнула Мэйка под нос, случайно вперившись в чьи-то черно-зеленые глаза. Таких глаз не бывает. Только у…
     Волки, волки, волки. Волчонок с маленькими, но острыми зубками.
«Ты беги, беги, догоняй меня. Я похожа на волка… Две недели как вою на Луну…»

                15.07.2009